I am a sadist

На удивление Тэхена, Чонгук больше тему своих нестандартных наклонностей не поднимал. И даже косвенно не затрагивал. В их рутинном общении ничего не изменилось: после того злополучного разговора Тэхен пару дней старался избегать любых пересечений с младшим, но потом заметил, что тот и не думает продолжать развитие щепетильной темы. И жизнь опять пошла своим чередом, будто бы никто ни в чем и не признавался. А оно и к лучшему. По крайней мере, так казалось Тэхену. Хотя… Пиздежом чистой воды было бы сказать, что он ни разу не перебирал слова Чонгука в голове. Думая, анализируя. Представляя младшего в озвученной им роли… Тэхен неоднократно проклинал свое ебанное воображение за то, что подкидывает столь яркие картинки и ассоциации, и ебанного Чон Чонгука за то, что тот сказал в то утро. Зачем, блять, он это сделал? Надеялся, что Тэхен тут же вскочит и предложит отшлепать его деревянной лопаткой для жарки? А еще и это последнее заявление. С чего он вообще взял, что Тэхен мазохист? На лбу, вроде, пометка не стоит, а сам старший никогда признаков не подавал и даже по пьяни такую ересь не сморозил бы. Но постепенно тревога Тэхена стала утихать. Чонгук попыток кого-то отмудохать не предпринимал, к колюще-режущим предметам интереса не проявлял, никаких подозрительно опасных штук с собой в сумке не носил и вообще вел себя, как обычно. И они снова перешли на старые-добрые love/hate отношения. Сегодня они закидывают руки друг другу на плечи, дурачатся и смотрят глаза-в-глаза с такой нежностью, будто бы вышли из какой-то сопливой мелодрамы. А завтра «яблоком раздора» может стать что угодно. Проигрыш в приставку, борьба за VIP-место на диване или последняя охуеть-какая вкусная печенька в пачке. В таких ситуациях Тэхен давно уловил некую закономерность: не важно, прав он или нет, итог в 99% один: ему достается хлеще, чем Чонгуку. Дело даже не в том, что Чонгук сильнее физически. Злость и ярость, которые захватывают его в моменты их ссор, намного ярче и эмоциональнее, чем у старшего. По правде говоря, Тэхен по природе своей не умел по-настоящему злиться на близких ему людей. Но, в свою очередь, имел глупую привычку не знать меры, доказывая свою правоту, провоцируя на развитие скандала. Чонгук молод и импульсивен, потому и велся на провокацию, как зверь на приманку. И факт, что Тэхен и есть эта самая приманка, точно не в пользу старшего. Сейчас уже никто и не вспомнит, из-за чего начался весь сыр-бор. Куда важнее: долго ли будет будет болеть плечо, после того как Чонгук с силой приложил Тэхена к дверному косяку? Наверное, не очень, но синяк останется. Зато это немного отрезвило макнэ: они уже не раз получали пиздюлей за дополнительные увечья, которых и так хватает от тренировок. — Лучше закрой свой блядский рот, хен, иначе огребешь еще. Плечо побаливает, любимая чашка разбита, гордость задета, пусть и немного. Человек разумный плюнул бы на это и пошел по своим делам. Но Тэхену, видимо, до разумного человека еще далеко. — У меня не блядский рот. В этой фразе вроде нет ничего оскорбительного для оппонента, так ведь? Тэхен просто защитил честь и достоинство собственной части тела, и все тут. Тогда какого хера его припечатывают к стенке, на этот раз за другое плечо? — Я тебе сказал заткнуться, или ты оглох? Про блядский рот ты же как-то услышал. Ситуация хуевая, думает Тэхен. Руки Чонгука держат крепко, а в голове ни одной идеи, как отвертеться. Довыебывался. — А я тебе сказал и повторю еще раз, для особо одаренных: у меня не блядский рот. Они смотрели друг другу в глаза, но на последней реплике старшего Чонгук медленно скользнул взглядом к его губам. И этот жест ничего хорошего не предвещал. — Да что ты? Странно, мне всегда казалось, что он у тебя как у последней бляди, Тэхен. Скажи честно, у меня есть причины так полагать, м? Game over, Тэхен. Алгоритм последствий, которые мог принести этот разговор, светлых надежд не подавал. Не подскажите, какие есть способы самоуничтожиться за минуту без посторонних предметов, стоя у стены? — В душе не ебу, с чего вдруг такие предположения. Вранье, Тэхен не дурак, чтобы не понимать. Чонгук, кстати, тоже неплохо соображает. Поэтому шансы спастись у старшего с каждой секундой приближаются к нулю. — Ц, ты такой недогадливый. Ладно, спрашиваю напрямую: ты хоть раз кому-нибудь отсасывал? Это охуительно удачное стечение обстоятельств, что хенов нет дома. Хотя, пожалуй, звать на помощь — себе дороже. — Ты, блять, прикалываешься? Сам-то как думаешь? Конечно, нет. Где-то в глубине души Тэхен надеется, что чудеса случаются, и Чонгук, удовлетворенный ответом, отъебется. Но он имеет дело с Чон Чонгуком, а не гребанной феей, поэтому никакой магии не жди. — Ну, тогда самое время подтвердить свой статус. Как думаешь? Ладно, вопрос на миллион: что лучше, отсосать психу или коньки отбросить? Потому что что-то подсказывает Тэхену: в случае отказа ему не поздоровится. — Ты ебнулся, Чонгук. Отпусти меня, блять! Получилось как-то жалко. Зато Чонгуку такой тон, кажется, понравился. — Не ори. Для усиления угрозы слов следует профилактический удар в живот, и Тэ по инерции складывается пополам, подгибая ноги. Со стороны Чонгука очень любезно надавить ему на плечи и помочь опуститься на колени. Прямо джентльмен. -Чонгук, ладно, я понял. Называй мой рот так, как хочешь. Но ты же несерьезно все это, да? Смотреть на Чонгука с такого ракурса — снизу-вверх — странно и непривычно. И Тэхен обрадовался бы какой угодно эмоции, только вот не этой ебучей пошлой ухмылочки. И, черт возьми, что-то внутри старшего дает сбой. Угасает всякое желание подняться, дать в наглую рожу и вообще как-либо сопротивляться. Наверное, ебанутость Чонгука передается воздушно-капельным путем. — Чонгук… Может, не надо? Эффект щенячьего взгляда работает на фанатках, авось и тут прокатит. Но Чонгук не 13-летняя школьница, и сердечко его не растаяло. Как-то слишком по-мастерски он расстегивает пряжку ремня и ведет ширинку вниз. Или это Тэхен окончательно спятил, раз залипает на такую фигню. А у младшего, вообще-то, стоит. Он и сам уже не помнит, с какого момента: где-то в районе той части, где он объяснял Тэхену сущность его рта. Кстати об этом. — Знаешь, Тэ, не подумай, что я какой-то извращенец. Просто в который раз замечаю, что твой рот, какой-то… Минетный. Ох, какой ты глупенький, Тэтэ. Столько годиков живешь, а так и не догнал, как же нужно эксплуатировать свою глотку. Ц-ц-ц. — Минетный? Новая игра. Называется: смотри куда угодно, только не в глаза Чонгуку и не на его член. Тэхен проигрывает со счетом 4:0. — Ага. Он как будто и создан, чтобы сосать, понимаешь? Ну, принимать в себя большие толстые члены. Есть шанс на спасение! Можно съязвить, что у Чонгука маленький и тонкий. Ага, если бы не одно «но». Большое такое и толстое «но». Тэхен обреченно вздыхает, Чонгук празднует победу. Одной рукой он в предвкушении поглаживает колом стоящий член, а другой сжимает Тэхену щеки, чтобы тот открыл рот. — Только попробуй закрыть, пока я не скажу. Пробовать не особо-то и хотелось, все равно уже никуда не денешься. Младший руку не убирает, оставляя ее на одной щеке, а большой палец сует в рот, выдвигая язык Тэхена наружу. — Ммм, Тэ, у тебя и язычок, что надо. В следующий раз обязательно и его на профпригодность проверю. «Какой еще нахуй следующий раз?» — возразил бы Тэхен, но для этого ему пришлось бы прикусить Чонгуку фалангу. Перспектива так себе. Палец поглаживает язык, растирая скопившуюся слюну. Чонгук приспускает белье. Тэхен решает, что не смотреть сейчас точно не сможет, поэтому лучший выход — не видеть вообще. — Кто сказал, что можно закрывать глаза? Смотри на меня. С этими словами младший проталкивает фалангу намного глубже, и Тэхен заходится кашлем. — Эй, ты должен привыкнуть, понял? Мой член длиннее пальца, уж поверь. И Тэхен верит. Еще бы. Как тут не поверишь, когда этот самый член прямо перед твоим лицом. Большой, ровный, и, мать твою, красивый. Идеальный, как у порно-актеров. Зачем Тэхен вообще разглядывал их детородные органы, он подумает в следующий раз. Как-то не до этого сейчас. Чонгук убирает руку от его лица. Проводит по члену, и на головке выступает капля смазки. Тэхен на это действие смотрит, как завороженный. — Слижи. Мозги старшего, кажется, отправились туда же, куда и его гордость, как только этот дьявол начал расстегивать штаны. — А? Чонгук не из тех, кто любит трепаться попусту. А повторять что-либо дважды он уж тем более не собирается. Хватает Тэхена за волосы и тычет лицом в пах, как нашкодившего котенка. Затем, не отпуская, отстраняет и чуть приподнимает голову старшего. Придвигается ближе и проводит головкой по пухлым губам. — А что, красиво. Как блеск для губ. Хочешь, буду всегда давать пользоваться, м? Шутку Тэхен не оценил. — Да пошел ты. Зря. Чонгук не любит, когда кто-то не признает его чувство юмора. — Открывай рот, Тэхен. Даже не вздумай противиться или тем более прикусить. Потом хуже будет, сам знаешь. Знает. Но от этого желания как-то не прибавляется. Тэхену не противно, нет. Но если он послушается, значит, проиграет, так ведь? Чонгуку же будет мало. Что он потребует в следующий раз? Может, все-таки лучше быть избитым? Да ебись оно все, думает Тэхен. Открывает рот, высовывая язык, и облизывает головку. Солоновато, но жить можно. Пробует вобрать полностью. Ага, решил сразу черный пояс по минету получить? Дошел только до середины, как головка уперлась в горло, провоцируя рвотный рефлекс. — Эй, решил задохнуться от моего члена? Оригинальная смерть, Тэ, прям под стать тебе. Тэхен хмурит брови, в очередной раз убедившись, что юморок у Чонгука такой же пошлый, как и его взгляд сейчас. Пробует снова, на этот раз неспешно и аккуратно. Старается не задеть зубами, но получается не очень, и Чонгук недовольно шикает. Ну, извините, первый блин, как говорится. — Хуево у тебя выходит, хен. Чонгук берет его лицо обеими руками и начинает толкаться сам. Рвано, быстро, пытаясь протолкнуть всю длину, то и дело упираясь в стенку горла. Смотрит на Тэхена сверху, пытаясь запомнить каждую деталь в столь эпичный момент. Выглядит старший так, что Чонгук готов кончить прямо сейчас, с трудом сдерживается, чтобы растянуть удовольствие. Раньше он мог только мечтать о том, чтобы увидеть хена в таком амплуа: глаза непроизвольно слезятся из-за рвотных позывов, губы припухли и раскраснелись, по подбородку стекает слюна вперемешку со смазкой. Это, блять, лучше любой порнухи. Тэхен сам не заметил, как схватился руками за бедра Чонгука, чтобы не упасть от напора младшего. Он бы поразмышлял о том, как вообще докатился до такой ситуации, но голова напрочь отказывалась работать, пока его грубо имеют в рот. Чонгук останавливается, с секунду раздумывает о чем-то, улыбаясь собственным мыслям. Направляет свой член в правую щеку старшего, отодвигая ее в сторону. Легонько, но ощутимо, похлопывает свободной рукой. Импровизированная имитация пощечины побуждает Тэхена приподнять удивленный взгляд. — Ты так славно принимаешь мой член, Тэ. Просто умница. И гладит того по волосам, как собаку. Неожиданно для самого себя, Тэхен рвано выдыхает. Будто бы ему было мало похвалы, будто бы хотелось еще. Чонгук смеется. Нашел, блять, время. — Ну, не переживай. Поработай ротиком еще немного, и хватит с тебя на сегодня, м? Тэхен слабо кивает, проклиная самого себя за тот внезапный порыв. Что это вообще было? Так понравилось, что тебя погладили по головке, что ты чуть не заскулил? Блядский Чонгук со своим блядским влиянием. Чонгуку хватает нескольких движений, чтобы кончить. На последнем толчке он вынимает член изо рта и спускает старшему на лицо. Все произошло так быстро, что тот не успел возразить. Отлично, Тэхен. Тебя поимели, а теперь еще и обкончали. Просто супер. Но сейчас на это как-то плевать. Тэхен облокачивается на стену сзади и пытается отдышаться. Челюсть затекла, колени болят от трения с полом, по лицу неприятно стекает теплая вязкая сперма. Видок так себе, надо сказать. А, и еще. Его собственный дружок не дремлет. Тэхен, занятый делом, этого как-то и не заметил. Зато заметил Чонгук, оглядывая хена, пока застегивал штаны. — Хей, Тэ, да ладно тебе! Возбудился от того, что тебя драли в рот? Чонгук подходит ближе, склоняется к Тэхену, который понемногу пришел в себя, и кладет ступню ему на пах. — С этим Несильно давит ногой — разбирайся сам.