As we dance with the Devil tonight

      Гермиона проснулась среди ночи в холодном поту. Её кошмары, которые на непродолжительное время оставили девушку, начали возвращаться. Битва в Министерстве магии снова запустила этот процесс, медленно набиравший силу. В её снах почти ничего не менялось: всё те же образы, те же крики, те же люди. Со временем она научилась различать детали и теперь, к своему собственному ужасу, могла видеть мёртвое лицо Тонкс и короткую полуулыбку Ремуса за секунду до смерти. Она буквально ощущала холодные руки Снейпа, будто она действительно касалась его бледной кожи. И всё это было невероятно страшно. Каждой ночью кошмары становились всё более реалистичными.       Немного придя в себя, Гермиона быстрым взглядом обвела комнату. Очень кстати, что для старост предусмотрена отдельная спальня. По крайней мере, она никого не испугает своим пробуждением.       Девушка поёжилась от холода — в комнате было открыто окно, и прохладный ночной ветер шумно ворвался в комнату. Гермиона прикрыла одеялом плечи. Её кожа была мокрой от пота, глаза уже почти привыкли к темноте и могли бы рассмотреть обстановку даже в очень тёмном помещении. Девушка никогда не боялась темноты, но сейчас она почему-то показалась ей зловещей. Лишь тонкий луч света из окна немного освещал комнату.       Укутавшись в одеяло, Гермиона подошла к окну. Оттуда открывался великолепный вид на Хогвартс и его окрестности: холмы, озеро, лес. Пейзаж был поистине фантастический. Ещё будучи в начальной школе, когда в классе проходили географию, Гермионе очень понравилась Шотландия. Она с восторгом рассматривала картинки в учебнике, попросила родителей купить несколько книг и даже всерьёз думала поступить в один из университетов Эдинбурга или Глазго. Ей всегда хотелось побывать здесь среди горных вершин, вересковых полей и туманных долин. Было в этом что-то волшебное, что-то романтическое. Даже сейчас, глядя на Запретный лес, Гермиона думала о том, как красиво, может быть, выглядит звёздное небо сквозь густые вершины столетних дубов и сосен. Сегодня было совсем безоблачно, и звёзды светили очень ярко. Мягкий лунный свет припудривал серебром мрачный Запретный лес, напрасно придавая ему толику привлекательности. Что там сейчас происходило? Наверняка Хагрид пошёл на очередной ночной рейд, кентавры отправились ближе к озеру, куда днём ни за что не придут, а среди холмистых расщелин блуждают оборотни. Может быть, среди них есть и Ремус…       Словно в подтверждение её мыслей раздался протяжной гул. Гермиона невольно вздрогнула. Нет, это было невозможно. Люпин наверняка находился на важном задании. Ему совершенно нечего делать в окрестностях Хогвартса. В последнее время она ничего о нём не слышала: на собраниях Ордена он давно не появлялся, да и будучи в школе, она едва ли могла с ним встретиться. Это, конечно, ещё ничего не значило, но уже где-то на задворках её мыслей поселилась лёгкая тревога.       «Надо постараться заснуть», — подумала она, взглянув на луну. Завтра наступит новый день, новые занятия, к которым нужно быть готовой. К тому же, Снейп будет ждать её в лаборатории. Несмотря на то, что теперь зельеварение у них вёл Слизнорт, дополнительные занятия не прекращались. Впрочем, Снейп однажды намекнул ей, будто бы между прочим, что кроме них двоих никто об этом не должен знать.       Гермиона вернулась в постель и плотно закуталась в одеяло. Спать всё ещё не хотелось. Но вместе с мыслями о завтрашнем занятии ей вспомнились и её кошмары. Правильно ли она поступает? Может, Сириус был прав и всё это она должна рассказать другим? Ведь если это на самом деле провидение, наверняка найдётся способ предотвратить эти события.       По правде сказать, её уже давно мучали эти вопросы. С тех самых пор, как она стёрла всё из памяти Блэка. Хотя сама перед собой она находила оправдание: Сириус, несмотря на свой опыт и знания, был слишком импульсивен, чтобы принять взвешенное решение. Она бы с большим облегчением рассказала всё Дамблдору, только директор всё чаще стал пропадать по своим делам и его было почти невозможно застать в кабинете. Но с кем ещё поделиться? Мистеру и миссис Уизли она отчего-то не могла полностью довериться, а Ремус… Пожалуй, ей не хватило бы смелости рассказать ему всю правду.       Был ещё один вариант, который она мысленно называла лучшим из худших. Сомневаться в том, что Снейп её внимательно выслушает, ей не приходилось. Но что он будет делать дальше? Поверит ли он ей? Разберётся сам или сообщит Дамблдору? А если он захочет увидеть всё сам? Это ужасало Гермиону больше всего.       Но с другой стороны, лучшего варианта у неё не было. Как могла, она оттягивала момент принятия решения, ссылаясь на то, что ещё не настал нужный момент. И это могло длиться бесконечно, если бы не тот случай в переулке. А что если он погибнет на задании от Тёмного Лорда? Что если именно Беллатриса убьёт его? Быть может, даже сегодня?       Так и не заснув, утром Гермиона поднялась с твёрдой уверенностью, что она всё расскажет Снейпу. Благо он был в хорошем расположении духа, даже, можно сказать, настроен на беседу.       — С вами всё в порядке, мисс Грейнджер? — поинтересовался он, балансируя на грани вежливой учтивости и тревожного нетерпения. — У вас руки дрожат.       — Это нервное, — коротко ответила Гермиона и попыталась сосредоточиться на ингредиентах.       К несчастью, сегодня они варили зелье, для которого нужно было покрошить несколько корней имбиря. Корешки были ещё молодыми, от того довольно упругими, а нож девушка забыла предварительно подточить. В результате, отвлекшись на вопрос Снейпа, Гермиона хорошенько полоснула себе по пальцам, но боль почувствовала не сразу.       — Чёрт! — тихо выругалась она, понося руку к губам.       Жгло не столько от пореза, сколько от досады. Какая же она растяпа! Поспешно отвернувшись, девушка надеялась, что Снейп ничего не успел заметить, впрочем, этот шанс был весьма невелик.       — Так, всё ясно, — отрывистый комментарий за спиной заставил Гермиону поёжиться от неприязни. Сейчас он наверняка во всех красках распишет, какая она неуклюжая и неаккуратная, а потом выставит вон, если у него совсем нет настроения.       Но вопреки её ожиданиям, Снейп появился перед ней с ватой и пластырем.       — Дайте руку, — скомандовал он бесстрастно и, когда девушка чуть замешкала, нетерпеливо добавил. — Я вам её не откушу, мисс Грейнджер. Зубы не подточил.       Она удивлённо взглянула на него, несколько секунд не понимая, о чём он. Это была шутка? Снейп вместо того, чтобы обвинить её во всём неблагоустройстве мира, решил пошутить? Тем временем профессор сам взял её руку и прикоснулся к ней ватой.       — Порез глубокий, — после короткого осмотра заключил он. — Грязь вроде бы не попала, но всё же стоит продезинфицировать. Вы превзошли себя, мисс Грейнджер. Решили, что пальцы вам больше не нужны?       В обычные дни Гермиона наверняка приняла бы это замечание, как очередной сарказм. Снейп на то и Снейп, чтобы кидаться бесконечными замечаниями без тени сочувствия. Даже на дополнительных занятиях он лишь отчасти позволял себе не соответствовать уже созданному им образу самого язвительного человека во всём магическом мире, поэтому девушка морально всегда была готова к любым выпадам в свою сторону. У неё уже был своеобразный щит от его колкостей. Но сейчас, казалось, он совсем не собирался её задевать, а наоборот, хотел помочь и заодно разрядить обстановку. Его ловкие тонкие пальцы с непривычной осторожностью, без резких, отрывистых движений, обрабатывали её рану. Эти прикосновения безумно смущали Гермиону, и в то же время она понимала, что ей очень приятно. Приятно соприкосновение с его прохладной кожей, приятно ощущение хрупкости и даже какой-то странной женской слабости в таких мелочах, приятно на миг забыть обо всём и видеть его таким спокойным и … ласковым? Это слово только пронеслось в её голове, а уже показалось каким-то неожиданно важным. Мог ли Снейп быть ласковым? Уж что-что, а нежность никак не вязалась с его образом. Он ведь всегда такой неприступный, резкий, холодный. Но все малейшие вспышки воспоминаний о его словесных колкостях сейчас затухали под осторожными прикосновениями прохладных рук.       — Так и будете молчать? — Снейп прервал её размышления, не отрываясь от своего занятия. — Я не Поттер и не Люпин, мисс Грейнджер, тянуть из вас ничего не стану. Если вам есть, что рассказать, я вас слушаю. А если нет, то после перевязки можете быть свободны.       Гермиона чуть вздрогнула, сбросив с себя задумчивое оцепенение. Она слишком далеко зашла в своих фантазиях. Кажется.       Ей нужно было срочно собраться с мыслями, но у неё катастрофически ничего не получалось. Молчание слишком затянулось, и прежде, чем она успела открыть рот, Снейп, закончивший перематывать её руку, наконец поднял глаза на девушку. От этого взгляда у неё во рту пересохло и засосало под ложечкой. Нет, теперь уж это было полным безумием! Его лицо показалось ей в два раза моложе и приятнее. Когда из чёрных глаз пропало леденящее презрение, а с губ исчезла привычная надменность, Снейп будто бы преобразился в другого человека. Его загадочность становилась немного прозрачнее. Он как бы разрешал ещё немного узнать себя, себя настоящего, а не ту стандартную маску для окружающих. Но если такого Снейпа Гермиона разглядела уже давно, то сейчас ей открылась ещё более запутанная тайна. Зельевар впервые позволил себе такой открытый, такой ничем не защищённый взгляд. Словно это он собрался рассказать Гермионе что-то очень важное или наоборот, уже прекрасно знал, что ему может сказать она.       Обычно в книгах это описывают как «волшебный момент», подумала девушка. Но едва уловив это мгновение, она тут же его потеряла. Снейп чуть вскинул брови и спокойно резюмировал:       — Как хотите.       — Нет-нет, я… — тут же вырвалось у Гермионы, но она будто бы разучилась складно говорить. — Мне надо… я очень хочу…       — Лучше соберитесь с мыслями, — почти без издёвки перебил её Снейп. — Ребусы — это весьма занимательно, но угадывать смысл сказанного по невразумительным словосочетаниям я сегодня не настроен.       Девушка неловко потупилась и поспешно одёрнула руку, которая по какому-то странному недоразумению ещё оставалась в руке профессора. Та необъяснимая грань доверия растаяла, и снова стала ощутимой призрачная стена между ними. Едва ли речь была о субординации или чём-то таком — её ни Снейп, ни Гермиона нарушать не собирались — просто ей вдруг показалось, что она не зря решилась довериться именно ему.       — Простите, я постараюсь всё объяснить, — торопливо пробормотала Гермиона. — Просто мне… мне не просто было решиться на то, чтобы вообще кому-то об этом рассказать. Вы поймёте почему, если… захотите, конечно, выслушать.       Вместо ответа зельевар наградил её устало ожидающим взглядом, мол, девочка, я ведь уже тебя слушаю, лови момент. И тогда она поспешила воспользоваться этой возможностью.       — Всё началось в тот день, когда мы впервые спустились в подвал дома Блэков, — Гермиона стиснула в кулак ткань школьной юбки и опустила глаза. — Когда вы попросили подождать за дверью. Я случайно прикоснулась к подсвечнику. На нём были очень сильные тёмные чары…       — Так я и думал, — устало выдохнул Снейп, покачав головой. — Вы просто удивительном образом… Гермиона уже была готова принять на себя лавину упрёков и обвинений, предпочитая не видеть в этот момент лицо зельевара, но снова обманулась в ожиданиях. Снейп, хоть и презрительно сощурился, хоть и мысленно приготовил уже уничтожительную любого человеческого достоинства тираду, вдруг прикусил язык и плотно стиснул зубы.       — Вот что, — немного рассеянно произнёс он и быстро осмотрелся по сторонам. — Сядьте. В кресло, да. И давайте по порядку, ни о чём не умалчивая.       Сопротивляться у девушки не было никаких сил. Уж слишком её измотали эти бессонные ночи и кошмары, которым так и не будет конца, если продолжать их игнорировать.       — Прежде чем продолжить, я хочу сказать, что уже рассказывала про это, — Гермиона чуть потупилась. — Сириусу.       Снейп фыркнул в привычной манере.       — Тогда зачем вы собираетесь рассказать это мне? — его тон ожесточился. — Больше зрителей?       — Пожалуйста, не язвите, — набравшись смелости, девушка посмотрела прямо на зельевара, присевшего на край стола. — Сириус практически вынудил меня рассказать ему всё. Но сейчас он совсем ничего не помнит об этом и не вспомнит без моего вмешательства.       — Вы ему память стёрли? — Снейп одарил её изумлённым взглядом.       В ответ Гермиона лишь кивнула. Снова повисла пауза, которую девушка явно боялась нарушить первой. Было ли ей стыдно? Отчасти, но подсознательно она понимала, что всё правильно сделала. Сириус был хорошим человеком, настоящим другом, но ему не хватало взвешенности в поступках. Такое дело требовало деликатности, особого подхода. Чтобы сделать какой-либо шаг, его нужно было хорошенько обдумать, а Блэк зачастую пренебрегал этой частью инструкции.       — Вы просто покоряете меня, — обескуражено выдохнул наконец Снейп. — Что у вас за странная логика? Зачем вы рассказали ему, а затем стёрли воспоминания?       Да, со стороны это действительно выглядело странно. Но могла ли она откровенно всё рассказать зельевару и не услышать насмешек? Почему-то девушка даже не сомневалась.       — Мне пришлось это сделать, — честно призналась Гермиона. — Сириус мне помог: он определил, что это за чары. Но потом… Я испугалась, очень испугалась. И решила перестраховаться.       — От чего?       — Он мог рассказать остальным.       Снейп смотрел на неё упрямо и всё ещё недоверчиво.       — А я, думаете, не расскажу? — с лёгкой усмешкой спросил он.       Не то, чтобы Гермиона была уверена в этом на сто процентов, но интуиция обычно её не подводила. Полностью открыться зельевару было большим шагом — ведь ему так просто память не сотрёшь. Но он уж точно не станет бить тревогу, наверняка во всём не разобравшись.       — Я не знаю, но вы поступите правильнее, чем Сириус, — из всего потока своих мыслей Гермиона озвучила лишь это.       Она могла, конечно, ошибаться, но Снейпу это, кажется, польстило. Впрочем, он не сбавлял осторожности.       — С чего бы? — его провоцирующие вопросы не меняли тона. Ему правда было интересно или он выжидал момента, чтобы побольнее ужалить?       Гермиона решила действовать честно. Во лжи всегда лишь сильнее запутываешься, потом она начинает наматываться плотным клубком и вот ты того и гляди окажешься в самом безвыходном положении.       — Вы более рациональны и менее импульсивны, — деловито заявила девушка. — Может, вы и посчитаете нужным сообщить обо всём Дамблдору, но уж точно не станете рассказывать всё на собрании Ордена. Вами движет здравый смысл, а не минутные порывы.       Профессор скрестил руки на груди и подозрительно прищурился.       — Какая грубая лесть, — потянул он.       — Напротив, сэр, я говорю как есть.       На его губах появилась довольная улыбка, и Гермиона почувствовала, как ещё один барьер был преодолён. Снейп чуть расслабился, но всё ещё внимательно её слушал. Тогда девушка решила проверить достигнутый результат.       — Я могу задать вам один вопрос, профессор? — осторожно спросила она.       — Смотря о чём и для чего, — ответил Снейп, но интонационно дал согласие.       Это немного приободрило Гермиону.       — Считайте это уплатой за откровенность, — уголки её губ приподнялись в довольной полуулыбке на пару секунд. — Ведь она ещё имеет цену?       — Это и был ваш вопрос, мисс Грейнджер? — Снейп хмыкнул и одной рукой отбросил назад волосы, упавшие на лицо.       — Хорошо, — Гермиона сделала предварительную паузу, выбирая нужный момент. — Я могу вам доверять?       Она могла ожидать любого ответа, но ей было важно его услышать.       — Без сомнений, — незамедлительно произнёс Снейп, будто бы был к нему готов.       Никакой иронии в его словах не было.