I am a sadist

— Тэхен. Напряженная атмосфера и непривычное молчание Чонгука на протяжении всего утра не зря наводили старшего на мысли, что это все неспроста. Редкое обращение, которое макнэ использовал в исключительных случаях, подтвердило догадки. Их ожидает серьезный разговор, и Тэхена от этого начинает подташнивать. Ничем хорошим такое никогда не заканчивалось. — М? Очень трудно сохранять самообладание и отчужденное выражение лица, когда твой завтрак вот-вот окажется снова на тарелке. Правда, не в таком аппетитном виде, как раньше. А еще одновременно приходится судорожно придумывать причину съебаться поскорее с кухни и не попадаться младшему на глаза в течение ближайших дней, пока он не перебесится или не отбросит очередную маниакальную идею. Но перед Тэхеном сидит Чонгук, а не кто-либо другой. А, значит, съебаться не получится. И младший не успокоится, пока не исполнит задуманное. Это бы не пугало так сильно, если бы он не решил поделиться с хеном. Но теперь Тэхен «в деле», хочет он этого или нет. Знаем, проходили. Он поражается тому, как много мыслей успевает появиться в его голове, пока Чонгук выдерживает паузу. С одной стороны, она дает надежду, что сейчас на кухне обрушится потолок или произойдет землетрясение, и тогда уж точно придется отложить планы макнэ. С другой, это молчание жутко бесит. Но потолок остается на месте, а землетрясение уж тем более не предвидится. И Чонгук решает, что пора: — Мне кажется, я садист. Все блять, приехали. Не то чтобы Тэхен раньше не замечал нездоровую любовь Чонгука к легким издевкам над другими (по мере взросления даже возраст "жертв" перестал быть помехой). Но «садист» — звучит как какой-то диагноз, и совсем не положительного характера. Чонгук поднимает взгляд и смотрит на старшего в ожидании. В ожидании чего, блять? Какой реакции он ждет от Тэхена? Нужно его похвалить и пожать руку или расплакаться и начинать молить о пощаде уже сейчас? Для начала желательно хотя бы сглотнуть ком в горле, прежде чем открыть рот и ответить что-нибудь. Потому что тошнота только усилилась, и Тэхену ой как не хочется блевануть младшему в лицо данный момент. — Ну, эм. Поздравляю, что ли… Браво, Тэхен. Из всех вариантов реплик, этот — самый блестящий. И хрен с ней с гордостью, Тэхен уже не раз лажал перед младшим, не привыкать. Но неудовлетворенность в ответе, которая ясно читается во взгляде напротив. Вот это пугает. — И, эм… Зачем ты мне это сказал? Мне как-то пофигу, если честно… Чем больше Тэхен говорит, тем больше, ему кажется, Чонгук чувствует его страх. Если в начале разговора он еще как-то держал баррикаду под названием «меня не волнует», то сейчас сдал себя с потрохами. И Чонгук, как ебанный энергетический вампир, все чувствует, высасывает из него все остатки самоконтроля и наслаждается растерянностью старшего. Это, кажется, называется «психологический садизм»? Ну, сейчас Тэхену насрать на терминологию, потому что он всеми своими органами чувств ощущает надвигающийся пиздец, который эта ситуация за собой несет. И он понятия не имеет, как его предотвратить. — Ты не подумай, я не псих или что-то вроде этого. У меня никогда не возникало желание кого-то калечить, а уж тем более убивать. Все намного невиннее. «Да, блять, только все слова, даже отдаленно напоминающие „невинность“ никаким раком не относятся к тебе». — Я просто в последнее время увлекся всякой писаниной на эту тему. Наткнулся случайно, ну и пошло-поехало, как это бывает. «Боже, как я раньше не догадался, что если ты хоть раз возьмешься читать что-то, кроме манги, то это будет подобная хуйня». — В общем, я немного увлекся, начал читать сопутствующие статьи. В каком-то мультике из детства был заклинатель змей с дудочкой, и, когда он играл, из мешка выползала здоровенная кобра. Но она не нападала. Лишь покачивалась в такт, как завороженная. Тэхен поймал себя на мысли, что сейчас Чонгук так же гипнотизирует его своей речью. Только вот Тэ вряд ли подходит на роль змеи. Даже когда Чонгук замолчит, жертвой все равно станет старший. — Знаешь, там встречаются очень даже интересные вещи. Отлично, у Тэхена к тошноте прибавилось легкое головокружение. Богатое воображение тут не на руку — перед глазами образы, где макнэ с удовольствием расчленяет его, как мясник, аккуратно снимает кожу. Может, он отошлет ее в какую-нибудь специальную фирму, и они сделают Тимберлэнды. Вот угар-то будет. От неудачной шутки становится немного легче. - Ммм, например? Тэхену кажется, что это был верный ход. По крайней мере, ответ Чонгука поможет ему сообразить, что делать дальше. Схватить нож и обороняться? Звать на помощь? Попросить убить его быстро и безболезненно? Да уж, нужно бы задуматься о карьере режиссера триллеров. — Это непосредственно связано с сексом. Это было сказано недостаточно громко, чтобы хены в других комнатах услышали. Но и недостаточно тихо, чтобы Тэхен смог усомниться, что все расслышал правильно. Инстинкт самосохранения подсказывает старшему, что ретироваться нужно сейчас и как можно быстрее, пока не поздно. — Ну, я в душе не ебу, зачем ты мне все это рассказал. Пойду в ванную, пока не занято. Тэхен выпалил это так быстро, что мог бы записаться на соревнование по скороговорению. Впрочем, он также быстро встал из-за стола и собрал за собой всю посуду. Так, осталось поставить в раковину, сделать два шага и выйти отсюда. Там, за порогом — спасение, недалеко слышится голос Намджуна. Тэхен расскажет, что макнэ спятил, и будет в безопасности. Все идет, как по маслу: тарелка и палочки без проблем заняли свое место. Осталось сполоснуть руки, повернуться и… Увидеть перед собой Чон Чонгука. Тэхен пересмотрел сотки ужастиков и документальных фильмов про охоту диких зверей. Но правило «не поворачивайся спиной к своему врагу» в этот раз как-то в голову не пришло. Места на кухне еще предостаточно — можно сдвинуться немного и обойти этого маньяка стороной. Ну да, не в этой жизни. — Мне казалось, ты уже принимал душ сегодня утром, разве нет? Тэ только сейчас начинает задумываться: какого, собственно, хера, он ощущает себя таким маленьким и беззащитным рядом с парнем такого же роста да еще и младше? Но думать сейчас надо не об этом, а о том, что такого пиздецки важного ему вдруг могло понадобиться сделать в ванной, чтобы это сошло за сносный ответ Чонгуку. — У меня есть конкретная причина, по которой я решил поделиться этим с тобой. На секунду старшему даже становится интересно. Может, он первый в списке тех, кого Чонгук хочет размазать по стенке? Интерес понемногу сходит на «нет». — М, да? И что же это за причина? И младший усмехается. Легко так, беззвучно, но от этого едва уловимого жеста Тэхену хочется собственноручно удавиться. Или пырнуть себя чем-нибудь острым. Что угодно, только бы не попасть в руки Чонгуку. -Я просто думаю, что ты мазохист. Кажется, природные аномалии и впрямь имеют место быть. Потому что Тэхен не чувствует земли под ногами, а руки у него начинают немного подрагивать. — Ты же улавливаешь взаимосвязь, м? Есть несколько штучек, которые я хотел бы попробовать, так что мы могли бы — Ты ошибся, Чонгук. Тэхен неожиданно нашел действительно вескую причину отправиться в ванную. Либо он сейчас же обнимется с толчком, либо его вывернет прямо тут. Но он берет свою волю, а заодно и свой желудок, в кулак, потому что нужно закончить этот разговор. Навсегда. — Я рад, что ты нашел себе такое нестандартное увлечение. Но это не ко мне. Я за собой ничего такого не замечал и никогда таким не интересовался. Прости, бро. Жутко ссать охота.