UCHIHA

Ненавижу войну. Ненавижу тех, кто в нее играет. Она приходит с косой и рубит головы,окрашивая поля пунцовым. Идет жатва. Реки выходят из берегов, накачанные кровью.Тела плывут по течению, на них сидят вороны, выклевывая глаза. Любой может стать падалью для птиц, удобрением для деревьев. Мечтал завтра сходить на встречу, которую долго ждал? Не дождешься – тебе отрубят голову. Отрубят – это если повезет, если не встретишь настоящего игрока, искусного и жестокого. Перестаешь надеяться на завтра, протянуть хотя бы следующий час. Все так быстро. Только вчера ты видел этого человека, держал его за теплую и нежную руку, в ответ сжимающую твою ладонь. Улыбка сияла на лице. Сегодня – где этот человек? Где его рука, улыбка? Стерто. Вычеркнуто. Забудь – так легче. Просто еще одна бессмысленная жертва. Сердце словно пронзили, пронзили и не раз, от чего оно сжалось, стало почти невидимым, будто его и не должно существовать. Оно настолько крохотное, пугливое, надеющееся только на то, что в него не попадут в следующий раз. Неважно кто ты – спрячься как можно глубже. Сбереги себя и своих родных. Укройся подальше от взрывов, побереги глаза от страшных мучений картин. Беда не приходит одна. Вдруг ты оступишься. Ты же дрожишь, я вижу. Зубы сцеплены. Зачем ты лезешь в бой? Глупый или сильный? Знаешь, у любого есть слабые места. Я вижу тебя насквозь. Воля Огня. Пламя опаляет кожу, разъедает до мяса. Запах горелой плоти и волос. Крик. Тело падает уже обугленное. Я же говорил – не суйся. Запах еще долго будет тебя преследовать, он впитался в твою одежду. Сверху летит каменная глыба, народ не успевает увернуться. Раз – несколько жизней уже под завалами здания. Уже похоронены. Могилы не нужны, вот вам сразу памятник. Дым столбом скручивается и поднимается к облакам, его удушающие частицы забили дыхательные пути. Отравляешься. Плюешь не только слюной, но и сгустками крови. Думаешь, что рвет собственными органами. Хотел помочь другу – спаси хотя бы себя. Война не обойдет никого стороной. Она будет преследовать в воспоминаниях. Ее уродливое лицо будет скалиться тебе. Если выживешь, до конца своих дней будешь помнить ее, будешь говорить каждому: «Прошу, не воюй. Сложи оружие. Это того не стоит». Спишь и видишь миллион алых вспышек, слышишь стоны и мольбы. Потому что она не отпустит. Взору открывается море. Нет. Не то соленое синее море, а море человеческих останков. Безымянные. Перемешанные, разрубленные друг другом. Ты отпустил чью-то душу ввысь ради пребывания на земле своей. Убивать ради жизни – логика войны. Организм просит отдыха, сна, еды. Отец делит пищу на всю семью. Маме отдает больше всех. Я узнаю, что она беременна. У меня будет брат? Сестра? Перехватило дыхание. Я больше не буду один. Даже сейчас судьба предоставила мне такой подарок. Но… мне страшно. Я боюсь впускать его в этот мир. Родится человек, он будет настолько невинен и чист, что лишь настоящая тварь подумает искалечить его. Зачем губить еще одного? Зачем существовать если впереди одни страдания, зачем их множить? Или этот мир не до конца потерян? Я должен буду спасти его. Он еще не родился, но я уже хочу помочь ему прожить достойную жизнь. Я защищу тебя, малыш. Слышишь меня? Можно с тобой поговорить? Можно высказать то, что наболело? Тяжело. Никто не откликается на мой зов. Мне кажется, ты поймешь меня. Я жду тебя. Я пройду эту войну чтобы увидеть тебя, чтобы узнать тебя. Я стану лучше, умнее, способным все тебе рассказать. Я так рад, что теперь появилась надежда. Теперь мне есть ради чего бороться. Воля Огня пронизывает и меня. Запах гари потихоньку растворяется, уносится потоками воздуха. Холодно. Ветер до костей пронзает мое тело. Смерть стоит на пороге, собираясь стучать в дверь. Думаешь, я умру от голода? Умру от того, что замерзну, хочешь увидеть мой окоченевший труп? Не мечтай. Меня питает Воля Огня – это и есть воплощение любви. Дети, такие же, как и я, рыщут по карманам убитых. Сейчас такое в порядке вещей. Борись до конца, даже если приходится обворовывать недавнего товарища. А может и не товарища – не разберешь, ведь половины лица просто нет. Теперь у него нет имени. Зачем мертвому оружие, еда, теплые вещи и обувь? Он сделал свое дело. Спасибо, что в твоей сумке лежат спички, а на поясе висит заточенный нож, похоже которым не успели воспользоваться. Неважно. Чумазые лица грубо исказились, и ребята показались старше своих лет. Сажа размазана по щекам, худощавые руки по локоть в крови, к телу прилипла грязь. Под рубашками следы шрамов, сочившиеся гноем волдыри. Каждое движение – новая волна боли, но уже не замечаешь, как одежда с новой силой натирает замученное тело. Я понимаю, я сам погряз, я тоже паразитирую. Еще слишком мал, чтобы кромсать врагов, но уже не раз представлял, как умело сделаю это. И мне не жаль. Два окопа. Два пересекающихся взгляда. Двое мужчин – шиноби. Они не знают друг друга, поэтому не подозревают, сколь похожи. Их различие лишь в том, что они из разных стран. Некоторые воюют только потому что надо. Так вот и они… кто-то кому-то сказал, что вон тот, что живет за границей, хуже тебя, хочет истребить весь твой род. Откуда такие мысли? Когда люди научаться жить в мире? Когда перестанут преследовать глупые цели? Сколько сил потрачено на вооружение? Сколько средств вложено в обучение убийц? Мы сами куем себе оковы. Вы, как там вас, люди с большой буквы… откройте глаза! Одумайтесь. Насилие порождает насилие. Кто вас заверил в том, что чем больше уложить врагов, тем легче станет жить? Война – регресс. Сколько бы можно было построить школ, больниц, сколько всего можно было бы изобрести, если бы не ваша война интересов. Нравится наблюдать, как на колени падают отряды, как визжат дети, когда их матерей насилуют, а отцов казнят в их спальнях? Бывает, повезет и ребенок не останется сиротой и не будет вынужден скитаться отсроченные две недели в поисках пропитания, его просто задушат в кроватке. Тяжелые времена, не знаешь, какой сделать выбор. Не отличаешь белое от черного. Все насквозь пропиталось красным. Недавно соседка повесилась. Я нашел ее качающейся на толстой ветке дерева во дворе. Я боялся взглянуть на нее, но странное чувство заставило меня сделать это. Петля на шее туго перетянута. Позвонки изломаны. Я почти услышал, как они хрустели, как она хрипела, пока могла болтать ногами в отрыве от почвы. Я залез в окно. Обстановка скудная. Женщина сожгла последнюю мебель и свитки. Пахнет плесенью и железом. На полу багровые следы нескольких пар ног. Здесь прошел неравный бой. Прохожу дальше, и я уже в детской, в том, что от нее осталось. В кроватке лежат два трупика младенцев. Им перекрыли кислород? Кто? Мать решила уберечь их от участи? Или это тот, кто здесь недавно прошелся с оружием? Я забираю все, что можно забрать у нее в доме. Несу добычу нашим. − Итачи, я горжусь тобой. Этого мало, но тебе заметно везет в последнее время, − отец кладет руку мне на плечо. − Ты вырастешь отличным шиноби Листа. Наш клан держится! Враги отступают. Итачи, ты веришь? Учих не так-то просто победить! – он гордо выпячивает грудь. Неужели? Я выстоял! Мама, скажи моему братику или сестренке, что мы сможем встретиться! Я мчусь в дальние комнаты. Распахиваю седзи. Черноглазая красивая женщина вздрагивает – это моя мать. Подхожу ближе, обнимаю и целую ее в живот. − Итачи, ты наконец пришел! Мы скучали по тебе… − ее нежный голос ласкает слух. Я успокаиваюсь, прижимаюсь к ней. Там внутри толкнулся ребенок. − Ого, а малыш сильный, − удивляюсь я. − Да, − мать улыбается, − весь в тебя. − Нет. Он будет сильнее меня, − помолчав, задаю вопрос: – А это мальчик или девочка? − Мне кажется, мальчик. − Мы будем вместе играть! − неожиданно звонко восклицаю я. − И вместе защищать страну. Я киваю головой. Желаю маме спокойной ночи. Покидаю спальню и выбираюсь на покатую крышу. Сегодня тише, чем обычно. Еще неделю назад я считал, сколько рядом с нами прогремело взрывчаток. Я следил, как мой клан расправляется с чужим кланом, как мой отец изо дня в день всаживает меч по рукоятку в какого-то несчастного бойца. Наш сад полон запекшейся крови. Здесь проходили казни предателей и просто дезертиров. Они думали, что на другой стороне проще? Что не придется чем-то жертвовать? Смешно. Если ты родился в клане Учиха, будь добр, не пятнай нашу честь, умри, глядя страху в глаза на поле боя. Умри достойно как настоящий Учиха ибо на то Воля Огня. Я ненавижу войну, но, похоже, мне предначертана большая роль в ней.