Йен буквально ненавидел себя сейчас. Вчера на его глазах распались сразу две пары, и парень просто не может не думать о том, что именно он виноват во всем этом.
И прямо сейчас он идет к Липу, чтобы извиниться. Парню кажется, что это будет немалым шагом к тому, чтобы забыть Микки и… стать лучшим человеком, чем он есть сейчас. В конце концов, он должен научиться признавать свои ошибки. Да, пусть Йен и сам не до конца понимает, в чём он виноват, но чему он научился, вернувшись сюда, так это тому, что в большинстве вещей, почему-то, виноват именно он.
Сейчас десять часов утра, и он стучится в дом своего брата, ожидая, когда ему откроют. Но когда этого не происходит, Галлагер всё же решается дернуть за ручку, после чего оказывается, что дверь не заперта. Тогда он думает, что, должно быть, Лип просто не слышал его. Возможно, тот в душе или ещё что. Тогда рыжий парень, без лишних раздумий, заходит внутрь.
Пару минут он бродит по дому, пока, наконец, не слышит голоса, доносящиеся из спальни. И как только он распахивает дверь, перед его глазами предстает не слишком уж приятная картина: его собственный брат, навалившейся сверху на стонущего брюнета.
— Твою мать! — невольно вскрикивает Галлагер.
Двое парней тут же поворачиваются к рыжему, глядя на него с чистым ужасом в глазах. — Какого хуя, Йен?! — кричит Лип, прикрывая Микки и самого себя простыней.
— Я… Я не… Блядь, — запинается Йен, перед тем как выбежать, наконец, из комнаты, а затем и из этого чёртового дома вовсе. Он так и не останавливается, пока не оказывается на тротуаре. Садясь на бордюр, Галлагер всеми силами пытается перестать думать о том, что только что увидел.
— Ебать, — вновь матерится парень себе под нос и яростно трет глаза ладонями, словно пытаясь стереть все застрявшие под веками изображения.
Когда он слышит, как позади него хлопает дверь, он невольно стонет, опустив голову. Йен, честно, даже и не знает, кого бы из них он сейчас предпочел видеть. Вероятнее всего, они оба сейчас пиздецки злы на него, так что кто знает, что его сейчас ждет.
И когда кто-то плюхается рядом, Йен практически сразу осознает, что этот «кто-то» — Лип. Младший Галлагер тут же вздыхает, глядя на брата сквозь пальцы рук.
— Мне правда очень жаль, — выдыхает он.
— Всё в порядке, — только и пожимает Лип плечами. — Я знаю, что ты не хотел нас, эм, прерывать, — неловко улыбаясь, говорит он. И Йен лишь кивает, не зная, что ещё сказать. Он просто ненавидел эту неловкость между ним и его братом в таким моменты.
— Что ты делаешь здесь? — спрашивает Лип, спустя какое-то время.
— Пришёл извиниться. Вы, ребята, неслабо так поругались вчера вечером, и, кажется, виноват снова я, поэтому…
— Ни в чём ты не виноват, — вдруг фыркает Лип, прерывая его.
— Что?
— Вчера мы поссорились, потому что… — но Галлагер вдруг замолкает. Нет, он не может вот так сказать Йену о том, что они с Микки говорили о браке, только не так. — Мы поссорились не из-за тебя.
— Оу. Ладно. Это хорошо, думаю, — неловко отвечает Йен, вставая на ноги. — И прости ещё раз.
— Без проблем, мужик, ещё увидимся, — отзывается старший, вставая и пару раз хлопая брата по спине перед тем, как направиться обратно к дому.
— Погоди, Лип, — зовет парня Йен, заставляя того обернуться. Делая глубокий вдох, младший невольно вспоминает то время, когда он не боялся спросить о чём-то своего родного брата. Он вспоминает то время, когда все его мысли и чувства были схожи с теми, что и у человека, стоящего сейчас напротив него.
— Мы когда-нибудь сможем всё вернуть? То, как было раньше?
Дернув плечом, Лип честно отвечает: — Я не знаю, Йен, — старший Галлагер тут же замечает, как поник его брат. — Но я надеюсь на это, — добавляет он, в конце концов.
Йен находит в себе силы лишь кивнуть, прежде чем развернуться и уйти прочь. Лип же, ещё долгое время наблюдавший за отдаляющимся от него парнем, думал о том, не слишком ли много всего произошло за последние шесть лет, чтобы они с Йеном вернулись к тому, какими они были раньше?
Только спустя какое-то время он, наконец, разворачивается и идет к дому, чтобы проверить, не встал ли ещё его парень.
Но когда он заходит в спальню, то обнаруживает, что Микки не только не удосужился до сих пор встать с кровати, так ещё и уснул, даже не потрудившись натянуть на себя боксеры или одеяло. И только сейчас, глядя на своего голого парня, который раскинулся на их мягкой постели, Лип понимает, что всё же зол на Йена за то, что тот прервал их этим утром.
В этот самый момент Микки открывает глаза, будто бы почувствовал присутствие Галлагера.
— Ну и как, преподал урок моему тайному ухажёру? — едва проснувшись, поддразнивает его Мик.
— Слишком рано для таких шуток, — качает головой Лип, ложась рядом с брюнетом на кровать. И как только Галлагер облокачивается о спинку позади себя, Микки обхватывает парня руками и ногами, зарываясь лицом ему в шею.
— Я собираюсь всё рассказать ему, — вдруг выдает Лип спустя мгновение.
— Сказать что? — тут же хмурится Милкович.
— О том, что мы собираемся пожениться. Знаю, подготовка и прочее займет время, но мы, в конце концов, сделаем это, не так ли? — Микки только кивает ему. На самом деле, он и не думал об этом до вчерашнего дня, но если подумать, это последняя оставшаяся ступень в их отношениях, и он хочет преодолеть её.
— Мы ведь все равно сделаем это, даже если Йен до сих пор не будет к этому готов? Знаешь, из-за тебя и всего остального. Так ведь?
— Конечно, — снова кивает Мик.
— Думаю, лучше всего будет дать ему время. Не хочу говорить ему за неделю до свадьбы, иначе, кто знает, вдруг у него вновь случится какой-нибудь приступ прямо в середине нашей с тобой церемонии.
— Воу, воу. Погоди-ка. Свадьба? Церемония? Я думал, мы просто пойдем, подпишем эту ебучую бумажку и на этом всё.
Лип лишь мотает головой, отвечая: — Ой, не-ет. У нас с тобой есть люди, которым на нас не насрать, поэтому они точно захотят быть там. Конечно, не будем раздувать из этого большое событие, но да, у нас будет настоящая свадьба, — заканчивает Галлагер тоном, который не терпит никаких возражений.
Тогда Микки плюхается лицом на грудь парня, скуля что-то вроде: — Когда мы будем делать то, что я хочу?
Смеясь, Лип спрашивает: — И что же ты хочешь?
Приняв задумчивый вид, Мик отвечает лишь спустя несколько секунд: — Тройничок, — усмехается он, краем глаза поглядывая на своего парня.
— Если скажешь сейчас что-то о моей брате, я уйду, — предупреждает Лип, звуча крайне серьезно.
Услышав это, Микки тут же начинает смеяться, спрятав лицо в местечке между плечом и шеей своего парня, щекоча этим его чувствительную кожу. И в этот момент брюнет выглядит так чёртовски мило, что Лип просто не может удержаться и не поцеловать эту маленькую мордашку.
А после, откидываясь на подушку, Галлагер просто наслаждается видом парня перед собой: эти его пухленькие щёчки, кристально чистые голубые глаза и очаровательная улыбка.
— Знаешь, я никогда бы не подумал, что взрослый парень может показаться мне милым, но потом я встретил тебя, — ухмыляется Лип, резко переворачивая брюнета и наваливаясь на него всем телом.
Тот в ответ лишь смотрит на своего парня, чуть нахмурившись. — Я не милый, — говорит он, наконец, выдвинув подбородок.
— Прости, чувак, но так и есть. Даже сейчас, когда дуешься на меня… — бормочет Лип, проводя пальцем по его оттопыренной нижней губе. — Так чёртовски мило.
На этот раз брюнет ничего не отвечает, а лишь тянет Галлагера к себе ближе, чтобы в какой раз уткнуться лицом в его плечо, пытаясь тем самым скрыть румянец на своих щеках. Лип же, чувствуя его дыхание на собственной коже, лишь счастливо улыбается и целует брюнета в висок.
— Да, чёртовски мило, — шепчет он вновь, поглаживая тело парня своими ладонями, одновременно с этим проваливаясь в сон.
~
— Знаешь, я… — начинает Мик во время их с Липом завтрака, — я подумываю о тату.
— Моего лица? — тут же оживляется Лип, глядя на брюнета с ухмылкой на лице. — О-о-о! Или можно набить мою роспись у тебя на заднице.
— Завали, — фыркает Милкович. — Я пока не знаю, чего именно хочу.
— Мы могли бы сделать парные татуировки, — вдруг выдыхает Лип, кажется, сам поражаясь своей идеей. — То есть, не лучше ли сделать тату, вместо того чтобы покупать эти уродливые золотые кольца?
— Да, хорошо, — только и отвечает Мик.
— Погоди, серьезно?
— А почему нет? Мы ведь всё равно собираемся пожениться и прочее дерьмо.
Лип тут же вытаскивает откуда-то свой ноутбук. — Я начну искать эскизы, — улыбаясь, говорит он.
— Ладно, я позвоню в салон, сможем сделать всё уже завтра, — предлагает Мик, хватая свой мобильник.
— Позвони в тот, что на тридцать четвертой улице, у них там парикмахерская напротив, мне нужно подстричься, — говорит Галлагер.
— Нет! — вдруг восклицает парень, отбрасывая свой телефон обратно на стол. — Никакой стрижки.
— Что? Почему это? — хмурится Лип.
— Мне нравятся твои кудряшки, — бормочет Микки, невольно краснея.
И Лип не может сдержать улыбки, глядя на своего парня. Он до сих пор находит очаровательным то, как Мик краснеет, когда говорит ему что-то вроде этого. Он словно влюбленный подросток в такие моменты.
Встав со своего места, Лип медленно подходит к брюнету и садится к нему на колени. — Нравятся кудряшки, значит? — дразнит он Милковича, мягко целуя того в щеку, а затем в шею.
— Заткнись, — выдыхает Милкович, пока сам Лип продолжает покрывать поцелуями его лицо.
— Хочешь, чтобы я остановился? — с вызовом в голосе спрашивает Лип, продолжая ерзать у парня на коленях.
— Серьезно, заткнись, — стонет Микки, дергая Галлагера на себя и глубоко целуя, обводя языком его нижнюю губу.
И когда поцелуй с каждой секундой становится всё раскованнее, Мик вдруг останавливается, прижимаясь к парню и глядя ему прямо в глаза.
— Я люблю тебя, — тихо произносит он.
— Я тоже тебя люблю.
~
Сидя на диване в доме Галлагеров, Лип бездумно водит пальцами по своей новой татуировке, сделанной на ребре безымянного. Как только она появилась на его теле, Лип понял, как сильно ему нравится мысль о том, что теперь у него есть что-то, что всегда будет напоминать ему о Микки.
Правда, даже сейчас это его не успокаивает. Пытаясь усидеть на месте, парень безостановочно трясет ногой — идиотский нервный тик, от которого он никогда не мог избавиться.
Йен должен был быть здесь уже как тридцать минут назад и то, что он опаздывает, никак не успокаивает старшего. Сегодня ведь тот день, когда Лип, наконец, решится сказать брату о своей свадьбе с Микки. И Лип, по правде, пиздец как боится этого разговора.
Как раз в этот момент открывается входная дверь, и внутрь дома влетает Йен, сыпля на брата извинениями. Лип, будто и не слыша его, лишь встает с места и принимается ходить по гостиной, надеясь таким образом унять своё беспокойство.
— Прости, Лип! Я, правда, не специально! Я пропустил свою электричку и мне пришлось идти сюда пешком из грёбаного Нортсайда.
— Всё нормально. Правда. Просто, эм… Присядь на минуту, — кивает Галлагер в сторону дивана, после чего сам плюхается на свое прежнее место.
— Ну так, эм, в чём дело? — настороженно спрашивает Йен, на что Лип тут же глубоко вздыхает.
— Так, ладно, это не совсем приятный разговор, но я подумал, что тебе нужно знать.
— Хорошо… — медленно кивает Галлагер, давая брату понять, что тот может продолжать.
— Мы с Микки собираемся пожениться, — на выдохе произносит Лип, уже заранее боясь реакции рыжего парня.
— Это чудесно, — растерянно отвечает он, тяжело сглатывая. Он даже не уверен, меняет ли это что-то для него. То есть, на фоне всего остального пиздеца, произошедшего на этой неделе,
этот пиздец даже не кажется ему таким уж удивительным. В конце концов, этого стоило ожидать.
— И мне нужно, чтобы ты нормально к этому отнесся. Я не позволю тебе сорвать церемонию или устроить чёртову сцену прямо на свадьбе, или…
— Пошёл ты нахуй, — прерывает его Йен, глядя на брата с чистой злостью в глазах. — Я не ебаный ребенок, и меня заебало, что теперь ко мне все так относятся.
— Йен, я просто…
—
Нихуя! Теперь моя очередь говорить, — кричит парень, вскакивая с места. — Мне жаль, что мое присутствие так всех нервирует, но я вам не блядский козёл отпущения, и не я виноват во всех ваших ебучих проблемах. Я, блядь, даже не разговаривал с твоим парнем, я не виделся с ним. Я, сука, едва дотронулся до него, — рычит Галлагер.
— Йен…
— Прости меня, блядь, за то, что у меня был нервный срыв, и я потряс весь твой грёбаный мир всего несколькими словами, но мои таблетки дали сбой.
Это не моя чёртова вина. Но теперь все требуют от меня, чтобы я каким-то хуем поменял свои чувства? Я тебе не какое-то долбаное препятствие, стоящее на пути к Микки. И то, что я чувствую, тебя никак не касается. Хватит уже обвинять меня в своей ебаной неуверенности! — всё продолжал кричать Йен.
— Я ведь никогда раньше и не просил твоего чёртового прощения. Фиона уговаривала тебя меня простить, Мэнди, но не я. Я и не прошу, так что если тебе сложно даже находиться рядом со мной, то просто отъебись от меня нахуй! Потому что с меня хватит. Иди, устраивай свою долбаную свадьбу. Будь со своим парнем. Но перестань притворяться, что я какой-то грёбаный монстр, что разрушил тебе жизнь, потому что это нихрена не так, — парень делает глубокий вдох, пытаясь успокоится. — Я твой чёртов брат, и я не сделал ничего плохого.
