***
Блейн проснулся в холодном поту. Его дыхание оказалось сбитым, а сердцебиение – учащенным. "Прощай", – слово, которое крутилось в голове парня. Он не знал, что можно разрыдаться из-за сна, но теперь ему пришлось столкнуться с этим: подушка впитывала слезы Андерсона. Он ужасно боялся, хотя сам не понимал его. Вероятно, конца. Этот парень, который снился ему... Это не первый раз. Но во всех снах до этого он – идеальный парень, да такой, что Блейну казалось, что он влюбился в него. Голограмму из сна. То, что показалось бы чем-то сумасшедшим другим людям, Андерсону казалось совсем нормальным. Наверно поэтому он никому не рассказывал о своих снах. Или попросту боялся гомофобии. Но, тем не менее, сны с Куртом – Блейн уже давно знал его имя, – не казались обычными. Точнее ими и не были, потому что сны у обычных людей – просто какой-то калейдоскоп событий, которые произошли за день, в то время как Андерсон никогда не видел этого парня в реальности и даже не представлял кого-то похожего. Он верил, что здесь все не так просто, но не спешил идти к врачам или кому-то еще, ибо тогда ему просто бы выписали какие-нибудь таблетки, понижающие активности мозга по время сна, и... Курт бы исчез. Этого парень точно не хотел. Он чувствовал такую связь с этим парнем, какую не чувствовал ни с одним другим человеком, хотя в его жизни их было предостаточно. И он понимал, что просто не смог бы выдумать такого человека, потому что, хоть их предпочтения где-то сходились, характеры отличались кардинально, тем не менее, подходя друг к другу. А Блейн не был писателем или сценаристом, чтобы придумывать совершенно других людей, к тому же, когда парню начали сниться сны, у него были друзья, и в компании он не нуждался. Тем не менее, каждую ночь он с удовольствием засыпал, ожидая увидеть Курта во сне и поговорить с ним. Хаммел во снах постоянно обещал, что они встретятся в жизни, и Блейн жаждал этого. Но теперь очень боялся. Но то, что приснилось ему сейчас, повергло его в шок. Ему никогда не снились сны подобного рода. И все, о чем он сейчас думал, что этот сон – вещий, потому что просто так подобное его мозг бы не сгенерировал. "Это конец", – еще одна фраза в голове парня. Теперь он потерял любую надежду на счастливое будущее. На следующую ночь сон повторился. И на следующую. Так продолжалось около трех недель, – парень уже сбился. Он уже успел выучить реплику каждого в этом сне, хотя это ему, конечно, хотелось бы забыть. Он уже и передвигал кровать в другое место, оформлял спальню по фен-Шую, вешал ловцы снов разной стоимости. Даже успел посетить психолога, который выписал какие-то предорогие таблетки, из-за которых парень неделю ел одни макароны... Ничего не помогало. Каждую ночь в его голове крутился один и тот же сон. В один день, когда Андерсон пришёл домой, – то была поздняя ночь, и глаза его просто слипались, – парень наконец осознал, что в эту повторится тоже, что и в предыдущих, и подобного рода сон совсем не приносил ему бодрости. Блейн подошел к злополучной кровати и вздохнул. Неожиданно в его голову взбрела идея. Он решил, что... Отныне не будет спать. Сумасшедший, скажите вы? Возможно. Но он просто не видел другого выхода. Так что сейчас Андерсон вышел из спальни и направился на кухню.***
Уже неделю Блейн жил без сна. Точнее, выживал. Ну, конечно, он спал, но по минут двадцать каждые пару-тройку часов, – за это время кошмар не успевал дойти до сонного разума Андерсона, – ведь через десять дней абсолютно без сна его бы ждала самая настоящая смерть. Он уже успел купить себе тональный крем, чтобы замазывать мешки под глазами, и даже стал разбираться в кофе, и немного в энергетиках. Он не знал, что будет делать всю оставшуюся жизнь, бегая от кошмаров, но, тем не менее, продолжал не спать ночами. Сейчас Блейн находился в аэропорту Лаймы, Огайо. Он приезжал забрать свои вещи, которые не смог забрать ранее, от родителей. Почему он не сделал это за все два с половиной года, что жил в Нью-Йорке он, опять же, не знал. "Аккуратней, принцесса", – вырвалось из уст Андерсона, когда тот поднял кофту столкнувшегося с ним парня, так как, все-таки, вырос в интеллигентной, хоть и гомофобной, как потом выяснилось, семье. На секунду Блейн, уже отойдя от парня, завис. "Это он?", – подумал Андерсон и обернулся, наблюдая за уходящим вдаль незнакомцем, – "Этого не может быть", – снова пронеслось в его голове, и вдруг он наконец заметил блондина, сопровождающего этого самого парня. Незнакомец тут же засмеялся, стоило тому парню что-то сказать. – "Нет... У него есть парень", – разочарованно подытожил Блейн и развернулся, направившись искать зал ожидания. В самолете Андерсон то ли со счастьем, то ли с грустью осознал, что тот самый незнакомец сидел в том же самолете, что и он, причем всего в нескольких рядах сидений от парня. Блейн старался не оглядываться, чтобы не выдать свою заинтересованность, но когда он таки не сдерживался и оборачивался на считанные мгновения, он все больше удостоверялся в том, что этим незнакомцем являлся никто иной, как Курт Элизабет Хаммел. Из-за этого Андерсон пребывал в шоке, потому что в его голове зарождались тысячи вопросов, на которые вселенная не спешила отвечать. – Это твой шанс, Куртси! Познакомься с ним! – Блейну удалось услышать отрывок из разговора Курта с тем самым блондином. Отсюда он понял несколько вещей: во-первых, его правда звали Курт, во-вторых, парень, сопровождавший его все время, не состоял с ним в отношениях. Этим обстоятельствам Блейн обрадовался, впервые за долгое время. Но лишь на несколько мгновений, сразу же вспомнив, что все это приведет лишь к разбитому сердцу парня.***
Блейн направился в одну из кофеин, находившиеся рядом с его домом, за очередной дозой кофеина. Сегодня у него было довольно хорошее настроение, в отличии от его физического состояния. Так что он мило улыбнулся знакомой барышне, которая стояла за кассой, и после ее вопроса: "Вам как обычно?", расплатился и даже поблагодарил ее, на что в другой день не был бы способен. Парень отошёл к другой стойке, где разливали кофе, и осмотрелся. "О боже", – подумал он, – "Этого просто не может быть." Данные мысли были вызваны тем, что уже третий раз Андерсону повезло встретить того самого шатена из его снов. Он тут же развернул голову и попытался не выдать свое волнение. Он выпрямил спину и притворился, что в этом заведении самое интересное для детального рассмотрения меню в мире. Периферическим зрением ему удалось заметить, что Курт смотрел на него. Не кидал взгляды, не неловко отводил глаза, а именно смотрел. И именно на Блейна. "Так, спокойно. Я гордая самка," – пронеслось в голове парня, и он поправил свою бабочку. – "Самец, да, самец. Боже, что я несу?" – парню удавалось одергивать себя даже в собственных мыслях. Но Хаммел, сидящий за одним из столиков, не прекращал уделять внимания парню, и Андерсон понял, что тот, возможно, тоже его узнал. Тут уже наконец ему сделали его кофе, но кудрявый почему-то не спешил уходить из кофейни. "Да пошла она, эта гордость", – подытожил в голове Блейн и достал из кармана записную книжку с ручкой, которые забыл вытащить оттуда после пар, чему сейчас был ужасно себе благодарен. Ему потребовалось некоторое время, чтобы внятно написать свой номер и имя на одном из листков. Выдох. Андерсон подошел к столу, где сидел Курт, и вручил парню эту самую бумажку без лишних снов, после чего поспешил ретироваться. "Зачем?", – очередной вопрос в кудрявой голове, которая еще несколько часов назад думала, что ничего у него с Куртом не выйдет.***
Недавно Андерсон нашёл еще один способ отвлечься от сна – секс. Он стал посещать ночные клубы намного больше, чем нужно, так как без сна на это освобождалось время. Он спал со всеми парнями, которых считал хоть капельку привлекательными. Предпочитал не ездить по их домам, а нагибать прямо там – в баре, точнее в туалетных кабинках, да и если приходилось ехать – уезжал сразу же после акта, так как, в отличии от своих партнеров, не был в состоянии спать. Он разочаровался в любви. Да, всего лишь из-за какого-то сна. И он сам, кстати, не мог объяснить себе свое поведение, но ничего другого поделать не мог, ведь все это необъяснимо сильно влияло на него. Единственная родственная душа, с которой у него могли бы быть отношения, разбила на кусочки все его мечты о хорошей жизни всего лишь... Сном. Хоть он и дал телефон Курту, он понимал, что все это никуда не приведет. Точнее приведет к крикам и скрывающемся в тени силуэтом, который вновь оставит Блейна в одиночестве. Зачем ждать болезненного разрыва, если можно все разорвать сейчас? Именно с этой мыслью Андерсон, увидев незнакомый номер на экране телефона, не взял трубку. Сегодня Блейн пришёл домой в слишком уставшем состоянии. Ему казалось, что его организм еще не видывал такой усталости, и, возможно, это было правдой: сейчас в Нью-Йоркском университете, где он заканчивал свое обучение, была сессия, а сегодня ему пришлось сдавать сразу пять экзаменов, после чего еще и готовиться к музыкальной постановке для конца семестра. Андерсон буквально упал на кровать, надеясь, что сидячее положение облегчит его муки. В первый раз за полтора месяца парень задумался о том, чтобы поспать. За это время он научился контролировать свой сон, или на крайний случай он ставил будильники. Но сейчас он просто не мог обойтись этими двадцатью минутами. Пока он думал, его веки медленно опускались. Когда его глаза оказались закрытыми, он уже не мог в состоянии делать хоть что-то и препятствовать своему сну. Да, он был уставший за все это время, и иногда даже очень, но он все равно держался и не спал подолгу. Но сейчас... Он просто уснул в считанные мгновения. И уже не на двадцать минут.***
– Би? Милый, я скучал по тебе, – послышался знакомый для Андерсона голос, и он обернулся. Перед ним стоял прекрасный, как и всегда, Курт. – Боже, Курт! Я... я так испугался всего этого, – Андерсон закрыл глаза руками. – Я знаю, малыш. Но дело в том, что здесь все не так просто, – Курт подошел к парню и убрал руки с его лица. – Давай так. Сделай это и я отпущу тебя. Поцелуй меня, там, в жизни, и если между нами все кончено – я исчезну из твоей головы. Брови Блейна оказались вскинуты в удивлении. – Кошмары прекратятся? – Да. Я уйду вместе с ними. Ты станешь свободным, – Хаммел улыбнулся, а его собеседник отвел взгляд куда-то в сторону. Курт не был тем человеком, о чьем уходе мечтал Андерсон. Он скорее наоборот хотел быть именно с ним, но... Эти кошмары. Он не мог жить с ними нормально. Он не мог нормально функционировать, хоть и создавал иллюзию этого. В мире ведь полно хороших парней, так? Блейну хотелось в это верить. – Я согласен.***
Блейн пришёл в один из своих любимых баров во всем Нью-Йорке, чтобы, наверно, расслабиться и подумать о происходящем. И не сказать, что данный бар был популярным в городе, даже, скорее, наоборот. То, что привлекло сюда кудрявого – крайняя уютность этого места. Он начал с бутылки пива, чей вкус теперь казался каким-то горьким, хоть и нравился парню раньше. Он задумался. Ведь он такой же, как и это глупое пиво: пытался строить из себя плохого парня, добавляя той самой горчинки в свой характер, и многие друзья, которые некогда считали его хорошим малым, сейчас отвернулись от него. Это нормально сравнивать себя с пивом? Впрочем, не важно, так как мысли парня мгновенно переместились на ту вещь, из-за которой по еще одной причине данный бар так и нравился Андерсону: сцена. Здесь каждый мог что-то спеть или продекламировать стих, и Блейн был больше по первому, хоть никогда и пением профессионально не занимался, разве что участвовал в школьном хоровом кружке. Конечно, то была не бродвейская сцена или даже что-то похожее. Это была невысокая деревянная сцена, посередине которой стоял одинокий микрофон, по бокам – колонки, так же там были сымирированы красные кулисы, – Блейн предпочитал отмахиваться от мысли, что очень возможно, то были обычные шторы. Парень встал с барного стула, покидая пиво, так похожее на него и оставленное недопитым, и направился к сцене. Из его уст прозвучала та популярная песня Fall Out Boy, которая почему-то Блейну понравилась больше других. Он пел, наслаждаясь моментом, ведь он, черт возьми, любил петь, в тайне мечтая о карьере певца. Но его полное расслабление прервал тот самый парень. Курт Хаммел, сидящий в зале в компании друзей и завороженно наблюдающий за происходящим на сцене. Андерсон невольно заметил одну особенность: голубой шейный платок, красная рубашка, такого же цвета ремень, и темно-синие штаны, – это все то, во что был одет Хаммел в недавнем сне парня. И теперь он точно понял, что сегодня именно тот решающий день, о котором говорилось ночью, и это полностью вывело состояние парня из-под контроля, пуская по его венам безумное волнение. Такое, что под конец песни, голос парня дрожал, хотя он очень старался скрыть это. Несколько минут после своего выступления он не мог собраться с силами, его ладони уже давно покрылись влагой, а сердце билось намного быстрее обычного, сам парень даже не мог до конца объяснить эти явления. Впрочем, Блейн опомнился: он обещал. Парень выпрямил спину, попытался успокоиться, настолько это возможно, и посмотрел в сторону своей цели, которой являлся шатен, сидящий за столиком в нескольких метрах от парня. Какое-то время Курт не оборачивался, так что Андерсон решил привлечь парня: он прокашлялся.***
Со дня поцелуя прошло уже около недели. Кошмары и правда прекратились, так что Андерсон, страдавший от недосыпа до этого, теперь наслаждался таким даром, как сон. Правда, не все то, что обговаривалось во сне было исполнено: Хаммел не исчез его жизни. Блейну посчастливилось встретить того сначала в аэропорту, так как по совету некогда друга он решил навестить родителей: – Так ты же сказал, что они не были... агрессивными? – сказал Мэтт, друг Блейна, изучая что–то в собственной тетради. – Да, но... Не знаю, – Андерсон вздохнул. – Я ведь просто заезжал за вещами, даже не разговаривал особо. – Ну, – парень поднял голову, задумавшись. – Смотри: что ты теряешь? Если они изменились – класс, круто, супер, у тебя теперь есть любящая семья. Если же нет, то ты уже привык к этому, так что это вряд ли будет каким-то ударом, – Мэтт поправил каштанового цвета челку и вернулся к конспекту. А затем встреча состоялась и в кофейне. Что, казалось бы, с того? Возможно, это просто были случайности, ведь теперь Андерсону обещано было быть свободным. И все бы ничего, но парня заставил волноваться один факт со стороны Курта: тот знал про драму Блейна с родителями. И он долгое время провел в раздумьях и волнении об этом, ведь данный факт знали от силы пара человек, и те в Нью-Йорке. Неожиданно в голову Андерсона пришла идея, когда он, по иронии, выкидывал недопитый кофе из той самой Lima Bean в мусорный бак. Если в тех кошмарах, мучавших парня долгое время, показывался конец их с Куртом отношений, то... Это нужно проверить. Дело ведь происходило на той самой полянке, куда Блейн любил приезжать для размышлений, что было довольно клишированным моментом в его характере, но он об этом не задумывался. Задумывался лишь о том, почему не заезжал туда все это время пребывания в Огайо, раз ему было дано столько пищи для размышлений. Впрочем, возвращаясь к плану парня: "Если это и правда был конец... Он должен случиться там, верно? Да, да, боже! Мне нужно найти Курта", – подумал Андерсон, одноименно добавляя то, что ему стоило бы и выяснить то, откуда Хаммел знал про проблемы Блейна.***
Андерсон ужасно волновался, что можно заметить довольно часто в последнее время, но не выдавал своих чувств перед Куртом. Сейчас они сидели под светом луны и тысячей звезд, прямо как в романтических фильмах, только с двумя парнями. Курт мило смеялся практически с каждых слов Блейна, прикрывая рот рукой, что заставляло того улыбаться. Но Андерсон в это же время не выпускал из головы мысль о том, что сейчас должно что-то пойти не так, что, похоже, выражалось в скованности его движений. Позже Курт рассказал про хор и свои увлечения. Еще чуть позже – пригласил на собственный выпускной. Затем состоялся поцелуй Хаммелом в щеку Блейна. И теперь парни сидели, обнявшись и наблюдая на медленным движением облаков на ночном небе. Сегодня Андерсону так и не удалось понять того, откуда Курт знал все то, чего не стоило бы. Но он понял одно: сон не был концом. Он был лишь началом.