Взрослые люди

Наталья одевалась после душа, стоя в спальне своего парня у шкафа, в котором ей уже пару недель были выделены несколько полок. Они все никак не могли определиться, кто к кому переедет, хотя жить вместе хотели. А все потому, что компьютер, два ноутбука, приставка и здоровенный телевизор, так необходимые Жене, заняли бы большую часть жилой комнаты в квартире девушки. Мужчина же ни в какую не хотел уступать одну из трех комнат под студию, потому что его жаба душила просто так отдать дорогой ламинат под заляпывание красками. Так и ночевали друг у друга по очереди, в целом, даже привыкнув к такой жизни. Когда Наташа уже натянула короткие шортики и взяла в руки свободную футболку, на верхнюю часть ее лица опустилась мягкая широкая лента. — Поиграем? — хрипло шепнул брюнет, ласково куснув замершую девушку за плечико. Завязывать концы ленты он не торопился, ожидая согласия. На некоторые вещи ему всегда казалось необходимым получить разрешение, будь то связывание, горловой минет или потребность взять что-нибудь из чужой сумки. — А стоп-слово? — мелко подрагивая, уточнила Наталья, уже один раз в поисках идеального командира нарвавшаяся на любителя болезненных "игр". Очень уж ей не хотелось потом бояться его прикосновений. — Оно не понадобится, — ощутив, как она напряглась, Женя заверил: — больно не будет. Доверие в плане подобных обещаний он уже заслужил, так что блондинка расслабилась и чуть наклонила голову, чтобы ему было удобнее завязывать ленту. Чувства уже обострились, она ощущала его чуть сбитое жаркое дыхание, касания теплых пальцев, поцелуй в шею показался ударом тока. Точно такой же лентой Евгений привязал ее руки к изголовью, тихо уточнив, не слишком ли туго. Но девушка ощущала лишь приятное настойчивое давление мягкой ткани, никаких неудобств она не доставляла. Она лишь слабо улыбнулась, подумав, что практики у ее любимого извращенца было явно предостаточно. Глупые нежные чувства Наталья не скрывала и не афишировала, ожидая первого шага от него, каким бы ни был этот шаг. Теперь ее непослушные руки и пьяные от возбуждения взгляды не могли отвлечь мужчину от изучения стройного тела. Он сидел рядом, не шевелясь и лишь разглядывая, пока медленно, но верно нарастала чувствительность кожи на время ослепленной блондинки. Она неспокойно дышала, то и дело облизывая пересыхающие губы. Уже довольно долго Женя искал ту малость, которой ему не хватало, чтобы окончательно и бесповоротно влюбиться. Что-то такое в ее поведении, что заставило бы его рухнуть к ее ногам, маленький камушек, который вызовет лавину. И нет, это не благосклонное отношение к связыванию. Что-то еще. А для этого нужно узнать ее. Со всех сторон. Для начала — буквально. Наташа вздрогнула, когда кончики его пальцев коснулись ее колена. Прикусила губу, невыносимо ярко чувствуя, как они скользят по голени, мягко ощупывают щиколотку. Тонкий шрам на выступающей косточке заинтересовал брюнета, но не настолько, чтобы нарушить тишину и отвлечь увлеченную своими ощущениями девушку. Всей ладонью скользя обратно к коленке, выше по бедру, он искал взглядом хоть одну родинку. Но светлая гладкая кожа была их лишена. Только одна — та самая, под лопаткой, от вида которой у него срывало крышу. Нежно массируя подколенную впадину, мужчина аккуратно наклонился, чтобы не выдать свое намерение, и довольно сильно прикусил кожу на ее бедре. От неожиданности и контраста ощущений Наталья вскинулась, прогибаясь, вцепляясь до побеления пальцев в изголовье, захлебнулась тихим стоном. Горячий влажный язык очертил красноватые следы от зубов, превращая легкую боль во что-то более острое. Медленное скольжение ладони по животу заставило ее замереть. Брюнет чувствовал, как подрагивает ее пресс, как судорожно она коротко вдыхает и тут же задерживает дыхание, цепляясь за каждое, даже самое слабое ощущение. Осознание, что сейчас позволено все, что его маленькая киса фактически отдала ему всю себя на растерзание, ударило не хуже алкоголя в голову, сметая все барьеры, в том числе и терпение. — Ну почему ты такая охуенная? — прорычал он, торопливо распутывая сложный узел на ее запястьях. Дезориентированная от того, что ее резко перевернули на живот, Наташа податливо прогнулась, приподнимая таз. Широкая, горячая и влажная ладонь уперлась ей между лопаток, пригвождая к матрасу. Легкое головокружение исчезло, стоило только девушке услышать взвизг молнии и шорох упаковки. Конвульсивно вцепившись в простыню, она затаила дыхание в предвкушении, видя лишь расцветающие перед глазами цветные фейерверки, зато ощущая в разы больше. Вдалбливая придушенно стонущую блондинку в кровать, Женя старался не переносить весь вес на руку на ее спине, давая ей вдохнуть. Ему до зуда в позвоночнике хотелось сделать что-нибудь с этой распирающей его привязанностью, но получалось лишь с хрипом загнанно выдыхать и все резче двигаться, с непонятной яростью пытаясь хоть так сказать, как ему нужно быть рядом с ней. Хоть так. Еще со времени учебы в университете и одновременной подработки Евгений привык спать мало. Даже после такой насыщенной ночи он проспал всего пять часов и заранее отключил будильник, до которого оставалось еще почти полчаса. Наташа же любила поваляться подольше, так что мужчина решил дать ей отдохнуть, вспомнив, насколько быстро она вырубилась в его руках, когда он, наконец, устал и лег рядом, пытаясь вспомнить, как надо дышать. Тихонько выбравшись из кокона спутавшихся одеяла и простыни, Женя пошел в душ. Его тренер сегодня будет определенно недоволен — дрожащие руки и ноги явно не залог успешной тренировки. Закрыв за собой дверь душевой кабины, он включил теплую воду и глупо улыбнулся, взглянув на полочку, где его шампунь и гель для душа потеснили бутылочки со всякими женскими зельями для наведения красоты. Причем их было не так уж и много. Ради интереса брюнет повернул их этикетками к себе — шампунь, у которого мягкий аромат граната; гель для душа с запахом морской свежести, который он вдыхал всю ночь, прижимаясь лицом к нежной коже ее живота; скраб для умывания и молочко для тела. А оно-то нахрен нужно? Прочитав все, что было написано на обеих этикетках, он все равно не понял, какой толк от этого молочка, открыл бутылочку, понюхал — пахло чем-то ванильно-сладким. Пусть лучше сгущенкой мажется, чтобы еще и вкусно мне было. Фыркнув от своих глупых мыслей, идею со сгущенкой он решил все же запомнить и взялся за свой ментоловый шампунь. Когда бодрый и довольный жизнью брюнет вернулся в спальню, Наташа еще спала. Перевернулась, правда, на спину, и из-под одеяла почти трогательно выглядывал нежно-розовый сосочек. Женя тут же завелся, вспомнив, какими темными, почти бордовыми бывают ее соски, если их хорошенько приласкать, но одернул себя — хорошо будет, если затраханная за ночь девушка сможет самостоятельно передвигаться. Она вообще всегда после парочки оргазмов на амебу похожа, неохотно двигается и почти ничего не говорит, только жалобно мяучит что-то, а тут он насчитал их целых четыре. Но ее огромнейший плюс — никогда без уважительной причины не отказывает. Большая часть девушек, с которыми Евгению доводилось долгое время быть вместе, уже через месяц начинали ныть на тему "голова болит", "устала", "не хочу, не буду", хотя в начале отношений жаловались, что бывшие их трахали раз в неделю и этого было мало. Будучи помоложе, Женя был еще активнее и просто заебывал своих девушек до того, что они его бросали, хотя на все предупреждения на первых свиданиях клялись, что целыми днями могут из кровати не вылезать. В свои двадцать девять он все еще мог дать фору восемнадцатилетним парням, хотя долгое время ему было проще каждый вечер находить новую, чем слушать отговорки постоянной. Но нет, Наталья и правда готова заниматься сексом хоть каждый день, хоть пару раз в день. Ему самому приходилось присматриваться и определять, насколько она устала после рабочего дня, чтобы не загонять ее совсем. Аккуратно устроившись рядом, мужчина некоторое время полюбовался умиротворенным личиком, а потом наклонил голову и лизнул притягивающий его взгляд сосочек, притискивая желанное тело к себе поближе. — М-м-м? — девушка обняла его за шею, запуская пальцы в мокрые волосы. — Уже пора? — Нет, можешь валяться, — усмехнулся брюнет, заглядывая в сонные зеленые глаза, — я ухожу. — Куда? — едва не хныкнула Наташа, которой очень хотелось полежать с ним, пообниматься и пошептаться. — На тренировку, — уловив ее недовольство, Женя пообещал: — завтра утром я весь твой. — Ладно, — вздохнула она, перебирая его волосы и почти не чувствуя свое тело. Ей понадобится время, чтобы ощутить себя не воздушным шариком, а человеком с костями и мышцами. А пока что ее мужчина лежит рядом, лениво целуя следы укусов и засосы на ее плече, и, собственно говоря, этого ей достаточно. Потянувшись за завибрировавшим телефоном, Евгений подумал, что это явно один из немногих его друзей в реале, а не чисто в Интернете. Так и оказалось. — Я сегодня в бар с мужиками, — предупредил он. Не спросил, потому что ни у кого нет права запретить ему пойти, а просто предупредил, — а, нет, не пойду, — резко изменил он свое решение, увидев название бара. — Почему? — приподняла брови Наташа, несколько удивленная. Ей и в голову никогда не приходило не пустить его куда-то с друзьями, точно так же и она могла в любой вечер пойти гулять с подругами. — Мальчишник сегодня в стриптиз-баре, — чуть поморщился Женя, набирая ответ. Ему, конечно, хотелось проводить друга за кольцевую ограду, но не через обиду его собственной потенциальной невесты. — И почему ты не идешь? — непонимающе спросила девушка. Его палец замер над экраном. — Ты же не в бордель собрался, да и смотреть — не преступление, — улыбнулась она в ответ на вопросительный взгляд, — не буду же я тебя к порнухе ревновать еще? Тем более, я так понимаю, тебя больше друзья интересуют. В конце концов, лучше пусть посмотрит на других, чем потом налево пойдет. Нельзя же всю жизнь смотреть только на меня, правильно? Ошарашенно глядя на абсолютно спокойную блондинку, мужчина чувствовал, как тот самый важный маленький камушек сорвался и вызвал-таки лавину чувств, которая погребла его под собой. Маленький, но такой необходимый камушек под названием "Доверие". Ему претили всегда измены, она знает это, но ведь знания мало. И она ему доверяет. — Я люблю тебя, — прохрипел Женя, глядя на свою теперь уже точно невесту полубезумным взглядом, — люблю тебя...