1943 год. Хогвартс.
Том ошарашенный стоял посреди своей комнаты, и не дай Мерлин сейчас было кому-нибудь здесь оказаться — за здоровье того глупца молодой человек не ручался. Хотя сейчас его заботил больше другой глупец, который посмел рыться в его вещах. Хуже того: он позволил себе дотронуться до его книг! Вот только… Найти бы его. И знать бы еще, кого «его». Однако, для начала надо успокоиться. Успокоиться? Попытка привести в норму дыхание и сердцебиение не увенчалась успехом. За доли секунды палочка из кармана мантии перекочевала в руку и оказалась направлена на деревянную тумбочку, которая в то же мгновение взорвалась. — Ах ты ж ебаный!.. — остаток фразы потонул в треске разлетающихся щепок. Не сказать, что это сильно успокоило Тома, но теперь мальчика не переполняла энергия, которая могла приобрести и более разрушительную форму. Взмахнув палочкой еще раз, он просто сжег разлетевшиеся и всюду застрявшие остатки бедной тумбочки и подошел к полке с книгами. На ней был целый комплекс заклятий, от самых элементарных «сигналок» до сложных настраиваемых защитных чар и чар отвода глаз. Как раз сработавшая группа сигнализирующих заклинаний и известила Тома о том, что некто покопался в его вещах. Мальчик только еще выходил из подземелий, так что в считаные секунды добрался до гостиной Слизерина, а там и до своей комнаты. Но никого по пути не встретил, ровно как и на месте преступления. Проведя палочкой перед книжным шкафом, Том нахмурился еще сильнее и почувствовал, как ярость подкатывает с новой силой. А было тому несколько причин: во-первых, никаких остаточных аур, по которым можно было бы вычислить злоумышленника, не осталось. Во-вторых, сигнальные чары, среди которых были и разного рода регистрирующие заклятия, оказались… Неизвестный маг просто-напросто «вырезал» их из всего комплекса защитного купола, окружающего шкаф. Ну и в-третьих, этот некто умудрился перенастроить всю систему на себя. То есть, в данный момент Том не мог даже прикоснуться к своим книгам! Чуть не снеся к чертям всю магическую защиту банальным всплеском чистой магии, молодой человек вовремя остановился. Среди заклинаний было и уничтожающее все содержимое купола, как раз для такого случая грубого взлома. Нет, это не значит, что любой мог прийти, попытаться продавить защиту силой, а заклинание бы сожгло книги. Просто у тех, кто решился бы так поступить, банально бы не хватило сил, а более могущественный маг не стал бы действовать так грубо, наверняка заметив и чары самоуничтожения. — Дерьмо… — тяжко вздохнув, Том сел на пол и оперся спиной на кровать. Торопиться было уже некуда, по горячим следам взять нарушителя уже не получится, да и следов-то этих нет. Сейчас нужно снова перенастроить защиту на своего создателя, обновить ее, добавив утерянную сигнализацию, и осмотреть, наконец, книги, чтобы выяснить, что пропало. Об уроке зельеварения Том благополучно забыл. Благо, молодой человек был очень хорош в чарах, да и восстановление поврежденных чар не являлось особо сложной работой, так что управился он относительно быстро. В ходе обновления защиты никаких зацепок так и не обнаружилось, однако, закончив с починкой и адаптировав систему чар под себя, Том вновь удивился. То, что раньше скрывали заклинания отвода глаз, теперь можно было спокойно разглядеть. Чары были избирательны и никто, кроме владельца книг, не мог прочитать их названия, запомнить определенные черты обложек или же пересчитать сами книги. Но образ книжного шкафа все равно оставался, он нравился Тому, как деталь интерьера. Теперь же, когда заклинания перестали действовать, молодой человек с удивлением понял, что ни одна из книг не пропала. Ему хватило одного взгляда, чтобы понять это, так как свои книги и даже их расположение на полках Том знал наизусть. Так же просто он заметил и обновку — небольшую черную книжку в мягком кожаном переплете без каких-либо опознавательных знаков на корешке. Остальную же обложку было не видно, она скрывалась стоящими по разные стороны «Энциклопедией зелий» и «Ритуалистикой в зельеварении». «Зелья!» — опомнился Том, мысленно застонав. От урока оставалось всего пятнадцать минут, так что спешить не имело смысла. Поэтому мальчик пристально всмотрелся в стоящую на полке неизвестную книжку, при этом направив на ту палочку. Удивительно, но книга была абсолютно чиста. В том смысле, что на ней совершенно не было наложено не то что заклинаний, но не было и никаких следов магического воздействия. Видимо, тот, кто подбросил ее, специально уничтожил все, что могло на него как-то указать. Все же не став прикасаться к книге без более детального осмотра (ведь никто не отменял немагических ловушек, как, например, контактный яд), Том оставил дальнейшее расследование на вечер, и, подхватив сумку с учебными принадлежностями, поспешил в аудиторию, где проводились занятия зельеварением у пятого курса. Надо было еще придумать, что сказать профессору Слагхорну…***
К кабинету, в котором проходил урок, Том подошел аккурат после звона колокола, оповестившего об окончании занятия. Выходящие из класса студенты Слизерина и Равенкло с подозрением косились на мальчика, спокойно дожидающегося, пока все выйдут. Вскоре в дверях показался сам Гораций Слагхорн — преподаватель предмета зельеварения и декан змеиного факультета, мужчина средних лет, невысокий, полный, даже толстый, с соломенного цвета волосами, светло-рыжими усами и зелеными глазами. Он забавно пытался развернуться в проходе, не в состоянии решить, как захлопнуть дверь: подцепить её ногой мешал выпирающий живот, одна рука зажимала под мышкой пару книг и несколько свитков, а вторая никак не могла покинуть карман брюк. Поворачиваясь, Слагхорн, видимо, испугался бесшумно подошедшего Тома, подпрыгнул на месте, доворачивая тело уже в воздухе, глаза в ужасе округлились, усы встопорщились, а изо рта вырвался невольный стон: — Батюшки мои, Том… — Мальчик в это время искренне надеялся, что и тени улыбки не проскочило на его лице. Слагхорн был весьма обидчив, и сейчас ссориться с ним было слишком невыгодно. Особенно, учитывая то, что Риддл уже недели две задабривал того, дабы подготовить к одному разговору…, но сейчас нужно другое. — Профессор. Извините, не хотел Вас пугать, — Том сделал вид, что несколько смущен. — Да уж ладно… — лицо мужчины разгладилось, но тут же приобрело хмурое выражение, — потрудитесь-ка мне объяснить, где вы были? — Да, профессор. Прошу прощения, я… Взял в библиотеке весьма интересную книгу, и зачитался в своей комнате так, что не услышал звона колокола. — Ох, Том… Только из-за того, что вы один из лучших учеников, и то, чем вы оказались заняты — вряд ли приключенческий роман, я не буду назначать вам взыскание. Но только в первый и последний раз, Том! — мальчик кивнул и смиренно произнес: — Конечно, профессор… — и, повинуясь легком движению руки Слагхорна, пошел прочь. Юный Риддл был смятен произошедшим, и, если бы его голову не занимали мысли о таинственном посетителе, он, возможно, придумал бы и более реальное оправдание своему опозданию. Том отлично понимал, что Гораций не поверил ему ни на грамм. Однако статус слизеринца позволял мальчику иметь свои секреты и дела, о которых знать никому не следовало, что в свою очередь понимал сам профессор, будучи деканом Слизерина. Следующим уроком шла трансфигурация, и Том решил, что лучше на время откинуть все лишние размышления. Иначе профессор Дамблдор снова что-то заподозрит и полезет со своими расспросами. Мальчик дернул плечами: ему вечно казалось, что этот человек с самого начала, с того момента, как забрал Тома из сиротского приюта, чего-то от него ждал. Риддл не мог отделаться от ощущения слежки. В любом месте, где был Дамблдор, его не покидало противное липкое ощущение чужого взгляда. Удивительно, но никакой настороженности или недоверия со стороны профессора к Тому не было, только располагающая доброжелательность. Именно она, совместно с повышенным вниманием, навсегда растворила какое-либо доверие к этому человеку. Некоторое время Тома заботило, что, возможно, он не прав в своем отношении к профессору, но после мальчик просто плюнул на это, в его отношениях с Дамблдором ничего не изменилось, а здоровая паранойя никогда не мешала. Зайдя в кабинет, Том моментально почувствовал скользнувший по нему взгляд, однако, сидящий за столом профессор, как будто и не поднимал головы, продолжая что-то писать на пергаменте. «Ладно, сейчас это мог быть и не он. У многих в аудитории есть причина сейчас смотреть на меня.» Том сел за последнюю парту, достал свитки, перья, чернильницу и, прикрыв глаза, начал массировать себе виски. «А не мог бы это быть Дамблдор?.. Тот, кто вломился сегодня в мою комнату. Если он такой сильный волшебник, как говорят, то это не составило бы ему проблем. В чем же заключается его интерес ко мне? И не зашла ли слишком далеко моя паранойя? В общем-то, на старика ничего не указывает, кроме моей предвзятости. Определенно, надо будет подумать об этом, но потом…» Прозвеневший колокол вывел Тома из состояния медитации, в которую тот погрузился, чтобы очистить мысли. Профессор поднялся из кресла, в котором сидел до этого: — Гриффиндор. Слизерин. Добрый день. Надеюсь никто не опаздывает? Отлично, тогда приступим. Как вы помните, на прошлом занятии мы начали изучать стихию воды. Свитки с домашним заданием сдадите после урока, а сейчас вспомним, какие трансформации мы успели изучить. Мистер Лоренс? — Сэр. Изменение агрегатного состояния, — студент «львиного» факультета встал из-за парты, — а также температуры, в частности. Выделение воды из воздуха и других предметов. — Верно, Фрэнк, садитесь.Я надеюсь, что все разобрались в теории, и сегодня мы приступим к практике, — Дамблдор плавно взмахнул рукой, и на каждой парте появилось по три предмета, — перед вами пустой стакан, стакан с водой и растение в горшке, как вы видите. Первый стакан трансфигурируйте на несколько сосудов, сами определите, какие вам нужны и сколько. Воду из второго, используя только магию, разделите на части и заключите в разных агрегатных состояниях в созданные вами сосуды. Из горшка с растением извлеките как можно больше воды. Вопросы? Приступайте, сдадите работу за десять минут до конца урока. Профессор опустился обратно в кресло и продолжил что-то писать, а ученики зашевелились. Том первым делом убрал в сумку все пишущие принадлежности. Задумавшись на пару секунд, он пододвинул поближе пустой стакан и начал водить над ним волшебной палочкой. Трансфигурация никогда не вызывала у Риддла проблем, невербальные заклятия давались ему весьма легко, так что сложность заключалась лишь в одном: попытаться не замечать творящийся вокруг гомон. «А, ну еще и не попасть под раздачу стеклянной шрапнели, » — подумал Том, покосившись на пролетевшие мимо осколки стакана — у Альфарда никогда не ладилось с трансфигурацией. Профессор взмахнул палочкой, и перед Блэком материализовался новый стакан. — Альфард, останетесь после урока убирать все… последствия. — Да, сэр, — мальчик тряхнул копной густых черных волос, сохраняя крайне независимый вид. Тем временем стакан Тома поднялся в воздух, потерял форму, собравшись в один комок из стекла, и разделился на три комка поменьше. Один опустился на стол чашкой Петри, второй снова превратился в стакан, но меньшего размера, а третий стал колбой с плоским дном. Взмахнув палочкой Том сразу же переместил часть воды в маленький стаканчик. Отделив от оставшейся жидкости примерно половину, поднял ту в воздух. Очередной взмах палочкой — и вода застывает чистым прозрачным льдом, который опускается в чашку Петри. — Фергус, Фергус… Кого вы пытаетесь обмануть? Испарите воду, которую вы наколдовали Агуаменти, и попытайтесь все-таки выделить ее из цветка, — пожурил гриффиндорца Дамблдор, даже не поднимая головы и не отрываясь от письма. Отвлекшийся на замечание профессора Том вернулся к своему заданию. Подхватив магией оставшуюся воду, он переместил ее в колбу, после чего сузил горлышко, оставив лишь маленькое отверстие. Короткий взмах волшебной палочкой, и колба заполняется паром. Вообще, Риддлу всегда нравилась вода. Он чувствовал, что это была его Стихия. Поставив перед собой цветок, он размышлял, что пора бы поинтересоваться сложной стихийной магией. Заклинание выделения стихии из предмета не было особо сложным, и Том быстро собрал выступающие на поверхности растения капельки в стакан. Цветок повял, некоторые листья попросту скрутились и рассыпались в пыль. Однако, мальчик не остался доволен результатом. В земле тоже была вода. Пусть почва и выглядела сухой, в ней наверняка оставались всякие старые корни, насекомые, микроорганизмы… В итоге воды набралось с чайную ложку, но теперь мальчик почувствовал, что с заданием справился. Откинувшись было на спинку стула, он напрягся, почувствовав этот взгляд. — Пять баллов Слизерину, мистер Риддл, — когда Том посмотрел на Дамблдора, тот уже перевел внимание на другого ученика. Ученицу, если быть точнее, — а Гриффиндору минус пять баллов, мисс Стивенсон. Я, кажется, уже предупреждал, что Агуаменти не является решением данного задания, — профессор махнул рукой, и все, что было на столе Тома исчезло. До конца занятия оставалось еще около получаса, и Риддл решил закончить эссе по гербологии. Материал уже был собран, осталось только привести его в надлежащую форму. Прозвеневший колокол заставил почти закончившего писать Тома отложить свиток и перо. Вздохнув, мальчик распрямился, похрустев спиной, сложил вещи в сумку, подошел к преподавательскому столу, положил на него свиток с домашней работой и вышел из аудитории. Первая мысль была привычна: «Чем себя сейчас занять?» Однако моментально возникла вторая, выписав подзатыльник предшественнице: «Ну и хорош же ты, уже забыл, что к тебе после обеда кто-то вломился? Давай-ка, ноги в руки, и смотреть что там за книга появилась такая». Задумчиво хмыкнув, Риддл быстрым шагом направился к лестницам.***
Хогвартс — замок ну очень немаленький. На то, чтобы с четвертого этажа, где находился кабинет трансфигурации, спуститься в подземелья Слизерина, у Тома ушло десять с лишним минут. Конечно, пришлось по дороге перекинуться парой слов с однокурсниками, благо те не стали спрашивать, где молодой человек пропадал во время зельеварения. Вскоре Том уже стоял в своей комнате, которую ему не приходилось ни с кем делить, благодаря статусу старосты факультета. Это была одна из немногих привилегий, которую давал блестящий значок с гербом Слизерина. Бросив сумку на пол, мальчик уселся на кровать и достал палочку. Пролевитировав с полки таинственную книжку, он подвесил ее в воздухе на некотором отдалении от себя и заключил в сферу Протего, обращенного внутрь. Повинуясь движениям палочки, книга совершила пару оборотов вокруг своей оси. Никаких символов или рисунков на черной обложке не было. Очередной взмах рукой, и зашелестели страницы. Внутри не было ничего, кроме листов бумаги, исписанных аккуратным размашистым почерком. Том встал с кровати, оставив, как выяснилось, тетрадь висеть в воздухе, подошел к низкому шкафчику, и открыв его, выудил изнутри два флакона с зельями: «Индикатор психотропных составов» и «Индикатор ядов». Убрав заклинание щита, Риддл приманил тетрадку ближе к себе, после чего капнул на нее по очереди из каждого пузырька. Оба теста дали отрицательный результат, и Том позволил себе взять книжицу в руки. Немного помедлив, он откинул обложку. Первая страница оказалась пуста. Перелистнув ее, мальчик впал в ступор. Лицо побледнело, зрачки сузились. Надпись, выведенная через весь разворот, гласила: Начнем с того, Том Марволо Риддл, что тебе стоит очень серьезно подумать, прежде чем создавать крестраж.