Взрослые люди

Молодая и весьма симпатичная девушка присела за стол в комнате отдыха, чтобы в свой заслуженный обеденный перерыв подкрепиться толстыми бутербродами, принесенными из дома. Несмотря на довольно большой штат компании, на этом этаже находился дизайнерский отдел, в котором она знала многих, поэтому ей приходилось часто кивать в ответ на приветствия коллег. Ну или не только приветствия... — Наташ, привет, — пристроился на соседнем стуле айтишник, — может, прекратишь меня динамить, и поужинаем вместе? — Во-первых, я кушаю, — со вздохом отложив уже половинку бутера на крышку контейнера, она вытерла пальцы бумажным платочком, — во-вторых, я тебе уже говорила, что мы темпераментами не сойдемся. — Пожестче любишь, я помню, — вздохнул снова отвергнутый парень, Наталья невозмутимо кивнула, делая глоток сока через трубочку, — вон Женька у нас тоже любит, да, босс? Этот самый босс поперхнулся своим кофе и едва не перевернул термокружку за соседним столом, не ожидая такого внезапного вмешательства в его перекус. — Если бы я испачкал рубашку, ты бы остался без премии на ближайшие десять лет! — прошипел Евгений, вытирая салфеткой закапанную столешницу. — Что ты там говорил? Повернувшись к собеседнику, он натолкнулся на изучающий взгляд. С Наташей он был немного знаком, потому что, как и всем, помогал ей разобраться с локальной сетью компании, и всегда считал, что такая девушка ему не подойдет — ему нужна послушная и ведомая, а не такая независимая. — Вы тут два любителя пожестче, — усмехнулся горе-пикапер, размешивая свой чай. Осмотрев стройную блондинку, Женя задумчиво прищурился. На разок, почему бы и нет. Не думаю, что он достаточно властный. Хотя вай нот? — Свиданка? — предложил глава IT-отдела. — К тебе или ко мне? — сразу уточнила Наташа, прикидывая варианты. — Давай ко мне, — пожал плечами привыкший играть на своей территории молодой человек, — в семь в баре через дорогу? — Отлично, — кивнув, Наталья вернулась к своему бутерброду, а Евгений вместе с чудом уцелевшим кофе пошел к себе в кабинет. — Но я же... — растерянно пролепетал инициатор нежданного свидания. — Я же с тобой хотел... — В таком случае, у тебя странные методы, — фыркнула девушка. Вечер молодые люди проводили неплохо, болтая о разностях и заодно узнавая друг о друге больше. Так Женя узнал, что его девушка на эту ночь вместо вилки использует китайские палочки, а Наташа с некоторым удовольствием отметила, что ее партнер, несмотря на очевидную зависимость от гаджетов, убрал телефон в карман куртки и не реагировал на уведомления. Впрочем, когда у нее самой подал голос мобильный, она потянулась отключить будильник. — Напоминание? — приподнял бровь мужчина, глядя на Наташу поверх чашки американо. — Да, — вздохнув, она отбросила волосы со лба, — несколько лет назад у меня была травма позвоночника, приходится пару раз в неделю разгружать его с помощью корсета. — Так с тобой нужно поаккуратнее? — усмехнулся брюнет, мысленно прощаясь с жестким сексом этой ночью. — Нет, не нужно, — лукаво улыбнулась девушка. Прямо сейчас бы втрахать ее в стенку за такие слова!.. — Поедем? — почти ровно предложил Евгений, глядя в ее зеленые глаза прямо и совершенно не скрывая своих расширившихся зрачков. Быстро он завелся... Интересно, на сколько хватит его запала? В прихожей он не стал включать свет. Женя ухватил дезориентированную блондинку за плечи, мягко скользнул ладонями вдоль ключиц под куртку, гладящим движением сдвинул ее до локтей. Наташа в ответ кончиками пальцев провела от крепкой груди по удивительно рельефному животу, с легкостью прощупывающемуся под легким свитером, ухватилась за пряжку ремня и потянула на себя, прижимаясь и сама. Наконец-то раскованная, сколько же я ее искал? Поцелуй был почти целомудренным — просто проба. Рывком притянув стройное тело еще ближе, Женя положил ладонь ей на затылок, сжимая в кулаке длинные волосы, но не причиняя боль, лишь фиксируя. Его язык напористо и требовательно раздвинул теплые губы вздрогнувшей Натальи, и она с замиранием подчинилась, расслабляясь в сильных руках. Только не скатывайся в нежность, не в этот раз, пожалуйста... Когда девушка чуть пошевелила руками, словно пытаясь высвободиться, Женя сразу ослабил хватку. Вот и "пожестче", только прижал ее, а уже рыпается. Но Наташа только стряхнула окончательно куртку и несмело положила руки ему на бока. Пальцы снова сжались в ее волосах, чуть потянули — и она покорно откинула голову, подставляя шею и оставаясь в вертикальном положении больше благодаря руке мужчины на талии, чем собственным желейным ногам. У Евгения срывало крышу от податливости тела в его распоряжении. Девушка идеально принимала поцелуй, тонко чувствуя, когда он позволяет ей ответить. Женя тысячу раз взял назад свои слова о ее неподходящем темпераменте, жадно вылизывая и помечая засосами и укусами нежную гладкую кожу ее шеи. Как мягкий воск, она подстраивалась под его движения, моментально понимала, что от нее нужно, легкими касаниями намекала на свои желания — и ему до зуда под кожей хотелось их выполнять. Брюнету лишь раз пришлось вслух одернуть — когда ее прижатые к подушке руки снова оказались у него в волосах. И от хриплого: "Я сказал — нельзя!", после которого он ожидал негативной реакции, девушка лишь исполнила приказ, едва дыша и чуть подрагивая, как натянутая струна. После бурной ночи идти на работу обоим совершенно не хотелось. Наташа в полусне жалась поближе к теплому мужчине и недовольно хмурилась, когда легкое одеяло соскальзывало с ее обнаженного плеча. Мягкие, ласковые прикосновения губ к шее не столько будили, сколько усиливали истому. — Ну давай, — усмехнулся Женя, собственнически оглаживая ее бедро, — уже пора. Ты же у меня послушная девочка, м? — ответ был неразборчивым и больше походил на жалобный мяв котенка. — Что ты там мурлычешь? — потираясь носом о ее висок, балдеющий от непривычного прилива нежности сисадмин с сожалением думал об абсолютной необходимости его присутствия сегодня в отделе прямо с утра. — Давай, киса, прохладный душ — и поедем, потому что к тебе еще надо заехать. — Зачем? — промямлила девушка, с тяжелым вздохом принимая сидячее положение. — Ты просто свою шею еще не видела, — ухмыльнулся Женя, ощущающий себя ну просто на редкость удовлетворенным. Все, она моя — и точка.