История одного вампира v 2.0

Каникулы прошли спокойно и без происшествий. Во всяком случае, для юного лорда Поттера. Мальчик провел рождественские каникулы в Цитадели, где провел-таки ритуал привязки и сделал Элизабет своим птенцом. Там же он убедился, что совсем не зря дотянул до Цитадели — слишком много сил вытянул ритуал, не зря обращать или привязывать птенцов запрещено до определенного возраста, иначе может просто не хватить жизненной силы. Даже у Гарри, которому предстояло лишь привязать Лиз, едва хватило на это сил. Целую неделю юный Лорд отлеживался, восстанавливая силы. Элизабет не отходила от него ни на шаг — на саму девочку привязка не оказала сколько-нибудь ощутимого влияния, так, немного поболела голова и возрос почти на треть резерв энергии. А вот ее хозяину досталось и истощением, как физическим, так и магическим, и спровоцированной истощением жаждой. Хотя здесь досталось больше трэллам, не успевшим вовремя спрятаться. Потерявший контроль над жаждой, мальчик убил двоих. Он убил бы и больше, если бы его не остановил подоспевший Вильгельм и не устроил сеанс воспитания методом кнута без пряника. После сеанса юный Лорд отлеживался еще два дня, борясь с жаждой, и лишь к самому концу каникул сумел взять себя в руки и выбраться из комнаты. Да, привязка бьет по вампиру куда слабее полноценного обращения, но даже такого мальчику хватило, чтобы понять все причины закона, ограничивающего возраст, с которого разрешено обращать других вампиров, до пятидесяти лет. Раньше — только в порядке исключения. Придя в себя, Гарри обнаружил целую стопку поздравительных писем и впечатляющую гору подарков — от сокурсников, от приятелей, просто от тех, кто хотел подлизаться к национальному герою и юному лорду Поттеру. Была парочка подарков и от недоброжелателей, в частности, Лонгботтом прислал отменную бомбу-вонючку, взрывающуюся при открытии подарочной упаковки и обеспечивающей жертву "подарком" в виде одеколона из смеси ароматов дохлого скунса, тухлого яйца и двухнедельных носков где-то на недельку. Коробка отправилась в утиль, а по обратному адресу мальчик отправил рулон туалетной бумаги без каких-либо примочек. Как он и ожидал, Лонгботтом понял и внял предупреждению. Малфой тоже прислал какую-то мелкую пакость, но с ней Гарри даже не стал возиться, а сразу сжег. Гораздо большего внимания стоили подарки от Нотта и Гринграсс. Тео подарил ему зачарованную кобуру для волшебной палочки, защищающую от воздействия разоружающего проклятия. Такие кобуры пользовались популярностью, но Нотт подарил Гарри не какой-то рыночный ширпотреб, а хорошо зачарованный артефакт, настроенный только на Поттера — не зря его отец является лучшим из трех мастеров-Артефакторов в Британии и, отмазавшись от Азкабана, занялся мирной деятельностью на заказ. Дафна подарила две книги из библиотеки Гринграссов, одна по ритуальной магии, вторая — по некромантии. Обе книги небезосновательно считались крайне опасными и были запрещены Министерством, а потому подарок доставил личный домовик девочки. И Поттеру осталось только гадать, как Глава Рода Гринграсс решился расстаться с такими трудами и не сперла ли Дафна их из библиотеки — она только кажется порядочной, с нее станется и не такое отчебучить. Юному Лорду оставалось только надеяться, что его подарки тоже понравятся Дафне и Тео. Мальчику Гарри подарил короткий боевой жезл вроде тех, что используют русские авроры или как там их, а девочке не нашел ничего лучше, чем набор украшений из сокровищницы рода Поттер, защищающих от слабых и средних проклятий и зелий. Разобравшись с подарками, юный Лорд взялся за письма, которых оказалось неожиданно много. Одно письмо было от Нотта с приглашением погостить, два письма — от Дафны, и во втором девочка беспокоилась из-за отсутствия ответа на первое, еще одно письмо, тоже с приглашением погостить, от Грейнджер… и еще шесть писем сомнительного содержания. Гарри хмыкнул. Все шесть были написаны как под копирку, отличались лишь адреса и титулы отправителей. И все шесть были с предложениями о помолвке. Юного Лорда немало удивили два письма. Одно от французского рода де Ла Кур, с которым род Поттер состоял если не во вражде, то в натянутых отношениях — впрочем, как и со всеми французами. И второе — от лорда Малфоя с предложением взять в жены какую-то девчонку из побочной обедневшей ветви рода. Второе письмо удивило Гарри своей наглостью — а подобное предложение было именно наглостью и могло рассматриваться даже как оскорбление. По сути, Гарри поставили на один уровень с обедневшей побочной ветвью этим предложением. — Просматриваете почту? Мальчик скатился со стула и отправил на звук Копье Ночи, и только после этого рассмотрел вошедшую. В дверном проеме стояла Лиз, прикрывшись Щитом Ночи, слишком слабым, чтобы отразить Копье обратно, но достаточно мощным для подавления. — Не входи без предупреждения. — Я дважды постучала, — девочка без какого-либо признака удивления или страха свернула Щит и спокойно вошла в комнату — она сама сначала била на любой подозрительный шорох, а потом уже спрашивала. — Да? — немало удивился мальчик. Чтобы он проворонил стук в дверь? Вильгельм узнает — засмеет, а потом семь кровавых потов сгонит. — Извини, — юный лорд придвинул письма, думая над тем, отвечать на них или сразу бросить в камин. — Все в порядке, — девочка с удовольствием потянулась.– М-м-м-м, у меня просто прекрасное самочувствие… Мальчик коротко взглянул на Лиз истинным зрением и убедился, что сила в девочке просто бурлила. После привязки их ауры синхронизировались и взаимно усилили друг друга примерно на треть. Это очень много и тоже неслабо бьет по душе вампира-хозяина, что является еще одной причиной к запрету обращения птенцов до пятидесяти лет. И, что самое интересное, птенцы, у которых были вроде бы те же изменения с душой и аурой, что и у хозяина, не получали никаких повреждений, только легкое истощение. — Эйфория пройдет через пару дней, когда ты привыкнешь к новой силе, — медленно произнес мальчик.– Что там с занятиями? И получил неожиданную и крайне мощную попытку вторгнуться в разум. Мальчику пришлось напрячь все свои силы, чтобы отразить нападение, но Лиз, нанеся один ментальный удар в обход их связи, отступила сама. Ее ментальная атака не пробила щитов юного Лорда, но и щиты выдержали лишь на одном честном слове. — Я не переборщила? — всполошилась девочка, почувствовав, как трещит по швам защита ее хозяина.– Простите, я… — Все хорошо, — заверил ее хозяин.– Очень хорошая ментальная атака, признаться, я не ожидал от тебя такого. — Мастер Карлхайнц утверждает, что у меня врожденный талант к ментальной магии и, возможно, к иллюзиям, — потупила глазки Лиз. «Безусловно, талант, — мысленно согласился с мнением наставника Гарри.– Меня не просто так называют одаренным, другой просто не пережил бы такого, но Лиз за каких-то пару недель занятий с Карлхайнцем добилась большего, чем я за год. Того и гляди, начнет копаться у меня в мозгах, как у себя, если я срочно не займусь защитой». — И такой талант грех зарывать в землю, — раздался за спиной голос немца. Карлхайнц прекрасно владеет восемью языками, но нарочно оставляет свой акцент, подчеркивая связь со своей родиной. — И что вы предлагаете? — в отличие от Лиз, мальчик ощутил присутствие старого вампира еще до того, как тот вышел из Теней, и не атаковал только из уважения.– Надеюсь, не оставить Лиз здесь. На лице девочки отразились страх и паника. Юный Лорд тихо выдохнул, зная, что не оставит Элизабет в Цитадели на время своей учебы. Причин тому было много, но мальчику хватало и одной: он привязался к своему птенцу. — Я перебираюсь в Хогсмид на несколько месяцев, ходят слухи, что в тех краях слишком уж сильно изменился фон некроэнергии. Днем я буду искать некроманта, а по вечерам — давать вам обоим уроки. Плюс ко всему, я так лучше присмотрю за тобой, чтобы ты не встревал в неприятности. — Вы будете одни? — Что, волнуешься за меня? — фыркнул вампир.– Это можно расценить и как оскорбление, знаешь ли. Судя по проявлениям, там нет кого-то достаточно сильного, чтобы заставить меня почесаться. Но, если вдруг что, я вызову подкрепление. А пока что займемся твоими мозгами, Гарри. Я даже не знаю, мне гордиться Лиз или злиться на тебя за то, что девчонка едва не пробила твои щиты с одного удара. Это необходимо исправить. А ты отправляйся во внутренний двор, там тебя ждет Вильгельм. Юный Лорд спал с лица — занятия ментальной магией с Карлхайнцем особой гуманностью не отличались. А вот Лиз довольно взвизгнула и побежала прочь из комнаты, обрадованная перспективной занятий с Вильгельмом. Гарри так и не понял, почему инструктор рукопашного боя относится к его птенцу гораздо мягче и теплее, чем к остальным. И, чего уж там, слегка ревновал. Но вскоре ему стало не до ревности. Спустя четыре часа ментально-полового изнасилования, по ошибке именуемого занятием ментальной магией, Карлхайнц наконец удовлетворился сегодняшней работой юного Лорда и милостиво позволил ему поспать, оставив наконец в покое. Почти сразу же после ухода немца к мальчику присоединилась Лиз. Судя по ее виду, Вильгельм ограничивал теплое отношение к девочке мимикой, словами и эмоциями, гоняя ее ничуть не меньше, чем остальных. — Ой! — девочка обнаружила плачевно-апатичное состояние своего хозяина и тут же села рядом, обнимая за плечи.– Все хорошо? Голова болит? — Не то слово, — с кислой физиономией заметил Гарри и едва сдержался от длинного и витиеватого описания той ситуации, что не ответил ни на одно письмо. — Что случилось? — Я не ответил на письма Дафне и Тео. — Я им уже написала, что вы очень сильно заняты и к несчастью не можете ответить, — легкомысленно заметила девочка.– А старикашкам с их помолвками уже ответил мастер Бальтазар. Зная нрав своего отца, Гарри примерно представил содержание писем, и его настроение резко пошло в гору. — Кстати, — мальчик вскочил и шагнул к груде писем.– Мне же должен был Боргин написать и прислать отчеты. Где же они? Лиз, ты никаких писем не забирала отсюда? — Не-а. — Вот паскуда, — не сдержался юный Лорд.– Завтра у нас поезд во сколько? — В одиннадцать тридцать. — Блин! — мальчик стиснул зубы, оценивая состояние своего организма. Ментальные щиты, пробитые Карлхайнцем везде, где только можно, восстановятся лишь к утру, а опустошенный резерв — через пару часов. — Может, скажете мастеру Бальтазару? — Элизабет уловила направление мыслей хозяина и поняла, что сморозила глупость. — Ага, бегу и спотыкаюсь, — фыркнул ее хозяин.– Лучше подай-ка мне бумагу и ручку, я отправлю этому старому говнюку первое и последнее китайское предупреждение. Нет, не бумагу, лучше пергамент. Как там Хедвиг? — Ваша сова утром вернулась с охоты и сейчас спит. Получив все необходимое, лорд Поттер уселся за стол и принялся быстро строчить письмо Боргину. — Громовещатель? — хихикнула Лиз — ей очень понравилось слегка мстительное выражение, проступающее на лице хозяина. Разумеется, она знала, что это не Громовещатель, но захотела узнать, что это такое. — Не совсем, — ухмыльнулся мальчик. Как только Гарри замкнул круг, рисунок слегка засветился и стал совершенно невидимым. Юный Лорд проверил работоспособность чар и приложил к уголку пергамента перстень Главы Рода. Перстень слегка нагрелся и, не требуя подушечки с чернилами, поставил красивый оттиск — на алом фоне золотой лев, стоящий на задних лапах и с короной над головой, знаком Главы Рода. — А что же? — не сдержала любопытства девочка. В ответ хозяин скинул ей мыслеобраз взрыва и, кхм, последствий своего слабительного проклятия. — А он сможет работать? — подумав, спросила Лиз. — Сможет. Проклятие рассчитано на пару дней. И если не станет работать — что ж, придется мне с ним побеседовать несколько иначе, — зеленые глаза сверкнули алым.– Я не собираюсь с ним сюсюкаться. — А вы не думаете, что он вашим письмом… ну… подотрется? — девочка покраснела, отводя взгляд. — Я в этом уверен, — ухмыльнулся юный Лорд.– И потому добавил еще один маленький сюрприз… как думаешь, каково человеку одновременно сидеть на унитазе и чесаться? — Как-то несерьезно, знаешь ли, — фыркнул Вильгельм, появляясь в кресле — старый вампир наблюдал представление из Теней и сейчас счел нужным вмешаться. — А что, предлагаешь сразу пальцы резать? — хмыкнул юный Лорд.– Это мы запросто, конечно, но как он работать будет? Пальцы резать — это если первого и последнего предупреждения не поймет. И то не сразу, а после ушей и носа. — Ты не совсем прав. Пальцы не надо резать так, чтобы не отросли. На первый раз. Короче, я тут собрал твою команду и перебросил ее в Хогсмид. Будут там мелкие поручения Карлхайнца выполнять и ждать твоих приказов. Кстати о птичках, ты нашел еще парочку кандидатов в птенцы? — Да, есть один перспективный парень со спящими способностями, — припомнил Гарри.– Я займусь им летом. — Чем раньше — тем лучше, — Вильгельм поднялся.– Если Боргин начнет сильно заноситься — связывайся, не стесняйся. Может, подскажу чего толкового. И прижми его покрепче, ужесточи условия сделки. Ты ведь выполняешь свою часть? — Если бы я не выполнял свою часть — он бы уже сидел в Азкабане. — Ну, вот и молодец. Ладушки, завтра утром я из тебя все дерьмо выбью, а пока что отдыхай и наслаждайся бездельем. Сказав это, Вильгельм окутался прозрачной черной дымкой и исчез. Гарри запечатал письмо своей печатью и вручил его Лиз: — Отправь Боргину. Только не трогай печать. — А что в печати? — «Жучок», если тронешь печать — он ляжет на тебя. Мальчик понимал, что Боргин скорее всего снимет «жучок», но если он не воспринимает Поттера всерьез — что наиболее вероятно — то не станет менять место жительства, а потому достаточно одного пеленга, чтобы засечь его нору. — Поняла, — серьезно кивнула девочка и покинула комнату. Она сделает все, как надо, Гарри не сомневается. В отличие от его команды, которые, чего греха таить, только и способны, что ломать кости, вышибать зубы и прямолинейно выполнять приказы без возможности к импровизации. Впрочем, именно за этим они ему и нужны, так что грех жаловаться. Собрать настоящую команду совсем непросто, хорошо, что у него есть Лиз. Наутро Хедвиг прилетела без ответа. Одно из двух: или проклятие подействовало сразу, и Боргин просто не успел ответить, или он не внял вполне вежливой просьбе юного Лорда. — Что будете делать? — Лиз мягко сжала ладошку хозяина, словно удерживала от необдуманных действий. — Подожду до завтра, пока проклятие не спадет. Если он и после этого не вышлет мне отчеты — что ж, придется его навестить. — Лично? Это может быть опасно! — Нет, лично я его навещу только в том случае, если до него не дойдет со второго раза. Элизабет вздохнула. Ей не нравится радикальный подход хозяина к решению проблем, но девочка понимает: без этого никак. *Утро следующего дня, Хогвартс* Первым занятием в новом семестре стояло зельеварение. Кому-то это понравилось, а большинству — не очень. Первокурсники уже успели наслушаться от старшекурсников о том, что профессор Снейп терпеть не может утренние пары, особенно после длительного отдыха, и отрывается на студентах по полной. Поэтому не только гриффиндорцы, но и добрая половина слизеринцев не ждали от урока ничего хорошего. Не все, конечно, тот же Малфой радостно предвкушал разнос, который устроит декан в отношении красно-золотого факультета. Тем не менее, ему тоже пришлось несладко. Профессор Снейп сразу испортил всем постпраздничное настроение и заставил написать итоговый тест по первому полугодию. — Но мы же его писали перед каникулами! — мяукнула Гермиона. — Минус десять баллов Гриффиндору, мисс Грейнджер, — моментально отреагировал зельевар.– Не вам меня поучать, что делать. Гриффиндорка надулась и уткнулась носом в задание, бросая на Снейпа сердитые взгляды. «Уже не бросается в слезы по поводу и без, и то хорошо», — отметил Гарри и взялся за свое задание. Шестьдесят вопросов, сорок пять минут. Расслабиться не получится, но и спешить никуда не надо. Мальчик коротко взглянул на Лиз. Девочка сосредоточенно обводила кружочками правильные ответы, полностью погрузившись в учебу, и Гарри не стал ее отвлекать. Вместо этого он взялся за ручку и последовал ее примеру. Со звонком, оповещающим конец первого часа, все те, кто не успел сдать работу, получали «О», и этот факт давно и прочно засел в умах первокурсников. Сдали, конечно же, все. Когда профессор проходил мимо него, дав детям пятиминутный перерыв, Гарри мысленно обругал себя за то, что только сейчас заметил одну важную вещь, которую должен был заметить немедленно. Профессор Снейп прихрамывал на левую ногу, и эта хромота идеально вписалась в картину его настроения. «Уж не наведался ли декан к нашему общему трехголовому другу? — задумался юный Лорд.– Это объясняет и паршивое настроение, и хромоту, и не принятие обезболивающего зелья. Антидот против яда Цербера действует постепенно, противопоказан вместе с любым обезболивающим и замедляет заживление раны». И тут мальчика вырвал из задумчивости неожиданно громкий и резкий голос Дафны Гринграсс. — … я тебе сказала, это еще не решенный вопрос. Отстань от меня! — Все уже решено нашими отцами, — а вот это уже Малфой, и рядом с ним злорадно хихикает Паркинсон.– Помолвка состоится этим летом, а пока… Гарри немедленно обернулся и увидел, что на Дафну насели Малфой и Паркинсон, причем Гринграсс чем-то взволнована и сильно недовольна. А потом произошло то, что заставило Поттера немедленно вскочить: Драко схватил Дафну за руку и попытался поцеловать. Да, эта попытка не несла ничего серьезного, просто самоутверждение, но именно это осознание и взбесило Поттера. Вот только попытка эта провалилась. Гринграсс легко высвободилась из неумелого захвата и отвесила наследнику рода Малфой шикарную пощечину, едва не сбившую мальчишку с ног. Гарри невольно потер щеку, но продолжил движение: — Эй, Малфой, тебе не кажется, или дама не в восторге от твоего общества? — Это не твое дело, Поттер, — самодовольно фыркнул белобрысый слизеринец.– Гринграсс — моя невеста, так что… — Пока не заключена магическая помолвка на Камне Рода, все твои слова касательно невесты значат не больше, чем уханье совы, — криво ухмыльнулся Гарри, быстрым движением сгреб Малфоя за грудки и притянул к себе, шепча ему на ухо так, чтобы слышал только он: — Если ты скажешь ей еще хоть слово, тронешь хоть пальцем или не так посмотришь — то, что от тебя останется, привезут в фамильный склеп в спичечном коробке. Она — моя. «Хозяин, прошу вас, успокойтесь!» — Лиз еще никогда не чувствовала такой бури эмоций своего хозяина, такой лютой злобы и такого желания убить, и закономерно перепугалась за него. «Да, прости, что напугал», — мальчик осознал, насколько сильными и необузданными стали его эмоции, и попытался взять себя в руки. Искушение свернуть шею Малфою слегка притупилось, но не исчезло. Сильный толчок отбросил наследника рода Малфой на парту. Парта не выдержала и загремела, сбитая задницей Драко, а сам Малфой упал на пол и тут же вскочил, отпрыгивая от Поттера еще на метр. Оскорбительные слова застряли в глотке, стоило серым глазам встретиться с зелеными. Зелеными глазами с багровыми искрами. — Дафна, если этот позор собственного рода снова будет к тебе приставать — скажи мне, — медленно произнес лорд Поттер.– Перерыв заканчивается. — Спасибо, — щеки девочки слегка порозовели.– Но тебе не стоило вмешиваться, теперь он будет мстить… — Если он решится на что-то большее, чем мелкие пакости — Люциусу придется искать нового наследника, потому что этот никогда не сможет продолжить свой род, — достаточно громко, чтобы слышала не только Дафна, произнес Гарри.– О, декан вернулся… — Что здесь происходит? — Снейп подлетел к ним и помог Малфою подняться.– Поттер! Отвечайте! — Мистер Малфой споткнулся и упал, так, мистер Малфой? — взгляд изумрудных глаз в упор заставил Драко отвести взгляд и угрюмо кивнуть. Профессор Снейп скривился и молча шагнул к своему столу. И ежу понятно, кто помог Малфою споткнуться и упасть, но Драко слишком заносчив, и Северус на девяносто девять процентов уверен, что его крестник получил по заслугам. И еще легко отделался. Элизабет тут же взяла хозяина за руку под партой и стиснула его ладонь в своих пальчиках. Девочка винила себя в происходящем, ведь подобная эмоциональная нестабильность часто случается при обращении или привязке первого птенца. Она постепенно проходит, но все равно, Лиз больно от осознания того, что из-за нее хозяин стал уязвим… «Не беспокойся, я пока в порядке, — юный Лорд медленно выдохнул.– Вот дерьмо…» «Что случилось?» Голос преподавателя звучал, словно издалека. Все тело бросило в жар, сердце отбивало бешеную барабанную дробь в ушах, руки сами собой сжались в кулаки. Даже мысленная речь Элизабет с трудом пробивалась сквозь пелену, затянувшую сознание. «Жажда…» — услышала девочка отголосок мысли хозяина и что было сил сжала его ладонь. Она не боялась покалечить Гарри, она хотела его отвлечь хоть как-то, помочь ему… тем более, что рука мальчика приобрела булыжную твердость. — Что с вами, лорд Поттер? — профессор Снейп моментально оказался у стола. Одного из лучших его студентов била крупная дрожь, по лицу катились капельки пота и уже оставили на парте темное пятно, но хуже всего было то, что в ауре происходили странные изменения, очень похожие и в то же время отличающиеся от тех, которые происходят при обращении оборотня. — Ничего…– хрипло, с трудом выдавил мальчик, все так же вперив взгляд в парту. Гарри знал, что его глаза сейчас светятся багровым светом, а зубы отросли так, что едва не прокололи губу. А он-то наивно полагал, что жажда уже отступила. Нет. Он забыл о том, каким сильным катализатором для жажды являются ярость, бешенство, злоба и желание убить. В бою это хорошо, это помогает вампиру использовать свою истинную силу. Но в классе, полном детей… — Простите, милорду нехорошо, — Лиз, его верная Лиз обняла мальчика и помогла ему встать.– Пойдемте в больничное крыло, я вас отведу… — Я помогу, — вскочил Нотт, но Снейп одернул его резким окриком: — Сидите, мистер Нотт! Я помогу вам, мисс Винтер. Готовьте зелье, и если оно не будет готово к концу урока — всем классом отправитесь на отработки, понятно? Действуйте! Зельевар мысленно обругал себя за то, что не догадался раньше. И о странных посиделках в гостиной у Поттера, после которой парни и девушки выходили бледными и со следами мелких, но умелых ментальных вмешательств. И его странное поведение, его аура… его состояние после каникул и очень крепкая связь между ним и Винтер. Профессор больше всего на свете хотел ошибиться… и испугался за детей. — Он вампир? Вы оба вампиры? — прямо спросил декан Слизерина, навесив на себя и на детей Полог Тишины. Вместо ответа Гарри поднял лицо и широко оскалился. Побитый жизнью Снейп, повидавший на своем веку такого, что любому простому обывателю хватило бы на десять седых голов и полдюжины инфарктов, отшатнулся и уперся спиной в стену. Черные белки глаз с багровой радужкой, пылающей адским пламенем, и вертикальным пульсирующим кошачьим зрачком. Кожа, туго обтягивающая череп. Деформированные щеки и челюсть, позволяющая рту, полному острых, как иглы, зубов, распахиваться неестественно широко. И неестественно вздувшиеся темные вены. — Одно слово — и я оторву вам голову. Этой фразы Северус ожидал от Поттера, но никак не от Винтер. Глаза девочки на секунду засветились багровым светом, порождая бросающее в дрожь сходство с Темным Лордом. Но больше всего зельевара удивил шепот интуиции о том, что эта соплячка вполне способна расправиться со взрослым волшебником, пусть и не в открытую, но все же… «Был ли Темный Лорд вампиром?» — задался вопросом Снейп и тут же отбросил эту мысль — слишком много фактов против. — Больничное крыло в другой стороне, — опомнился декан Слизерина. — Хотите, чтобы я загрыз парочку больных детишек? — с трудом прохрипел Гарри — человеческая речь давалась ему трудно.– Лучше возвращайтесь на занятие. — Если вы начнете буйствовать… — Тогда погибнут десятки, — отрезал юный Лорд.– И бывший Пожиратель Смерти вряд ли задержит меня хоть на минуту. Уходите, ваша кровь лишь провоцирует меня… Северус Снейп сразу же понял, что мальчишка не преувеличивает. Интуиция и так непрерывно шептала об опасности рядом с ним, а еще декан вспомнил Бальтазара… И понял, что единственная, у кого есть шанс удержать Поттера, сейчас рядом с ним. Как и то, что стоит ему рыпнуться — и его песенка спета. Не зря, ох не зря Люциус предупреждал его остерегаться Поттера! Чертов мальчишка слишком много знает, и, похоже, способен засадить его в Азкабан. Если не сам, то с помощью своего отца. Как только декан скрылся, Лиз сразу же утащила мальчика в их покои. Портрет почувствовал их настроение и немедленно открылся, пропуская детей внутрь. — Хозяин, я созову трэллов… — Я уже сделал это, — рычание в ответ.– Лиз, пожалуйста, уйди в другую комнату. — Нет, я должна быть с вами… — Я не хочу причинить тебе боль. Элизабет прекрасно осознавала, что ничего не сможет противопоставить хозяину. Да, она очень хорошо владеет рукопашным боем для одиннадцатилетней девочки, обучавшейся всего год, пусть и у одного из лучших мастеров в мире. Но она — менталист, она — поддержка, в то время как ее хозяина многие называли талантом, гением, самородным драгоценным камнем, который шесть лет гранили лучшие из лучших. Такой, как Гарри, по меркам вампиров — шестилетний Птенец, уже сейчас способен укладывать Охотников пачками и один на один одолеть любого Воина Ночи. Такую, как Лиз, юный Лорд Гарри просто сметет и не заметит. Девочка сделала то единственное, что ей оставалось — она крепко обняла хозяина и всем телом прижалась к нему. Мастер Карлхайнц учил ее проникать в разум других, а сейчас она решила попытаться не навредить, а поддержать. Стоило ей коснуться разума хозяина, как ее захлестнула волна бешенства и жажды крови, такая сильная, глубокая и темная, что казалось, ее рассудок затянет в этот бешеный водоворот, растворит, уничтожит… Но этого не произошло. Связь мгновенно перекрылась со стороны Гарри, но даже этого мгновения хватило Лиз, чтобы осознать, насколько все плохо. С ней никогда такого не случалось, а если жажда когда-нибудь брала верх — хозяин всегда приходил на помощь и своей волей подавлял ее инстинкты. — Гнев и жажда… приумножают друг друга во много раз…– прохрипел юный Лорд.– Никогда, слышишь? Никогда не пробуй помочь вампиру, обуреваемому жаждой, с помощью ментальной магии. Эмоции… питают жажду, жажда питает эмоции… этот чудовищный порочный круг можно разорвать лишь одним способном… — Да, я понимаю, — девочка слегка отстранилась и принялась расстегивать верхние пуговицы блузки дрожащими пальчиками. Не от страха за себя. От страха за хозяина, от волнения за него… — Нет, не тебя, — горячие, покрытые липким потом ладони остановили ее собственные.– Спасибо тебе, Элизабет… — За что? Ведь это из-за меня… — Если бы не ты — я бы давно уже сорвался. А ты… словно придаешь мне сил сражаться, бороться… и прошу тебя. Если я попытаюсь кого-то убить… Мальчик протянул дрожащую руку к ящику стола, бесцеремонно выдернул его и высыпал содержимое на стол. Среди кучи мелкого барахла мелькнула вороненая сталь. — Ты училась стрелять? Знаю, ты хорошо стреляешь. Это — «HK USP-45», весьма эффективная немецкая игрушка сорок пятого калибра с экспансивными одиннадцатимиллиметровыми серебряными пулями. Стреляй сначала в сердце, потом еще несколько выстрелов в грудь, в живот. Можешь в голову, но это крайний случай, терпеть не могу выковыривать серебро из мозгов, башка потом несколько дней трещит… — Но ведь… — Эта пушка сделана для убийства вурдалаков. Любого Высшего она здорово ослабит, но не убьет, даже если ты мне всю обойму в сердце вгонишь. Девочка кивнула и неуверенно взяла тяжелый пистолет в ладонь. Пальцы сами удобно схватили рукоять и двумя движениями привели его в боевую готовность. Как и всегда, патрон был уже в патроннике. Привычный прилив уверенности был так же привычно заглушен — чтобы оружие действительно помогало в бою, им нужно хорошо владеть. Хорошим стрелком Лиз себя не считала, но выполнить приказ хозяина была вполне способна. — Хорошо, — кивнула Лиз. Речь хозяина стала более похожа на человеческую, может, он сдержится? Стрелять в него совсем не хочется, и она искренне надеется, что он сдержит себя. Сразу же после ее согласия портрет отъехал, впуская первого прибывшего трэлла. Винтер почти не удивилась, узнав Селену Фоули. Слизеринка невольно вздрогнула, но не отступила и послушно оголила шею, приготовившись к боли. Лиз напряглась, сжав пистолет двумя руками… Гарри с рычанием углубил укус, разрывая яремную вену и с жадностью глотая кровь. Селена побледнела и закатила глаза, ее ослабевшие руки попытались оттолкнуть вампира, но не преуспели и обвисли вдоль тела. Громкий сухой щелчок выстрела донесся до нее едва-едва, и эйфория прекратилась. Селена не видела и не чувствовала, как ее отбросили в кресло, как бешено развернулся вампир, лишь услышала еще несколько далеких-далеких щелчков. Элизабет открыла огонь не задумываясь. Первый выстрел — в плечо, остановил бросок хозяина. Еще два выстрела — в грудь и в живот — отбросили его на шаг назад. И тут хищные черты на его лице разгладились, и мальчик стал таким же, как и раньше, разве что глаза все еще светились багровым светом. — Неплохо, Лиз, — губы дрогнули в намеке на улыбку, мальчик прикрыл глаза, напрягся — и сквозь дырки в одежде вылетели четыре смятых кусочка серебра, падая на ковер. Винтер замерла, слегка опустив ствол пистолета и не понимая, что же произошло. Да, она знала, что Старшего такой игрушкой разве что насмешишь до смерти, но ее хозяин… у него даже кровь не текла, он просто вытолкнул пули и закрыл раны! — Хозяин…– тихий вздох отвлек девочку от разглядывания продырявленной спереди в трех местах мантии и заставил ее броситься к Селене. Слизеринка просто потеряла сознание от кровопотери, но тут портрет снова открыл проход, и в него вошли еще трое трэллов. — Поможешь ей потом, рана закрыта, нужно только напоить зельем крови, — велел юный Лорд и шагнул к трэллам. Глядя на то, как кормится хозяин, Лиз сама испытала несильный прилив жажды и вызвала своего трэлла. И снова она едва не сорвалась, и снова ее остановило присутствие хозяина. Девочка оторвалась от шеи Забини и поправила ему воспоминания, отправляя прочь из покоев. Хозяин уже привел своих трэллов в порядок, и Лиз заметила, что его жажда начала стихать лишь сейчас. — Спасибо… — Ты молодец, уже дольше держалась. «У хозяина поразительная выдержка», — Элизабет испытала необъяснимый прилив желания прильнуть к нему и ластиться, напрашиваясь на ласковые обнимашки, что она и сделала. Поттер прижал мурлычущую от удовольствия девочку к груди, ласково гладя ее по спине, голове и волосам. Ближайшие несколько дней ему стоит быть осторожнее, повреждения души оказались заметно глубже, что сказалось на эмоциях и жажде.