Западня

До конкурса осталась всего лишь неделя, и внезапное участие Ино Яманако многих поставило в ступор, но были и те, кто лишь ухмыльнулся и заявил, что для местной стервы подобное поведение - норма. Сама девушка в панике металась по квартире, пытаясь дозвониться до личного стилиста, сотовый номер которого оставался вне зоны доступа, а когда она дозвонилась до салона, то ей сказали, что мастер в отпуске и в другой стране. От безысходности Ино взвыла. — Милая, что случилось? — отец девушки приоткрыл дверь в её комнату и осторожно заглянул внутрь, увидев единственную дочь в состоянии приближенному к инфаркту. — Мастер в другой стране. — Зачем он тебе, милая? — мужчина не припоминал, чтобы в ближайшее время были светские приёмы, на посещение дочери сомнительных мест он закрывал глаза, уповая на то, что она уже большая девочка. — Я в конкурсе решила участвовать, там Лобастая будет, — сбивчиво пояснила девушка, набирая другой номер и получая в ответ мягкий, но решительный отказ. Все передовые стилисты были заняты и не могли бросить своих не менее высокопоставленных гостей. — Лобастая это Сакура? — решил остановиться на самой знакомой теме Иноичи, вспоминая, как дочь раньше с радостью бежала на встречи с подругой, а потом яростно шипела на неё же, обвиняя во всех грехах. Правда, он видел, как Ино украдкой бросала взгляд на телефон и на совместную фотографию с девятого класса, продолжавшую висеть на стене. Девушка отговаривалась тем, что на ней она получилась великолепной, и всё же иногда она проводила пальцем с дорогим маникюром по хрупкой, маленькой фигуре подруги и тихонечко вздыхала. Со временем Ино всё меньше и меньше смотрела на фотографию, вскоре она затерялась среди множества других. — Ага, — подпрыгнув на одной ноге и чуть не запнувшись о ковёр, Ино в очередной раз выслушала сожаление стилистов и обязательный приём месяцев эдак через пять. Девушка нахмурилась и плюхнулась на кровать, скрестив руки на груди и надув губы. Её отец еле удержался от желания затискать взрослую дочь, которая по-детски обиделась, не получив желаемого. — Сходи в обычный салон или найми простого стилиста. Иногда среди простых продавцов попадаются прирожденные директора. У мастера могут оказаться золотые руки. — Папа, ты гений! — завопила Ино, радостно засмеявшись и крепко обняв отца. Иноичи мягко потрепал дочь по золотым волосам, в кои-то веки, собранные в обычный хвостик, а не уложенные в укладку и политые добрым литром лака. Мужчине сильно хотелось вернуть ту маленькую наивную девочку с большими синими глазами, играющуюся в его кабинете на ковре в куклы и серьёзно протягивающую руку каждому заходящему. Сейчас смотря на уверенную и красивую девушку, носящую не розовые платьица, а короткие юбки и высокие каблуки, посещающую не парки аттракционов, а клубы и рестораны, — Иноичи боялся за единственную дочь, понимая, что исправить у него нет сил, слишком разбаловал, слишком любил. Да и какой отец не любит свою дочь? Теперь, пожимая плоды вседозволенности, он мечтал лишь о счастье дочери, чтобы она нашла любимого человека и верных друзей.

***

Тен-Тен шла на работу в приподнятом настроении. С самого утра её не покидало чувство, что сегодня что-то обязательно случится. И это что-то кардинально изменит её жизнь или хотя бы принесёт немало радости и удовольствия, поэтому Тен-Тен, купив на обед любимую шоколадку, чтобы ещё больше увеличить счастье, спешила в офис, стараясь не подпрыгивать как маленькая и не улыбаться глупой улыбкой. Остановившись перед входом, Тен-Тен поправила затянутый в тугой пучок волосы и разгладила несуществующую складку на юбке. Второе впечатление не менее важно, чем первое, и девушка решила не опускать себя в глазах начальства. Но, зайдя в офис, настроение её немного снизилось. Все вокруг куда-то спешили, не улыбались и редко останавливались поздороваться. Мужчины в идеально выглаженных костюмах и женщины в строгих чёрных пиджаках (в такую жару!) и юбках ниже колена смотрелись серо и уныло. Иногда раздавался фальшивый смех, который быстро замолкал, ударившись о глухую стену неприязни и непонимания. Девушка поспешила снять завязанный на талии пиджак и быстро натянуть его. По закону подлости рука застряла в рукаве, и ей пришлось дёрнуть его несколько раз, в бесплодной попытке выбраться из глупой ситуации. Щёки горели от смущения, Тен-Тен кинула косой взгляд на людей и с облегчением заметила, что никто ничего не заметил. Или по крайней мере сделали вид, что всё хорошо. Наконец справившись с рукавом, Тен-Тен прикусила изнутри щёку и, опустив голову, поднялась на восьмой этаж, где должен был находиться её новый кабинет. На прошлой работе она работала на первом этаже, рядом с начальством, добившись высокого положения всего лишь за два месяца, и сейчас девушка гадала, как долго ей придётся адаптироваться к новым условиям и обязанностям. С трудом выйдя из забитого лифта и мысленно пожелав оставшимся застрять в нём надолго, девушка недовольно сдула выбившуюся прядь со лба и чеканным шагом дошла до нужной двери. Взявшись за ручку, Тен-Тен неожиданно поняла, что боится. Её ноги дрожали, а руки вспотели. Девушка слышала в ушах биение колотящегося сердца и чувствовала расползавшуюся по позвоночнику дрожь. Да в таком состоянии она не была даже перед экзаменами! — Что замерли? — над головой Тен-Тен раздался тихий баритон, проникающий в самую душу и заставляющий забыть обо всём кроме его обладателя. Тен-Тен медленно подняла голову и застыла, пораженно уставившись в хорошо знакомые глаза. А он возмужал. Ладонь чуть не соскользнула с ручки. Девушка сглотнула и резко подалась вперёд, врезаясь в дверь и тем самым открывая её. С трудом удержавшись на ногах, Тен-Тен прижала руки к груди и испуганно посмотрела на мужчину. Играть она так и не научилась, несмотря на курсы актёрского мастерства. Лишь настоящий испуг спас положение. — Простите, я не хотел вас пугать, — никак не извиняющимся тоном и даже без намёка на раскаяние сказал Неджи. — Ничего, — пробормотала девушка. Слова вырвались хриплыми, недружелюбными. Она попыталась улыбнуться, но тело не слушало её, отказываясь воспринимать происходящее, и Тен-Тен прекрасно его понимала. Самой хотелось забиться под стол от внимательных светлых глаз мужчины и заскулить над собственной жалкостью. За столько лет ничего не изменилось. — Вы новая помощника секретаря? Надеюсь, вас взяли на работу по уровню айкью, — взгляд Неджи прошёлся по скрытой за мешковатой одеждой фигуре девушки, отчего она покраснела и сильнее запахнулась в пиджак, вызвав у собеседника смешок, — а не по личным данным. Одарив Тен-Тен резко охладевшим взглядом, мужчина ушёл в свой кабинет, тихо закрыв за собой дверь. Девушка осталась стоять в прострации, осмысливая услышанное. В ушах звенело от накатившего напряжение и апатии. На глазах навернулись слёзы обиды, Тен-Тен часто-часто заморгала, пытаясь избавиться от них. В горле появился неприятный комок, хотелось уткнуться в ладони и всхлипнуть. У него всегда получалось оскорбить человека одной фразой, унизить одним коротким взглядом и дать понять насколько все по сравнению с ним ничтожны. Тен-Тен медленно дошла до рабочего места, положила сумку на стол и откинулась на спинку стула. Стул еле слышно скрипнул и немного откатился назад, подстраиваясь под вес нового хозяина. Сидеть было неудобно, в пиджаке невероятно жарко, но девушка смотрела вперёд, в никуда. Постепенно слёзы отступили, сошёл и комок. Только на сердце больше не было радостно, на место короткого счастья пришла старая подруга, отравившая ей ни одну ночь и мучившая тяжёлыми мыслями каждую минуту, — месть. Отдающая горечью от обиды на кончике языка, дарившая надежду на справедливость, которая обязательно должна восторжествовать, наказать всех обидчиков, заставить их почувствовать ту боль, которую пережила Тен-Тен, выстрадать её, понять свои ошибки… Месть стала верной спутницей Тен-Тен, заменившей ей и внутренний стержень, и опору. Она живёт ради мести. Она дышит ею. Входная дверь открылась и стремительным шагом вошёл седой мужчина. — Тахакаши Тен-Тен? Сейчас я вас проинформирую о ваших обязанностях… Из сумки выглядывала яркая обёртка шоколадки. «Нда, моя радость осталась в одном шоколаде», — невесело постановила Тен-Тен. Рабочий день подходил к концу. Тен-Тен кинула короткий взгляд на часы и еле заметно выдохнула, обмахиваясь папкой. В кабинете было неимоверно душно, кондиционер работал слабо, потому что этот-чёртов-старик-секретарь-с-больными-лёгкими-и-головой запретил повышать мощность прибора, прочитав лекцию о вреде холода целых три раза. Девушка даже плюнула на приличия и сняла пиджак, повесив на вешалку. Он смотрелся вызовом устоявшимся правилам и помогал посетителям принимать верные решения — снимать верхнюю одежду. Работы было много, неимоверно много, и вся она требовала максимальной концентрации и напряжения. Тен-Тен работала на износ, не смотря на первый рабочий день, жалеть её никто не спешил. Садист-чёртов-старик-секретарь каждые полчаса повторял лекцию о важности работы и величии Хьюг. Тен-Тен после десятого раза могла рассказать её наизусть, но терпения это не прибавляло. Наоборот, она находилась в крайней степени озверения, сверкая глазами и буквально испепеляя посетителей. — На сегодня достаточно, Тахакаши, — важно кивнул мужчина, чьё имя девушка не старалась запомнить. Благо, все носили бейджики и с этим проблем не было. — Спасибо, — милым голоском пропела Тен-Тен, начиная собираться со скоростью света. Схватив пиджак и задвинул осточертевший стул, она быстро покинула кабинет, а следом и пронизывающее ледяным равнодушием зданием. — Надо купить успокоительное, — пробормотала девушка, поворачивая в сторону универмага. На улице было ещё хуже. Неимоверно душно и жарко, блузка тут же прилипла к разом вспотевшей спине. Глаза слепили яркие лучи солнца, солнечные очки остались в пропавшем чемодане… Как и вся одежда, фотоаппарат, разные приятные сердцу мелочи. Слава Богу, хоть платье на конкурс она догадалась отправить отдельным рейсом сюда, посылка должна прибыть завтра. Вот и сейчас Тен-Тен торопилась в магазин одежды, собираясь потратить неприкосновенный запас на чёрный день. Данную ситуацию можно отнести к критической, и неясно, когда дойдёт посылка от родителей, которые прониклись проблемой (поржав поначалу) и обещали прислать оставленную по ненужности одежду. Универмаг встретил прохладой, толпами людей и яркими вывесками магазинов. Чувствуя себя героиней глупого дешёвого фильма про подростков, Тен-Тен медленно поднялась по эскалатору до вещевого отдела и была тут же снесена блондинкой на каблуках. — Отдай мою сумочку, ты мелкий воришка! — вопила она, расталкивая прохожих острыми локтями. Длинный светлый хвост хлестал по лицам, и весь её облик кричал об опасности заражения бешенством, если данная особа покусает. — Осторожнее, — прокричала ей вслед Тен-Тен, с трудом поднимаясь на ноги. Помогать женщине в деловом великоватом костюме никто не спешил, и никого не волновало, что это милая девушка с небольшими проблемами. Тен-Тен мрачно зыркнула убегающей в закат парочке и злорадно удовлетворилась тем, что блондинке никто помогать тоже не спешил.

***

Эти съёмки оказались слишком выматывающими. Фотограф и главный редактор придирались к каждой мелочи, заставляя принимать всё новые и новые позы. Сакура с трудом дождалась обеденного перерыва и, не слушая восхищенные комплименты менее удачливых моделей, которых она мысленно окрестила змеями-подхалимками, поспешила покинуть душное здание. На улице было намного легче. Гулял свежий ветерок, порываясь вырвать воздушные шарики из рук детей, иногда на короткие мгновения, плывущие по небу облака закрывали солнце. Сакура, радуясь, что обеденный перерыв длится целых два часа, отправилась в городской парк, находящийся всего в двух кварталах от студии. По пути купив ни разу не полезные и просто невероятно вкусные булочки, девушка, стараясь передвигаться под тенями деревьев, подошла к парку. Уже отсюда были видны знаменитые на всю страну, изображающие герои разных сказок фонтаны, вокруг которых столпились люди, наслаждающиеся прохладой. Сакура надкусила булочку и еле удержалась, чтобы не застонать от наслаждения. Работа модели требовала соблюдения строгих рамок, начиная от внешности и заканчивая весом. Девушка позволяла себе вольности, не желая уподобляться полуобморочным моделям, сидящим на солнечной диете. Сакура твёрдо стояла на своём, если её начинали отчитывать и грозила уходом в другой журнал, поскольку у неё было уже более-менее устойчивое положение на арене моды, и она была затребована. Ноги несли её вперёд, и неожиданно она вышла к выходу, ведущему в медицинский университет. На скамейках группами расположились студенты, размахивающие анатомическими атласами и хвастающиеся выдержкой на практических лекциях. Сакура прикусила губу и поспешила отвернуться, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. Среди них могла быть и она. Ещё с раннего детства Сакура любила играть в доктора. Она с важностью везде таскала с собой чемоданчик с детскими докторскими инструментами, надевала мамин белый халат, который волочился за ней длинным хвостом и мерила давление соседским бабушкам, строго наказывая им пить чай с малиной от всех бед и носить тёплые носки (маленькая Сакура была уверенна, что все беды от того, что не носят носки, защищающие от коварных, прячущихся под ногами болезней). Со временем детская игра переросла в серьёзное увлечение, химию и биологию в школе девушка щёлкала как орешки. Но потом наступил выпускной год, когда Сакура вконец рассорилась с Ино и долгожданный выпускной, где она призналась в любви и была грубо отвергнута, масло в огонь подлила бывшая лучшая подруга, Ино, заявившая, что такая страхолюдина никогда не будет счастливой. Это и повлияло на Сакуру в решающий вечер, когда вместо поступления в долгожданный медицинский университет, она отнесла документы в школу моделей. Родители были в школе, но ничего не сделали, давая ей самой выбрать путь в жизни. Как показало время, выбор был ошибочным. Сакура поджала губы, надкусывая булочку. Неожиданно взгляд зацепился на знакомой фигуре, задумчиво идущей совсем рядом. — Хината? — позвала девушка сестру жениха. Хината резко повернулась на выкрик, и Сакура опешила. Двоюродная сестра Неджи была невероятно зла, это говорили сверкающие, немного прищуренные глаза, сжатые руки в кулаки и изогнутые в насмешке губы. В таком состоянии Хьюг девушка видела во второй раз, и, честно сказать, побаивалась настоящих эмоций носителей древней фамилии. — Сакура-сан, — кивнула Хината. — Просто Сакура, — пробормотала продолжавшая находиться в шоковом состоянии Сакура и следующие слова вылетели из неё непроизвольно. — У тебя что-то случилось? Насмешка появилась в глазах Хьюги. Сакура мысленно себя обругала. Она же невеста Неджи, значит автоматически попадает в лагерь врага, выдавать секреты которому сродни смерти. — Я не буду ничего говорить Неджи. Если честно, я поддерживаю твой уход, — сказала она, чувствуя сухость во рту от напряжения. — Это было полной неожиданностью для всех, но… Понимаешь… Как сказать… — Сакура замялась, не зная, как подобрать правильные слова. Она вообще не понимала, зачем хочет узнать взбешенное настроение Хинаты, которая никогда ей не была близка. — Я на твоей стороне. Несмотря на Неджи и его взгляды, я понимаю, что тебя заставило покинуть семью и не собираюсь помогать им возвращать тебя в лоно семьи. Это правильное решение, достойное восхищение. Это невероятная храбрость и стойкость, я бы так не смогла. В глазах Хинаты появилась неуверенность. Она колебалась, задумчиво перекладывая косичку с одного плеча на другую. Сакуре оставалось лишь терпеливо ждать. — Отец попробовал надавить меня с помощью университета, — словно нехотя сказала Хьюга. — Меня вызывали в деканат сообщить, что переводят на коммерческое отделение. Я пришла в невероятную ярость, когда увидела, что они прячут глаза. Мне казалось, что я вижу за их спинами отца. Это было подло! Низко! На последних словах девушка сорвалась на крик, и Сакура поддалась вперёд, обнимая её. Хината тихо плакала, сжимая майку Сакуры. — Почему он не оставляет меня в покое? Почему? — бормотала она. Хината чуть отстранилась и заглянула в напуганные глаза Сакуры. — Ты нанесла оскорбление их гордости, поставила под сомнение величие фамилии, такое трудно простить. Я понимаю, что далеко не близкий тебе человек, но, если у тебя появятся проблемы или будет нужен совет, приходи ко мне. Я поддержу тебя и всегда буду поддерживать. — Спасибо, — пробормотала Хината, вытирая слёзы. Ярость в её глазах улеглась, уступая место безмятежности и спокойствию. Знаешь, я считаю, что ты сделала глупый выбор. Неджи-нии-сан не достоин тебя. — Я по жизни выбираю не те пути, — грустно усмехнулась Сакура, переводя взгляд на сверкающий в лучах солнца университет. Но уже всё потеряно, время вспять не повернуть. А так хотелось бы! — Главное - вовремя остановиться и увидеть, куда ведёт дорога, по которой ступаешь, — сказала Хьюга в привычной для них загадочной манере и, не прощаясь, ушла, растворившись в толпе озабоченных экзаменами студентами. Или она всё же сможет?