Сказки Анволы

Весь свой недолгий век я наблюдала за могилами и тлеющими в них людьми. Дело было в деревне, и даже мысли о кремации ни у кого не возникало. Не по-христиански это было, не по традициям. Умирали старики, клали их в деревянную домину и уносили на кладбище — в город таких же зарытых домин — проседать и тлеть оставшийся век. С каждым покойником чувство беспокойства росло в моей груди. Поначалу я думала, что просто боюсь смерти, боюсь оказаться среди этих могил, тихих и пустых, зловещих и мрачных. Но позже я стала чувствовать, как сильно давит на грудь земля, как возвращение к родным материнским истокам оборачивается тяжестью и мучительным тлением. И я говорила всем — меня сожгите целиком, а уж пепел, если хотите, можете в могилу зарыть. Даже завещание написала. Но пришел мой черед и все просьбы-обещания-заветы были забыты. Не уронить честь перед соседями, сделать все по чину в глазах наблюдающих судей — стало важнее. Лежать было не тяжело. Поначалу душно — когда закрыли гроб — и неприятно от падающих земляных комьев. Но в первую ночь я столкнулась с заслоном, не могла выбраться из коробки на волю. Была слаба, да еще и заложная (рано смерть меня настигла) — не выбраться душе на волю, пока есть еще крепкое тело, грубые деревянные доски и давящая земля. Ох, как взвыло мое сердце, взгорелась внутри боль! Насколько могла — рвалась во сны к маменьке, молила — сожги! Да что уж!.. Терпела, лежала под тяжестью земли, покуда не начала тлеть. А в одно утро, в самый час перед рассветом вспыхнула. Загорелась, взлетела в юное небо ярким столбяным пламенем, выжгла себя, гроб, крест, подпалила ограду. Земля чуть шипела — больше шептала — под горячими огненными углями, растекалась под пламенными ласками. Вместе с последними искрами я взвилась в небо навстречу новой жизни, новому рождению и уже не видела удивленных от беспричинного пожара лиц. И тем более не ведала, много ли чести им с этого было…