Wanted:Shadow

Pov Астрид — Плохая шутка, Иккинг. Самая худшая из всех, что я когда-либо слышала, — пыталась я отогнать гнетущие меня мысли, но когда я посмотрела на его довольно симпатичное лицо, покрытое веснушками и его глаза цвета лесного покрова летом, по его физиономии я заметила, что он не шутит и это вправду был Он… — Боюсь тебя огорчить, Астрид, но такого демонического взгляда я никогда в жизни не встречал. Да и потом, согласись, кто в нашем городе в своем здравом уме будет ходить в черной, как ночь, рясе святого инквизитора, накинув капюшон и сверкая своими дьявольски огненными глазищами, которые кого хочешь превратят из нормального человека в трясущийся полусумасшедший труп, который проведет концы своих жалких дней в психиатрической больнице, вышагивая из угла в угол в смирительной рубашке и пуская длиню-ю-щие слюни. Так что я, считай, тебя отблагодарил за свое спасение в лице твоей пощечины. Еще бы чуть-чуть и я бы стал тем самым психом, которыми пугают маленьких детей в нашем городе и которых, насколько я знаю, около 21 человека, находящихся в абсолютно белоснежных комнатах с ремнями, сжимающие их конечности, и их ожидает не самая легкая судьба. Так что огромнейшее тебе спасибо. А я тебя вынес оттуда чисто из чувства благодарности, потому что не хотел, чтобы ты испытала тоже, что и я. Прощай, — он повернулся и уже начал идти к двери своего дома, но я успела оправится от его безумно искренней речи и схватить его за плечо. — Подожди, Иккинг, нам надо с тобой поговорить… — старалась я остановить его, но, судя по его серьезному взгляду, мои шансы приближаются к нулю. — Нет, Хофферсон, разговаривать на тему твоего спора с кем-то из твоих подруг я не намерен. Тем более, если этот спор обозначает меня главной фигурой в твоей скромной миссии. Разбирайся сама, но я в этом не участвую, — твердо он отстаивал свою позицию, но меня это не волнует. — Хэддок, ты вправду мне очень нужен в этом деле, — пыталась я завладеть его вниманием, но снова мимо. — Я же сказал нет, так что будь любезна убраться отсюда!, — впервые закричал он на меня, за все те года проведенные в школе. Я, конечно, слышала, что Хэддок довольно мирный и что его невозможно вывести из себя, но то, что я вижу, опровергает одну теорию и подтверждает другую. Первое — шатен восприимчив к моим нападкам, но порог у него самый высокий из всех, кого я знаю. Второе и оно же главное — я никогда не верила в слова своих подруг, что я даже камень заставлю на меня броситься, так как я уж слишком надоедливая. И подтверждением этих слов можно назвать кипящего от ярости Иккинга, с ярко сверкающими изумрудами, в которых шелестит лесной массив спокойствия от буйного торнадо негодования. Он готов не то, что испепелить меня, а подвергнуть чему-нибудь более ужасному и, судя по его кровожадной улыбке, он будет наслаждаться моими криками. Бррр… — Хофферсон, если ты от меня сейчас же не отстанешь, я лично достану лопату и раскрою тебе башку, а потом закопаю в саду твое хрупкое тельце весом в 60 кг, которое со временем превратится в хорошее органическое удобрение. Так что не зли меня и уходи по-хорошему пока я еще добрый, — прошелестел его тихий, вгоняющий в дрожь голос, наверное, способный испугать любого нормального человека, в том числе и меня. Но так как я из великого и чокнутого рода Хофферсон, да простят меня предки за святотатство, то я, как последняя дура, пошла против течения в лице злобной гримасы на лице шатена и дала ему пощечину. — Не смей мне угрожать, а лучше выслушай меня внимательно и желательно не на улице, так как вечереет и становится довольно холодно, — и с гордым видом, при этом стараясь не оглядываться назад, я подошла к двери в его дом и, махнув ему рукой, чтобы он ее открыл, стала ожидать его. Вскоре он подошел и отворил и пригласил меня в дом с довольно смиренным видом, а после сел в уютное кожаное кресло и, махнув головой на диван, стал ожидать, когда моя скромная персона займет свое место, а не будет осматривать его жилище. Но как тут, черт возьми, не осматривать, если тут присутствуют два ощущения. Первое: в доме нет женской руки, которая все бы поставила на место да и в конце концов пыль подмела, да протерла полки с какими-то кубками. Прищурившись я заметила фотографию, на которой рядом стоят 4 человека: женщина лет 25, двое мужчин, один из которых с рыжей бородищей, а у другого борода светлого цвета, связанная в косички, а рядом с ними малыш лет 5 с каштановой шевелюрой и бледными зелеными глазами. Милашка. Других фотографий вроде бы нет, поэтому я хотела было приняться за кубки, на которых упоминалось что-то «…емпиона.окр…а…по…стрел…е.». Хм-м, интересно, так, а что тут у нас… Но меня оторвали от столь интересного занятия негромким покашливанием, поэтому с великим негодованием я плюхнулась на диван. — Может хватит портить чужую собственность. Говори, что ты хочешь, — грубо начал «карась». — Мне нужна твоя помощь. Я понимаю, что хитростью мне никак тебя не заставить быть якобы моим парнем… — Неужели ты думала, что я буду, как все остальные, бегать за тобой хвостиком и истекать слюнями от твоих взглядов? Мне жаль тебя, Астрид, — и его лицо и вправду превратилось в жалостливую мордашку, что тут невозможно не поверить, что ему не жаль, и я, естественно, купилась. А когда заметила, что его печально-грустное претерпело метаморфозы и превратилось в ехидную морду, было поздно, — хотя-я, мне ни капельки не жаль тебя! — и тут его прорвало на смех, причем довольно злорадный и чуточку необычный, что я начала с радостью слушать его ржач, пускай мне и должно быть обидно. Поэтому, чтобы не показать, что я заворожена сим действием, я надулась, как индюк, и совершенно по наитию буркнула: — Хватит… Но это «хватит» стало своего рода катализатором цепной реакции, поэтому Хеддок чуть ли не в судорогах извивался. Мне даже на секунду показалось, что он полоумный, поэтому я подошла к нему, чтобы проверить его температуру. К моему удивлению, лоб абсолютно холодный, но что еще больше усилило мое недоумение, так это потрепывания моих щечек руками Хеддока, сказавшего сквозь свой безудержный смех: — Не дуйся, большая бука… Вот именно на этом моменте меня пробрало на ха-ха, на что Хэддок вопросительно поднял свои брови вверх на мгновение, но затем составил мне компанию. Вскоре, отдышавшись, мне послышался вполне закономерный вопрос на мои весьма неожиданные действия. — Ну и что это было, а? — Да я так Зои зову, когда она начинает дуться, — тут вновь я услышала знакомый мне хохот. Хочется и наблюдать эту картину и в тоже время дать Хэддоку по лицу, чтобы прекратил. Попробуем менее губительный вариант… — Хэддок, хорош ржать, — довела я до него, но он даже пальцем не пошевелил, чтобы прекратить это представление. Приступаем к плану B. — Ауч…больно, между прочим, — скорчил он гримасу боли, но я в нее не особо поверила. — Не придуривайся и выслушай меня. Я предлагаю тебе сделку. Ты побудешь моим парнем неделю, а я взамен улучшу твою репутацию в школе и тебя никто не тронет, — объявила я ему все, что хотела. — Мне это не нужно. Я могу жить без внимания общества, да и помогать тебе не собираюсь. Если мне надо, я поднимусь быстрее даже, чем ты можешь себе представить, — парировал он мои доводы. — Ты будешь мне помогать, ты мне должен… — пыталась я давить на данный пункт, но… — Я тебе ничего не должен, Хофферсон, все свои долги я тебе уже отдал. Так что у тебя есть два выхода из данной ситуации. Первый: ты рассказываешь мне досконально, почему я должен тебе помочь выиграть в споре. Второй: ты выметаешься из моего дома ни с чем, а дальше уже не мои проблемы, что с тобой сделает Зои или Хедер. Ведь ты с одной из них поспорила? — А где гарантия того, что ты, даже выслушав мою историю, не выгонишь меня, а? Или хуже того, не распустишь слухи обо мне с помощью данной информации? — с искренней заинтересованностью спросила я его, потому что Хеддок — это не Дагур, не Стивен, от него неизвестно чего ожидать, поэтому мне точно нужно знать, к чему готовится. — Насчет второго я могу гарантировать сохранность данных, ибо я — это не вы, и не клевещу на других людей. Насчет первого вопроса я ничего не могу сказать. Все будет зависеть от того, насколько убедительно ты мне расскажешь, так что приступай. Я жду, — серьезно проговорил он мне, словно мы были на какой-то политической конференции светил политики. Хотя, пожалуй, оно так и было. — Я проспорила желание Зое, которая, в свою очередь, поспорила со своим братцем, что она совершит невозможное, то есть организует пару Астрид+Иккинг, пусть даже на небольшой промежуток времени, например, неделю. Разумеется, у меня не было выбора, кроме как соблюсти условия спора. — Хм, а другого условия тебе Зоя не давала? — поинтересовался он, при этом по его лицу не было понятно, прогонит ли он меня, или не прогонит. — Увы, другого условия нет, — призналась я. — А что, допустим, я получу взамен на свои услуги? — спросил Хэддок. — Престиж в школе и неприкосновенность со стороны остальных, а также защиту с моей стороны, — честно призналась ему я. Думаю, этого должно хватить, потому что любой бы согласился на такие привилегии. Надеюсь, Хеддок не дурак, согласится. — Взвесив все «за» и «против», я принял решение, — тянул время Иккинг, сохраняя интригу. Ну, давай же… — Выход там. Всего наилучшего, — он указал рукой на входную дверь из залы. Я была в шоке. Как он посмел отказаться? Он что идиот? Да что он вообще о себе возомнил? — Не задерживайся, я скоро собираюсь уходить, — намекнул мне Хэддок. Ну, ничего, я с тобой завтра поквитаюсь и заодно уговорю, как бы ты не отнекивался. Конец POV Астрид