Сладкий кошмар

— Давей, не нужно. — Отстань! — Давей, одумайся! — Я же сказал, отстань от меня! Немедленно! Мужчина широкими шагами рассекал длинный коридор огромного замка. Брови его были сведены к переносице, глаза были затемнены от злости, что клокотала внутри него. Давей уже несколько часов пытался прийти в себя, отрезвить свой разум, но ему не удавалось. Каждый раз, когда он вспоминал содержание не так давно прочитанного письма-отчета, внутри все переворачивалось, и желание разнести все, включая стены, сдерживала, наверное, только Минерва. — Ты не понимаешь что ли, к чему может привести твоя выходка? Успокойся и подумай, — девушка всего на пару шагов отставала от мужчины, не желая попасть под горячую руку, но и не собиралась упускать его из виду. Мужчина резко остановился, но девушка успела среагировать. — О чем думать?! Мира, о чем?!  — Давей кричал ей в лицо. — О том, что на невинного человека повесили обвинение в убийстве, о том, что меня хотят шантажировать и впихнуть гадюку в мой дом? А?! О чем? Девушка мельком увидела, как охраняющие коридоры стражники попрятались по своим углам, дабы не попасть под раздачу своего хозяина, а любопытные служанки и дворецкие выглядывали из-за скульптур. — Давей, не здесь, — понизила голос девушка, бросив настойчивый взгляд на своего господина. — Почему же? Чем тебе коридор не нравится? Прекрасное место, не считаешь? — мужчина плевался ядом, особо не соображая, что говорит и уже собирался продолжить свой путь. Минерва схватила господина за локоть, не позволяя тому уйти, но, стараясь, не переходить рамки дозволенного. — Еще немного и весь город будет знать, что у нас происходит! Не глупи! — девушка негромко шипела, но так, чтобы ее слова были услышаны адресату. — Ты хоть представляешь, какая паника начнется? Не думаешь о себе, подумай о гражданах! Грудь мужчины быстро и тяжело вздымалась. Кажется, он задумался, а миледи, воспользовавшись этой заминкой, затолкала его в ближайшую комнату и, заперев дверь, усадила того на диван. — Думай, что творишь! — рявкнула она, позволив себе вольность, находясь без посторонних глаз. — Не смей со мной в подобном тоне говорить! — прогрохотал Давей, вскакивая с места и подходя вплотную к девушке. — Ты себе слишком много позволяешь, не находишь? Ты мой подчиненный и советник — не более, знай свое место! Лицо девушки ничего не выражало. Она смотрела на мужчину ледяными глазами, полными презрения и отвращения. — Вот как ты заговорил, — тихо начала она. — Значит, я для тебя никто, да? Одна из множества твоих подчиненных? Прекрасно, Давей, просто прекрасно. — весь вид девушки источал угрозу, аккуратные черные брови были опущены, а ее тело было неподвижно, но с крепко сжатыми кулаками, — вот бы твой брат это услышал. Миледи выплюнула эти слова, и с силой задев плечо мужчины, вышла из помещения, более не проронив ни слова и громко хлопнув дверью. И тут Давея как будто отпустило. — Что я наделал? — тихо прошептал мужчина, пряча лицо в ладонях. Он сам сорвался и довел самого близкого для него человека. Это была ложь. Он солгал, что Минерва «всего лишь» его советник и подчиненный. Возможно, официально так оно и было, но не на деле. Ближе Миры для него более никого не существовало. После смерти брата — никого. Даминик тоже был ему близок, но не так как она. Именно Минерва первая узнала, что его не привлекают женщины, именно она его поддержала и предложила взглянуть на «другой мир». Мир, где мужчина способен любить другого мужчину. Именно она его прикрывала, когда еще юношей он сбегал из дома в бордель. Именно она стала для него опорой, когда не стало старшего брата, Давея. Он может днями, неделями, месяцами перечислять, как сильно он признателен миледи, как много она сделала в его жизни, прощала ему все нервные срывы, сбегания от работы, и даже организование этого самого гарема, которое он на нее же и взвалил. Давей тяжело вздохнул. Действительно, вот бы брат его услышал. Интересно, что бы он сделал? Укоризненно покачал бы головой или отвесил оплеуху? Второй вариант он заслужил больше, а от первого попросту сквозь землю провалился бы.

***

Давей нашел Минерву на крыше восточной башни замка. Сам он немного побаивался высоты, в отличие от девушки, но скорей удавится, чем покажет это. В одной руке он держал корзину с вином и фруктами, второй рукой помогал телу балансировать. Девушка так и не посмотрела на него, даже когда мужчина закрыл собой свет от луны. — Привет. Ноль реакции. — Кхм… Эмм, луна красивая, не правда ли? «Господи, мнусь как подросток» — прикрыв глаза, вздохнул Давей. Он опустился на крышу рядом с девушкой, которая лежала, закинув ногу на ногу. — Прости меня, — негромко произнес мужчина, смотря на звездное небо, — я не хотел тебя оскорблять, ты же знаешь, что я абсолютно не думаю так, как сказал. — Ну почему же, — откликнулась девушка, — ты ясно дал понять, где у шавки ее место, чего уж. — Мира, пожалуйста. — Давей буквально молил голосом. — А я ведь действительно никто. Так, девчонка из богатой семьи с хорошей родословной, с идиотом за пазухой, который как пиявка высасывает из меня кровь одним своим существованием и все. Да кто я вообще такая для тебя? — девушка развела руки в стороны. — Не говори так про Даминика, — попытался сменить тему мужчина, но кажется, сделал только хуже. — Конечно! — воскликнула девушка, принимая сидячее положение и смотря на мужчину в упор, — конечно, я не должна говорить про Даминика плохо! Это же твой драгоценный родственник! Не знаю, правда, какого поколения, но он же с тобой близок! Вы, блять, братья по крови или как это называется? Он то побольше меня в твоей жизни места занимает! Это он тебе сопли подтирает! Все твои капризы исполняет! Девушку несло и Давей даже не пытался ее остановить. — Скажи, пожалуйста, он вообще знает, что ты мужиков трахаешь? Нет, не знает? А что же ты так? Какое упущение! Он же, сука, САМЫЙ БЛИЗКИЙ для тебя человек, что же ты его в курс дела не ввел? Миледи шипела, выплевывала некоторые слова ему в лицо, иногда повышала голос, а Давей все молчал и просто впитывал в себя все сказанное. Наконец, девушка замолчала и, тяжело дыша после длительной тирады, сверлила взглядом своего соседа. Давей спокойно перенес это, а после достал вино и молча протянул его девушке. Еще с полминуты просверлив своего обидчика взглядом, Минерва выхватила из рук мужчины бутылку, сделала несколько больших глотков, а после шумно выдохнула: — Говнюк, — бросила миледи в сторону, протягивая бутылку обратно. Мужчина ухмыльнулся уголками губ, принимая вино и пригубляя его. Он прощен.

***

— Обожаю тебя, — улыбаясь от уха до уха, выпалил Давей, прижимаясь носом к лопаткам стройной спины. — Отвали, — был ему слабый ответ сонного голоса. Давей лишь сильнее обнял захваченное в плен тело и глубоко вздохнул родной запах. Они с Минервой ночью не ограничились одной бутылкой вина. Ребята решили, что этого мало и что им нужно еще многое друг другу сказать. Точнее, так утверждала миледи, которую на протяжении всей ночи выслушивал господин, периодически кивая сказанным словам, и даже изредка поражался тому, какой же он козел. Вот только поражался он наигранно, прикладывая руку к губам, округляя глаза и качая головой, за что девушка набрасывалась на него с кулаками, крича, что он отвратительная, невыносимая скотина, которая даже выслушать ее не может как положено. Все это «веселье» продолжалось до тех пор, пока солнце полностью не встало, а колокол пробил шесть утра. И только тогда они пришли к единому мнению, что пора ложиться спать. Что они и сделали, заснув в комнате Давея на его постели. Девушка пиналась, но все-таки мужчина победил и с довольной ухмылкой обнял девушку за талию, уткнулся ей в спину, и так они уснули. И это далеко не первый раз, когда эти двое вот так засыпали. Брат Давея часто смеялся над ними, на что сам мужчина немного бесился, а девушка просто закатывала глаза, предлагая брату присоединиться, утверждая, что она прекрасная «антистрессовая» подушка. На что брат отшучивался, говоря, что в отличие от Давея, рядом с «такой» подушкой он вряд ли заснет.

***

— Мы не можем долго ждать, — откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза, выдохнул господин. — Нам лучше ничего не предпринимать, пока наши люди не вернутся, — ответила миледи, сидя на столе господина к нему спиной и в который раз перечитывая доставленное письмо. Как они и предполагали, Даминик действительно отправил им краткий отчет о происходящем в Фердании. Он выдал небольшой конверт мальчишке одного из путешествующего каравана и заплатил за доставку письма. Уже спустя неделю письмо было доставлено адресату, и его содержимое не переставало их беспокоить. Даминик рассказывал, что во дворце происходит суматоха, все граждане столицы взвинчены, а королевская семья не выходит в свет даже для переговоров, они закрыли дворец для всех посетителей. Ходил слух, что был убит кто-то из королевской семьи. Этого человека активно разыскивала королевская армия и, судя по всему, безрезультатно. Только на третьей недели пребывания посла в столице с ним соизволили встретиться. Встречу провела королева в присутствии старшего сына, поскольку король был болен. Она настаивала, что разговор сугубо личный, и Даминику пришлось отпустить помощника и секретаря, оставаясь с этими двумя наедине. Женщина пыталась склонить его страну к союзу и взаимопомощи. Даминик утверждал, что правитель Аксии сам не против дружественных отношений, и столь долгое пребывание посла тому подтверждение. Королеву приободрила эта новость, однако она сказала, что ей хотелось бы, чтобы не письменный договор показывал близость и дружбу государств, а брачный союз между двумя королевскими семьями. Это предложение застало врасплох посла, он знал, что это не первый раз, когда королева пытается сосватать свою дочь королевской семье Аксии. Но если раньше удавалось этот вопрос избегать, поскольку принцесса была еще мала, то теперь она уже совершеннолетняя и без веских оснований, вот так вот сразу, отказать они не имеют права. На этот вопрос Даминик сказал, что затрудняется дать какой-либо ответ и этот вопрос стоит обсудить с правителем. Затем она попросила содействия в поимке опасного преступника, на что Даминик дал отказ, поскольку государства пока находятся на этапе переговоров, и они не имеют права вмешиваться во внутренние дела, даже по просьбе королевской семьи, до тех пор, пока не будет заключен союз. На что королева лишь печально вздохнула, но сказала, что прекрасно понимает, почему посол принял такую позицию и не осуждает его. Также она попросила еще на какое-то время задержаться Даминика, потому что хочет еще немного с ним пообщаться. На этой ноте оканчивалось содержание письма. — С каких это пор королева там всем заправляет. — миледи недовольно свела брови. — Ты что не читала, король же болен, — саркастично усмехнулся Давей без намека на веселье. — И что это за прием такой — с глазу на глаз. Она нарушает все устои дворцового этикета. Прием должен проходить в тронном зале, в крайнем случае, в комнате для переговоров с участием всех задействованных в деле лиц. А она еще и посла своего государства не привела, — пропустив мимо ушей замечание хозяина комнаты, продолжила высказывать свое недовольство девушка. — Ворчунья, — улыбнулся мужчина, опускаясь на стол рядом с девушкой и тоже всматриваясь в содержимое письма. — Нет, ну, а ты считаешь это нормальным? Эти переговоры в «неформальной» обстановке, — девушка вздернула бровь, — я не удивлюсь, если они будут пытаться загипнотизировать Дами, чтобы он перешел на их сторону. — Не говори глупостей, — фыркнул Давей, подходя к вазе с фруктами и начиная пощипывать виноград, — гипноз? Курам на смех. От тебя я не был готов услышать этот бред. — То есть, — девушка подняла глаза на мужчину, откладывая письмо, — ты не веришь в существование гипноза? — Нет, конечно, — ответил Давей, прожевывая виноград. — А вот сейчас я от тебя не ожидала такого пренебрежения. — миледи слегка склонила голову. — Фердания известна своими подлыми выходками и грязной политической игрой. А уж гипноз как они любят. Они с него и начинают. Правда не все люди ему подвержены, и когда они не получают желаемого таким «легким» способом, то переходят к старой, как мир, схеме вытряхивания душ. Я на себе прочувствовала весь арсенал их пыточной, забыл? Господин стоял к девушке боком, держа в руке наливное сочное яблоко, которое с трудом помещалось в его руке. — Нет, — тихо ответил мужчина, и по комнате прошелся хруст фрукта, — не забыл, — мгновенье, и с руки Давея стал капать сок яблока, — я ничего не забываю. Он отстраненно смотрел на расплющенный в его руке плод, вспоминая причину, по которой девушка оказалась пленником другой страны. Это было около восьми лет назад, а то и больше. Это были самые тяжелые переговоры в его жизни и самый ужасный месяц. Именно тогда Давей потерял своего брата, а девушка, ослепленная яростью, решила отомстить людям, которых считала виновными в смерти своего господина. Да, изначально Минерва была не его подчиненным. Она служила главе их семьи, а изначально главой семьи был брат Давея — Максимилиан. Высокий, сильный и уверенный в себе мужчина, он мог быть добрым до детской наивности, а мог быть настолько жесток, что казалось его сердце, высечено из алмаза — непробиваемое и которое невозможно сломать. Миледи, можно сказать, «досталась ему по наследству». Он так иногда шутит, но ни Мира, ни Давей не смеются над этой шуткой. Потому что не смешно. Смерть близкого для них человека сломила обоих. Давей потерял того, кто вырастил его, кто заботился о нем после гибели родителей, лица которых он даже не помнит, а Минерва корила себя в том, что не смогла уберечь своего господина, защита которого была для нее на первом месте. Но не только из-за этого. Ребята знали друг друга с детства, для миледи Максимилиан был как старший брат, он до последнего не хотел, чтобы Мира занимала этот пост, не смотря на то, что с рождения ей было предначертано занять место за его спиной, в тени. — Прекрати, — одернула его миледи, когда под ногами Давея уже образовалась каша из яблока. — Да, — слегка качнул головой мужчина, приходя в себя, — прости, я задумался. — Или опять окунулся в воспоминания, — укоризненно качнула головой девушка, прекрасно зная, что у ее господина было в голове. — Нельзя быть настолько дотошной, Мира, — невесело поднял уголки губ мужчина, вытирая платком влажную руку. — Это моя работа, — тяжело выдохнула девушка, слезая со стола и направляясь к выходу из кабинета. — Скажи, Мира, — окликнул ее господин, смотря в окно за своим столом, стоя спиной к девушке, — Даминику что-то грозит? Он… — мужчина прикрыл глаза, — он попадет под гипноз? — Не в этой жизни, — усмехнулась девушка, поворачиваясь боком к хозяину, — иначе он попросту сдохнет, не зайдя на территорию замка. Давей хмыкнул. — Ты заранее позаботилась об этом? — Обижаешь, — потянула уголок правой губы миледи, — но если серьезно, — девушка втянула воздух, — я просто в нем уверена, несмотря на все гадости, что я о нем говорю. Мужчина повернулся к девушке лицом с веселым блеском в глазах. — Соскучилась по нему? — Настолько, что собственными руками задушу его, как только увижу, — натянув на лицо искусственно милую улыбку, ответила девушка и, наконец, вышла из комнаты, негромко хлопнув дверью. Кажется, Давей снова ее пробесил. Ну и ладно. Мужчина ухмыльнулся своим мыслям, поднимая темно-зеленые глаза к голубому небу. Она все равно его простит.