Боги Эквестрии

Глава 31 Три Каденс

             Я неспешно заканчивал писать картину спящей Каденс, и параллельно завершал диагностику её духовного и физического тела, любуясь прогрессом, которого ученица достигла за три недели моего отсутствия. Малышка во всю использовала подаренную нами комнату и прожила уже на две недели больше, чем остальные пони. Более того, даже в своих снах Каденс уже пыталась делать что-то осмысленное, учась контролировать свои сновидения, и очень скоро она сама очнется от этого сна, осознав его и взяв под контроль. Ну, а пока, я могу наслаждаться видом спящей принцессы, которая так мило сопит носиком в подушку, свернувшись калачиком и обняв себя крыльями. Даже не хочется прерывать такой сон, но, увы и ах, есть такое слово — надо, и я не могу прожигать своё время, целую ночь любуясь красотой её тела, духа и души, пусть это и происходит в ускоренном временном потоке.       Хотя, куда больше мне хотелось разбудить Темпест и поговорить с ней о нашем ребенке. Только, я не имею права так вламываться в её жизнь, заставляя разрываться сердцем между мной и Сикером. Разрываться между несбыточной мечтой и счастливой реальностью, в которой она будет по-настоящему счастлива. Сейчас, я как никогда понимал боль сестры, которая не могла открыто назвать наше розовое чудо дочкой. Не могла стать для неё настоящей мамой и жить нормальной семьей, не выворачивая всё наизнанку, но так было нужно. Только бы Каденс была в безопасности и не подставляла свою шею под топор интриг других богов, которые вполне могут стоить ей не только жизни или разума… но и души. Так что пусть и дальше остаётся одной из юных богинь нашей реальности, а не ребёнком Верховного правителя пантеона.       Увы, с этим ничего не поделать. В пределах логики Селестии и её любви, путь многодетных богов, плодящих потомство десятками, явно не для сестры. Ибо тогда, такой божественный родитель чаще всего вынужден не слишком заботиться о детях, исходя из принципа: лучшие выживут, остальные на круг перерождения. И даже если кто погибнет окончательно или станет врагом, не важно. Количество, просто по законам больших чисел, породит адекватных потомков, которых потом можно будет возвысить и, приблизив к себе, опереться на них в будущем.       Сестра же не делает упор на родство души, которое порождает слишком сильную связь на всех уровнях. Вместо этого, идёт работа на уровне наставника и старшего товарища, что ведёт молодых богов за собой, как лидер, а не как родитель. Что, с одной стороны, удобно, но с другой, неизбежно будет приводить к дестабилизации отношений — через желание ведомых стать ведущими. Ведь сестра позиционирует себя, в первую очередь как первой среди равных, а стать чуть ровнее, чем все, куда проще, чем пойти против своего отца или матери в классическом патриархальной или матриархальной системе — где слово родителей закон. А если не согласен с этим, что же, потомка всегда можно просто показательно выпороть, сославшись на факт дарения жизни, а то и отправить на очередное перерождение, по принципу: я тебя породил, я тебя и убью.       Как не крути, у обоих подходов есть свои плюсы и минусы, которые давно всем известны, так что, мне только и остается, что держать себя в копытах, порой, проклиная свою слабость с Темпест и желание завести ребёнка. Да ещё и реализованную через одно место! Слабость, порожденною моим неведеньем многих аспектов жизни богов и слепотой радости от возможности обрести наследника. Теперь же, меня ждёт расплата за эту сбывшуюся мечту, с постоянным ожиданием ужаса в глаза тех, кто мне дорог, когда они узнают, кто я такой на самом деле. Ведь где гарантия, что они также не содрогнутся от ужаса и отвращения, когда увидят не мою маску загадочного принца снов и повелителя ласковой летней ночи, а подлинную сущность моей тёмной души? Не те мелкие шалости с тьмой и острые зубки, которыми я детишек на Ночь Кошмаров пугаю, а подлинный кошмар непроглядного мрака, чуждого всему тому, во что они так верят?       Я мысленно вздохнул, бессильно понурив голову.       Ужаснутся… Так же… Как ужаснулась Лето, увидев то, что я вынужден постоянно скрывать и сдерживать? Мне только и остается с ужасом ожидать, когда правда выйдет на свет и все узнают — ЧТО я такое на самом деле! Да и как я могу строить с ними отношения, постоянно нося маску и скрывая все эти тайны? За что мне это всё? Ведь, как всё было проще, будь я простым серым богом, а ещё лучше, светлым — как Селестия, или хотя бы обычным смертным, не знающим проблем миров и печалей разоблачения. Тогда бы…       — Тень? — вопрос очнувшейся Каденс вернул меня к реальности её сна, с которым я потерял связь, слишком сильно погрузившись в своим мысли. — Ты настоящий или это очередной мой сон?       Приподнявшись на постели, почти богиня любви с сомнением обвела взглядом шикарную спальню, выполненную в розовых тонах с голубыми вставками, и где всё было буквально пропитано энергетикой безграничной душевной теплоты молодой принцессы. По сути, всё вокруг являлось воплощением квинтэссенции её любовной магии. Магии, которую она уже, отчасти, контролировала даже во сне. Стягивала силу к себе и удерживая внутри, не позволяя через чур большому потоку любви постоянно захлестывать реальность, дурманя разум половине дворца. Вот только, у всего есть своя цена. И цена такого сдерживания силы для самой Каденс… была, довольно специфической.       — Естественно, я настоящий. Не плод твоего подсознания. — я изобразил самую невинную улыбку, одновременно убирая кисти и краски в сторону. — Должен признать, этот месяц ты довольно плодотворно работала над собой. Не идеально, конечно, но в общем, я доволен твоими личными успехами. А потому, вот тебе мой подарок за усердие.       Разворачиваю мольберт, к выбирающейся из своей через чур пышной и мягкой кровати Каденс, которая из-за этого не сразу рассмотрела рисунок, а когда принцесса, наконец, осознала, что видит, у неё на пару секунд наступает настоящий ступор. Ведь сейчас ей казалось, что это не картина, а настоящее зеркало, запечатлевшее миг из её прошлого, и одновременно с этим, юная богиня, наконец, осознавала правдивость ещё некоторых слухов обо мне, в которые раньше не верила.       — Так это ты нарисовал ту картину?!! — багровея от возмущения, Каденс вспомнила мой подарок Кризалис, который пару раз видела… И с тех пор, больше не заходит в ту комнату.       — Разве Криз не говорила? — изобразил я удивление.       — Нет! — мотнув головой, принцесса с усилием отогнала образ себя с той картины. — Только сказала, что картину ей подарил друг…       — Узнаю старую добрую Криз. — жмурясь от удовольствия, я продолжал наблюдать за мечущимися мыслями в голове Каденс. — Мы с ней старые знакомые. Ещё со времен до Сомбры и всего того бардака с пропажей Кристальной Империи. Вот и подарил ей, по случаю встречи.       — Она не правильная! — наконец, богиня любви сорвалась на крик. — Я там... Я там… Не правильная! Я не такая! Под всей этой внешней оболочкой сексуальности скрывается не настоящая любовь, а… Нечто не доброе! Это не Я!       — Конечно, не ты. — демонстративно стучу принцессе копытом по лбу. — Это другая пони. И хорошо, что тебя не обманывает внешний облик. Там действительно изображен кое-кто другой. Надо только уметь смотреть и видеть мои картины по-настоящему, дабы увидеть второй слой, не говоря уже о более глубоких уровнях. Поэтому, не показывай мой подарок тем, кто может это видеть и тем более, кому не доверяешь. Иначе, они многое узнают о тебе современной, пусть даже это и случится в далёком будущем.       Всё-таки, она такая забавная, когда удивляется и так мило хмурит бровки. Жаль, ей не долго оставаться столь невинной и непосредственной. Пройдут столетия, и она изменится, а пока, я могу получать истинное удовольствие при общении с молодой и наивной Каденс, которую ещё ждет столько невероятных открытий.       — Как ты знаешь, — продолжил я, — Мир куда шире, чем то, что мы видим глазами или даже магией. — в ответ только кивок. — Так вот. Создавая картины, я запечатлеваю на них куда больше слоев реальности, чем ты можешь увидеть глазами или ощутить аурой. Это специфические портреты на всю глубину доступной мне реальности, которую я могу воспринимать. Поэтому, чем глубже ты сможешь смотреть, тем больше сможешь увидеть, не говоря уже о детализации. Смотри.       Создав увеличительное стекло, помогаю увидеть не просто картину вообще, а небольшой участок шерсти, который при увеличении проявляет каждый волосок, а потом становиться видна их клеточная структура, развёрнутая до размеров целой картины, пока…       — Это шутка? — Каденс просто отказывалась верить своим глазам. — Это ведь не могут быть молекулы и атомы!       — Почему нет? — заворачиваю картину в подарочную упаковку и отправляю в материальный мир. — Дома сможешь по-рассматривать детальнее под микроскопом, сколько захочешь. А теперь, поговорим. Ведь ты хотела обсудить со мной разные интересующие тебя вещи? Например, Кибица, которому я в шутку самый натуральный инфаркт устроил. Полностью отдавая себе отчёт, что и зачем делаю? Так что ты хотела мне сказать по этом поводу?       Беря под контроль духовное тело Каденс, я продолжал наши уроки, оставляя ученице возможность общаться со мной и, в тоже время, не мешая запоминать мои манипуляции с тонкой энергией. Просто нарабатывал малышке нужные рефлексы и базовые навыки контроля магии. Углубляя контроль магических токов в теле, а заодно, разрабатывал рог стандартным комплексом заклинаний. А в это время Каденс собиралась с мыслями, попутно исполняя передо мной один из сложнейших танцев и доставляя мне эстетическое удовольствие каждым движением своего прекрасного тела.       — Зачем ты его так испугал? — хватая воздух, Каденс пыталась говорить, не сбивая при этом дыхание. — Он ведь уже не молод и может умереть от таких шуток.       — Так он и умирал. Не раз. — ловя шокированный взгляд принцессы, я торопливо пояснил. — Селестия просто остановила смерть от инфаркта на ранней стадии, но не вмешайся она, Кибиц бы откинул копыта по-настоящему, а его дух отправился на заслуженный отдых. Эх… Не ценит он мои попытки дать ему заслуженную награду за долгую трудовую жизнь, полную подвигов на бюрократическом фронте! Нет, чтобы, наконец, обрести покой и отдохнуть... он упорствует и цепляется за жизнь. Влачит своё дряхлое тело только за счёт заботы сестры и не понимает, как на самом деле устал.       От такого поворота, Каденс аж дар речи потеряла и, продолжая танцевать, пару минут пыталась переварить услышанное. Строила в голове самые разные, не противоречащие логике, цепочки, пытаясь опровергнуть мои слова, но так и не находила гарантированных доводов.       — Разве Селестия его лечит? — наконец, выдала она, после затянувшегося молчания.       — Постоянно. Ежедневные нагрузки на его разум огромны и совершенно не приемлемы в таком возрасте. Нервы расшатаны постоянным волнением, память уже начинает сбоить, да и годы службы дают о себе знать разными другими проблемами с физическим здоровьем. Замечала, что Кибиц немного приволакивает заднюю левую ногу при ходьбе?       — Иногда… По вечерам, — безуспешно пытаясь возразить мне, принцесса только кивнула, вспоминая детали, на которые раньше не обращала внимания.       — Это ещё во времена его молодости случилось. Он так вымотался за день в канцелярии и спешил проверить и перепроверить всё ещё раз, что сбил грузчика единорога, который тащил шкаф после реставрации. В общем, этим шкафом ему кости раздробило. Особенно, суставы пострадали. — я разворачиваю иллюзию события, позволяя Каденс увидеть всё своими глазами. — Раз, и он стал инвалидом. Хорошо хоть, от болевого шока вырубился мгновенно, а потом месяц восстанавливался под обезболивающими лекарствами, пока доктора буквально из осколков ему кости собирали и сращивали вместе. По бумагам, они соединили сто семнадцать фрагментов, после чего, вроде, с пол столетия старая травма особо не тревожила его. Но возраст берёт своё и лучше тебе не знать, как ему иногда больно ходить. Особенно, по вечерам. Только магией принцессы и спасается.       — Это нужно остановить! — шокированная Каденс просто не могла думать по другому, ощущая, как сердце её сжимают ледяные тиски боли.       — В этом-то и проблема, — вздыхая, я демонстрирую другое воспоминание, но уже своё.       На котором Кибиц категорически отказывается уйти на покой, пока бьется его сердце и он может продолжать служить обществу. Обещает покинуть службу только вперёд ногами, и никак иначе.       — В общем, есть два варианта развития ситуации. Либо мы его увольняем и тогда он просто не выдержит ухода даже в мягкой форме, что, в итоге, его убьет за считанные дни. Либо, он умрёт во время службы и, как мечтает, покинет свой пост вперёд ногами. Третьего варианта просто нет. Между прочим, сестра тоже от этого страдает, но просто не может убить его увольнением и тем самым, разрушить его веру в свой идеал. Хотя старик и начинает сдавать уже не первый год, но всё равно, Селестия ждёт и даёт ему возможность жить и заниматься любимым делом. Я же, выступаю за то, чтобы не миндальничать с его «хочу, не хочу», а подарить давно заслуженный покой в загробном мире. Освободить его от бремени, которое он слишком упрямо тащит на себе сейчас и собирается мучить себя ещё немало лет. Вот ответь мне, что правильней: оставить ему жизнь или подарить смерть?       — Н… Но… Неужели, ничего нельзя сделать? — утирая слезы, Каденс смотрела на иллюзию старика, которого, как оказалось, так плохо знала всё это время. — Ведь, ты можешь его вылечить?       — Толку? — пожимая плечами, я запускаю очередной каскад чар из рога Каденс. — Это только растянет его агонию. А знаешь, что?       — Не надо! — пробивая мой контроль, Каденс резко отшатнулась.       — Верно. — скалясь во все тридцать два заостренных зуба, я подмигиваю принцессе. — Давай ТЫ решишь его судьбу. Жить ему дальше здоровым, но дряхлеющим, или умереть сейчас и обрести заслуженный покой. Хочешь, это будет твоё решение! Я уговорю сестру поступить так, как ты решишь. Ведь мы не сходимся во мнении о его судьбе! Значит, реши ты!       Каденс только пятилась назад и мотала головой, пока не упёрлась задом в стену.       — НЕ ХОЧУ!!!       После чего, присела и вжалась к шелковистую поверхность спиной, продавливая своей силой, вроде как, монолитный камень. Секунда, и юная богиня провалилась в стенку, плюхнувшись словно в озеро и через мгновение, оказалась посреди бассейна — хватая воздух и молотя ногами, в попытках удержаться на плаву.       — А теперь, урок плаванья! — вспорхнув на наблюдательную вышку, я снова взял контроль над телом Каденс.       — Бульк, — только и успела выдать принцесса любви, погружаясь под воду с дыхательной маской на лице и стремительно набирая скорость с помощью простенького заклинания.       — Расслабься, милая, и получай удовольствие. Когда ещё сможешь разом побить все мировые рекорды по плаванью в открытых бассейнах?       Каденс ничего не ответила. Сделав кувырок возле стенки и идеально выполнив разворот на сто восемьдесят градусов, она разогналась до солидной скорости, стремительно скользя под водной гладью, отчего, её мокрая грива и хвост четко очерчивали каждый изгиб тела, показывая её истинные формы. Пока молодая принцесса усердно загребала воду всеми ногами, крыльями и подруливая хвостом.       — Кстати, Каденс! Знаешь, что плаванье это идеальный вид спорта для сбрасывания лишних килограммов? Что, не знаешь? Теперь, будешь знать! Сейчас мы с тобой пару часиков поплаваем и результат будет на лицо! Хотя, точнее, на крупе!       — Я не люблю плавать! — донеслось из-под воды после очередного кувырка. — От воды у меня перья разлохмачиваются!       — Значит, ещё один повод учиться контролю магии всем телом и созданию тонких щитов от нежелательной среды. Кстати, с их помощью можно носиться под водой на порядок быстрее и комфортней, но этому я тебя потом научу. Да так, что сможешь поразить спортсменов на играх, завоевав где-нибудь золотую медальку. Например, в том же плаванье. Ты просто чудо, как хорошо выглядишь с мокрой шерстью, и без усилий станешь настоящей мокрой звездой соревнований!       — Ууууу… — раздражение Каденс было понятно и знакомо, но она брала себя в копыта, умом понимая полезность плаванья. Что, впрочем, не значило, что она любит быть мокрой.       — Да ладно. Вспомни свои детские занятия. Как будто, ты ребёнком делала только то, что хотела? Я, как твой учитель, должен учить тебя преодолевать себя и тренировать силу воли. Так что, вперёд, тренируй её и займись тем, что не нравится. Иначе, какая ты правительница, если даже не можешь заставить себя полюбить плавать?       — Где я в Кристальной империи бассейн найду?       — Да… Это проблема. — прикидывая конструкцию дворца, я принялся искать нужное место, попутно ощущая радость богини любви, таки нашедшей аргумент, но я быстро остудил её радость. — Не беспокойся, утром у тебя будет твой личный бассейн для плавания. Чего только не сделаешь, чтобы ты от занятий не отлынивала.       Каденс промчала, но её молчание было даже слишком красноречиво, как и мысли. А потому, я не отказал себе в удовольствии тоже прыгнуть в бассейн и, набрав небольшую скорость, пристроился справа от юной спортсменки. Улёгшись на бок и загребая исключительно магией крыльев, я с комфортом рассматривал свою ученицу, пока та молча загребала воду, уже достаточно привыкнув к таким шуткам, дабы просто на них не реагировать. Да и вообще, самообладания после тренировок со мной, у юной принцессы сильно прибавилось. Вот, что практика животворящая с пони делает! Хотя, и не только с пони, но и вообще с любыми другими разумными.       Так что, некоторое время я просто развлекался, в один поток сознания обучая Каденс плавать под водой, когда, как остальным продолжал анализировать свалившийся на меня массив информации. Пытался разложить всё то, что недавно свалила на меня Селестия. И ещё не понятно, что там Лето ей наговорила и чем загрузила. Ни за что не поверю, что это был просто дружеский визит. Точнее, поверю, но при условии, что помимо простой болтовни, там обсуждались ещё и важнейшие вопросы меж мировой политики. Не зря же они столько времени провели вместе там, где их подслушать было почти нереально.       — Тень, кстати… Спасибо за Шайнинга. Он снова стал жеребцом, — неожиданно, смущаясь, проговорила Каденс, ощущая приятное тепло, разливающееся по телу от одной только мысли о любимом.       — Да не за что. Ведь я, в какой-то степени, и сам виноват в его преображении. Хотя, знаешь, — крутя мысли так и эдак, я находил забавную логику в действиях Дискорда, — У тебя ведь сейчас зудит под хвостом от желания дать новую жизнь?       Каденс промолчала, хотя и так было видно, что она прибывала немного не в себе. Всё-таки, магия любви, которую она в больших количествах пыталась сдерживать, капитально ударяла по мозгам. В первую очередь, её самой. Более того, аккумулируя такого заряд позитивной животворной энергетики, Каденс на магическом уровне уже была не просто готова стать матерью, а аж вся светилась. Так, что гормоны в теле начинали непрерывно посылать дурной голове специфические сигналы — дабы эта самая дурная голова не ерундой занималась, а поскорее жеребца искала.       — Ты, кстати, заметила, что тебя заметно припекло с моим уходом и отпустило с отбытием Лето? — Каденс совсем не понравилось, куда идут мои мысли, но факты упрямая вещь и с ними было трудно спорить. — В общем-то, не удивительно, что при ней сдерживать желания тела было труднее. Вот увидишь, через положенный срок, в Кристальной Империи случится натуральный бум рождаемости. Ведь ты не думаешь, что только тебя одну так придавило?       — Вот как? Кто же такая Лето?       — А Селестия разве не говорила? — принцесса только возмущенно мотнула головой, вываливая на меня образы своих многочисленных попыток узнать о загадочной гостье.       Ух ты! А сестрёнка то шалит! Но мне не сложно рассказать.       — Понятно. Наверное, сестра не хотела тебя слишком возбуждать этим знанием. Я сам с Лето не встречался, и почти ничего не знаю толком. Кроме того, что она богиня любви из иного мира, рожденная в Эквестрии и бывшая ученицей сестры. По сути, она та, кем ты можешь стать через столетие-другое. Как скоро, это уж от тебя зависит.       — А почему они мне не рассказали?       — Да без понятия. Встретишься с Лето, сама спросишь. — видя на личике Каденс явный скепсис, я решил пояснить ей очевидную вещь. — Вы обе бессмертны и довольно схожи характерами, и я более чем уверен, что вы станете отличными подругами в будущем. Только, тебе нужно немного подрасти духовно и полноценно переродиться в бога, а это дело не одного десятка лет, так что, не забивай себе пока голову. Со временем всё само станет на своими места. Тебе просто нужно запастись терпением.       — Тебе легко говорить. Подожди десятилетия, после тысячелетий жизни. Неужели, ничего нельзя сделать сейчас?       — Разве что, учиться прилежней и стать более совершенной. — подначивать Каденс было одно удовольствие, так что, я не удержался. — Всё в твоих копытах. Когда будешь готова к этим знаниям, они сами станут для тебя очевидными. Ну, а пока, ты не готова. Даже если я их тебе передам просто так, ты не сможешь их толком осознать, как до начала правления не осознавала, насколько много нюансов работы Селестии ты раньше даже не замечала. А теперь, вот, крылья грызешь из-за своей недальновидности, когда могла бы учиться на живом примере. Но вместо этого, была слишком занята своими мелким проблемами, дабы по-настоящему припасть к такому уникальному источнику знаний об управлении, как принцесса Селестия. Ведь у тебя, вместо уроков, всегда были одни жеребчики-гвардейцы на уме.       — Не правда. Я хорошо училась! Все учителя были мною довольны и я никогда их не подводила. — Каденс была возмущена до глубины души, полыхая, словно кипящий чайник. — У меня всегда были только хорошие оценки!       — Да ну? — создавая под нами образ из прошлого, я не сдержал веселье. — А это что такое?       Под нами, прямо в водной глади бассейна, проявился иллюзорный образ одного из залов Кантерлотского дворца, где Селестия, восседая на подушках, принимала посланника Поднебесной Империи. Тихую и мирную беседу прожженных дипломатов разбавлял сладкий тортик и бодрящий чай со смородиной. Ничего не предвещало беды, пока… В коридоре не появилась Каденс.       — Нет! — взвыв раненым драконом, юная богиня попыталась стереть воспоминание об этом позорном пятне на своей репутации. — Не надо! Лучше мои детские фото смотреть!       — Надо, Милая. Надо! — укрупняя картинку, я показываю образ юной принцессы во всех деталях.       Криво обрезанная грива и хвост, стянутые в разноцветные пучки чёрным лентами, смотрелись довольно гармонично, в сочетании с черной блестящей жилеткой в металлических заклёпках и размалеванным лицом, на котором пьяный штукатур подвел синим глаза и закрасил губы темно-красной, почти чёрной помадой. Ноги юной Каденс обрамляли, опять же, черные ремешки с тяжелым серебряным бляхами, а копытца были выкрашены… Ни за что не угадать… Тоже в радикально черный цвет! Венчал же весь этот готичный образ бунтарки широченный борцовский ремень с тяжелой стальной бляхой под животом.       — Ну, прямо эталон девочки, протестующей против застоя и косности мышления взрослых! И как только уши с носом не проколола, для полной кондиции? — Каденс хотелось провалиться под землю, только бы не видеть своего позора. — Представь, если бы ты в нос колокольчик ещё добавила, вот был бы финиш! Чтобы Твайлайт сказала, увидев такую няню!       Каденс в ответ только что-то проворчала, заливаясь краской по самые кончики ушей. Она ведь тогда действительно почти проколола уши с носом. Точнее, попробовала проколоть, но просто духу не хватило вытерпеть неожиданно сильную боль. Так что, мечты остались мечтами, разбившись о низкий болевой порог принцессы. А то бы, она точно ещё и колокольчик в нос вставила.       — Я, конечно, понимаю, что восемь часов обязательных занятий в день это прилично для юной пони, но зачем было выряжаться, словно огородное пугало? Разве это помогает привлекать жеребчиков?       Принцесса снова промолчала, а тем временем Каденс из прошлого, «незаметно» подкралась к открытой двери и также «незаметно» выглянула из-за косяка, сверкая огромным кольцом на роге, больше похожим на серебряную шайбу.       — Ты прямо сама незаметность! Ещё немного, и станешь невидимкой, как я!       Увидев цель, юная Каденс снова спряталась от взгляда сестры в коридоре и, коварно потерев передние копытца, со зверским оскалом-улыбкой на лице, направила всю доступную ей силу любви в одно единственное заклинание. После чего, быстро выглянув, пульнула этой магией прямо в Селестию, и, что самое удивительное, попала!       — Нет!!! — раненым зверем взвыла Каденс, ощущая, что больше не выдержит этого позора и стыда.       Останавливаю картинку, как раз в тот момент, когда Селестия должна сойти с ума на почве любви к тортикам и целую неделю вести себя неадекватно. Обжираться кондитерскими изделиями и за считанные дни крайне существенно округлить свою корму, после чего, ещё два года мучительно сбрасывать лишние килограммы, на глазах у кающейся и едва не плачущей от стыда Каденс.       Особо сильным воспитательный эффект был, в виду публичности царственного крупа сестры. Не заметить такие изменения папарацци не смогли и в итоге, растолстевшая принцесса солнца стала главной темой сплетен и обсуждений всей страны. А когда всплыла роль Каденс, дочурка стала просто пай девочкой, вздрагивающей от одного намёка на своё преступление. Юная принцесса мгновенно отбросила образ бунтарки-неформалки и прилежно бегала с Селестией два года по парками, городу и полям, пока сестра сбрасывала лишние сантиметры со своих тылов. И лучше Каденс не знать, как на самом деле сестре нравилось просто бегать с дочкой и болтать вроде ни о чем. Вкладывать глубинное понимание мира в голову дочке, пока чиновники носились по пятам целым табуном, пытаясь срочно догнать двух аликорнов ради неотлагательной подписи на очередной бумажке. Благодаря этому, весь чиновничий корпус дворца тоже скинул не мало килограмм, научился писать документы набегу и поминал самыми горячими словами неудачную выходку юной Каденс.       А по всей Эквестрии, миллионы кобылок тоже начали регулярно бегать, поправляя формы на радость жеребцам. Пусть и немногим это было действительно нужно, но паре миллионов точно пошло на пользу. Да даже теперь, подшивки газет того времени бережно хранятся у мам и бабушек и извлекаются на свет каждый раз, когда дочка или внучка слишком увлекалась сладким. Метод лечения мозгов хоть и считается радикальным, но потрясающе действенный, ибо, авторитет сестры колоссален и если она так борется с килограммами, то вперёд! На пробежку, пока корма в норму не придёт. И хотя это был урок для Каденс, но прошёлся волной по всей Эквестрии и, отчасти, миру. Отчего, почти все кобылки Эквестрии сейчас были в отличной форме, за самыми крайне редкими исключениями.       Тем самым, был проведён акт управления планетарного масштаба. При том, что сестра просто бегала в своё удовольствие, а система отработала по заложенным в неё алгоритмам, превратив простые пробежки в нечто столь масштабное, что многие светлые головы до сих пор не могут осознать всю мощь воздействия на умы от этих простых шалостей Селестии.       — А теперь, если ты перестала заниматься ерундой, то давай разберем эту историю с высоты твоего текущего понимания реальности, а не детских комплексов и страстей. Итак. Вопрос номер один: какой шанс, что твоя магия, даже сейчас, сможет пробить пассивные щиты Селестии?       — Ноль… — уныло выдала Каденс, опуская голову и ощущая, как мир вокруг неё начинает шататься.       — Верно, ученица. Ты никак не могла околдовать сестру своей сырой магией. С таким же успехом, ты могла в дракона горохом кидаться и теперь, на основе этого факта, совершенно очевидно, что сестра умышленно так себя повела. А теперь, главное. Зачем она позволила тебе совершить эту шалость, да ещё и подыграла в ней? Ведь ты сама знаешь, как ты изменилась тогда, от стыда за свои действия.       — Так это был урок?! — наконец прозрела Каденс, ощущая, как много она теперь хочет сказать сестре за своё счастливое детство. — Значит, она обманула меня?!       — Если исходить из того, что Селестия один из самых могущественных магов, то да, а вот, если бы она была обычной пони, то нет. Будь на её месте самая обычная кобыла, вроде тебя, всё случилось бы именно так, как она и показала. Временное помешательство и любовь к чему-то, переходящее в навязчивую идею и одержимость. Всё это помешательство на тортиках и лишние килограммы вполне правдивы для любого смертного, как и трудности с восстановлением прежнего внешнего вида. И ведь именно с тех пор ты так аккуратна с разными сладкими лакомствами. И кстати, не ты одна. — я улыбаюсь и слежу за мыслями Каденс. — Порой, для понимания нужно посмотреть на ситуацию с другой точки зрения и тогда всё становится слишком очевидно.       — Хочешь сказать, и мой протест был управляемым? — наконец, выдала принцесса, уже не сомневаясь в ответе.       Жаль, Каденс пока не понимает всю глубину смысла, зацикливаясь на себе. Пока не в силах осознать, как все эти пробежки поменяли судьбы десятков миллионов пони и продолжают незаметно оказывать влияние на весь мир.       — Сама же знаешь, — ученица только обреченно кивнула, «неспешно» загребая воду, — Так что, можешь потом и сама всю свою жизнь повспоминать и подумать о других схожих эпизодах. С высоты своего текущего понимания мира, так сказать. А сейчас, мы возвращаемся к Дискорду и его шутке с Шайнингом. Как думаешь, будь он все эти дни жеребцом, а не кобылкой, чем бы вы занимались в постели?       — Не смотри в мои мысли!       — Больно надо. У такой невинной кобылки, как ты, фантазии не хватит придумать что-то, по-настоящему интересное. Вот родишь пару тройку детишек, подрастешь, узнаешь жеребцов по лучше, может и сможешь придумать что интересное. Но мы не об этом. По сути, Дискорд сделал так, что вы, при всем желании, не смогли сорваться и заделать ребёнка. И не потому, что кто-то запретил или вы сами не хотите, а потому, что это стало физически невозможно. У двух кобылок без жеребца, как известно, детей не бывает. Я даже не удивлюсь, если одной из задач Лето в нашем мире было помощь вам в зачатии аликорна, а тут, раз! И такой облом! Шайнинг стал кобылкой и у Лето всё рассыпалось. Причем, излечить его мог только я, а Лето сбежала из-за моего прибытия. Забавное совпадение, не так ли?       — Это совсем не забавно. Ты же знаешь, как ему было тяжело все эти дни, — Каденс уже хотела высказать мне всё, что думает о Дискорде и его приколах, но сдержалась, приготовив эту речь для самого виновника бедлама. Так сказать, при личной встрече.       — Зато, результат на лицо: вы сдержались и не зачали ребёнка. Так что советую воспринимать драконикуса, как куда более адекватную личность. Другое дело, что он ведёт себя как шут-гороховый, но это только маска. Если смотреть в суть его дел и чуть расширить горизонты восприятия, то получится… Он кто угодно, но не дурак, и лично мне пришлось крайне долго блуждать в паутине его обмана прежде, чем я понял эту простую вещь. Его дела могут выглядеть тупо и неадекватно, но если понять, зачем и как он поступает, то ты увидишь совсем другое лицо Дискорда.       Каденс промолчала, перебирая различные шуточки бога Хаоса и пытаясь вычленить из них зерно истины. Я же, объяснял это не столько для молодой принцессы, сколько пытался доказать сам себе правильность подобных выводов. Принимал, хоть и с запозданием тот факт, что Дискорд вполне вменяемый бог. Хоть и пытается изо всех сил казаться просто шутом и балагуром. Вот только, зачем он это делает, и главное, как долго? Ведь, возможно, шутки прошлого имели под собой куда более серьезную подоплёку, чем его безумные хотелки. И тогда, гибель Империи и подъем Эквестрии до Волшебного мира имеют куда более глубокий смысл, чем его очередная причуда. А в свете гибели Основной Империи и её богов, так вообще вырисовывается крайне жуткая картина его мотивов. Ведь, тогда... Тогда… Он не чудовище, а…       Нет, это бред! Хватит с меня этих игр разума, когда чёрное становится белым и обратно десять раз на дню! А всё может быть всем, включая любое действие, которое можно вывернуть как угодно. Проклятье! Что Селестия с моими мозгами сделала, что я прихожу к таким чуждым мне выводам?!       Немного успокоившись, я молча наблюдаю за Каденс, ощущая, как мир снова поворачивается и многие прежние дела Дискорда теперь кажутся в этом свете совсем другими. Вплоть — до его издевательств над нами в детстве. Что если тогда, он просто закалял наш характер, дабы в будущем мы не сломались под ударами иных реальностей?       — Так, как мне быть с этой неприятностью? — обтекаемо поинтересовалась Каденс, делясь со мной своей зудящей проблемой.       — Терпеть и усмирять позывы плоти. — просто отвечаю я, и от такого ответа, лицо принцессы вытянулось. — А что ты хотела? Волшебное решение, и всё готово? Нет, ученица. Ты должна сама властвовать над своим телом и магией, иначе, они захватят власть над твоим разумом и будут диктовать тебе, что делать. В данном случае, вместо твоей личности, тобой будет руководить инстинкт продолжения рода, а за ним материнский инстинкт. И тогда ты, вместо молодой богини и правительницы страны, станешь обычной матерью и домохозяйкой. Тем более, тебя пока ещё по-настоящему и не припекло, так что терпи и помни: чем больше магической энергии ты в себе аккумулируешь, тем больше вероятность породить аликорна. Или, во всяком случае, более здоровое, могущественное и одарённое дитя. Ведь вся та энергетика, что ты накопишь внутри себя до зачатия, пойдёт на развитие тела и духа твоего ребёнка потом.       Каденс только обречённо кивнула, с ужасом думая, как снова будет отказывать мужу в близости и сбегать в ускоренную комнату. Хотя, как по мне, проблемы тут вообще никакой нет.       — Хватит вздыхать. Я тебе и так десять самых эффективных методик передал. Так что используй их и особых проблем не будет.       — У меня не выходит, — обречённо прошептала Каденс, явно смущаясь, — Их использовать, когда Шайнинг меня обнимает и шепчет на ушко… Разное… Я же не адамантовая!       — Знаешь, есть кое-кто, кто с радостью тебе поможет, — закинул я пробную удочку, понимая, что Каденс действительно может сорваться, стоит Шайнингу стать хоть капельку настойчивей.       — Правда! — Ого, сколько надежды загорелось в её взгляде. Да уж, Кризи времени зря не теряла, подводя Каденс к этой правде.       — Да. — не определенно пожимаю плечами, убирая воду и подтягивая к нам сон Кризалис. — Давай зайдем к ней. Только для начала, не показывайся. Я сам с ней поговорю. Она довольно специфическая особа.       — Конечно, — Радостно улыбаясь, Каденс даже не подозревала, о ком я вообще говорю. Ничего, скоро узнает.       Стягивая два сна в один, я оказался в одном из любимейших выдуманных миров королевы. Где Кризалис, возлежит в окружении сотни своих счастливых и сытых малышей. Причем, не абстрактных порождений её мыслей, а вполне реальных детей роя, о которых она заботилась даже в их снах. Не только учила и играла, но и прикрывала от кошмаров мира снов. Пусть с моим возвращением это стало уже не столь актуально, но в прошлом, она не раз давала бой потусторонним сущностям, защищая своих подданных от демонов кошмаров — к которым перевертыши особенно уязвимы. И как раз сейчас, Кризалис неспешно проговаривала слова на Эквестрийском, уча свою дочку-принцессу говорить, а заодно, передавая эти знания всем остальным детям роя. А я, в это время, просто балдел от эмоций Каденс, которая, увидев такое зрелище, только беззвучно открывала и закрывала рот — пытаясь вымолвить хоть слово. Тупо пялилась на дочку Криз, которая, смеясь и играя с копытами Кризалис, повторяла за ней самые простые слова.       — О, наша малышка уже делает успехи, — подхожу к крохе и, садясь рядом, протягиваю ей ногу, в которую малышка тут же вцепилась.       — Дявя! — смеясь, маленький перевертыш обхватил моё копыто всеми четырьмя ножками, а я продолжал излучать на неё любовь и тепло, которое малышка чувствовала и ещё сильнее тянулась ко мне.       — Смотрю, ты не торопился. — королева роя лишь слегка скосила глаза в мою сторону. — Опять твои бесконечные дела?       — Вроде того. — я рассматриваю остальных детишек и отправляю их в коллективный сон, полный радости и счастья, и оставляя в этом только нас четверых. — Как и договаривались, бочка нектара ждёт тебя в обычном месте.       — Хорошо. Люблю иметь с тобой дело. — облизнулась Кризи, ощутив энергетику шокированной принцессы. — Я смотрю, для меня есть новая работёнка.       При этом, Кризалис так выразительно посмотрела на Каденс, что молодая богиня аж присела на пятую точку, ощущая страх, постепенно переходящий в ужас осознания всего происходящего.       — Вроде того. Просыпаемся. Поговорим в материальном мире.       — Как прикажете, принц, — ухмыляясь, Кризалис первой растворяется в реальности объединённых снов.       А я пробуждаю Каденс, и заодно, дарую малютке-перевёртышу радостный сон в объятиях матери, о которых мечтает её развивающийся разум.       В комнате для разгона времени уже просыпается молодая принцесса, а я окидываю взглядом рабочий бардак из бумаг и еды, устроенный Каденс в её кабинете. Да уж. Вот, что значит свой уголок, куда никто не заходит. Да и запашок тут стоит характерный, так что, жеребцов сюда лучше не водить. Иначе, от концентрации магии любви и запаха, крышу им сорвёт мгновенно.       В одно заклинание, я навожу порядок, складируя документы по разделам, после чего убираю остатки трапезы и проветриваю помещение, наполняя его запахами морской свежести. Заодно, вывожу с десяток пятен, которые Каденс успела оставить неосторожным обращением с едой, и под конец, ставлю в помещение более продвинутую систему кондиционирования воздуха. А то, базовая совсем не справляется.       После чего…       — Да, это была Кризалис. — отвечаю я на ещё не заданный вопрос, который ошарашенная Каденс буквально не может произнести. — Тебя это серьезно удивляет?       — Да… Да… Да она же напала на Кантерлот!       — По моему приказу и с одобрения Селестии.       — Но ты же говорил?!       — Я самую малость преувеличивал. — увлекая Каденс за собой, я иду к ней в спальню. — Кризалис наш с Селестией ровесник, жившая задолго до Стар Свирла и появления Эквестрии. Ну, и маг она соответствующий. По современной классификации, она даже не высший, а просто вне категорий. Я даже сказал бы, что она самое могущественное существо, из числа не богов нашего мира.       — Но как же тогда… — Каденс замолкла не договорив, и уже понимая ответ.       — …Вы её победили? — заканчиваю я за неё и сам превращаюсь в копию Каденс. — Никак. Вы проиграли, и мне пришлось в твоем облике закидывать Твайлайт к тебе, а потом насмехаться над ней, раскрывая планы Кризалис и мотивируя вас обеих на борьбу. Ты же не думаешь, что Твайлайт нашла тебя в подземельях случайно? И ты ведь понимаешь, что Кризалис победила вас ещё в тот момент, когда её якобы разоблачила Твайлайт, выставив себя глупым и ревнивым жеребёнком, веры которому нет?       — Так значит, та песня... — со стоном осознания, выдает Каденс. — Она всё это время нам поддавалась!       — Да, но вот твой удар, вышел выше всяких похвал. Вышибить всех перевертышей и саму Кризалис одним ударом — это высшая магия, достойная молодых богов. В общем, победили вы с Шайнингом в конце честно, только, увы, со второй попытки. Мне оставалось только выдернуть часть перевертышей из-под волны, чтобы их в мокрое место не размазало между стенами домов. Так что, не стоит благодарить меня за то, что я не дал тебе убить тысячу разумных существ. Я просто соблюдал договор с Кризалис, по которому её дети не должны были фатально пострадать.       Замолкая, я открываю двери в обычную спальню Каденс, где Шайнинг как раз не дает ещё одной копии Принцессы Любви выбраться из их постели, утягивая свою «жену» обратно в кроватку.       — Шайнуля, мы тута! — с улыбкой помахав сладкой парочке крылом, я привлекаю внимания сонного принца как раз в тот момент, когда из-за моей спины выходит настоящая Каденс.       — Какого Дискорда… — очумелый Шайнинг тупо переводит взгляд с Каденс на меня, а потом, возвращается к лежащей в его постели замаскированной Кризалис, а я буквально слышу, как щёлкают шестерёнки в голове несчастного жеребца. Пока он пытается понять, почему у него в спальне сразу ТРИ одинаковые Каденс?!       — Спи, любимый, — подтянув к себе Шайнинга, Кризалис страстно целует обалдевшего единорога, проникая языком в рот и выпуская сонное заклятье прямо в глотку принца.       — И пусть тебе приснятся сладкие розовые сны, — вторю я словам Кризалис, ещё качественнее усыпляя Шайнинга своей магией.       — Что она делает в моей постели?! — настоящая принцесса буквально места себе не находит, понимая, с КЕМ сейчас целуется её муж!!!       — Известно, что. — пожимая крыльями, подхожу ближе и укрываю засыпающего принца одеялом. — Ты же бросаешь мужа одного, вот Кризалис и подменяет тебя в постели, чтобы Шайнинг не задавал глупых вопросов, где это его жена по ночам лазит? Или ты думаешь, это нормально, когда жена все ночи проводит неизвестно где, и у Шайнинга не должно было возникнуть к тебе вопросов?       — Особенно после того, как ты довела бедного жеребца до исступления своей любовной энергетикой и запахами тела. — промурлыкала Кризалис, довольно облизываясь. — Так что, мне пришлось вместо тебя помочь ему сбросить напряжения. А то, он бы всю ночь бессонницей мучился. — Королева не смогла сдержать переполняющих её чувств, и аж привстала на постели. — Оооо, сколько в нем было любви и страсти к тебе! Он просто неутомим!       — Да… Как же… — Каденс подавилась словами, осознавая, о ЧЁМ говорит Кризалис и замечая характерные пятна на одеяле и разлитый в спальне запах. — О, Селестия!       — Не благодари. — шутя, Кризалис вновь обняла спящего принца и потерлась о его щёку. — После сегодняшней ночи, он неделю будет восстанавливаться, не приставая к тебе с нескромными намёками.       — Да расслабься, Каденс. — вставил я свои пять битс. — Вы же почти семья. Шайнинг с Кризалис постоянно постель делят, а ты, вообще, подумываешь пригласить Криз второй женой.       — Нет, я не думала об этом! — однако, крик богини любви потонул в вспышке зеленого пламени, и вместо Кризалис, рядом с Шайнингом уже стояла её любимая подруга и советница Криз.       — Разве вы меня не любите, принцесса, — чуть-ли не плача, выдала белоснежная кобылка с пышной зеленой гривой и хвостом, и от вида которой, у Каденс тут же ёкнуло сердце.       — Это не ты. Это только её образ! — принцесса попыталась в последний раз отринуть реальность, но уже как-то вяло, в глубине души признавая, что всё это правда.       — Ничего подобного. С самой вашей первой встречи это была именно Кризалис. Пусть, порой, она не могла быть лично в Империи и тогда её подменял один из перевертышей. Так что, Каденс, твоя советница Криз — это только внешний облик для королевы Кризалис, которая жила рядом с тобой всё это время, а вы с Шайнингом так ничего и не заметили.       — Это какое-то колдовство… Ты нас околдовала, — сделала последнюю попытку вырваться из логической западни принцесса.       — Вот ещё. — Кризалис откровенно веселилась. — Всего лишь жизненный опыт и капелька эмпатии. Плюс, добросовестное выполнение всех наших договоренностей с принцем Тень. Кстати, спасибо за бочонок. Первоклассный нектар.       — А дочь… Она ведь не..?       — Да, от Шайнинга. — кинула Кризалис, теперь уже вешаясь на шею мне. — Принц был столь любезен, что помог мне зачать и, разогнав время, дал возможность снова стать матерью. Так что, у нас уже есть дочка!       — Собственно, это и есть плата за лояльность Кризалис. — пояснил я, глядя на совсем уже потерявшуюся принцессу. — Лично для неё, мы с Селестией помогли родить дочь, а рою дали стабильный источник магии любви, вернув старый дом в Кристальной Империи. — видя неверие и отчаянье в глазах Каденс, я продолжил. — Ты не знаешь, но перевертышей создал Дискорд из пони, так что, в прошлом они были не столь уж и чужды нашему народу. Большая часть составляли обычные пони, но королевами вставали только искаженные аликорны. А потому, на самом деле, Кризалис — это искаженный магией Дискорда аликорн.       С последним моим словом, Кризалис приняла свой истинный облик, а я вернул себе обычную форму жеребца, отчего, Каденс сделала попытку просто потерять сознание, но я был начеку и не дал ей упасть в обморок.       — Хотя, в чем-то ты права. Кризалис может быть настоящим чудовищем для врагов, но для своей семьи, она любящая мать. Готовая ради блага своего роя на всё, поэтому, она полностью безопасна для нас.       — Пока мои дети сыты и находятся под защитой Тени, я не причиню никому зла. Нууу… Без его на то приказа. — вторила мне Кризалис, подходя теперь уже к Каденс. — Ты не представляешь, как давно я хочу поговорить с тобой открыто и попросить принять меня в вашу семью на правах второй жены.       Это было уже слишком и я отпустил разум Каденс, давая ей, наконец, упасть в исцеляющий обморок. Ничего, часик полежит, в голове всё уложится, а там… Продолжим знакомиться. Впереди у нас ещё долгая ночь откровений и признаний.