Случайное приключение

      Дождь все так же плакал, роняя свои слезы на сырую землю, на которой кое-где уже образовались большие лужи. Гроза затихла, лишь изредка были слышно ее недовольное ворчание, а молния, как зарница, озаряло все небо разом. Этот вид завораживал творца, ведь можно было сказать, что те пейзажи почти как настоящие, и даже красота различных версий Ватерфолла не сравнится с чем-то реальным, человеческим. Он сидел прижимаясь к Эррору, согреваясь его теплом, которого самой «грелочке» тоже не хватало. Природа решила прогнать грешных, засидевшихся под деревом и в какой-то степени уже промокших, ухудшая обстановку холодной температурой. Конечно, скелетам не холодно, но все равно неприятно, когда твои косточки холодит насквозь, а ты сохраняешь решительность и остаешься теплым. — Инки, может пойдем домой? — ласково спросил глючный. — Но ты же сам говорил, что хочешь переждать дождь, — недоумевая преподнялся художник. — Уже темнеет, не хочу чтобы такую куколку снова утащил Найтмер, — с толикой подката усмехнулся скелет. — Эррор! — смущенно пихнул в бок Инк кукловода, — признай, что ты рвешься домой только из-за предстоящей «благодарности». — И это тоже, — Оши нехотя поднялся. Принц любезно протянул руку помощи своей принцессе, ловко помогая ей встать, принимая позу вальса. Надо было видеть это завороженное личико Иннокентия, эти радужные пылающие скулы, этот робкий взгляд, что так похож собой на глаза влюбленной девочки, такие невинные, нежные. — Оши… Ты… — Прекрасен? Еще бы ~ «ЧЕРТ, КАЖЕТСЯ Я СЛОМАЛ СЕБЕ ПОЗВОНОЧНИК» Белая ладошка осторожно легла на темную скулу, лаская ее большим пальцем. Тихий стук оповестил енотокотенка, что пора снова закатывать глаза и прятаться. — Ну что, бежим? — словно все той же девочке задал вопрос разрушитель. — С тобой хоть на край света, — мило заявил Инк. Они отстранились, разрушая эту позу, так и не начавшегося, вальса. Ладони скрепились между собой, выражая желание Эррора защитить свое сокровеще и не потерять. Душа уверенно билась с одинаковым чувством у обоих, делая момент ожидания «благодарности» невыносимым.       Ножки резво спешили домой по мокрой тропинке, одни иногда подкашивались на скользком пути, но хозяин вторых уверенно держал и подхватывал владельца первых. Путь был не близок и оба стали «влажными» от настойчивого дождя, который даже и не думал прекращаться. — Эррор, мы.., — робко начал создатель. — ПРОМОКЛИ НАСКВОЗЬ, И БЕЗ ТЕБЯ ЗНАЮ! — грубо продолжил кукловод. — Чего ты снова кричишь на меня? — Я не сказал, что я на тебя. — Но… — впереди показался лагерь, обрадовал пару и предотвратил их очередную ссору. Быстро, что есть силы, оба бросились к лагерю, не смотря на опутывающую тьму и скользкую дорожку. Добравшись до заветной цели, оба решили для себя, что сегодня не тот день, что бы наесться и долго возиться около костра или делать что-то еще. Мокрые устало зашли в палатку, тяжело дыша, с улыбкой смотря друг на друга. — Вот мы и в домике, — приметил Егор, вытирая с лица воду. — Да. Я думаю…- отдышавшись, смущенно отвел взгляд художник, — нам пора начать? — Хах, о, да, детка! Плавно наступала ночь, снаружи все так же шумел дождь, а светлячки матово просвечивались сквозь палатку, создавая волшебную атмосферу слишком хорошего сна. Из-за усталости, принцесска медленно, но не менее секасно, начал снимать с себя платье, оголяя расписные ребра и скрытый секретик за ними, который быстро бился о прячущие его кости. Радужный так и воспылал на скулах Инка, что вместе с раздеванием побуждал Эррора завороженно наблюдать. Покончив с мокрым одеянием, создатель остался только в, почти сухих, белоснежных гольфиках, от которых у Оши ,мягко говоря, немного «сносило башню».Теперь в этой маленькой сказке активным будет Иннокентий. Он аккуратно сел напротив, нежно и заботливо целуя разрушителя, параллельно стягивая промокшую толстовку. Сам принимающий был удивлен самостоятельности Звёздочки и просто наслаждался моментом.Шустрые пальчики расправились с футболкой, оголяя темные ребра. Инк вспоминал, как дальше делал ему Глюче, что бы продемонстрировать, что он не плох в этом деле. Художник приоткрыл рот, выпуская свой желтоватый язык, и прильнул к шее возлюбленного, опираясь на знакомые действия, он создавал что-то новое, аккуратно вылизывая шейные позвонки, от чего кукловод поёжился. Прицесска слегка прикусил ключицу, после зализывая следы преступления. Слыша тихие постанывания своего напарника, Звездулька еще старательнее начал выполнять свою работу.Пальчики бегали по черным ребрам, словно кисть по бумаге, вырисовывая похожие узоры как у их хозяина. — Какие мы смелые, — тяжело вздыхая в усмешке, приметил Егор. Творец ничего не ответил, ловко пробравшись к душе и вытащив ее оттуда, осторожно поглаживая ее большим пальцем.Он долго не мог налюбоваться этой маленькой глючной прелестью, продолжая все также ласкать ее своими костяными пальцами. «Он наврал… она есть.» — думал про себя создатель, поглаживая контур, где его желтоватая душа сходилась с начальной, грязно-синей душой, — « Я привязан к нему? » Опомнившись он начал водить по ней языком, немного покусывая. Разрушитель еле сдерживал стоны прикусив себя за руку. Дело было не столько в душе, сколько в потираниях друг о друга двух, уже образовавшихся, чувствительных мест, тускло озаряющих палатку и от прикосновений к неоновой эктоплазме крестца и копчика.Эти прикосновения заставляли душу приятно течь, словно расплавленный воск. Жидкость, выделяемая душой капала на кости обоих и стекала вниз. — Теперь ты понимаешь мои ощущения? — смущенно улыбаясь спросил для убеждения Иннокентий. — Уверен, у тебя это выходит лучше, — ослаблено повалив Звездочку, ответил Эррор. Инку не понравилась эта спешка «скорее приступить к горячему» и он с ноткой недовольства, осторожно попытался отодвинуть от себя эту довольную моську ступней, но эта попытка была неудачной и Егор, немного отстранённый, перехватил ножку в носочке, нежно проводя дорожку из поцелуев до нужного места. — Эррор, ты слишком нетерпелив, я ещё не закончил… — всё с тем же недовольством, творец чуть сильнее сжал душу Егорки. Из-за такой лежачей позы горячие синие капли тяжело стекали и капали на светло-желтую душу, пачкали рисунок и рёбра, струились по рукам, возбуждая принцесску сильнее, а таким видом ещё и принца. Пространством завладел желтый свет, тихий, еле слышный голос наконец дал разрешение: — Возьми меня… — легкий прикус души снес последние оковы, что сдерживали глючного всё это время. Кукловод снял к чертям, уже поднамокшие смазкой, шорты, нетерпеливо облизываясь от вида беззащитной поддающийся добычи, которая легонько сжимала душу добытчика. Вернув бедняжку на место, охотник, словно в ответную обдавал личико Инка волной поцелуев, одновременно осторожно входя в образованную неоновую эктоплазму. Это сопровождалось подступавшими надоедливыми слезами, которые Оши бережно смахивал или слизывал с томными вздохами и постанываниями. — П...почему… — создатель зажмурился, сдерживая вскрик, когда глючный вошел полностью, — п...почему…такой…б…большой. — Просто кто-то доигрался, милый, — ласково попытался успокоить своего возлюбленного Глюче. Немного подождав, когда возлюбленному станет лучше он осторожно начал движение, легонько дразня желтоватую плоть под собой. С каждым разом наращивание темпа сопровождалось громкими стонами и цепляшками за партнёра… — Эр…рор… — томно прошептал Иннокентий имя своей любви, обвивая того ногами. — Инки… — так же томно, смотря прямо в глаза откликнулся разрушитель. Связь душ как никогда была крепкой, чувствуя почти все чувства и переживания друг друга, от чего оба кончили, пачкая свои кости. — Это лучшая благодарность из… — скелет взглянул с улыбкой на свою Звездочку, что уже мирно спала, тихо посапывая во сне, — …всех. Я…действительно люблю тебя. Поцеловав в лоб свою любовь, Оши пристроился рядом, приобнимая это радужное сокровище. Натянув на них двоих одеяло, он мирно заснул.