Глава 26. Магия на полном скаку
Основательно вымотавшемуся Алиэмуну, устроившемуся отдыхать на узком кожаном диване в кабинете главы ведомства, не мешало даже отсутствие подушки с одеялом, без которых большинство аристократов с трудом могли представить свой сон. Жизнь уже давно отучила магистра жаловаться на дискомфорт: спать урывками, где придётся, и перекусывать позаимствованным у стражей пайком на ходу Муну было не привыкать. Вот и на этот раз не прошло и пяти часов, как его сон был прерван. — Магистр, — негромко обратился к нему один из Теней, имени которого Мун не мог вспомнить, — мы установили местонахождение беглецов. — Аш Астендардта? — встрепенулся магистр, пытаясь прогнать остатки сна. — Да, в компании четверых неизвестных. Нам не удалось установить их личности, но командир Винстем уверен, что это те же люди, которых он видел с ясновидцем прошлой ночью. — Который час? — спросил Мун, потирая лицо, постепенно возвращая ясность мысли. — Почти полдень. Всё утро мы пытались загнать их в угол, но всякий раз аш Астендардту удавалось уйти. Должно быть, он использовал свой дар, чтобы избежать поимки. Около часа назад они покинули город. Отряд командира Винстема уже отправился в погоню за ними, а мне было поручено возвращаться с отчётом и привести подкрепление. Советник Аркон уже распорядился собрать отряд боевых магов — он дал понять, что без вашей помощи не обойтись. — Понял, — кивнул Мун, вставая. Если даже Аркон не только не препятствует его участию, а сам предлагает вмешаться, ситуация определённо приняла серьёзный оборот. — Уже известно, есть ли среди его сообщников сильные маги? — уточнил Мун, вновь надевая свой мундир, который, аккуратно сложенный, ждал его на стуле. — По предварительным данным магами являются все четверо сопровождающих, и как минимум один из них — сильный огненный. Он уже пытался нас атаковать, — мрачно добавил страж, взглядом указав на собственную перебинтованную наспех руку. — Об остальных троих пока ничего неизвестно. Мун нахмурился. Похоже, что ясновидец был готов на многое, чтобы уйти от погони. Взять его живым будет непросто и крайне опасно, но выбора нет. Нужно было как можно скорее привести подкрепление Винстему: даже малейшее промедление могло стоить им жизней. Магистр быстрым шагом направился к месту сбора отряда подкрепления, уже заканчивавшему приготовления. Оседлав коней, десять боевых магов во главе с Муном отправились в путь. Спустя полчаса они уже покинули столицу и мчались по одной из основных дорог, соединяющих Инторн с соседними городами. Магистр сразу же узнал это направление: дорога вела к Лорстему — портовому городку в двух сотнях километров к северо-востоку. Это не было большой неожиданностью: ведь, даже случись аш Астендардту оторваться от погони, единственным его шансом спастись было бы улизнуть за пределы Шор-ди-Лейн. Едва они успели выехать за пределы столицы, как пришлось остановиться: дорога была разрушена — очевидно не без участия земляной магии. По всей её ширине грунт был приподнят более, чем на метр. С обеих сторон от преграды уже собралось несколько торговцев со своими гружёными товаром телегами. Они ещё не скоро смогут разобрать завал, чтобы продолжить свой путь, но тренированные лошади Теневой Стражи без проблем преодолели небольшой спуск к обочине и обошли препятствие. Определённо, сопровождающие аш Астендардта маги устраивали препятствия за собой с расчётом замедлить преследующих их стражей и выиграть немного времени. Но от погони специально обученного для таких задач отряда не так просто уйти. Мун не сомневался, что Теням удастся догнать заговорщиков быстрее, чем те успеют добраться до Лорстема. Да и тратить слишком много силы маги вряд ли могли себе позволить: подобные приёмы отнимают немало энергии, восстановить которую у них может не оказаться времени. Препятствия на дальнейшем пути попадались лишь дважды: частично сгоревшее дерево очень кстати для беглецов упало, перегородив дорогу — кони стражей смогли просто перепрыгнуть его на полном ходу; и вырвавшиеся из-под земли грунтовые воды размыли дорогу на несколько десятков метров — на то, чтобы обойти это препятствие по границе леса, пришлось потратить несколько минут. Наконец, спустя более часа, впереди показался дым. Вскоре перед отрядом магов открылась удивительная картина: отвесная земляная стена возвышалась на три-четыре метра, перекрывая дорогу вплоть до леса, пролегающего по обе её стороны. Не останавливаясь на этом, стена уходила вглубь хвойных зарослей, с корнем выкорчёвывая часть деревьев на своём пути. Само по себе это не составило бы проблемы, но окружающий стену лес… пылал. Деревья горели ярким пламенем, испуская едкий дым, устилавший полог леса. Небольшая деревушка, видневшаяся неподалёку на возвышении вдоль дороги, тоже подхватила пламя. Или же была намеренно подожжена?.. Не хотелось верить, что для спасения собственной шкуры аш Астендардт был готов подвергнуть угрозе жизни сотен невинных жителей, но было похоже на то. Подобравшись поближе, они обнаружили Винстема и полдюжины стражей, державшихся в нескольких десятках метров от стены. Двое из них лежали, остальные стояли спиной к служившему им укрытием выступу грунта — чуть менее высокому и куда менее обширному по сравнению с преграждавшей им путь стеной, но всё же достаточному, чтобы защитить от прямых атак даже несколько десятков человек. Наверняка дело рук Шейда, подумал Мун. Винстем, едва заметив приближающуюся группу магов, подал сигнал о возможной опасности. Спустя пару секунд со стороны стены внезапно подул сильный ветер, а вскоре Мун заметил огромный сгусток пламени, летящий в их направлении. Хилмар, стоявший у самого края стены неподалёку от Винстема, среагировал достаточно быстро, отразив огненный снаряд потоком воздуха прежде, чем тот успел достигнуть их укрытия. Не теряя времени, Мун скомандовал магам присоединиться к отряду Винстема — благо высоты защищающей их стены было достаточно, чтобы укрыть даже лошадей. Их противниками были огневик с воздушником, работающие в паре, определил магистр, спешиваясь. Это были плохие новости. Воздушная магия могла в разы усилить огненную, а уж если они имели достаточный опыт совместной работы… Мало какие пары боевых магов могли сравниться в смертоносности с подобным дуэтом. Наконец, отряд подкрепления сумел присоединиться к Теням в их укрытии. Винстем выглядел мрачно — подоспевшая помощь едва ли обнадёжила его. Алиэмун тут же ощутил, что эмоциональное состояние командира лишь ухудшилось с их последнего разговора. Его сознанием овладевали знакомые Муну не понаслышке тёмные эмоции: чувство вины, раздражение от собственного бессилия, самопожертвенность и другие признаки, видимые лишь тёмной магией, которые магистр не всегда мог обличить в слова. Уже не первый раз на своей памяти Муну доводилось наблюдать провинившихся стражей в подобном состоянии. Нередко они совершали необдуманные поступки, а то и лишались жизни в погоне за искуплением. К сожалению, сейчас было не время советовать Винстему не лезть на рожон, да и офицер всё равно не стал бы его слушать. Лучшее, что герцог мог сейчас сделать — это держать командира поближе к себе, чтобы в случае необходимости можно было не позволить ему наделать глупостей… — Винстем, доложите обстановку, — серьёзным тоном попросил Мун. — Как только мы смогли подобраться на расстояние выстрела, наши арбалетчики подбили их лошадей. Они остановились и начали обороняться. По всей видимости, дальше они решили разделиться, — мрачно отчитался Винстем. — Пока земляной маг возводил эту стену, аш Астендардт бросился бежать в направлении Лорстема. Я полагаю, что водяной и земляной маги последовали за ним — они уже давно перестали нас атаковать. Огненный и воздушный маги не дают нам даже подступиться к стене. Плохо дело, подумал Мун. Если они смогут найти лошадей в этой деревне, с подобной форой нагнать их будет куда сложнее. Было в словах Винстема что-то ещё, зацепившее его внимание, но что именно, он пока не мог понять. Нужно было спешить. — Ясно, будем действовать быстро. Обходить стену придётся по лесу. Нужно обеспечить проход для лошадей, освободив ближайший участок от огня и поваленных деревьев. Водяные, воздушные, земляные — это работа по вашей части. Хилмар, Шейд — магистр обратился к магам отряда Винстема, — вы уже знаете тактику врага, будете прикрывать их от атак. Остальные — берите лошадей, мы пойдём следом. Как только переберёмся на другую сторону, вы трое, — выбрал он трёх стихийников из отряда подкрепления, — отвечаете за задержание тех двоих за стеной. Маги без промедления принялись выполнять распоряжениям магистра, а Мун вновь обратился к командиру Теней: — Винстем, вы пойдёте со мной. Оставьте своих раненных в укрытии, остальные же могут помочь задержать их, — магистр кивнул в сторону стены. — Нельзя допустить, чтобы они сбежали в лес или вернулись в Инторн. Командир отряда кивнул, окинув взглядом своих людей. Все они были порядком уставшими, а некоторые пострадали в недавнем бою. Но ещё не время отдыхать и зализывать раны. — Стелла, — обратился он к единственной женщине среди оставшихся боеспособных Теней, — ты за главную. Как разберётесь с этими двумя, догоняйте нас. Спустя минуту Мун и Винстем присоединились к боевым магам, уже приступившим к борьбе с лесным пожаром. К сожалению, с этой задачей магистр не мог им ощутимо помочь — тёмная магия была малопригодна для тушения огня. Хотя естественный холод, излучаемый тенями, в теории мог предотвратить возгорание, прямого контакта с пламенем тени не выдерживали, рассеиваясь излучаемым светом. Поэтому вместо того, чтобы сражаться с последствиями магических атак, Мун предпочитал сражаться с их непосредственным источником — то есть самими магами. Но в данной ситуации ему оставалось только с досадой наблюдать за работой стихийников и ждать, пока подвернётся шанс подобраться к врагам на близкую дистанцию. Тогда-то он сможет во всех красках продемонстрировать противнику, на что способна тёмная магия. В ближнем бою мало кто был способен противостоять его атакам, включая даже самых могущественных магов. Сила врага не имела значения, если его тело сковано ледяной хваткой тени, а разум поглощён чужой болью и ужасом. Пока земляные маги, шедшие впереди группы, обеспечивали проходимость дороги для людей и лошадей, водяные маги неустанно отвоёвывали каждую пядь горящего леса вблизи стены. Языки пламени изворачивались, недовольно шипя, но всё же неотвратимо проигрывали битву воде. А когда к водяным магам присоединились воздушные, дело пошло даже быстрее. Водная магия в сочетании с силой Воздуха получала мощный импульс и обретала морозные свойства, позволяя быстро распространять охлаждённые потоки воды на внушительное расстояние. Только что пылавшие деревья на глазах затухали, метр за метром покрываясь инеем и льдом. Когда Хилмар, до сих пор отражавший огненные шары, один за другим летевшие в их направлении, обернулся проверить, не нужна ли его помощь, работа уже была почти закончена. Ему оставалось только направить мощный поток воздуха впереди группы, разгоняя едкий дым и унося оставшиеся лепестки пламени. Потеряв не более пяти минут, боевому отряду магов всё же удалось выбраться на другую сторону дороги. Но едва они успели выйти на открытое пространство, как вражеские маги возобновили свои атаки, при этом медленно отступая к другому краю стены. Они определённо стремились не позволить кому-либо устремиться в погоню за остальными беглецами, но силы были неравны. Оставив троих стихийников и оставшихся Теней разбираться с ними, Мун в сопровождении Винстема, Хилмара, Шейда и остальных магов на полном скаку помчались в направлении охваченной пожаром деревни. Некоторые деревянные домики к этому времени уже почти догорели, но значительная часть деревни оставалась относительно невредимой. Большинство жителей выстроившись в живую цепочку вдоль дороги, передавая из рук в руки вёдра, наполненные колодезной водой, и тушили те горящие дома, которые ещё можно было спасти. Некоторые из деревенских жителей стонали от полученных ожогов, оттащенные сообразительными односельчанами подальше от огня вместе с детьми. Завидев всадников, пожилая женщина, которая помогала перевязывать раненых, кинулась к ним. — Пожалуйста, помогите нам! — воззвала она к стражам, не узнать которых в одинаковых серых мундирах было невозможно. — Эти люди погубили нашу деревню! В горящих домах ещё могут быть живые, спасите их ради всех богов! Мун стиснул зубы, мрачно осмотрев свой отряд. Разделять силы было рискованно, но у него и мысли не возникло отказать: жертвовать невинными людьми было недопустимо. Пришлось отправить на помощь жителям деревни одного водяного и одного воздушного мага, а также одного из двух целителей. В распоряжении Муна оставалось всего шесть магов, не считая его самого, и Винстем. — Вы их видели? Где они? — спросил Мун у подбежавшей к нему женщины. — Да, видели, их было трое! Они отобрали у нас лошадей и пообещали никого не трогать, если мы не будем им мешать! Они ускакали дальше по той дороге уже с четверть часа как! — Проклятье! — чертыхнулся Мун и скомандовал отряду немедленно двигаться вперёд. — Но вы их легко догоните — наши старые клячи вашим коням не ровня! — крикнула она вслед. Потратив на преследование ещё с полчаса, им всё же удалось нагнать Дейниэля и его приспешников. До Лорстема оставалось ещё около часа езды. Едва противник показался на горизонте, Шейд поравнялся с Муном и поделился идеей, подсказанной его земляной магией. Получив одобрение, он жестом дал понять, чтобы остальные продолжали погоню, а сам замедлил коня и свернул на узкую тропинку, устремляющуюся к ближайшему холму. Мун не вполне понимал, что именно задумал земляной маг, но если его план сработает, бежать предателям будет некуда. Тогда битвы будет не избежать, подумал он и пришпорил коня. Не успели они приблизиться к противникам даже на расстояние выстрела, как земляной маг, сопровождавший аш Астендардта, атаковал, не замедляя ход и даже не оборачиваясь. Сильная вибрация буквально вытолкнула из земли небольшой порог в нескольких метрах перед преследователями. Порог был невысоким, и конь Муна среагировал вовремя, без труда взяв появившийся барьер на скаку. Однако не у всех реакция оказалась достаточно быстрой: трое магов позади Муна в последний момент одёрнули коней, вынуждая их замедлить ход. Один из наездников затормозить не успел, и его конь повалился на землю — целитель едва успел соскочить на землю прежде, чем его придавило бы испуганным зверем. Однако при падении конь всё же ударил его копытом по ноге. Он тут же махнул рукой другим остановившимся у порога магам, дав понять, чтобы те продолжали погоню без него. Они преодолели порог, последовав за уже ушедшим вперёд отрядом. В подобной неразберихе Дейниэль мог бы успешно уйти в отрыв, вот только беглецы не учли, что Шейд за это время успел срезать путь, погнав своего коня вверх по холму на пределе сил. Дорога в этом месте делала обширный крюк в обход холма, о чём земляной маг узнал лишь благодаря своей магии. Путь наверх был довольно опасным для лошади, но, чувствуя рельеф, он смог благополучно его преодолеть, обходя самые рискованные места. Загнав коня, он всё же обогнал аш Астендардта и его магов, устроив на их пути засаду. Заметив приближение противников, Шейд повторил трюк вражеского земляного мага, неожиданно создав на их пути земляной порог. На рабочих лошадях этот приём сработал куда лучше, чем на тренированных конях стражей: испуганные лошади резко затормозили, вставая на дыбы и сбрасывая наездников. Беглецам не осталось другого выбора, кроме как принять, наконец, бой. Тем временем остальные стражи догнали их и без промедления начали атаковать. Хилмар был первым, послав в их направлении жалящие воздушные потоки, которые, попав в незащищённого человека, способны были переломать рёбра или, по крайней мере, отбросить на несколько метров, лишая ориентации в пространстве. Но противостоящий им земляной маг на удивление быстро создал небольшое укрытие из грунта, и сносящий с ног ветер едва выбил несколько камней из импровизированного укрытия. Из трещины, образовавшейся на дороге после работы земляного мага, вырвалась вода. Мощный поток грунтовых вод вперемешку с камнями и землёй хлынул в направлении стражей. Если бы не контратака водяных магов, вода накрыла бы их всех с головой — такую атаку смогли бы пережить не все. Водяные маги сумели развернуть большую часть потока, и вода разлилась во всех направлениях, покрывая всё вокруг вязкой грязью. Однако оставшейся воды было достаточно, чтобы сбить многих стражей с ног. Остановить камни, выброшенные высоко в воздух мощным потоком воды, водяные маги также не смогли, и вскоре они дождём обрушились на преследователей. Упавшие на землю стражи вместе с Муном едва успели прикрыться от россыпи небольших, но смертельно опасных камней, грозивших разбить головы подобравшимся слишком близко магам. Лёжа в мокрой грязи, Мун ощутил над головой созданный Хилмаром защитный порыв ветра, сносящий летящие в них каменные снаряды. Именно тогда Мун со всей ясностью осознал, кем были эти таинственные маги. Догадка мимолётом коснулась его сознания ещё во время встречи с отрядом Винстема, но тогда он был слишком занят, чтобы сложить детали воедино. Магов у аш Астендардта было четверо — все боевые стихийники разных направлений. И, судя по слаженности их действий, это были далеко не случайные четыре стихийных мага. Они были обучены работе сообща и именно в этом составе, годами практикуясь в различных комбинациях магических атак, сочетающих все виды стихийной магии. Таким образом многие атаки и техники могли быть усилены в разы, а иные и вовсе возможны исключительно силами двух, трёх или даже всех четырёх магов. Такие слаженные четвёрки стихийников издревле являлись традиционной боевой единицей в одной из соседних стран — Зориаме. Мун про себя чертыхнулся: что-то слишком часто в последнее время он слышит это название. Неужели именно оттуда тянутся ростки заговора? По данным Аркона, в Зориаме до сих пор существовали отдельные боевые подразделения, занимающиеся тренировкой стихийных четвёрок — даже несмотря на то, что официально их обучение было запрещено несколько столетий назад из-за народного недовольства. Причина была проста: потенциальных боевых магов насильно забирали из семей и жёстко контролировали их связи с внешним миром, с раннего детства формируя «правильное» мировоззрение и устанавливая тесный психологический контакт между участниками группы. Воспитанные таким образом маги становились друг для друга единственной семьёй, братьями и даже кем-то ближе — отдельные группы, прожив бок о бок всю жизнь, идентифицировали себя как единое целое. У них не оставалось собственного «я» — было лишь общее «мы». Иными словами, из них делали фанатиков, готовых на всё ради выполнения приказа. По согласованности действий и силе комбинированных атак с ними вряд ли может сравниться хоть кто-то из магов во всём мире. Если на стороне аш Астендардта была одна из Зориамских четвёрок, дело могло обернуться многими жертвами. Нужно было разобраться с этими магами как можно скорее и срочно возвращаться к двум предыдущим. Проклятье, как он мог оставить с ними сражаться всего троих магов и нескольких почти выдохшихся Теней, которым место было где угодно, только не на поле магического боя?! — Прикройте меня! — крикнул магистр и принялся подбираться ближе к противникам. К сожалению, прицельное поражение тёмной магией было возможно только с близкого расстояния — радиус контролируемых атак Муна был самым скромным из всех присутствующих магов. Конечно, даже со своей текущей позиции он мог воспользоваться тенями, неразрывно следовавшими за всеми людьми: это от света можно было спрятаться в полной темноте, а от собственной тени — практически невозможно. Но на таком расстоянии управлять силой атаки было крайне сложно — слишком велика вероятность ненароком придушить столь ценных свидетелей! Винстем, Хилмар и Шейд направились следом. Командир Теней с арбалетом наготове тут же вышел вперёд, заслонив собой Муна. Шейд же тем временем быстро избавился от преграждающих путь выступов земли, созданных вражеским земляным магом. Но едва он успел раздвинуть грунт, за которым скрывались противники, как неожиданно в их сторону что-то полетело, ярко блеснув на солнце. Что именно произошло, Мун смог понять лишь обернувшись посмотреть, что же пролетело со свистом мимо его левого уха. За своей спиной магистр увидел Хилмара — он стоял, схватившись за шею рукой. Из широкой раны поперёк горла алым потоком била кровь, почти беспрепятственно проскальзывая сквозь пальцы. Зелёные глаза Хилмара непонимающе смотрели прямо на Муна — маг ещё не осознал, насколько серьёзной была его рана. На несколько мгновений время словно замедлилось. Потрясённый, он наблюдал, как Хилмар сделал шаг вперёд, с трудом удерживая равновесие. Затем он покачнулся, а изо рта вместо слов с хрипом вырвалась кровь. Хилмар медленно осел на землю, а его руки обессилено соскользнули с собственного горла. Магистр уже бросился к нему на помощь, но его остановил возглас Винстема: — Дортмунд, осторожно! — прокричал он. Мун резко развернулся, готовый отразить любую угрозу магией, но, не успев даже разглядеть опасность, почувствовал сильный толчок, сбивший его с ног. Падая, краем глаза он заметил, как аш Астендардт снова целился в их направлении. Винстем же в этот момент встал между Муном и ясновидцем, слегка наклонившись и вытянув руки вперёд, пытаясь заслонить магистра и отбить атаку собственным оружием. Второе было маловероятным при любом раскладе, но вот первое ему удалось… Спустя секунду потерявший равновесие Винстем повалился назад, приземлившись спиной на упавшего ранее магистра. Не успел он опомниться, как следом полетело ещё несколько ножей, беспорядочно полоснув магистра по рукам в нескольких местах. Похоже, ясновидец уже не целился, кидая на ходу. Вскоре атаки прекратились. Приподнявшись, чтобы посмотреть на офицера, чья голова тяжело легла на его грудь, Мун обнаружил нож, торчащий из кровоточащего левого глаза мужчины. Осознание произошедшего только сейчас настигло магистра. Изначальная попытка командира Теней столкнуть Муна с траектории атаки была заведомо обречена на провал. Орден ясновидцев тоже имел своё небольшое боевое подразделение, в котором практиковались в прицельной стрельбе и метании ножей, используя свои способности для предсказания движений противника. Никто не мог сравниться в меткости с тренированным в этом ремесле ясновидцем. Любые движущиеся цели, даже следующие самым непредсказуемым для всех остальных траекториям, для стрелка-ясновидца были лёгкой мишенью. Они могли заранее предвидеть, когда и куда целиться, чтобы в момент касания их цель оказывалась ровно там, где требуется. Да и Винстем, без сомнения, понял это даже быстрее, чем Мун успел среагировать. Он знал, что спасти магистра от неминуемой смерти в этой ситуации можно было только заслонив его собой. Мун, лишь боковым зрением заметив, как перед ним в считанные секунды выросла каменная стена, а мимо проносились остальные маги, ошеломлённо смотрел на Винстема, всё ещё пытаясь прийти в себя. Он не мог оторвать взгляда от ножа, торчащего из глаза стража. Нож был тоненьким и, судя по всему, совсем коротким — именно таким, каких можно было с десяток спрятать в обычном повседневном костюме. К счастью, он вошёл в глаз Винстема под углом вниз, слегка отклонившись в сторону челюсти — его кончик показался из левой щеки офицера, по которой тонким ручейком стекала кровь, пятнами растекаясь по серому мундиру Муна. Скорее всего, мозг задет не был, но вот глаз после такого спасти могло только чудо. Магистр видел, что Винстем впал в шок: тот часто дышал, не в состоянии ни пошевелиться, ни даже закричать. Боль быстро захватывала его сознание. — Винстем! — выкрикнул Мун, схватив его за плечи кровоточащими руками. Он аккуратно переложил командира на землю и оглянулся по сторонам в поисках целителя. — Держись, я приведу помощь… Искать упавшего ранее с лошади целителя пришлось не долго: он был в нескольких метрах позади Муна, склонившись над мертвенно бледным Хилмаром, лежавшим в огромной луже крови, размер которой просто не укладывался в голове. Целитель перевёл взгляд на Муна и мрачно покачал головой. Тут он был бессилен: Хилмар истёк кровью в считанные секунды… Но сейчас было не время думать о том, что уже нельзя исправить. Как только целитель, прихрамывая на повреждённую при падении ногу, направился к Винстему, Мун решительно двинулся в сторону битвы, которая уже была в самом разгаре. Маги отряда атаковали противника всеми доступными техниками, при этом избегая прямых попаданий. Некоторые уже были ранены и лежали на земле без чувств, другие же не сбавляли напор атак, невзирая на полученные ранения. Земля, вода, огонь, ветер — всё смешалось в безумном фейерверке разрушения. Мун обнаружил одного из вражеских магов лежащим на земле: без сознания, но всё ещё жив, моментально понял он. Похоже, в его голову попал каменный снаряд — не исключено, что его собственный. Земляная магия нередко оказывалась опасной для самого мага — в защите она была куда надёжнее, чем в атаке. Водяной же маг всё ещё оборонялся: только что он вытянул воду из руки слишком близко подобравшегося к нему огневика. Тот с леденящим душу криком упал на землю, схватившись за иссушенную кисть. Алиэмун был в ярости. Осторожничать в таком состоянии он не собирался. Подбежав на расстояние атаки в один рывок, невзирая на опасность, он вытянул ближайшую тень и крепко схватил ею водяного мага. Магистр собрал все самые жуткие страхи своей коллекции и наполнил ими его разум. Маг застыл, уставившись на нечто, что мог видеть только он сам. Спустя несколько мгновений пленник теней в ужасе закричал, пытаясь спрятаться от тысячи жалящих образов — один хуже другого. Ясновидец, осознав безвыходность своего положения, уже бросился бежать к обочине, надеясь обойти выстроенную Шейдом преграду. Но тот преградил ему путь, пустив обширную трещину на пути беглеца, вынуждая его остановиться в паре десятков метров от основного боя. Ещё пара секунд и грунт под ним просел, образуя глубокую яму, скрывшую отчаянно кричавшего ясновидца из вида. Поняв, что Дейниэлю уже не убежать, Мун вновь переключил своё внимание на водяного мага, всё ещё беспомощно трепыхавшегося в его теневой хватке. Страх уже отпустил его, оставив обессиленным. Однако что-то настораживало магистра: сознание мага вместо ожидаемого страха переполнилось саморазрушительной обречённостью. В тот же миг водяной маг изменился в лице. Его глаза закатились, а лицо покрылось трещинами, будто… он действительно пошёл на это?! Он иссушил свой собственный мозг?.. Мун слышал о том, что боевые маги Зориама могут использовать собственную магию на себе, чтобы не попасть в плен, но ещё ни разу не видел, чтобы… — Земляной маг! — выкрикнул Мун, вспомнив о валявшемся без сознания маге. Магистр почувствовал, что он уже пришёл в себя. По всей видимости, это случилось ещё когда сам Мун был сосредоточен на разуме водяного мага. — Скорее, погрузите его в сон! Но было поздно: на глазах подбегающих к лежавшему лицом вниз магу сквозь его голову прошла вырвавшаяся из земли острая каменная пика. Тем временем, пока остальные были заняты вражескими магами, Шейд спешно подошёл к своей земляной ловушке, где был заточён аш Астендардт, и склонился над ямой. Дейниэль увидел его, и на мгновение его лицо озарилось надеждой. Но Шейд был мрачен и тревожен. Он быстро оглянулся по сторонам, и бросил на ясновидца последний взгляд: в нём читалось безмолвное «прости». Мгновение спустя всё было кончено… Мун несколько секунд смотрел на мёртвого земляного мага, который только что забрал собственную жизнь и едва сдержался, чтобы не сплюнуть с досады — что не было бы подобающим ни для магистра, ни для герцога, ни для любого аристократа. События развивались столь невероятной чередой, что магистр начинал сомневаться в реальности происходящего — начинало казаться, будто это какой-то сон. Нет, скорее кошмар. Если эти двое пошли на подобное, велика вероятность, что огненный и воздушный маги тоже отказались бы сдаваться живыми, даже если проиграли бы. Но что насчёт пойманного ясновидца? Хоть он и не был похож на фанатика, способного лишить себя жизни, нельзя было рисковать… — Магистр! — вдруг окликнул его подбежавший Шейд. Он был бледным и взволнованным, а разум его беспорядочно метался так, что Мун в своём нынешнем состоянии с трудом мог уловить хоть что-то осмысленное. — Тот земляной маг… похоже, он успел что-то сделать перед смертью… Вам лучше взглянуть на это. Уже догадываясь, что могло вызвать подобную реакцию, магистр спешно проследовал за Шейдом к яме. Ясновидец уже некоторое время назад пропал из его поля наблюдения, но он не придал тому значения, списав на расстояние и собственную неспособность сохранять концентрацию в подобной ситуации. Но то, что Мун увидел внизу, превзошло его худшие опасения: трещина, в которой был заперт аш Астендардт, частично сомкнулась, буквально расплющив его тело. Из земли торчали только вытянутые руки и часть головы, кровь из которой разлилась по земле красной лужицей. Кто бы мог подумать, что этот земляной маг был настолько силён, чтобы лишить жизни человека в нескольких десятках метров от себя, даже будучи едва в сознании? Магистр внутренне проклинал себя за пренебрежение: ведь он знал, что земляной маг был ещё жив! Нужно было заняться им в первую очередь, а не слепо бросаться в атаку, поддавшись ярости! — Простите, я… не смог… — тихо произнёс Шейд, потупив взгляд. — Я отвлёкся на бой… это моя вина. Я виновен в смерти аш Астендардта, магистр. Я готов понести любое наказание, — серьёзно продолжил он. Его сознание захлестнула нечитаемая волна негативных эмоций. Однако Шейд не врал: он действительно винил себя в смерти ясновидца. Совесть мёртвой хваткой вцепилась в его разум, будто он впервые ощутил свою вину за чью-то смерть. — Это не ваша вина, Шейд, — попытался успокоить его Мун, мрачно глядя на торчащие из земли останки заживо похороненного ясновидца. — Всё произошедшее сегодня исключительно на моей совести. Вы всего лишь выполняли мои приказы. — Магистр… — едва слышно произнёс Шейд. Чувство вины не отпускало его, но глаза он поднял. Тяжело вздохнув, Мун поспешил к раненым — их оказалось немало. Помимо Винстема, из глаза которого целитель уже извлёк кинжал, и огненного мага с изувеченной кистью, ещё трое имели достаточно серьёзные ранения. Впрочем, абсолютно невредимым не остался никто — даже сам Мун. Всё его тело болело от перенапряжения и падений, на правой скуле растёкся синяк, а на руках помимо ссадин было несколько довольно глубоких порезов от ножей, которые метал в него аш Астендардт. Последние он заметил только сейчас. Алиэмун подошёл к лежавшему на спине Винстему, боль которого уже немного унялась стараниями целителя. Его левые глаз и щека были покрыты белой медицинской повязкой, уже успевшей пропитаться кровью, а на бледном лице выступали капельки пота. Однако, к удивлению герцога, командир всё ещё был в сознании. — Винстем… — тихо начал Мун, опустившись на колено рядом с ним. — Прости. Если бы я не… — Дортмунд… заткнись уже, — перебил его офицер слабым голосом. Язык с трудом его слушался из-за ранения в верхнюю челюсть. — Если тебе… нужны виноватые… ты смотришь на главного из них. Если бы не мой промах, мы бы здесь не оказались… Я рад, что смог искупить свою вину хоть немного, — попытался он улыбнуться, но тут же поморщился от резкой боли. — Не говорите ерунды, офицер, — вновь перейдя на формальный тон, ответил Мун. — Вы прекрасно знаете, что против ясновидцев стандартные методы не работают. Нет смысла себя винить за провал, если шансов на успех у вас изначально почти не было… Едва договорив, Мун поймал на себе многозначительный взгляд Винстема. — Дортмунд, ты… последний человек, от кого я готов слушать нотации о чувстве вины, — невесело улыбнулся он в ответ, игнорируя боль. — Ты лучше меня должен понимать… это так не работает. И Мун действительно понимал, что Винстем имел в виду. Невозможно было убедить самого себя, насколько неразумным, бесполезным и деструктивным являлось чувство вины. Против собственных эмоций логика всегда была бессильна. В этот момент Мун почувствовал себя не в силах поддерживать свою привычную отстранённую маску, позволив полной боли вымученной улыбке соскользнуть с его губ, на мгновение обнажая перед Винстемом его подлинные чувства. Задержав взгляд на лице магистра ещё ненадолго, Винстем тяжело вздохнул и закрыл глаза, на секунду заставив Муна забеспокоиться. Но подошедший целитель дал понять, что тот просто заснул от ранее принятой убойной дозы успокоительного. Он осторожно коснулся висков раненого, окончательно погрузив Винстема в глубокий сон, чтобы тот смог отдохнуть от боли. К тому времени их как раз нагнали стражи, оставшиеся сражаться с первыми двумя противниками. Ещё издалека Мун заметил, что среди них были серьёзно обожжённые, а у одного, похоже, была сломана рука. Тяжелее всего было обнаружить обугленное до неузнаваемости тело, которое стражи несли на самодельных носилках. Шли они медленно и с заметным трудом, поэтому магистр направился к ним вместе с ещё несколькими магами и целителем. — Разрешите доложить, — официально начала женщина, которую Винстем оставил своим заместителем. — После непродолжительной борьбы мы захватили обоих противников, но огненный маг поджёг себя и воздушного мага прежде, чем мы успели их усыпить. Один из наших тоже погиб от этого огня, многие пострадали. Мы не справились с поставленной задачей, — склонила она голову, и следом её жест повторили стоявшие за спиной Тени. Магистра не удивили её слова — учитывая, кто был их противником, к своему великому сожалению было бы наивным ожидать иного исхода. Если бы он только смог понять это тогда, у стены… возможно, им, по крайней мере, удалось бы избежать этих смертей. — Все мы провалили нашу задачу сегодня, — мрачно ответил Мун, с трудом заставляя себя посмотреть женщине в глаза. — Вероятнее всего, мы имели дело с Зориамской боевой четвёркой — захватить их живыми почти невозможно. К сожалению, мы тоже потерпели неудачу. И расплатились за неё дорогой ценой… Добравшись к тому моменту до места недавнего сражения, магистр мрачно кивнул в сторону, отведя глаза. Лишь сейчас прибывшие стражи смогли увидеть тело погибшего, которое ранее было скрыто из их вида за оставшимися после битвы выступами грунта. Хилмар, бывший одним из Теней многие годы, лежал на том же месте, где его убили. Его почти белое от кровопотери лицо казалось расслабленным, а глаза были закрыты. Если бы не ужасная рана, зияющая на его шее, можно было подумать, что он просто уснул. Серый мундир пропитался его собственной кровью, как и растрепавшиеся длинные волосы мага. Едва заметив Хилмара, Стелла остановилась, как вкопанная, прерывисто вдохнув. Несколько долгих мгновений она лишь непонимающе смотрела на покойного, рефлекторно прикрыв рот ладонью. Шедший рядом магистр чувствовал, как осознание случившегося стремительно заполняло её разум множеством оттенков тьмы. Первое мгновение она отказывалась верить своим глазам, но суровой реальности её чувства были безразличны. Опомнившись от потрясения, женщина со всех ног бросилась к Хилмару, упав на колени рядом с его головой, невзирая на кровавую лужу. Её лицо исказилось маской страдания. Склонившись над мёртвым магом, Стелла коснулась рукой его перепачканных кровью светлых локонов. Остальные тени стояли на почтительном отдалении за её спиной, молча склонив головы. Мун присоединился к ним, почтив молчанием память погибшего. — Вот идиот… — едва слышно шептала она, — сказала же, что первой должна уйти я. Вечно ты меня не слушаешь, — тихо всхлипывала Стелла, пряча лицо в ладонях. Магистр собирался уже оставить её наедине с погибшим, но вдруг женщина решительно встала, утерев слёзы, и направилась к нему. Она старалась этого не показывать, но её душа разрывалась от невыносимой боли — Мун чувствовал эту боль, как свою собственную. Сколько бы герцог не пытался отстраниться, закрыв своё сознания от восприятия её страданий, чужая боль просачивалась, переплетаясь с его собственной и усиливая её многократно. Его ледяная маска трещала по швам, но он держался из последних сил. Сейчас не время давать слабину. — Мне нужно поговорить с командиром Винстемом, — слегка дрожащим от слёз голосом сказала она, глядя Муну в глаза. — Боюсь, поговорить с ним в данный момент невозможно, — мрачно покачал он головой, не выдержав её взгляда и отведя глаза в сторону раненого офицера, окружённого другими магами. Сообщать одну плохую новость за другой было непросто. Тени поспешили к своему командиру и молча выстроились вокруг него, обмениваясь многозначительными взглядами. Читавшееся в них облегчение от осознания, что он ещё жив, смешивалось с тревогой, наполнившей их сердца. Спустя несколько минут, оказав прибывшим стражам первую помощь, и прихватив с собой то, что осталось от противников, отряд двинулся в обратный путь. Раненных и погибших до деревни пришлось везти на лошадях, спешившись. Винстема, погружённого в созданный целителем сон, Мун вызвался везти лично. Он усадил раненого на коня перед собой, бережно придерживая одной рукой. Лошадь, на которую уложили тело Хилмара, взяла под узцы Стелла — никто не осмелился оспорить её решение. В деревне благодарные за помощь жители отдали им последнюю уцелевшую телегу. Поблагодарив их, они погрузили в неё мёртвых и раненых, и отправились обратно в Инторн. Обратная дорога в нескольких местах была повреждена действиями врагов в ходе погони. Уставшему и эмоционально измождённому Шейду, как последнему всё ещё способному использовать магию земляному, пришлось потратить остатки силы, чтобы хоть как-то её расчистить — на подъезде к Инторну он даже потерял сознание. Муну не нравилось его состояние: казалось, маг путался в собственных эмоциях, теряя контакт с реальностью. Но сейчас это было меньшей из забот магистра…Глава 27. Проблемы самоконтроля
Когда возвращающийся отряд добрался до резиденции Теневой Стражи, солнце уже почти скрылось за горизонтом. На подходе их уже встречали штатные целители, немедленно забравшие раненых в лечебницу. Мун проследовал за ними, главным образом беспокоясь о состоянии Винстема. Целители, заметив кровь на руках Муна, предложили заняться и его ранами, но он отказался, предложив им не тратить время на ссадины, а заняться вместо этого теми, кому действительно нужна была помощь. В лечебнице к магистру подошёл Аркон. Убедившись, что о раненых позаботятся медики, оба они проследовали в кабинет Советника. Мрачно уставившись на тускнеющий закат через окно кабинета, магистр коротко поведал главе Теневой Стражи о случившемся. Во время его рассказа Аркон не сводил пристального взгляда с Муна. Даже со своими относительно скромными способностями в тёмной эмпатии он не мог не уловить тяжести ответственности, навалившейся на герцога Кассарийского. — Магистр, — негромко начал он, подойдя к Муну и устремив свой взор в то же окно, — охватившее вас чувство вины лишь мешает вам трезво оценивать сложившуюся ситуацию. Магистр жёстко посмотрел на Аркона, чьё сознание отражало лишь тусклый отблеск обеспокоенности, показавшийся Муну совершенно не соответствующим ситуации — большего и не следовало ожидать, неодобрительно отметил он про себя. За этот день герцог и так имел более, чем достаточно поводов задуматься о тёмных эмоциях, контроль над которыми утекал, как песок сквозь пальцы. Очередное напоминание ему было ни к чему — и уж тем более от человека, едва ли способного на сострадание. — Со своими тёмными эмоциями я в состоянии разобраться без вашей помощи, Советник, — холодно ответил он, даже не глядя на старшего мага. — Не поймите меня неправильно, Мун, — обратился он к нему по краткому имени. Подобное он позволял себе не так часто. — Я всего лишь имел в виду, что за эмоциями вы упускаете из вида главное: вы сумели остановить заговорщика и четверых его сообщников, представлявших серьёзную угрозу безопасности всех нас. Захватить их живыми существенно облегчило бы нам дальнейшую работу. Однако мёртвые заговорщики всё же предпочтительнее, чем заговорщики, успешно сбежавшие от преследования, — монотонно проговорил Аркон, всё это время глядя в пустоту перед собой, едва ли изменившись в лице хоть на мгновение. Мун собирался было огрызнуться на Советника, но не смог: как всегда, он был прав. С большой неохотой, но магистр был вынужден признать, что уникальная способность Аркона избегать влияния эмоций в подобных ситуациях приходилась очень кстати. Нередко он был способен смотреть на ситуацию с неожиданных для Муна сторон. Но всё же сейчас его слова выглядели чересчур… оптимистично?.. — Я осознаю это не хуже вас, Аркон, — отмахнулся Мун, но всё же свой тон немного смягчил. — Но цена за мёртвых предателей, которых даже допросить нельзя, была неоправданно высокой. Всех этих смертей можно было избежать с тем же результатом, если бы я только… — Все мы, стражи, готовы отдать наши жизни за эту страну, магистр, — прервал его Аркон. — Для вас это не секрет. Пожертвовать жизнями двух людей, добровольно взявших на себя подобные риски, в результате сохранив жизни многих тысяч граждан — это более, чем оправданная цена, на мой взгляд, — ровно продолжил он. Внезапно магистр почувствовал вспышку ярости. Он резко развернулся к Аркону, всё ещё стоявшему к нему боком, тяжело дыша. Контролировать эмоции становилось всё труднее. Даже взгляды Аркона на ценность человеческой жизни, уже давно ставшие привычными, неожиданно задели Муна настолько, что он едва сдержался, чтобы не ударить его по лицу. Но всё же он сумел себя остановить, изо всех сил стараясь унять приступ ярости. Разумом он понимал, что Аркон всего лишь констатировал объективный факт, с которым было невозможно спорить. Но это не ему пришлось смотреть, как Хилмар истекает кровью, и не его Винстем закрыл собственным телом. Герцог медленно развернулся обратно к окну, лишь отметив про себя с раздражением, что Аркон за это время даже не шелохнулся, полностью проигнорировав его вспышку гнева — как внешне, так и внутренне. Казалось, будто и вовсе ничего необычного не заметил. Или же, наоборот, именно этого и ожидал?.. — Советник, — медленно выдохнув, язвительным тоном проговорил Мун, — возможно, вам сложно в это поверить, но я знаю всё, что вы можете мне сказать на эту тему. Я даже… согласен с вашими словами, — устало признал он, смягчившись. — Если бы я знал наверняка, что таким образом можно было положить конец угрозе этого заговора раз и навсегда, я бы не задумываясь пожертвовал всем отрядом. Да хоть всей Стражей, включая вас и себя самого, если бы понадобилось. Проблема лишь в том, что люди погибли напрасно: до верхушки заговора мы так и не добрались. Без живого аш Астендардта мы рискуем потерять слишком много времени, пытаясь докопаться до истины. — Именно это я имел в виду, говоря, что чувство вины туманит ваше восприятие. Говорить об этом наверняка ещё рано, но сегодня появилась некоторая вероятность, что раскрыть этот заговор вам всё же удалось, магистр, — сухо констатировал Аркон, переведя на Муна взгляд впервые с начала разговора. Мун озадаченно уставился на Советника. Сказанное им звучало настолько дико, что он даже забыл на минуту, что всё ещё был зол на Аркона. — Сегодня во время вашего отсутствия мы продолжили обработку собранных улик в лавке пряностей и доме аш Астендардта. Проверка связей Норлея Сторитодта, владельца лавки пряностей, которую мы вели всё это время, также дала, наконец, результаты. Компания, осуществлявшая, кроме прочих, перевозки неизвестных субъектов через границу с Зориамом, через вереницу подставных лиц принадлежала Кайтинэлю аш Нортингтону, правнуку Дарикея аш Нортингтона. Несколько долгих мгновений Мун молча смотрел на Советника, пытаясь переварить услышанное. Теперь он окончательно запутался в собственном разуме. Противоречивые чувства действительно мешали думать. — Всё-таки Нортингтон… — наконец, произнёс Мун негромко, с досадой хлопнув кулаком по собственной ладони. — А что насчёт остальных улик? — В финансовой отчётности аш Астендардта, помимо прочего, фигурирует Дарикей аш Нортингтон под собственным именем. Этого, в сочетании с остальными собранными доказательствами, должно быть вполне достаточно, чтобы завтра на собрании Совета Магов к вашим словам отнеслись со всей серьёзностью, — размеренно подытожил Аркон, едва заметно вздёрнув уголки губ. В этот момент Муну одновременно хотелось похлопать Советника по спине за хорошо проделанную работу и придушить его же тенью за то, что кружил ему голову бесполезными разговорами вместо того, чтобы сразу доложить столь важные новости. На счастье Аркона, прежде, чем Мун смог определиться, какой из двух противоречивых порывов сильнее, их прервал постучавший в дверь кабинета главный целитель Теневой Стражи. Первым делом он обнадёжил их, заверив, что все раненые будут жить. Рука огневика, высушенная вражеским водяным магом, имеет все шансы полностью восстановиться через несколько месяцев лечения магией. Пострадавший земляной маг проведёт в лечебнице несколько недель с повреждениями внутренних органов, но после сможет вернуться в строй. Переломы, ушибы и ожоги — всё вылечит время и магия. Всё, кроме глаза Винстема, который был безвозвратно потерян. Он всё ещё был без сознания — целитель дал понять, что навестить его будет смысл не раньше, чем следующим вечером. Мун опасался, что глаз Винстема будет не единственным, что тот потеряет. Ведь такое ранение означало, что о полевой работе придётся забыть, а магистр знал, насколько она была важна для Винстема. Конечно, Аркон тут же заверил герцога, что даже без глаза такому опытному стражу найдётся достойное занятие. Но Мун сомневался, что командир Теней сможет так легко смириться с перспективой провести остаток своей жизни, протирая штаны в кабинете или обучая зелёную молодёжь. Целитель ушёл, а магистр и глава Стражи остались обсуждать найденные доказательства и готовить их к грядущему Совету. Голова уже начинала раскалываться, и герцогу не терпелось поскорее вернуться домой и остаться наедине со своими мыслями. Но выбора не было: придётся провести за работой ещё несколько часов. К тому времени, как Мун собрался, наконец, домой, уже давно стемнело. Он смотрел на тускло освещённые улицы Инторна из окна своего экипажа, безуспешно пытаясь избавиться от мыслей о прошедшем дне. Раз за разом магистр мысленно возвращался к событиям, навсегда оставившим мрачный след в его памяти. Предупреждающий крик Винстема, а за ним тот толчок, что спас Муну жизнь — ценой глаза офицера, сознательно принявшего на себя удар аш Астендардта. Винстем понимал, что без жертв не обойтись… Вспоминать о Хилмаре было ещё труднее, но выкинуть из головы его смерть никак не удавалось. Мун словно воочию видел, как тот схватился пальцами за шею, тщетно пытаясь остановить хлеставшую алым потоком кровь. Как его подёрнутые сединой волосы окрасились в красное, впитав в себя кровь из лужи, вместившей, казалось, достаточно крови на троих. Как та женщина — Стелла — проводила дрожащей рукой по этим волосам, и какую боль отражало её лицо… Почему-то Стелла чаще всего мелькала в памяти Муна, всякий раз отдаваясь тупой болью в его сердце. Несомненно, именно её Хилмар имел в виду, когда просил его помощи с одобрением смешанного брака Советом. Он был готов провести с ней несколько мимолётных десятилетий своей жизни, даже если за ними последуют несколько веков одиночества в воспоминаниях о ней. Однако теперь с воспоминаниями о Хилмаре придётся жить самой Стелле… Да ещё Совет этот, будь он неладен, выпал именно на завтра. С одной стороны, Муну безмерно повезло, что удалось собрать достаточно доказательств за такой короткий срок, и уже завтра будет шанс раз и навсегда покончить с оказавшимся предателем Нортингтоном. Но с другой… перспектива завтра же убеждать коллег по Совету Магов сместить с должности и взять под стражу председателя самого Совета Магов всё же вызывала у Муна тревогу — вполне обоснованную, надо заметить. Какими бы ни были весомыми найденные им факты, у магистра не было уверенности, что завтра всё пройдёт гладко. Герцог Кассарийский отстранённо наблюдал, как мимо проносятся освещённые фонарями дома, едва замечая их. Воротник сдавливал шею, словно удавка, и как бы он ни оттягивал жёсткую ткань, ощущение не пропадало. Мун безошибочно узнавал это навязчивое чувство: именно так это всегда и начинается. Напряжение, копившееся внутри на протяжение последних месяцев, уже приближалось к критической точке. Весь спектр тёмных эмоций уже давно наводил свои порядки в его голове, упорно отказываясь подчиняться слабеющей воле. Эмоции всё чаще вырывались на поверхность, как бы он ни старался держать их в узде. Магистр понимал, что в какой-то момент он просто не сможет себя контролировать, что могло обернуться проблемами не только для него, но и для окружающих. Рано или поздно ему придётся с этим разобраться, неохотно признал Мун. Единственный известный ему способ решить эту проблему уже давно подтвердил свою действенность… Но как же Альт?.. Что будет, случись ему узнать всю нелицеприятную правду о герцоге? Поступать подобным образом Муну всегда казалось мерзким, но иного выхода он не видел. Можно подумать, за прошедшее столетие он не перепробовал уже всё, что только мог — больше ничего не помогало. Разумеется, это было ещё до его знакомства с Альтом, но… нет, Мун не мог даже мысли допустить, что этот хрупкий юноша с тонкой и чувствительной натурой не сбежит от него в ужасе, едва узнав всю правду. Почти наверняка Альт просто счёл бы его отвратительным… хотя именно таким он и был! Нет, делиться с ним подобным Мун никак не мог себе позволить. К тому же, быть может на этот раз ему всё же удастся держать свою тёмную сторону в узде. По крайней мере, стоит всерьёз попытаться — ведь теперь у него появилась очень веская на то причина.