Боги Эквестрии

Глава 41 Удар в сердце

      Сорок девять тел мёртвых пони постепенно растворялись в потоках моей магии, покидая мир снов после очередной тренировки. И только Сикер, тяжело дыша, застыл памятником самому себе — пытаясь осмыслить только что произошедшее. Когда его тело, ведомое моей волей, буквально разорвало своих товарищей по спаррингу.       А началось всё с того, что они имели наглость(!) заявить о своём идеальном мастерстве!       «Мол, мы уже достигли предела и стать ещё сильнее и искусней, просто невозможно.»       Не то, чтобы они были не правы... Не будь я их учителем и магом, способным закинуть их дальше возможностей простых смертных. И вместо лишних разговоров, я просто и доходчиво показал им всю глубину их заблуждений. Когда взял под контроль одного единственного единорога и с его помощью победил остальных гвардейцев. Те даже вместе не смогли одолеть всего одну мою марионетку. И это при том, что я умышленно не использовал силы, превышающие их собственные, поломав их исключительно мастерством и скоростью принятия решений.       Когда драка закончилась, я быстро поменял декорации сна на обычную улицу Кантерлота, и мы оказываемся за столиком кафе, где официант уже сноровисто накладывает нам в тарелки самых разных деликатесов.       — Расслабься, Сикер. Подумаешь, проиграли спор. Будь проще и кобылки к тебе потянуться! — О, есть контакт! Вон, как при упоминании кобылок глаза вспыхнули.       — Из-за Вас, я теперь от них отделаться не могу. Прилипла одна и проходу не даёт.       — Ты же теневой гвардеец. — изобразив удивление на лице, я отпил ароматный сироп из чашки. — Неужели, не можешь спрятаться от обычной поняши?       В ответ мне был только смущённый взгляд бравого вояки, чье сердце, кажется, наконец нашло ту единственную. И всё-таки, сестра умеет подбирать парочки, которые порой просто созданы друг для друга. Опыт сводничества у неё — о-го-го какой!       — В общем, ты сам на неё запал и не прячешься. — подвёл я итог своих умозаключений. — Так что какие могут быть ко мне претензии?       — Тогда зачем это всё? — жеребец широким жестом обвёл пространство, словно пытаясь охватить мир. — Занятие же окончено?       — Это да. На этот раз Вы по-настоящему развлекли меня своим заявлением. И это после той трёпки, что задали Вам перевёртыши. Знаешь, Сикер, я просто не верю, что ты сказал всю правду.       — Мы были бы куда полезней среди своих товарищей во время боя за Кантерлот, вместо того, чтобы посвящать большую часть времени тренировкам. — огрызнулся жеребец. — При всем уважении, принц, наших знаний боле чем достаточно для выполнения своего долга. Более того, мы могли бы активно передавать полученный от Вас опыт нашим коллегам и… — но я не дал ему закончить мысли.       — И Вы бы эпично сели в лужу, как сейчас, когда ты буквально разорвал этих «вроде как готовых ко всему» вояк. Хотя я особенно и не напрягался, лениво помахивая твоими мечами во все стороны.       — Вы жульничали со временем! Невозможно так быстро и идеально правильно действовать в такой ситуации! Я помню каждое мгновение этого боя и Вы не разу не допустили ни малейшей оплошности, ни в чём! Так не бывает! — жеребец, наконец, взорвался, выплескивая душившие его эмоции.       — Тебе только кажется. — глупо обижаться на такое заблуждение. — На самом деле, ошибок было восемь. Всё-таки, они сумели меня несколько раз неплохо удивить и пришлось выкручиваться. В остальном, мне не надо было жульничать со временем для победы таким методом. Видишь ли, Сикер, я куда сильнее, чем демонстрирую это Вам.       — Слабо верится, учитывая, что Вы показыва… — но договорить он не успел. Сразу девять мгновенно материализовавшихся из ткани снов мечей пришпилили его к стене раньше, чем он успел осознать, что мёртв.       Я же не спеша поедал тортики, в пол глаза наблюдая за тем, как он восстанавливается, приходя в себя от скоропостижной смерти и забавно щупая свои бока от фантомных болей, сопровождавших его очередную гибель во сне.       — Ну что, ощутил?       — Не понимаю, — пробормотал он в пол голоса, вновь усаживаясь на охапку сена перед столиком кафе. Разумеется, иллюзорные пони не обратили на всё это ни малейшего внимания, продолжая имитировать свою обыденную Кантерлотскую жизнь.       Наконец, жеребец продолжил, отпив немного ромашкового чая.       — Почему же Вы тогда не вмешались в сражение за Кантерлот и позволили перевёртышам захватить столицу? Вступи Вы в битву, и победа была бы за нами без вмешательства магии принцессы Каденс.       — Сикер, Сикер. Ты ведь умный жеребец, ставший моим личным учеником и видевший ту картину. Так неужели, так сложно сложить настолько очевидные вещи?       Отразившиеся в следующее мгновение в его мыслях страх и неверие, были такими забавными.       — Нет... — проговорил он, словно борясь с собой, и с ужасом уставившись на меня. — Вы не могли стоять за вторжением. Вы не могли обманывать всех… Это невозможно, Вы не…       — Молодец, возьми печеньку. — я с улыбкой материализую перед обалдевшим жеребцом вазочку с песочным лакомством. — Действительно, не я стоял за вторжением. Я только помогал сестре по мере своих сил и заодно, наслаждался постановкой и игрой главной актрисы сего представления.       Выражение лица у гвардейца в этот момент стало просто не передаваемым, а в голове поднялся такой шторм эмоций, что любо-дорого посмотреть! Бедняга десять минут сидел передо мной, пытаясь совладать со своими чувствами и уложить у себя в голове столь невероятный факт.       — НО, ПОЧЕМУ?! — буквально крик души вырвался из бедолаги, от которого мир грёз вокруг на мгновение поплыл, утратив чёткость границ.       — Потому, что это был урок для Каденс, Шайнинга, Твайлайт и многих других пони, включая Вас. В итоге мы увидели, как работает созданный сестрой аппарат в экстремальных условиях, отыскали трещины и уже приступили к их устранению. В целом, мы все получили массу пользы и при этом, почти без негативных последствий. По правде, настоящей угрозы никогда и не было.       Глаза совершенно невероятного размера были мне ответом, а я тем временем продолжал, как ни в чём ни бывало.       — Ты же знаешь, как Теневая гвардия порой подсыпает песочку в государственный аппарат, дабы чиновники не расслаблялись? — в ответ, шокированный кивок. — Вот и мы с Селестией засыпали Вам булыжников под панцири, дабы тоже понаблюдать, как Вы справляетесь с ними. Стандартная процедура проверки, через создание искусственных проблем.       В ответ мне была только тишина и медленное принятие бедолагой новой реальности. Его можно понять. У него представления о мире только что перевернулись, а жизнь изменилась навсегда. Увы, но по-другому трудно принять настолько невероятные факты, противоречащие твоей картине мира.       — Так вот, Сикер. Нам сопутствовал полный успех, когда Каденс раскрыла весь свой потенциал, сотворив настоящее чудо магии любви. Принцесса полностью мобилизовалась в экстремальной ситуации и превзошла наши самые смелые надежды, став достойной своего титула принцессы-аликорна. Но что касается тебя... я думаю, мне не надо напоминать о необходимости держать язык за зубами?       — Нет... — выдохнул гвардеец, с трудом разжимая стиснутые зубы.       — Вот и чудно. А теперь, о более важных вещах. На днях ты приглядывал, по моему распоряжению, за кобылками в банях дворца. — от этих воспоминаний мой собеседник снова побагровел, словно жеребёнок. — Что ты можешь сказать о мятной единорожке с меткой в виде золотой лиры?       — Лира Хартстрингс. Молодая девушка из благородной семьи. — тут же отчеканил гвардеец. — Покинула родительский дом со скандалом, сбежав в Понивилль. Завершила образование заочно, с отличием. Бывшая подруга Твайлайт Спаркл, с которой перестала поддерживать связь. Живёт с кондитершей земнопони Бон Бон. Подруга единорожки Луны. — от воспоминаний моего кобыльего образа, он слегка скривился и продолжил. — Лира увлекается нетрадиционной магией и потенциально опасна, как маг-изобретатель. Хотя, злой умысел крайне сомнителен, но всё равно, она очень уж увлекающаяся особа и явно не понимает, когда надо остановиться. И ещё, она показывала довольно забавную магию и пыталась рассказать мне о неких существах. Кажется, людях, с которыми очень хочет встретиться, но таких существ в Эквестрии и на других континентах не существует. Я специально проверял в нашей библиотеке.       — Да, в нашем мире их нет, — согласился я, — Но, тем не менее, в других вселенных их хватает. — Ты смотри! Информацию о других мирах он принял более менее спокойно. — И именно туда ты отправишься в ближайшее время, охраняя Лиру Хартстрингс от потенциальных опасностей. — закончил я. — Уж слишком она увлекающая особа. Как бы ей голову там случайно не оторвали.       — Другой мир, так другой мир. — легко согласился единорог, только пожав плечами.       — Раз ты так спокойно воспринял эту новость, тогда идём, познакомлю тебя со знатоком иных реальностей. — с этими словами я немного смещаю пространство сновидений и вот, мы уже оказываемся в тронном зале Кристального Шпиля.       В нём, королева Кризалис как раз рассматривает свой портрет в образе принцессы Каденс, запечатлённой мной в весьма фривольной позе, и заодно, медленно попивает из бокала экстракт жидкой любви.       — Кризалис, знакомься, это мой самый способный ученик, Шедоу Сикер. Сикер, это моя знакомая, королева Кризалис. Древний перевёртыш, рождённый в забытую эпоху нашего мира, о которой даже легенд не осталось.       — Кто бы говорил, Луна. — оскалилась в ответ антрацитово-чёрная кобыла, сверкнув тонкими иглами клыков. — Ты была рождена даже раньше меня и видела всё своими глазами, не говоря уж о персональном участии в самых знаковых событиях истории того периода.       — Кризалис - аликорн?! — Сикер не верил своим глазам, рассматривая истинное обличье королевы.       — Нет. Она повелительница роя перевёртышей в своём изначальном облике. Так как для них понятие "облик" относительно, то и это всего лишь один из них. У них просто нет постоянной формы в том понимании, что у других существ. В общем, не заморачивайся. Она, это она, и облик не важен.       — Какое прелестное дитя. — королева поднялась с дивана и элегантно подошла к нам, нависая на Сикером. — Ты меня совсем не боишься? А стоило бы, ведь я столько интересного могу сделать с тобой. Мой маленький пони, думающий, что он умеет драться.       — Хочешь увидеть? — нахохлился в ответ малыш, зажигая рог и обволакивая себе призрачной плёнкой защитной магии.       — Потом подерётесь, если будет желание. — Развёл я их в стороны. Тоже мне, горячие драконы выискались. — Мы же здесь по другой причине.       — Ну, и зачем ты снова меня отвлекаешь? — промурлыкала королева, уже полностью потеряв интерес к Сикеру.       — Моему ученику скоро предстоит посещение одного из миров людей. Его надо подготовить и немного просветить о тамошних существах, дабы он смог защитить пару кобылок от потенциальных опасностей иной реальности.       — Да? И зачем мне тратить своё время на этого смертного? Что я с этого буду иметь?       — Кроме всего остального? — я обвёл копытом роскошную залу кристального дворца. — Тебе не кажется, что ты и так получаешь слишком много, за свою не слишком пыльную работёнку?       — Моя репутации была втоптана в грязь! — глаза королевы недобро сверкнули. — Так что в самый раз.       «Ну, тогда... — я сделал вид, что задумался. — Как насчёт воссоздания твоей дочери из монстра, в которого её превратил Сомбра?»       «Это невозможно. От её прежней личности ничего не осталось.» — при этой мысленной форме я ощутил, как отголосок боли всё-таки вырвался из-под панциря её самоконтроля.       Да уж, я вряд-ли забуду, как Кризалис было плохо, когда она увидела свою искалеченную дочь после трёхсот лет того кошмара. Она исследовала её разум, в надежде найти хоть что-то, но там остались только злоба, безумие и пепел. Демон, поработивший Блейда, не оставил от её старшей дочери ничего. Только мёртвая оболочка во всё ещё физически живом теле. Ментально, принцесса чейнджлингов умерла и распалась прахом давным-давно.       «Душа у неё та же. — наконец, продолжил я. — Твоя энергетика при тебе. Мы можем использовать связь Ваших душ, дабы воссоздать её в момент нового рождения. По сути, я сотру её искалеченный дух и мы воссоздадим младенца, откатив её развитие до изначального состояния. А дальше, она начнёт новую жизнь под твоим крылом, словно обычный ребёнок.»       «Это невозможно. — словно больше пытаясь убедить саму себя, нежели меня, с трудом проговорила Кризалис. — Полное разрушении духа приведёт от отрыву души от нашей реальности. Она может не захотеть вновь воплотиться в Эквестрии и улетит. Это смерть в чистом виде. Если же не уничтожить дух до конца, то эта пакость навсегда останется с моей дочерью.»       «Всё верно, будь мы смертными. Тем не менее, мы боги и можем на прямую работать с душой и при желании, поговорить с ней и уболтать остаться. Пусть это больше по части Селестии, но и я кое-что могу. В итоге, у нас есть шанс сотворить дитя не как смертные, а как боги. Малышка станет нашим экспериментом по сотворению жизни.»       «Мы не творцы.» — прошипела Кризалис, явно не желая даже на мгновение верить в такую возможность. Ведь обрести надежду и потерять её — это куда больнее, чем не иметь её вовсе.       Я же не подал виду и продолжил наш мысленный диалог, пока единорог бродил по залу, разглядывая интерьеры кристального дворца.       «Всё когда-то происходит в первый раз, Криз. Если у нас не выйдет, мы попробуем снова. Если же выходить не будет, то мы просто отпустим её душу на следующее перерождение и потом вполне сможем проследить, кем она станет в новой жизни. Конечно, при условии, что её душа останется в нашей вселенной. Но, в любом случае, она ничего не теряет, а вот ты можешь вновь обрести ребёнка, который вырастет с тобой в любви и заботе.»       «Как же ты меня бесишь!» — вот чего я не ожидал, так этого ментального взрыва от такой обычно спокойной, как лёд, королевы.       «Ладно. Не хочешь, как хочешь. Тогда просто убей её, а я очищу её душу от этого кошмара. Она уйдёт на длительный отдых, а потом переродится и проживёт новую жизнь, как остальные смертные.»       Но в ответ, мне была только тишина.       — В общем, договорились. — подвёл я черту в нашем беззвучном диалоге, получив короткий кивок Кризалис. — Так что готовься, скоро тебя ждёт незабываемое путешествие в иную реальность.       — И куда же ты хочешь их отправить? Кроме того, чтобы там были люди? — внешне, на лице королевы не дрогнул ни один мускул, но вот внутри, бушевал настоящий шторм.       — В какой-нибудь серый и открытый мир, где они не будут слишком бросаться в глаза и смогут пообщаться с местными на языке слов, а не оружия.       — Ха! А звезду с неба не хочешь? — Кризалис состроила задумчивое лицо, глядя на Сикера. — Где такой мир взять, дабы пони-единороги могли с людьми мирно побеседовать? Хм... Подавляющее большинство можно сразу отбросить, если мы говорим о сохранении облика. По сути, я не назову ни одного, который удовлетворяет твоим требованиям. Тут нужен не серый мир, а светлый, вроде нашего, но туда без разрешения никого не пускают. Если, конечно, Селестия не договорится с владыками тех миров.       Я задумался. Так... Это проблема. Сестра мне не рекомендовала пока покидать мир и думаю она вряд-ли обрадуется, если я буду отправлять пони куда непопадя, подставляя их головы под смерть. Но и рассказывать ей каждый свой шаг — тоже не охота. Ибо тогда это теряет всякий смысл и вместо изучения иных вселенных, я получу выгул на симпатичной, безопасной и абсолютно скучной лужайке в мире, выбранном Селестией. Не увижу ничего более, чем позволит сестрёнка, а это мне совершенно не нужно. Мне надо самому поглядеть на иные реальности, даже если чужими глаза и через их память.       — Нет... — наконец, подвёл я итог. — Селестии мы ничего говорить не будем. Так, что ты там про изменения тела говорила?       — Законы мироздания могут трансформировать тела в местный аналог. — проговорила Кризалис. — Магия довольно сложная, но ничего запредельного. Суть в том, чтобы перенестись в иной мир, где пони смогут стать иными существами, которых там много. Но вернуть себе прежнюю форму пони, там будет невозможно. Почти. Только по возвращении путешественника, его возможно вернуть в свой изначальный вид. Это один из лучших вариантов, если ты не перевёртыш и не хочешь выделяться, но, есть нюанс.       — Так и знал, что просто не будет. — от моих слов, Сикер вздрогнул и посмотрел на меня с мольбой. Мол: «может, не надо?». — В чем проблема? — я сделал вид, что не заметил жалостливой моськи жеребца.       — Если хочешь, чтобы они повстречали людей, им надо стать людьми или близкими к людям существами. Эльфами, например. А они, как ты знаешь, ходят на двух ногах и не имеют рога. Так что времени на адаптацию потребуется о-го-го и с магией будут проблемы.       — Значит, они должны уметь хотя бы ходить…       Ясно. Задача решаемая, пусть и не настолько быстро, как хотелось бы. Подготовить их ночью, во время сна, не сложно, если делать это параллельно с тренировкой гвардейцев. Да ещё попутно внедрить нужные знания непосредственно в мозг. Благо, не дураков отправляю. Должны быстро адаптироваться.       — Прости, Сикер. — не давая единорогу времени на возражения, я быстро усыпляю его и создаю ему аватара в виде антропоморфного пони. Не человек, конечно, но близко. На первое время сойдёт. — А теперь, встань на задние ноги и выпрями спину.       Не помогло, так что пришлось самому поставить его вертикально и зафиксировать положение телекинезом. В то время, как он всё норовил встать обратно на четыре ноги. Точнее, на два копыта и кисти рук. Я вздохнул. Это точно потребует больше времени на адаптацию.       — Вообще-то, можно сделать их оборотнями и научить через это контролировать форму. — подала идею Кризалис.       — Оборотни? — я удивлённо прянул ушами. — Первый раз слышу. Это что за существа такие?       — Живые, но с двумя духовными телами. Они могут менять свои физические оболочки как по желанию, так и при определённых условиях. Но проблема в том, что тела меняются целиком. По сути, у одной души два духовных тела, которые не сильно связаны между собой и постоянно соревнуются за контроль.       — А в чём тогда смысл? — не понял я. — Ну, превратятся они в людей, и что? Разум у них станет иной и они станут другими, по своей сути.       — Это только если через круп матрицу внедрять. — ухмыльнулась королева, подходя к спящему жеребцу. — Но ты же сможешь аккуратно совместить обе основы, оставив один разум на два тела. Сгладив проблемы, вызванные трансформацией на прямую, мы получим в итоге истинного оборотня пони-человека.       — И что, это можно с любым пони сделать?       — Не вижу никаких препятствий. Я добуду тебе образец, а дальше сам с магией трансформации разберёшься. Для тебя это не должно стать проблемой.       — Насколько я понимаю, смена духа должна полностью перестраивать физическое тело в соответствии с духовным? — уточнил я.       — Верно. Душа сама адаптирует физическое тело к духовному. Причём, размеры не имеют значения, была бы энергия на перестройку. Не спрашивай как, но я своими глазами не раз видела, как оборотень в разы увеличивал свою массу при трансформации. Более того, смена облика полностью восстанавливает тело и залечивает почти любые раны.       Вот это да! Мне уже не терпится разобрать такую магию на составляющие и изучить её от и до. Это какие же возможности открываются?! Просто голова кругом идёт, от способов применения такой неординарной методики!       — Криз, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мне нужен образец! О, да! Чувствую, это будет очень интересно!       — Это недешёвое удовольствие, достать оборотня, да ещё и быстро.       Я снова скуксился. Блин, опять она за своё!       — Цена не имеет значения. В пределах разумного, конечно.       Но тут я заметил, что стоило мне чуть отвлечься перспективами и ослабить контроль, как мой антро-пони зашатался и чуть не упал.       Кризалис это заметила и ухмыльнулась. В шутку, она и сама тут же приняла получеловеческий облик и, дразня, сделала пару танцевальных па.       — Тебе ещё понравится новый Сикер, Тень. — со смехом проговорила королева, а я попытался успокоить паникующего жеребца, который во все глаза таращился на странное двуногое существо перед собой.        — Я тебе такое тело создам, малыш, — я улыбнулся гвардейцу, — Копыта оближешь от удовольствия. А то сражаться в четвероногой форме, не слишком-то удобно. Смотри. — и с этими словами я сам трансформировался в гуманоидную форму, одновременно материализуя пару клинков для рук, и ещё три повисли в воздухе, удерживаемые в облачках телекинеза. Но сейчас это всё мало волновало бедолагу и он с разинутым ртом пялился то на нас, то на свои собственные руки.       — Тень, тебе не кажется, что ты позволяешь себе лишнее в отношении сего бравого воина? — усмехнулась Кризалис, наблюдая, как я внедряю тому знания о человеческой форме напрямую.       — Не-а. Он гвардеец, которого сестра специально передала под моё начало на время обучения. Так что я его непосредственный командир и он должен исполнять мои приказы. — пожимая плечами, я продолжал доводить его тело и моторику до ума. — В конце концов, он в любой момент может уйти в отставку и прекратить обучение. Пусть последствия будут довольно неприятные, но он может в любой момент потребовать окончания нашего сотрудничества. А так, как он этого не требует, то значит всё в порядке и он будет делать то, что я скажу. Тем более, где как не за пределами нашего мира он сможет по-настоящему узнать, чего стоит его клинок и боевая магия?       — Хочешь заставить его ещё и убивать? — не унималась Кризалис, внимательно рассматривая бедолагу, попавшего в такую щекотливую ситуацию. А он, в свою очередь, не знал как быть и только пытался устоять на двух копытах, забавно размахивая руками и хвостом.       — Скорее, показать, какой может быть мир с кардинально другой ментальностью разумных существ. А то наш бравый гвардеец, при всех своих достоинствах, ещё довольно слабо понимает, к чему я их готовлю. Представляешь, он и ему подобные, даже никогда не убивали никого. Нет, ну серьезно, что это за воины такие?       — У него хоть рука-то поднимется, отобрать чужую жизнь? — с сомнением протянула Кризалис, рассматривая жертву моего эксперимента.       — Не уверен, и потому надо проверить его в настоящем деле.       В принципе, я разделял её опасения, но если поставить вопрос ребром: убить или дать убить других пони, думаю, он сможет сделать то, что надо.       — Убивать в нашем мире некого, но там у него, наверное, будет шанс отправить какую-нибудь падаль на перерождение, ради её же собственного блага.       — Бесполезно. — с нотками печали в голосе ответила Кризалис. — Они переродятся такими же, какими и умерли. Ну, может, чуть помудрее и адекватнее. Таким способом ничего не изменить. И вообще, так вмешиваться в происходящее там, чрева-то большими проблемами.       — И у тебя есть мысли, как их избежать?       — Конечно. С ними отправится один из моих инфильтраторов, который поможет им адаптироваться и убережёт от разных глупостей. А заодно, вытащит их из той передряги, в которую они обязательно влипнут. Хотя бы, на первый раз. А то они, совсем ничего не понимая, таких дров там наломают.       — Я сам справлюсь! — подал голос возмущённый Сикер, всё ещё пытаясь удержать равновесие. — Не нужны нам перевёртыши!       Нууу... судя по тому, как он неровно стоял, очень даже нужны. А вообще, забавно было наблюдать, как он пытается удерживать вертикальное положение. Всё-таки, он отлично контролирует своё тело, пусть и фантомное. Да и опыт великое дело, пусть он никогда так особо долго не стоял, но в бою такая поза не редкость, пусть и не в статике. Так что он довольно шустро адаптировался.       — Без проводника Вы пропадёте в любом сером мире. — констатировала Кризалис, словно это было само собой разумеющееся. — Там тебя могут убить только за одно то, что ты не такой как они. Ну, или попытаются убить чужака, потому что поверят в свою силу, а Вы не сможете сойти за своих при всём желании. Уж слишком сильно отличаются принятые нормы морали в обществе пони от других миров.       — И что же делать? — задал я очевидный вопрос.       Кризалис лишь пожала плечами.       — Пытаться хоть отчасти походить на местных и держаться в рамках, не выделяясь из толпы. Иначе, их быстро раскусят и порешат, как опасных чудовищ.       — Мы не чудовища, в отличии от Вас! — Сикер чуть не задохнулся от возмущения.       — Это ты будешь людям рассказывать, когда они будут с тебя кожу живьем сдирать, вызнавая, зачем Вы явились к ним. Думаешь там тоже наша сказка, со всеобщей любовью и дружбой? Если да, то заруби себе на роге! Там всё не так, как у нас, и разумные существа льют кровь как воду, по самым ерундовым причинам.       От подобной новости, Сикер аж поперхнулся и чуть не упал, не поддержи я его телекинезом, а королева продолжила тем же безапелляционным тоном.        — Некоторым видам вообще повода не надо. Тем же оркам, например. Они просто поубивают Вас ради пропитания и ничего личного, потому что они хотят кушать, а Вы будете для них едой. Едой, с которой не разговаривают, дружат или хотя бы слушают. О, нет. Вас просто попытаются убить и съесть, если конечно, сил хватит. Вот в такое чудесное место, Вы вскоре и отправитесь прогуляться.       — Орки едят пони?! — не сказал, а, скорее жалобно проблеял ошарашенный до глубины души жеребец.       — Ага. И некоторые люди тоже. — коротко подтвердила Кризз, как нечто само собой разумеющееся. — Они едят всё подряд, когда припрёт, включая себе подобных. Особенно, во время сильного голода. А пони съедобные. Пусть не все люди так поступят, но для того, чтобы Вас убили в качестве экзотического блюда, хватит и этого. А то, что не съедят, пустят на алхимические ингредиенты, а шкуру повесят в качестве трофея на стену. Возможно, Вам повезёт и Ваши чучела украсят какой-нибудь замок, а то и в музей попадёте...       Я оборвал вошедшую во вкус Кризалис, пока она совсем не запугала бедолагу.       — Кризи, не сгущай краски. Всё не настолько плохо. — у меня с трудом вышло подавить улыбку, искоса наблюдая за ступором ученика.       — Смотря, где они окажутся. Поверь, Тень, есть множество миров, в которых они покойники без вариантов. И ещё больше, где они будут вынуждены постоянно отбиваться от толп разных чудовищ и двуногих монстров. Вроде огров, например, которые настолько тупые и прожорливые, что с ними в принципе нельзя договориться. Даже последняя мантикора, из Вечнозелёного леса, на их фоне просто титан мысли и ангел милосердия.       — Хорошо. И что ты предлагаешь? — подтянув ближайшее кресло, я устроился в нём, свесив крылья и вытягивая ноги. В руках же я принялся с бешеной скоростью крутить два небольших кинжала, всем своим видом показывая, что ждёт всех этих чудовищ, если я или Селестия узнаем, что кто-то из них посмел обидеть наших маленьких пони.       Прекрасно поняв мой посыл, Кризалис крепко задумалась.       — Хм... Мир надо подбирать с умом и очень тщательно, иначе, будет беда. Есть несколько вселенных огромных размеров, в которых живут миллионы разных видов, на миллиардах планет. Кого там только нет... Хотя, людей больше всего. Да и магия в некоторых есть, хотя её и мало. Вот где всего столько, что и за тысячу лет просмотреть даже малую часть не хватит. При том, что там всем плевать на твой вид и даже мы в истинном облике можем гулять и не вызывать лишних вопросов. Там и не такие странные существа живут, бок о бок с друг другом.       — Надо додумать. — я приподнял бровь, оценив поистине космические масштабы описанного королевой роя места.       Надо же. Я и не думал, что с этим путешествием будет столько проблем.       А с другой стороны, столько всего интересного уже узнал, просто готовясь к нему. Что же будет, когда мои разведчики совершат своё первое путешествие в иные вселенные? Сколько ещё мне придётся узнать? Аж дух захватывает от перспектив!       Внезапно, резанувшая под сердцем боль заставила меня сбиться с мысли и резко подскочить с кресла. Я отчётливо ощутил боль Селестии, словно свою собственную! Сестра была ранена какой-то гадостью, чья магия сейчас медленно проникала в её тело и отравляла его медленно, но неотвратимо!       Как такое вообще возможно?!!!       Ещё одна вспышка дикой боли, и эта проклятая вещь входит в тело сестры снова! Промедлив от шока всего мгновение, я под удивлёнными взглядами Сикера и Кризалис сминаю реальность, переносясь к сестре самым коротким и быстрым путем. Сейчас мне плевать на все сопутствующие повреждения пространства и времени! Потом поправлю, а сейчас... Я должен успеть!       Я материализуюсь в спальне сестры и вижу грифона, заносящего длинный кинжал с волнистым лезвием для третьего удара. Время словно застывает и я вижу, как оружие неспешно двигается к распоротому животу сестры, куда пришёлся второй удар.       Кинжал, с запертой в нём душой, способен на мгновенное убийство любого разумного существа... и... Сестра, заливающая простыни кровью из своего пронзённого сердца. Мысль ещё не успела полностью сформироваться в моей голове, а грифона уже впечатывает в стену волна моей силы, походя проломив крепчайшее кружево его сложнейшей защитной магии. Броня убийцы явно была шедевром магического искусства, но только не для меня. Мой телекинез вырывает кинжал из когтей этой твари и оружие подлетает ко мне, а тем временем сотни тестовых заклинаний уже начинают изучать подробности его кровавой работы.       ...Не понял... А это что за фигня? Да, внешне вещь крайне опасная, да и изнутри всё ещё хуже, но это не настоящая душа взаперти, а скорее, имитация по-настоящему опасного оружия. Это точно не может убить сестру! Да и вообще, этот клинок, по идее, не может нанести такие раны и остаться целым. При такой силе, он должен был выгореть при первом, максимум, втором ударе, а он словно и не наносил Селестии ран. Не выгорел в её свете и божественном пламени. Тем более, что крови из неё течёт странно много. Да и кровь не золотая, а красная, как у простых смертных. Не сходится здесь что-то... Ой, не сходится!       Оторвавшись от кинжала, я сосредотачиваю своё внимание на лежащей без чувств Селестии и просто не понимаю того, что вижу. Да, рана на груди страшная и яд действует, но она не сопротивляется ему, в то время как её свет и огонь могут выжечь эту заразу в мгновение ока. Повреждений в духовном теле, не говоря уж о душе, нет вообще, а уж закрыть простой разрыв плоти — это вообще ерунда. При том, что мысленная активность сестры немного заторможена, но всё равно, держится на высоком уровне. Она не может так действовать, если только это… Блииин!!!       Но тут меня отвлёк грохот множества ног за дверьми. Всполошённые стражники несутся к покоям сестры, словно стадо бизонов за яблочными пирогами на празднике в Эпплузе. Бросив окровавленный кинжал на пол, я отпускаю помятого мною грифона и прыгаю в соседнее помещение как раз вовремя, чтобы не попасться на глаза ввалившимся в спальню Селестии гвардейцам. Ну, сестра! Ну, актриса!! Так разыграть собственное покушение! Я уж подумал, нечто ужасное случилось. Да и за беднягу грифона обидно. Помял я его слегка. Хорошо хоть, не сильно. До свадьбы заживёт. А вот эта актриса снова крутит свои дела, даже не ставя меня в известность, а у меня чуть сердце не остановилось! Я же так перепугался за неё, а в итоге, угрозы не было и в помине! Была только очередная постановка! Вот только, на кой ляд ей этот цирк с раной?!?       «Может, объяснишь?» — спрашиваю я лежащую «без чувств» сестру, при этом еле сдерживая себя, дабы не дать волю чувствам, и не разнести к хаосу весь её королевский будуар!       «На меня только что было совершено покушение, брат. Проклятым кинжалом, между прочим. И я умираю…» — слабый голос сестры, заставил меня сморщиться от этого чудовищного бреда.       Ну, что она несёт?! Какое покушение?! Какой проклятый кинжал! Какая смерть?!       Я отвесил себе смачный фэйсхуф.       «Так. Вот только, давай без этого. Та ерунда, тебя по-настоящему ранить не могла в принципе. При всём желании, не говоря уж о том, чтобы убить. Да и кровь у тебя не красная, и этот грифон не мог бы проникнуть незамеченным в твои покои. Тем более... Ты никогда не спишь в этой спальне, так что хватит придуриваться и говори правду!»       «Ах, братец... Ты такая бука. А я так хотела всего капельку заботы. Тебе что, трудно было подыграть мне? Посидеть у моей кровати, пустить скупую жеребцовую слезу, пообещать покарать подлых убийц…»       О, Луна! Дай мне силы не прибить её с горяча! Я ведь так за неё перепугался, а она!?       «Да, я уже понял, что это спектакль. В том числе, и для меня. Так зачем ты это сделала?»       «О, светила! Какой ты бесчувственный! Я тут умираю, а он препирается! Ах! Такой талант гибнет в расцвете сил!»       Ну и шуточки у неё. Общество Кризалис явно не пошло ей на пользу. В следующий раз десять рад подумаю, сводить их вместе или нет. А то теперь по-настоящему страшно подумать, что она ещё может выкинуть.       «Тия... — я сделал небольшую паузу — Я за тебя действительно испугался.»       «Правда!?» — сестра встрепенулась, напрочь забыв о своей, вроде как, смертельной ране.       «До тех пор, пока не увидел орудие убийства и этого грифона. Он ни за что бы не застал тебя врасплох и тем более, не нанёс тебе рану без твоего желания. Итак, я жду.»       Ворвавшаяся в покои сестры стража уже вязала несостоявшегося «убийцу», а парочка единорогов, знакомых с лечебной магией, в это время спешно оказывала «умирающей» Селестии первую помощь, пытаясь закрыть её раны и остановить кровь. Но ничего не помогало, так как солнечная принцесса специально не позволяла себя вылечить.       «Я всего лишь слабая пони, которую подлый убийца опасно ранил. — продолжала сестра, пока гвардейцы пытались оказывать ей первую помощь. — Ах, я какая слабая и неопасная! Меня то Кризалис победит, то подлый убийца почти достигнет своей цели. Ещё капелька, и я по-настоящему погибну!»       При этом я буквально видел, как она мысленно заламывает себе передние ноги и изображает ту ещё пантомиму — в стиле умирающего лебедя.       «Ладно, я понял. Ты хочешь принять удар на себя. Хотя, как по мне, ты переигрываешь с этим. И это омерзительное оружие. Хоть запертую душу ты из него спасла, но неужели было обязательно использовать такую отвратительную вещь?»       «Увы, в нашем мире осталось так мало по-настоящему опасных вещей. Приходится тащить разную пакость из-за пределов и подбрасывать исполнителям. Знал бы ты, сколько сил заняла у меня эта постановка. А ты чуть всё не испортил, помяв моего бедного грифонюшку.»       «Понятно. И что теперь?» — ох, как же с ней порой тяжело!       «Как что? Я умираю! Ни один единорог не сможет мне помочь и только мой дорогой брат способен совершить настоящее чудо любви, и спасти свою сестру от лап смерти! Но даже у него это займёт неделю кропотливой работы в уединённом месте, где ему никто не сможет помешать!»       Так. Понятно всё с ней. Тоже мне, умирающая нашлась.       Но, с другой стороны, целая неделя вместе с сестрой! Ох! О таком я даже не смел и мечтать! Это же месяцы вместе, если время разогнать! Да за такое, я ей ВСЁ готов простить! Ух, оторвемся!       «Точно целую неделю придётся тебя лечить?» — может, выйдет уломать хотя бы на восемь дней наедине?       «Точно. Рана слишком тяжела. Возможно, даже придётся увеличить срок до восьми, а то и десяти дней.»       Да! Главное не показывать, как я рад и держать себя в копытах.       «Кто же будет править, пока ты умираешь, а я спасаю тебе жизнь?» — ну не поверю, что у Тии и это не продумано.       «Конечно, Каденс. Я оставила все письменные инструкции на случай подобного происшествия. Вот пусть и правит, а я ранена! Мне нужны покой и забота.»       «Будет тебе и покой, и забота. Даже с ложечки покормлю больную.»       «Правда?!»       Я буквально чувствовал, как она хочет вскочить от радости. Да я и сам с трудом сдерживался, дабы не умыкнуть её раньше времени.       «Обязательно. Ты же так слаба, что даже магию творить не сможешь. Кстати, когда мне появляться на сцене?»       «Немногим позже. Пусть сначала целители распишутся в своем бессилии. Вот тогда явишься ты и унесёшь меня в далёкие дали.»       «Легко. Только не переигрывай, а то из тебе уже столько крови натекло, сколько в обычной пони просто нет.»       Ну да, на кровати такая лужа уже собралась, что простыни перестали её впитывать и кровавое пятно начало растекаться по ковру. А вот, наконец, влетели медики и сходу попытались остановить кровотечение, параллельно изучая раны, да куда там. Они с ужасом обнаружили «страшную магию»(!), которая жуткой отравой растекалась внутри сестры.       «Не учи меня играть, братец. Её именно столько, сколько надо. Ну, наконец-то, квалифицированная помощь подоспела. Теперь они попытаются спасти меня, но, увы, безуспешно и жизнь моя так и будет покидать меня. И тогда, в самый драматичный момент явишься ты, брат, и спасёшь меня от лап смерти.»       «Тия, а что твоя ученица подумает? Она же будет всю неделю волноваться, как на иголках, и думать как тебе помочь.»       «Она не узнает. О моей болезни будет осведомлен не слишком широкий круг лиц тех, кого я хочу проверить на лояльность. А то некоторые их сношения на межмировой политической арене, в последние годы мне совсем не нравятся.»       «Так это удар из-за пределов нашей вселенной?» — а вот это уже очень интересно.       «Ну, конечно! Проклятое оружие, исполнитель прибыл довольно хитрым способом, да и магическое прикрытие у него очень мощное. Особенно, на высших Планах реальности. Сам понимаешь, какая картина у моих чинуш должна в голове сложиться. А иначе никто не поверит, что «убийца» меня даже коснуться смог, не то, чтобы воткнуть этот проклятый кинжал в мою плоть.»       Проклятье! Совсем из головы вылетело, насколько сложно нас ранить, не говоря уж об окончательном убийстве. Ведь произойди подобная трагедия в реальности, я должен был знать это из будущего. Если же это был новый фактор, не отраженный в потоках времени, то это повлекло бы за собой такие катаклизмы реальности... В общем, для стабилизации такого, не факт, что и моих сил хватит. Нет, положительно, я не могу такого не заметить. Никак. Это же всё равно, что солнце во мраке истинной тьмы.       «Осталось только правильно подать моё ранение для узкого круга общественности. Да и демону Сомбре стоит узнать об этом инциденте. Пусть порадуется, перед своим окончательным развоплощением.»       «Понятно. Сколько у меня ещё времени?»       «Десять-двенадцать минут.»       «Отлично. Как раз успею всё подготовить для больной.»       «Что?!»       Однако я уже наглухо обрываю ментальную связь с Селестией и молнией перемещаюсь по всему Кантерлоту, скупая разные вкусности, и заодно, набираю с запасом разных продуктов со складов лучших поставщиков. Наконец, с усилием перетащив всю эту настоящую гору снеди в свой Лунный замок, я как раз вовремя вернулся во дверец.       Распахнув ударом ноги украшенные символом солнца двери, я влетел в спальню сестры, застав там поникших единорогов, безуспешно пытавшихся помочь сестре, и буквально рыдающую у «смертного одра» Каденс. Которая тут явно тоже не смогла ничего сделать своей силой любви.       — ДОРОГУ! — добавив капельку магии, я добиваюсь настоящего Кантерлотского Гласа. — ЧТО С НЕЙ?!?       Единорогов-целителей звуковой волной просто сдуло в стороны, освобождая мне место для работы. С моего рога сорвались сотни светлячков заклинаний, окружая тело сестры тугим коконом магии, поверх которого заскользили десятки заковыристых маго-конструкций. От вида такой феерией целебных чар, у единственного опытного лекаря, способного видеть все аспекты моей волшбы, аж глаза на лоб повылезли.       — Умирает. — наконец, всхлипнула Каденс, пытавшаяся унять поток слёз.       — Так. Дело плохо. Она действительно на грани смерти. — Выдержав паузу, вроде как для лечения, я продолжил. — Хорошо, что вы помогли ей сразу, иначе даже я не вытащил бы её из могилы. Ситуация хоть и тяжелая, но поправимая. Мне потребуется минимум семь, возможно, десять дней для лечения. Но на это время мне придётся неотлучно находиться возле сестры и меня никто не должен отвлекать. Более того, я буду крайне уязвим и поэтому мы покинем дворец на это время. Для безопасности Селестии, никакой связи на это время не будет. Как только она поправится, то сама вернётся во дворец. До этого, сестра официально приболела и может заниматься повседневными делами.       — Но, Тень… — Попробовала возразить розовая малышка. При этом я почувствовал, как у неё с души буквально огромный камень свалился, когда она узнала, что её любимую наставницу ещё можно спасти.       — Никаких но, безопасность сестры на первом месте! На время её лечения, ты главная. Заменишь сестру на троне. Я знаю, что инструкция на подобный случай есть, поэтому действуй, и не ищите нас. — я обвёл взглядом оторопелых медиков и гвардейцев.       Потом, подхватив сестру магий, я шагнул в подёрнувшийся серым маревом проход мира снов и тот, тут же схлопнулся во вспышке света.       Конечно, не очень красиво получилось. Оставил Каденс и других пони в полной растерянности смотреть на пустую кровать, залитую божественной кровью их солнечной правительницы. Которая, между прочим, уже начала волшебным образом испаряться под действием моего заклинания. Не хватало ещё, чтобы кто-то прихватил её для разных нужд и понял, что это не совсем кровь сестры. А точнее — вообще не кровь.       Переместившись в апартаменты своей Лунной резиденции, я некоторое время боролся со слабостью от перенапряжения. Пока сестра буквально на глазах затянула свои «страшные» раны на груди и животе и вскоре, как ни в чём не бывало, спрыгнула с моей спины на пол.       — Значит, у нас есть десять дней? Мммм… С чего же начать этот отпуск? — на мгновение она замолчала, вроде как, задумавшись. — О, знаю! Мы посмотрим на ВСЕ-ВСЕ твои картины!       От такой новости, у меня аж в груди всё похолодело. Она знает о них?! Нет! Ни за что!       — Нет. Никаких картин! — глупая ложь, но мысли от страха дали сбой и Селестия легко их считала. Но всё равно! Она не должна их увидеть. Никогда и ни за что!       — Ну, братик... Тебе что, жалко? — Ух, какую мордашку миленькую состроила, а эмоции какие! Так и хочется согласиться со всём. Но нет, я не поддамся! Моя воля сильна и…       — Э... Так не честно. — её длинные ресницы захлопали прямо перед моим лицом.       — Ну, пожалуйста, братик. — а ведь, по самому больному бьёт!       Я зажмурился, собираясь с силами.       — Нет. — моя воля сильна и я не поддамся. Ей нельзя это видеть!       — Ты всё ещё дуешься из-за того критика? О чём это она? Причём тут эта фигня? Хотя... на этом можно сыграть.       — Скорее, из-за череды критиков. — я печально повесил ушки и начал перечислять. — Как сейчас помню реакцию тех расфуфыренных снобов на творения Луны. Эксплозия не та. Краски слишком тёмные. Атмосфера через чур мрачная. А это что вообще за чёрное полотно? Нет экспрессии. Банально и скучно. Старо. И сотни подобных эпитетов. Они меня с грязью смешали… Меня! Больше они их не увидят!       — Надо было подписывать картины настоящим именем, а не выставлять под псевдонимом. — резонное замечание сестры, заставило меня лишь поморщиться. Всё-таки, Луна была той ещё упрямицей, не ищущей лёгких путей. Желала признания, как все, а не за счёт своего статуса.       — Чтобы они восхваляли моё имя, а не моё творчество? Ни за что. Но Луна на их могилах потом знатно сплясала. Гады!       Всё-таки, есть своя прелесть в том, чтобы быть бессмертным. Можно просто подождать, пока враги перемрут, а ты останешься живым и сможешь победить их, пусть даже и таким слегка сомнительным методом.       — Ну, признай, братик, твои картины и правда были немного... странными. — крылья сестры обняли меня в попытке утешить. Она отлично знала, как по мне, а точнее Луне, это ударило тогда. — Не сердись на них так.       Неожиданно, во мне самом начала подниматься волна тьмы. Стоило по-настоящему вспомнить этот момент жизни, когда Луна слушала, как критики обсуждают её творения, выстраданные и написанные как крик души на боль одиночества. Да ещё Стар Свирл хорош. Подливал масла в огонь, втихаря посмеиваясь в бороду над моими творениями. Это всё заставляло Луну в моей душе беззвучно рыдать от болезненных воспоминаний и попадись он мне сейчас, то позавидовал бы демонам за свои дела!       — Да что они вообще знают о красоте ночи! — вспылил я в объятьях Селестии.       Эмоции глушили разум. Да и не хотел я их сдерживать, обманывая самое близкое в мире существо. Пусть Селестия видит меня таким, какой я есть, а не очередную маску.       — Да они даже не смогли увидеть на картине пещеру в ночи. Ту самую, в которой мы с тобой пережидали очередной кислотный дождь, в исполнении этого чокнутого духа хаоса! Но в этой грёбаной академии художеств заявили, что залить холст чёрной краской — есть тупейший способ нарисовать картину, а потом ещё и придумали это обидное название: «Чёрный Квадрат»! А там, между прочим, было сто сорок восемь оттенков чёрного, но ни один из них даже не заметил самого рисунка! Слепцы!       — А мне нравилось, как ты рисуешь. — Тия, нежно обняв, потёрлась о мою шею. — Жаль, что до сегодняшнего дня в мире твоих картин сохранилось так мало.       Её правда. Парочка творений Луны до сих пор украшают солнечный дворец. Хотя, как по мне, лучше бы их в топку отправить. Всё-таки, рисовал я тогда довольно средненько, больше налегая на чувства, чем на мастерство, но за эту тысячу лет я немало напрактиковался в своем хобби и достиг куда большего. Но всё равно, показывать ТЕ свои картины это… Нет, я не смогу! Слишком уж это личное. Ужасное даже для меня.       — Ну, брат... Ну, позязя! — продолжала, тем временем, канючить Селестия. — Я только одним глазиком гляну. Обещаю, что не буду смеяться над твоим увлечением.       Зараза...! Это, всё-таки, сестра. Она ведь изменилась и не будет смеяться, даже если посчитает мои работы мазнёй. Но всё равно, я просто не имею права показывать ТО своё безумие, застывшее на холстах.       — Н... Нет. — с трудом выдавил я из себя, стараясь не утонуть в её огромный фиалковых глазах.       — Ну, хоть парочку. Самых удачных. Ну за что мне это!? А как она телом и голосом играет. Аж мурашки под крыльями! Да она же из меня натурально верёвки вьёт! И ведь не отцепится, пока не покажу. Ладно. Парочка приличных картин у меня найдётся. Пусть глянет и забудет.       — Всего пару?       — Да, всего пару.       — Сейчас.       Прыгнув в хранилище под дворцом, я быстро поднял телекинезом в воздух тысячи картин, начав бегло просматривать их и ища те, которые не страшно показать. Собственные работы мелькали перед глазами словно радужный калейдоскоп, вызывая отвращение, пока не попалась... Как её там? А, вспомнил...       «Эквестрия в особенно красивую ночь.»       Её я написал всего лет двести назад, в пору особо сильного вдохновения. До сих пор помню то волшебное чувство творца, когда писал её, стоя на безжизненном лунном ландшафте, на фоне поднимающейся над горизонтом Эквестрии. Получилось достаточно хорошо. Подойдёт для демонстрации. Да и не безумная это картина, в отличии от большинства тут, порожденных моей болью одиночества.       А вот вторую картину никак не удавалось найти, пока мне не попалась одна из совсем уже свежих работ: «Рассветный Кантерлот». Город так сильно изменился за ту тысячу лет, что я не удержался и запечатлел его на полотне. На память — так сказать. Интересно. Вот гляну через тысячу лет и вспомню, каким он был во времена моего возвращения.       Найдя подходящие, я, по инерции, просмотрел ещё пару тысяч картин, ища что по лучше, пока не наткнулся на совсем старую работу. Где я запечатлел Луну и Селестию такими, какими они были полторы тысячи лет назад. Тогда власть и дела политики ещё не поглотили сестру с головой, а Луна не познала всей глубины одиночества.       Я принялся медленно ходить перед зависшим в облачке телекинеза холстом. Да... Словно это было только вчера и мы отправились на прогулку, бросив всё дела на потом. Гуляли по заливному лугу, вдоволь объедались ромашками и клевером и были такие беззаботные и счастливые. Да! Я, пожалуй, подарю Селестии эту картину, на память об эти днях... Но потом.       Отложив её в сторону и прихватив две ранее выбранные, я вернулся в основной зал. Там сестра уже во всю дегустировала произведения кондитерского искусства, вольготно развалившись на целой груде подушек.       — Вот две, как и договаривалась. — глухо пробормотал я себе под нос и нехотя отпустил свои творения из поля телекинеза, передовая в золотистую ауру сестры.       С трудом скрывая дрожь, я принялся наблюдать за ней, пока Селестия рассматривала их, левитируя перед собой и то отдаляя на десяток метров, то приближая почти в упор. Иногда она даже поворачивала и переворачивала картины вверх ногами, тщательно рассматривая их под всеми углами, и всё это с совершенно не читаемым выражением не лице.       Это продолжалось до тех пор пока сестра, наконец, не зафиксировала их в довольно странном положении перед собой и не вывела свой вердикт.       — Знаешь, брат, мало какой бог искусств может добиваться такого мастерства в живописи. Ты давно перерос уровень смертных. Хотя мелкие огрехи всё ещё присутствуют, но только при условии, что ты бог искусств, а не ночи. Как у тебя вообще выходит писать такие полотна?       Реакция сестры согрела меня изнутри, делая буквально самым счастливыми пони в мире.       — Понятия не имею. — Я не сдержался и по моему лицу растеклась улыбка до ушей. Как же приятно слышать такую оценку. — Просто много практики и тонкая работа с магией. Мне не сложно переписать любую картину, с точностью до атомов в структуре полотна. Проблема не в том, чтобы написать, а в том, ЧТО писать! Я и так нарисовал всё, что только было можно и интересно, пока был на Луне, а после возвращения, времени толком уже и не было. Демоны и кошмары сами себя не уничтожат, так что только пару сотен картин и успел создать, за эти три календарных года.       — Столько же для тебя времени прошло на самом деле? — с трудом оторвав взгляд от картин, сестра отложила их в сторону.       — Сорок два или сорок три года, не уверен точно. Со всеми этими заботами, я, порой, выпадаю из реальности, забывая отслеживать прошедшие года с нужной точностью.       — Для меня прошло только десять вместо трёх, младший братец. — её магические объятья стали ещё теплее и ласковее.       — Ну... Технически, я тебя старше. Причём, в разы. — парировал я. — Твои три с хвостиком тысячи лет, против моих девяти, делают меня старшим братом.       Но в ответ, я получил только улыбку и высунутый язык.       — Ха. Всё равно я родилась первой и буду твоей старшей сестрой, несмотря на этот временной казус!       — Да я и не против, сестрёнка. Благословляю тебя отвечать за всё в нашем мире, а я помогу тебе по мере сил и не буду заморачиваться со всеми этими межмировыми проблемами и политикой. — и, в свою очередь, я тоже показываю ей язык. Пусть знает наших!       — Лентяй! — усмехнулась Селестия и вновь обняла меня своими белоснежными крыльями. — Как сидел в моей тени раньше, так и не хочешь вылазить? При том, что мог бы по-настоящему сравняться со мной во всём.       — Так я и не отрицаю. Сидеть под твоими крыльями удобно и приятно. Так что я пока тут побуду... Хе-хе.... Буду твоей тенью, — и с этими словами я в наглую залажу под её тёплое крылышко и, уменьшаясь до размеров прежней Луны, прячусь под ними с головой, — Дабы не портить сюрприз твои врагам. — подал я от туда нежный жеребячий голосок. — Думаю они очень удивятся, когда узнают о Тени нашего мира, готовой сожрать их без остатка.       — Определённо. — соглашается сестра. — Гругало Ла Гран уже был осчастливлен вашей встречей. А скоро, и другие архидемоны узнают тебя очень плотно. Ты только потерпи ещё немножко, и перед тобой откроется весь Универсум.       Тепло её тела ласкает мою шёрстку, а любовь делает меня ещё более счастливым.       — Надеюсь, это произойдёт в ближайшие пару лет, иначе я за себя не отвечаю.       — Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы этот радостный момент произошёл как можно раньше. А теперь, мы идём смотреть остальные твои картины.       При этих словах я встрепенулся, а вся нега и дремота развеялись без следа. Так, собраться и не расслабляться, а то она ещё увидит ИХ!!!       — Давай я лучше буду их сюда приносить? — подал я робкий голосок из-под её огромного крыла. — Всё равно на складе их рассматривать неудобно.       — Если хочешь. Но ты покажешь всё, что есть. — в ответ я только кивнул, незаметно направляя потоки магии на самые нижние хранилища, в скальном основании дворца, где сейчас гибли в пламени десятки тысячи картин, рождённых моим безумием.       Стихия жадно пожирала их, вырезая из самой ткани упорядоченной реальности, словно их никогда и не было. Ни в прошлом, ни в текущем времени и тем более, в будущем. Отныне о них ничего не будет известно. Даже в моей памяти бушевала всё та же всепожирающая тьма, с идеальной точностью вырезая всю информацию связанную с ними так, чтобы я не помнил об их существовании ничего — включая те безумные моменты своего одиночества, которые породили их.       И сразу же я ощутил ни с чем несравнимое облегчение. Проклятье! Давно надо было избавиться от этого балласта, который тянул меня во тьму! Теперь осталось всё только светлое, что у меня было, и пусть сестра никогда не узнает о всём том кошмаре из моей памяти. Не стоит нам об этом помнить.       — Брат, ты что с собой делаешь?! — естественно, Селестия заметила мои манипуляции, неожиданно поведя своим тёплым боком.       — Ничего плохого. Просто сбросил балласт, от которого давно надо было избавиться. Ведь теперь у меня снова есть ты, а остальное не важно. Вот, глянь, что у меня есть. — и я достаю одну из самых любимых картин из нашего «детства», которая замирает перед нами, погружённая в оболочку поля консервирующей магии.       Любопытно. Эта ей тоже понравится? Я наблюдал, как сестра подобралось, словно хищник перед дичью. Да, теперь убрать картину не выйдет. Точно отберёт и сделает с ней то, что хочет. Этот взгляд я хорошо помню, ещё по той жизни.       — Я хотел подарить тебе эту картину потом, но раз уж тебе понравились эти, то может, оценишь её первой?       — Конечно, брат! — Её телекинез почти вырвал холст из моей магии, хотя я и не сопротивлялся, когда она разворачивала обёртку. Наблюдая за её окаменевшим при виде картины лицом, я не знал, что и думать, но тут Селестию накрыл настоящий эмоциональный шторм, который она и не пыталась сдерживать. Её магия пошла волнами, вырываясь протуберанцами тепла и света, сжигая подушки, опаляя каменные стены и нежно согревая меня. Только картина оставалась полностью неуязвима, обернутая такими слоями защиты, что проще гору расколоть, чем повредить хоть одну ниточку холста. Огненные слёзы стекали по щеками солнечной богини минут десять, пока она, наконец, не смогла взять себя в копыта и утихомирить вышедшие из под контроля силы и эмоции.       — Ты всё ещё помнишь... Какими мы были тогда... — еле слышно прошептала принцесса, сильнее прижимая меня крылом к своему белоснежному боку.       — Наивными и беззаботными? Да. Мы тогда сбежали от своего долга поиграть на лугу.       — И заигрались, потеряв счёт времени. Мы вернулись только через три дня.       — А когда вернулись, то узнали, что началась очередная война и было уже не до игр.       — Зато, те дни мне никогда не забыть.       — Мне тоже. А войну я забыл. Помню только сам факт. И поэтому, мы просто обязаны провести эту неделю так, чтобы и через тысячу лет помнить о ней.       — Даже если случится война и придётся спасать Эквестрию? — Тия повернула голову и улыбнулась, заглядывая в моё убежище под своим крылом.       — Даже если и так. ИМ пора повзрослеть и перестать прятаться под твоими крыльями. В конце концов, сейчас это мой «домик». — и я вновь показал сестре язык, лизнув её в носик. — Мы тоже можем немного побыть детьми?       — Замечательная мысль!       И нежный поцелуй Селестии стал мне ответом.