История одного вампира v 2.0

Спустя неделю Лонгботтома выписали из больничного крыла. За это время не произошло ничего особенно примечательного. Состоялся квиддичный матч между Рейвенкло и Хаффлпафом с победой барсучьего факультета, и эта тема быстро вытеснила тему столкновения Поттера и тролля. Гриффиндорцы-первокурсники, лишенные вожака, предприняли вялую попытку отомстить. Слабительное, подлитое в чай Поттеру, было замечено, выпито, но эффекта не оказало — высокоактивная кровь Поттера нейтрализовала любые яды и зелья средней силы. Правда, Малфой и Нотт пропустили свои зелья, но были быстро реанимированы Снейпом. Первый ответный удар львята получили на уроке зельеварения, случившемся сразу же после того, как была совершена коварная диверсия. Снейп был сердит и снял с них кучу баллов. А второй удар был нанесен уже после ужина. Неким мистическим образом на пути трех гриффиндорцев — Уизли, Финнигана и Смита — оказалась лужа совершенно прозрачного магического суперклея, способного годами стоять в открытой банке и моментально схватывающегося между двумя плотно приложенными поверхностями. Производитель заявлял, что им можно приклеить шасси самолета ко взлетной полосе, и самолет не взлетит. Приукрашивал, конечно, но не сильно. И, конечно же, чисто случайно всем троим в спины прилетели слабенькие заклинания подножки. Спрятавшийся в нише неподалеку Гарри старательно душил смех, глядя на то, как три рухнувших в живописных позах львенка с громкими воплями пытаются отклеиться, но влипают еще сильнее. Они не догадались стащить мантии, и очень скоро извозились настолько, что приклеилась даже кожа. Дело было в коридоре на достаточном удалении от гостиной, и к тому же, вдоволь насладившись воплями жертв, Поттер наложил на них Силенцио и слабенький морок, который продержится до утра, плюс небольшой отвод животных — это чтобы Филч и его кошка ничего не заметили. Слизеринец даже подумал наградить их своими фирменными слабительными проклятиями, но отказался от этой идеи и наложил на всю троицу слабое заклинание чесотки — еще одна фишка его изобретения, запускается каждые десять-двадцать минут сериями от пяти минут до часа, и держаться может до недели, хотя и снимается простым Фините. Разумеется, утром их нашли в, мягко скажем, слегка неадекватном состоянии. Профессор Снейп за три минуты разобрался и с клеем, и с чесоткой, влепил всем троим профилактический нагоняй, снял по двадцать баллов и отправил на занятия. Профессор МакГонагалл тут же отпустила бедных детей с уроков — лечить психику, и попыталась прищучить Поттера. Никто не сомневался в личности виновника инцидента, но слизеринец с легкостью выкрутился. Он был в своей комнате, это подтвердит мисс Грейнджер, заглянувшая за книгой из личной библиотеки Поттеров. Гермиона, которая начала думать своей головой и которой сильно не нравились телодвижения Лонгботтома и КО, все подтвердила и даже показала учебник по теории магии с личной печатью Главы Рода Поттер. Минерва была, мягко скажем, в бешенстве, но смолчала, с укором глядя на свою лучшую ученицу. Правда, все чаще и чаще эта ученица слушает ее лекции со скепсисом в глазах, все чаще и чаще задает такие вопросы, на которые декан Гриффиндора не может или не хочет отвечать, и все больше думает своей головой, что несколько огорчает профессора МакГонагалл. После такого обмена любезностями гриффиндорцы присмирели, а попавшая под раздачу троица еще пару дней ходила с оглядкой, шарахалась от каждой случайно вытащенной палочки, от каждой лужицы, и просто от каждого взгляда со стороны слизеринцев. Но после того, как Лонгботтом вернулся из больничного крыла, Уизли воспрянул духом, но к его неудовольствию и обиде Невилл почему-то отказался пакостить Поттеру. Сокурсники сочли это проявлением трусости, авторитет Лонгботтома оказался несколько подорван, а Уизли номер шесть поссорился со своим боссом и напал на Поттера в коридоре. Гарри так и не понял мотивов Шестого. То ли он пытался захватить власть в свои руки — хотя, какая там власть. То ли он пытался доказать всем свою силу — хотя, какая там сила. Поттер над этим не раздумывал — он спасал гриффиндорца от Элизабет. Винтер, которую львята в целом и Шестой в частности успели достать, с удовольствием сломала Уизли-младшему руку в трех местах и избила в кровь, лишив сознания и пары зубов. Сделать больше девочка не успела — вмешался Поттер. Вот только незаметно это дело не решилось. Будь там любой другой преподаватель, все бы ограничилось десятком снятых баллов и устным выговором, но слизеринцы и гриффиндорцы собирались на Трансфигурацию и попались декану Гриффиндора. Профессор МакГонагалл влепила Элизабет отработку с Филчем и сняла двадцать баллов со Слизерина, Гарри вступился за своего телохранителя и получил с ней за компанию, Дафна и Тео попытались возмутиться, но промолчали, перехватив взгляд Гарри. Они давно признали Поттера лидером в их небольшой компании. Хотя их немного смущает то, как в нем сочетаются более взрослое по сравнению со сверстниками мышление и явная тяга к шалостям, серьезный подход к делу и штопор размером с Астрономическую Башню в пятой точке. Гарри и Элизабет провели ночь в обнимку с тряпками, надраивая кубки в Зале Славы. Стоило к Филчу найти подход, как завхоз из сволочи и брюзги моментально превратился в прикольного деда, стойко переносящего свое происхождение сквиба среди волшебников и привыкшего жить так, чтобы жизнь при пинке ломала о него ногу. Мальчик даже задумался о том, чтобы взять и сделать его птенцом, слегка омолодить и забрать к себе домой, но потом отбросил эту затею минимум до выпуска — Аргус Филч знает о Хогвартсе если не все, то многое, знает тысячи потрясных историй шалостей предшественников Гарри и особенно — Мародеров, изрядно попивших его кровушки. Полночи завхоз с ностальгией и улыбкой рассказывал о том, как четверка гриффиндорцев изводила весь Хогвартс пятнадцать лет назад, и как он сам кипел от их выходок. Когда Гарри предложил ему ритуал, раскрывающий магические способности у сквибов, губы старика задрожали, но он справился с собой и сказал, что уже слишком стар для такого, поблагодарил мальчика за заботу и отпустил. На следующий день завхоз сделал мальчику неожиданный подарок — вручил ему артефакт кустарного производства, но очень качественный и достаточно мощный, сказав, что с этой картой его отец с друзьями облазили весь Хогвартс, но как ею пользоваться, старик не знает, только кодовую фразу. То, насколько это важная штука, Филч предположил по бесчисленному количеству попыток вернуть карту, которые начались с середины шестого курса и продлились до самого выпуска. Вместе с картой завхоз передал мальчику, что если тот попадется — ответит по всей строгости. Карта Мародеров оказалась крайне полезным артефактом, обходящим все виды защиты Хогвартса и показывающей, кто и что делает, тайные ходы, секретные комнаты — почти все, что нужно для шалостей. Мальчик с энтузиазмом взялся ее дорабатывать, исправил некоторые неточности, которых оказалось совсем немного, и настроил артефакт только на себя. К середине ноября накал страстей между Гриффиндором и Слизерином немного спал. Лонгботтом вел себя более-менее пристойно, а его провокации и нападки ограничились подколками, когда безобидными, а когда и не очень. Поттер отвечал ему тем же, и подобное продолжалось до тех пор, пока Гарри, в очередной раз исследуя школу после отбоя с помощью Карты Мародеров, не обнаружил кое-что интересное. *** Гарри осмотрелся в небольшом помещении. Вероятно, когда-то здесь была кладовая, сейчас эта каморка была совершенно пуста, если не считать многолетнего слоя пыли и бледно-серых гроздей паутины, свисающих с потолка почти до самого пола. Согласно Карте Мародеров, здесь был один из семи секретных проходов в Хогсмид, но было похоже, что об этой комнате забыли как раз со времен Мародеров. — Ладно, — пробормотал мальчик и мысленно связался с Графом, дежурящим в коридорах неподалеку. Карта Мародеров не показывала животных, а потому нужно было избегать миссис Норрис. «Все спокойно», — ответил ему фамильяр. Юный Лорд переложил карту так, чтобы открыть лестницу и ближайшие коридоры, и увидел три точки, следующие к третьему этажу. «Невилл Лонгботтом», «Гермиона Грейнджер», «Дин Томас». Еще три точки расположились в коридорах по периметру — «Захария Смит», «Симус Финниган», «Рональд Уизли». «Я понимаю этих, они у нас со штопором в заднице, но каким боком в отряд смертников затесалась Грейнджер?» — немало удивился Поттер и принял решение проверить. Обойти «часовых» не составило труда — два прохода в запрещенный коридор были полностью свободны. А вот в самом коридоре начались проблемы. Неожиданно Граф, идущий позади мальчика, ухватил его пастью за руку и потянул назад. Как бритвенной остроты клыки не вспороли мантию, осталось загадкой. «Смотри внимательно», — мысленно передал фамильяр. Гарри запустил истинное зрение и не сдержал выдоха: в нескольких шагах от лестницы и до первого поворота коридор был затянут несколькими десятками сигнальных нитей. Причем не только пол — стены и потолок также были затянуты, некоторые нити даже проходили сквозь центр коридора, что делало попытку проникновение с помощью заклинания скачка просто невозможным. И в довершение всего эти нити медленно меняли свое месторасположение. Да, их было относительно немного, но расположение нитей делало проникновение в коридор достаточно затруднительным, а если не знаешь — с первых же шагов неминуемо заденешь хотя бы одну из них. — Сигнализация та еще, — пробормотал юный Лорд и начал искать ядро магического плетения. Ядро нашлось, и не одно: еще два дополнительных ядра расположились на значительном удалении, что заставило мальчика тихо и грязно выругаться — незаметно разрушить сигналку не выйдет, хоть ты тресни. Он сумеет достать два ядра, а третье успеет передать сигнал опасности и активировать во-он те и те странные блоки плетения, пока что не активные, а потому и не понятно, что будет при их активации. Это может быть и сирена, и портал в Преисподнюю, и поток Адского Пламени — все, что угодно. «Я не пройду», — произнес фамильяр. «Ступай в комнату, я справлюсь», — мальчик еще раз просканировал сигнальное плетение и выяснил, что недавно оно трижды активировалось. Слизеринец усмехнулся, прикинул движение нитей и снял с себя туфли и пиджак, сворачивая лишнее в узел. Граф фыркнул, взял узел в зубы и бесшумными скачками понесся по замку к покоям своего хозяина. Шаг, остановиться, пригнуться, поднырнуть под нить и сделать шаг влево, остановиться, переступить через нить на высоте колена, шаг в свободное пространство метр на метр, прыгнуть вперед и приземлиться на одну ногу между тремя близко проходящими нитями, оставляющими треугольник размером со стопу взрослого человека. Аккуратно перенести вес на правую ногу, при этом наклонив бедро внутрь, чтобы не задеть еще одну нить, сделать шаг вперед и низко пригнуться, почти распластаться по полу. Перенести вес на руки и на манер обезьяны подтянуть колени к животу и выбросить их вперед. Остановиться на чистой площадке в виде неровного шестиугольника, присесть и слегка перевести дух. Шаг из приседа вперед, шаг влево, небольшой шаг назад и тут же шаг влево, упереться ладонью в стену, сохраняя равновесие, и длинный шаг правой ногой вперед, одновременно пригнувшись и рывком подтянув левую ногу к животу. В конце сигнального плетения с полдюжины нитей пересекались так, что в центре коридора, на высоте метра над землей, образовывалось окно в виде неровного, вытянутого влево шестиугольника. Мальчик прикинул минимальный поперечник шестиугольника, как следует оттолкнулся и струной вытянул все тело вперед, пролетая в окно и приземляясь на руки. Гарри согнул руки, амортизируя удар, и тут же их выпрямил, изображая сальто вперед и приземляясь на ноги. — Тот еще аттракцион, — перевел дух вспотевший слизеринец и замер, обостряя слух до предела. Три человека спрятались за поворотом в какой-то нише, укрывшись за массивными латами, и обсуждали дальнейшие планы свистящим шепотом. Гарри тут же узнал их по голосам. Лонгботтом был возбужден и взволнован, Дин Томас чувствовал легкий страх, а Гермиона Грейнджер была возмущена и одновременно напугана, тщетно пытаясь отговорить эту парочку от необдуманных действий. «Грейнджер с ними — вот это хреново, — подумал слизеринец.– Не получится использовать их как штрафбат, придется прикрывать хотя бы девчонку». И тут обостренный сверх человеческих мерок слух уловил приближающееся быстрое и мелкое сердцебиение. Гарри почти моментально локализовал и определил источник звука. «Миссис Норрис, вот дерьмо!» — мальчик легко встал на ноги и бесшумно проскользнул в ближайшую нишу, прячась за статуей какой-то женщины и накладывая на себя легкое заклинание отпугивания мелких животных. Оно было создано для охраны запасов зерна от мелких грызунов, но, как показала практика, то, что отпугивает мышей, заставляет кошек проходить мимо. Главное — не шуметь. Однако, кошка Филча остановилась у поворота, постояла задумчиво пару минут и повернула обратно, легко обходя нити сигнального заклятия. Поттер медленно выдохнул и услышал, как гриффиндорцы неожиданно тихо покидают нишу и крадутся дальше. Гермиона потащилась вслед за этой парочкой, постоянно бормоча, что их поймают и исключат, но на предложение развернуться и уйти в гостиную ответила отказом. Гарри знает, в чем дело — девочка сильно заинтригована тайной этого коридора и не отступит. — Чует моя жопа, здесь что-то не так, — пробормотал Томас. — Идем вперед, мы уже слишком далеко зашли, — одернул его Лонгботтом.– Думаю, ты со мной согласна, а, заучка? — Я не заучка! — вскипела Грейджер, но выше шепота голос не повысила.– Если нас поймают — будет плохо вылететь отсюда, так ничего и не узнав. — Вот, есть в тебе что-то настоящее, — ухмыльнулся Невилл.– Все, похоже, пришли. Львята вышли к массивной двери, обитой железом и запертой на засов таких размеров, что сдвинуть его, казалось, мог только великан вроде лесничего Хагрида. — М-да, с таким засовом и магии не надо, — оценил Дин Томас.– Хотя, постойте, здесь еще и замок есть. «А засов еще и ловушка, — добавил про себя Поттер, выглядывая из ниши и рассматривая дверь истинным зрением.– Просто и со вкусом — открыть засов магией можно только снаружи, видя, к чему прилагается заклинание. А как только они войдут — дверь захлопнется, а засов сдвинется в пазы». Тем временем гриффиндорцы, даже не подозревая о том, кто к ним сел на хвост, устроили военный совет. Гермиона заявила, что с замком справится в секунду, но сначала надо узнать, как отодвинуть засов. И дети не придумали ничего лучше, чем попробовать вручную. Что удивительно, у них это получилось. Всего четверть часа натужного пыхтения всей троицы — и засов сдвинут. Гарри приподнял брови и замер в ожидании того, что будет дальше. — Ничего себе…– выдохнул Лонгботтом. Гермиона трясущейся от перенапряжения рукой достала палочку. Направить кончик на замок составило немалую проблему, но спустя полминуты попыток Грейнджер смогла это сделать и прошептала: — Алохомора! Что-то внутри замка звучно щелкнуло, от чего все трое содрогнулись, после чего дверь медленно отворилась на детей, открывая вход в совершенно темную комнату. Гриффиндорцы переглянулись, и Лонгботтом первый шагнул в темноту. Вслед за ним двинулся Дин Томас, Гермиона несколько секунд колебалась и в итоге не выдержала, последовала за ними. — Фу-ух, и что дальше? — Дин прикрыл дверь и обернулся. Лонгботтом стоял, замерев, как статуя, и лишь открывал и закрывал рот, глядя расширенными то ли от темноты, то ли от ужаса зрачками в глубину большой комнаты. Гермиона посмотрела в ту сторону, но увидела лишь неясные очертания. Томас тихо охнул и начал медленно нащупывать ручку двери. Спустя секунду глаза девочки также привыкли к темноте, и Грейнджер придушенно пискнула. Лонгботтом тут же зажал ей рот ладонью, быстро прикидывая ситуацию и понимая, в насколько глубоком анусе они все оказались. — Так, быстро — сваливаем отсюда, — углом рта прошептал Невилл. Дин Томас потянул за ручку, и тут… И тут прикрытая дверь с громким хлопком захлопнулась, засов лязгнул, входя в пазы, а гигантская трехглавая псина, дрыхнущая в дальнем углу комнаты, зевнула, рыкнула… и начала вставать. — Открывай дверь! — в панике заорал Лонгботтом.– Дин, мать твою, живо открывай! — Не открывается! — придушенно выкрикнул его товарищ. Гермиона выскользнула из хвата и направила палочку на замок: — Алохомора! Никакого эффекта, дверь по-прежнему не поддавалась, лишь вяло тряслась. А Цербер тем временем поднялся и зарычал, фокусируя взгляд трех пар маленьких, наполненных яростью глазок, на детях. От этого рычания Гермиона почувствовала, как холодеют ноги и как волосы встают дыбом. Гигантский пес рванулся, и выяснилось, что он прикован огромной цепью к стене. Возликовав, девочка моментально поплатилась за то, что слишком рано расслабилась: цепь с треском натянулась, огромная железная пластина с ушком и четырьмя болтами, которой цепь крепилась к стене, затрещала и к ужасу ребят зашаталась. Полуторатонное чудовище, обладающее колоссальной мощью, рванулось еще раз. Гермиона завизжала – она заметила, как зашатался один из болтов, а средняя пасть лязгнула полуметровыми клыками в каком-то шаге от нее. — Откройте! Выпустите нас! — вопил Томас, барабаня кулаками в дверь. Громовое рычание перекрыло его вопли, Цербер рванулся еще раз — и сразу два болта вылетели из пазов, толстая стальная пластина согнулась, и на этот раз клыки лязгнули в каком-то полушаге от вжавшихся в дверь детей. — Нам конец…– прошептала Гермиона и едва не грохнулась в обморок. * Когда в дверь начали колотить, Гарри тут же рванул к ней, понимая, что кое-кто сильно влип. Слизеринец в три прыжка преодолел десять метров, одним рывком вытащил засов, даже не заметив, как задействовал усиление, и рванул дверь на себя. Дин Томас и Невилл Лонгботтом вывалились ему под ноги, и мальчик разглядел то, что рвалось к замершей, как статуя, Гермионе. — Мать моя женщина, — прошептали посеревшие губы слизеринца, но изумление и, чего уж там таить, испуг не помешали ему среагировать мгновенно: — Люмос Солем! За мгновение до активации заклинания Цербер вырвал пластину из стены и могучим прыжком метнулся на Гермиону. Его остановил широкий, ослепительно яркий луч света. Луч света, ударивший прямо в глазенки, привыкшие к мраку. Громадный трехглавый пес породил громкий, полный гнева и боли то ли рев, то ли скулеж, и метнулся назад в тщетной попытке спасти глаза, но не успел — луч света сжег три глаза, а остальные ослепил. Гарри захлопнул дверь, одним мощным рывком вогнал засов в пазы стены и направил на дверь палочку: — Клаудите! Поперек двери легли две вросшие в камень стальные полосы. Мгновение спустя в дверь пришелся удар такой силы, что стена содрогнулась, а полосы вместе с массивным засовом слегка прогнулись — ярость Цербера взяла верх над болью, ослепленный страж Тартара вознамерился отомстить обидчикам прежде, чем начать регенерацию. Отсутствие глаз не могло ему помешать — у Церберов имеются дополнительное тепловое и истинное зрение, а так же слух с эхолокацией и потрясающее обоняние. — Чего вылупились? — крикнул слизеринец на замерших в ступоре гриффиндорцев.– Ноги в руки и марш отсюда! Давайте, валим, валим! Лонгботтом и Томас побежали сами, а шокированная Грейнджер так и осталась стоять в глубоком ступоре. Поттер схватил ее за руку и потащил за собой, благо, что девочка хотя бы послушно переставляла ноги. Гарри не помнил, как они вылетели из коридора, задев по пути все сигнальные нити до единой. Воспоминание было отрывочным: вот он потащил Гермиону, вот они на лестничной клетке, а вот — у гостиной Гриффиндора. — Ну, мы и попали…– выдохнул Лонгботтом, привалившись к стене и тяжело дыша. — А что ты здесь делаешь, Поттер? — выдавил Томас, упираясь руками в колени и пытаясь отдышаться. — Напомню, что это благодаря мне вас не сожрали, — прорычал слизеринец.– Кретины! Кто вообще закрывает дверь, на которую наложена запирательная магия? — Гермиона, ты в порядке? — Невилл взглянул на девочку. Грейнджер крупно дрожала, мертвой хваткой вцепившись в руку Поттера и глядя полными ужаса глазами куда-то вдаль. — Она нихрена не в порядке, — рявкнул Гарри.– Вы двое — по кроватям. Я отведу Грейнджер в больничное крыло. — Эй, постой! А что ты там делал? — опомнился Дин. — За вами, придурками, следил, — ответил слизеринец.– А на что это еще было похоже? Завтра поговорим, сейчас у меня дела. Пойдем, Гермиона, все хорошо, пса больше нет… Девочка судорожно вдохнула и пошла вслед за Поттером. Гриффиндорцы переглянулись и молча отправились в свои покои. Мальчика с порога встретила взволнованная Лиз и охнула, увидев состояние Гермионы. Винтер тут же обняла сокурсницу и отвела к диванчику, Поттер же вызвал домовиков и велел приготовить горячего чаю с шоколадом и подмешать в чай успокоительное из аптечки. — Что случилось? — обеспокоенно спросила Элизабет. — Если коротко — Лонгботтом и КО забрались на третий этаж, в запрещенный коридор, Гермиона пошла вслед за ними. Дальше Томас, Гермиона и Лонгботтом сунулись за закрытую дверь и там напоролись на взрослую особь Адского Цербера. — Господи, — Лиз прижала ладошки ко рту.– И что дальше? — А дальше мне пришлось их вытаскивать. Едва ноги унесли. Лиз, ты еще не убрала кровать из своей спальни? — Нет, а что? Ах, простите, я поняла. Девочка ушла в свою комнату — готовить кровать для Гермионы, а Гарри подсел к гриффиндорке и мягко обнял за плечи. Гермиона слегка вздрогнула, чувствуя, как мальчик медленно гладит ее плечо, после чего вдруг всхлипнула и прижалась к нему. Секунду спустя ее прорвало на рыдания и бессвязное бормотание. — Ну-ну, поплачь, вот так, — Поттер прижал девочку к груди, медленно и успокаивающе гладя по голове.– Плачь, тебе станет легче. И не бойся, все хорошо, ты в безопасности. «Ага, в логове кровожадных вампиров — в безопасности!» — насмешливо фыркнул Граф, мягко подступая к коврику и сворачиваясь в клубок у камина. Почти сразу после мысленной реплики фамильяра на столике перед диваном появились три чашки, наполненные чаем, небольшой чайничек, сахарница и вазочка с шоколадом. Гарри вложил чашку в руки Гермионы и принялся отпаивать ее чаем с шоколадом, гладя по плечам и спине и отмечая, как девочка понемногу успокаивается, отходит от шока. Ее товарищи только выглядели бодрячком, мальчик по своему опыту знает, что в таком случае весь страх настигает чуть позже, когда падает уровень адреналина в крови. — Гарри…– прошептала Гермиона, сжимая чашку обеими ладошками и поднимая на мальчика полный слез взгляд.– Он… что это было? — Вот так, Миона, — облегченно улыбнулся Поттер — самое страшное позади, он смог не допустить тяжелых последствий шока.– Ты молодец. — Гарри, — девочка смутилась и отстранилась.– А… а что я здесь делаю? Гермиона только сейчас заметила, где и в каком положении она находится. Комната оказалась большой, гораздо больше спальни в общежитии, неожиданно светлой и очень уютной. Большое окно во всю стену слева от нее, открывающее прекрасный вид на Черное Озеро, рядом с окном — рабочий стол и рядом со столом — шкаф с книгами. Рядом со столом расположились небольшой столик, диванчик, на котором девочка обнаружила себя, и два кресла, напротив диванчика — большой коврик с невероятных размеров черным котом, и бросающий неровные оранжевые блики, успокаивающе потрескивающий камин. Здесь не было постоянного шума и суеты гостиной Гриффиндора, в которых просто невозможно нормально сосредоточиться, здесь не было мрачной, давящей тишины читального зала библиотеки, нарушаемой лишь шелестом страниц и унылым скрипом перьев. Гриффиндорка признала, что Поттер умеет устроиться с комфортом. — Не суетись и не срывайся, — слизеринец перестал обнимать ее за плечи и слегка отодвинулся, за что девочка мысленно его поблагодарила и расслабилась.– Что ты помнишь? — Коридор на третьем этаже. Потом — эту тварь. Огромная, три головы, здоровенные зубы, я так перепугалась… а потом все как в тумане. Это ты нас спас, да? Гарри кивнул и пододвинул ей вазочку с шоколадом: — Съешь, полегчает. Гермиона механически взяла плитку шоколада, откусила и начала жевать, неожиданно для себя отметив, что у Поттера очень вкусный шоколад… и что если она не перестанет щелкать клювом, ей ничего не достанется — Гарри тоже протянул руку к шоколаду и с аппетитом захрустел плиткой. В считанные минуты весь шоколад и чай были уничтожены, и девочка почувствовала, как ее начало сильно клонить в сон. «Он мне что-то подмешал? — сонно подумала девочка.– Вроде нет, сам бодрый… а чай на вкус как чай…» Девочка зевнула, с тоской думая о том, что сейчас ей придется выбраться из уютного дивана и через половину Хогвартса топать в свою комнату, рискуя попасться Филчу. — Лиз, уложи Гермиону спать. — А? — удивилась Миона, поднимая взгляд на Поттера. Винтер улыбнулась и помогла девочке встать, после чего обняла за плечи и отвела в комнату. Грейнджер удивилась происходящему, тому, как ее приняли и как ей помогли прийти в себя, по сути, чужие люди, как они тратят на нее свои время и силы, как заботятся о ней. И девочка каким-то шестым чувством понимала, что эта забота не преследует какой-то выгоды, что ей помогают из сострадания и желания помочь. — Винтер… Элизабет, — нерешительно обратилась Гермиона к Лиз.– Почему вы мне помогаете? — Потому что хотим, — просто ответила ее спутница и мягко усадила гриффиндорку на кровать.– Потому что хозяин видел, что шок делает с людьми. Переоденься в пижаму и отдохни, домовики милорда уже принесли сюда смену твоей одежды. Лиз поняла, что ляпнула, и прикусила язычок. Но, похоже, что Гермиона не обратила на оговорку внимания. Грейнджер медленно переоделась, борясь со сном и охотно принимая помощь Элизабет. Эта забота оказалась такой приятной и напомнила о доме, о маме, порождая невольную улыбку. — Спасибо, — прошептала девочка, кутаясь в одеяло и закрывая глаза. Несколько минут спустя Лиз присоединилась к хозяину и села рядом с ним. — О чем задумались, хозяин? — О том, что же такое можно охранять в Хогвартсе, втором по защищенности месте в Британии, — ответил мальчик.– И мало того, чтобы просто спрятать, так еще поставить на стражу Цербера. И ведь не поленились же найти такую тварь! — Только не говорите, что… — Да, — глаза Гарри горели азартом.– Мне дико любопытно, что же такое здесь спрятано и с чего Квиррелл уверен, что эта штука его спасет. И у меня есть одна идея. Завтра же я зайду к лесничему. Сдается мне, что именно он притащил сюда Цербера. Девочка улыбнулась и подсела вплотную к хозяину, чувствуя, как его рука обнимает ее за талию, и обнимая в ответ. — Уже поздно, пойдемте спать, — сонно пробормотала Лиз. Юный Лорд невольно залюбовался ее милым личиком и выдохнул. — Ты иди, а я гляну, как там Гермиона. Гарри не вставал с дивана, он просто закрыл глаза, нащупал разум гриффиндорки и погрузился в ее сон. Убедившись, что девочке снится какая-то непонятная ахинея, эта ахинея никак не связана с происшествием, и что кошмаров не предвидится, юный Лорд оставил разум Гермионы и вернулся в реальный мир. Утро встретило гриффиндорку тем, что нечто мягкое, чуть-чуть влажное и прохладное тыкалось ей в руку, лежащую поверх одеяла. — Уйди, Микки, — пробормотала девочка и попыталась отмахнуться, но нечто потыкалось ей в руку с силой, которой не может быть у домашнего кота, пусть и раскормленного сверх всяких мер. Сонный разум вспомнил, что они не дома и вообще в Хогвартсе, и Гермиона открыла глаза. Первое, что она увидела — здоровенный, но вполне кошачий нос, с интересом обнюхивавший ее лицо, и длинные усы, щекотавшие кожу. Потом были большущие серо-зеленые глаза. Потом — большущие клыки под добродушно вздернутой верхней губой. Мало по малому картинка собралась воедино, превращаясь в голову огромной серой кошки с небольшими ушками и двухдюймовыми зубищами. Причем эта кошка нависла над ней, рассматривая с интересом. — Яй! — взвизгнула девочка и попыталась убежать, но вредная большая кошка тут же улеглась на ней своей немаленькой тушей, мгновенно выдавив воздух из груди. — Лира! — в комнату тут же влетела Винтер.– А ну, не шали! Уйди с гостьи, раздавишь! Сколько раз я тебе говорила, не нависай так над гостями, они пугаются… Кошка недовольно мявкнула и убрала свою тушу с Гермионы. Гриффиндорка пискнула, забившись в угол кровати и с ужасом осознавая, что это никакая не кошка. Пума. — Прости, эта Лира вечно так шалит, — Элизабет улыбнулась девочке и помогла ей встать.– Уже половина восьмого, сходи пока в душ, приведи себя в порядок. Домовики принесут твою одежду и учебники. — С-спасибо… а где… где Поттер? — Он скоро придет, поэтому долго в душе не задерживайся, договорились? Гермиона кивнула, одолеваемая смущением и стеснительностью, но сделала так, как говорила Винтер. Сначала они спасли ей жизнь, теперь еще и заботятся… девочка не знала, как им отплатить. Поговорить с Гарри гриффиндорка так и не успела. Поттер вернулся только к началу девятого, мокрый и грязный с головы до ног, и вообще выглядел так, словно его очень усердно поваляли в траве. Мальчик спросил у Гермионы насчет самочувствия, выслушал сбивчивое «нормально» и кивнул, после чего скрылся в ванной. Гермиона решила заговорить с Поттером по дороге в Большой Зал, пока они не вышли в оживленные коридоры. — Г… Гарри… — Да? — мальчик повернул к ней лицо. — Я… спасибо, что спас меня… — Я тебе кое-что поясню прямо сейчас, — мальчик остановился, и вместе с ним остановились и Лиз с Гермионой.– У тебя передо мной Долг Жизни, ты знаешь, что это такое? Девочка мотнула головой. — Это своеобразная связь между нами, возникшая в результате того, что я спас тебя от верной смерти. Снять ее можно, самый простой способ — смерть одной из сторон. Не беспокойся ты так, эта связь значит лишь то, что ты ни напрямую, ни косвенно не сможешь причинить мне вред. Никаких обязанностей передо мной. Связь может исчезнуть, если ты спасешь мне жизнь, и вероятнее всего исчезнет. Другое дело, что ты должна вытащить мою жизнь и такой же глубокой и беспросветной жо… то есть, ситуации, из какой я вытащил твою жизнь. — Гарри… а ведь… я… а разве у Невилла и Дина тоже есть Долг Жизни? — Скорее всего — да. — И что будет, если они… нападут на тебя? — Если они переживут нападение — получат сильный магический откат и как минимум схлопочут сильное проклятие, в среднем — лишатся всех способностей, как максимум — сгорят живьем. Это выглядит крайне малоаппетитно. — Что значит «если переживут нападение»? — встревожилась Гермиона. — А то и значит. Я уже предупредил Лонгботтома, что если он еще раз ко мне сунется — я его просто убью, — с пугающим спокойствием произнес Поттер. Гермиона вздрогнула и невольно сделала шаг назад — почему-то она не сомневалась, что слизеринец сможет это сделать. Убить человека. От осознания этого девочка испытала прилив страха, но быстро взяла себя в руки и еще раз поблагодарила Гарри за спасение своей жизни. Неожиданно чьи-то пальчики обхватили ее ладошку. Девочка содрогнулась и попыталась отстраниться, но у нее не получилось, а спустя секунду Гермиона узнала руку Лиз. — Пойдем в Большой Зал, тебе нужно хорошо покушать. Завтрак в Большом Зале проходил в тишине. Учителя были чем-то сильно недовольны, даже директор Дамблдор был необычайно хмур и серьезен, от чего студенты вели себя тише воды, ниже травы, особенно близнецы Уизли. Гарри переглянулся с Лиз, предчувствуя разнос, и взялся за завтрак. Дафна и Нотт обменялись с ним приветствиями и замолчали, чувствовалось, что они на что-то обиделись. И мальчик догадывается, на что именно. «Любопытно, что же он с нами сделает? — задумался Поттер.– Исключит? Нет, да ни в жизни. Начнут копать о причинах и точно накопают на Цербера. А вот навешать отработок и снять тучу баллов — это всегда пожалуйста». — Ничего не хочешь нам рассказать? — хмуро спросила Гринграсс после того, как покончила с омлетом и перед тем, как взялась за кофе. — Расскажу. Обязательно, во всех подробностях и точно не здесь, — тихо ответил Гарри.– Тео, Дафна, сегодня вечером у меня. Есть тема для разговора. — Почему ты ничего нам не сказал? Сунулся черте куда и нам не сказал, — укоризненно произнес Нотт. — Это была случайность. Давайте, слушайте. Сейчас вы в общих чертах все узнаете. Сразу говорю: подробности вечером, это не для лишних ушей. Убедившись, что все толком позавтракали, Дамблдор поднялся и жестом потребовал тишины. Студенты очень быстро замолчали, давая слово директору, и приготовились слушать. Гарри заметил, как многие невольно втянули головы в плечи, предчувствуя серьезный нагоняй. — Вчера ночью четверо нарушителей проникли в коридор на третьем этаже, — заговорил директор. Студенты зароптали, обсуждая, у кого хватило смелости и наглости сунуться туда. — ТИХО! — гаркнул Дамблдор, без усилий перекрыв зарождающийся гул.– Четверо студентов нарушили правила и подвергли свои жизни опасности, столкнувшись со взрослой особью Адского Цербера. Им крупно повезло, что они выжили. Поттер фыркнул. «Везение» заключалось в том, что он очень усердно учился и сразу догадался, чем именно приложить устойчивую к магии тварь. Слизеринцы тут же начали оглядываться на него, но мальчика внимание товарищей по факультету не интересовало. Он смотрел на Томаса и Лонгботтома. Оба были бледны и не смели поднять взгляда… и Долг Жизни не сформировался. Гермиона сидела неподалеку, втянув голову в плечи и испугавшись, что ее могут всерьез исключить. — Я предлагаю нарушителям сознаться, — голубые глаза странно блеснули за очками-половинками и обвели замерших студентов. Под этим взглядом сжались все, даже невиновные, от этого взгляда появилось ощущение, словно директору все уже известно. Молчание затянулось на несколько минут и начало постепенно затягиваться гомоном студентов. — Ты там был? — тут же спросил Флинт, пододвинувшись к Поттеру. Гарри мысленно выругался, думая, чем мог себя выдать, и понял: надо было меньше фыркать. — Так ты и правда там был? — нахмурилась староста.– Это было опасно, Поттер. — Ты даже вообразить не можешь, насколько, — тихо ответил мальчик. Семикурсница невольно вздрогнула и замолчала, отводя взгляд. — И как ты отбился? Как ты сбежал от него? — принялись допытываться старшекурсники, невесть как оказавшиеся поблизости. — Ослепил и сбежал, — коротко ответил Гарри. Он прекрасно понимал, что если промолчит сейчас — после завтрака с него живого не слезут, пока все не выведают. — Даже не пытайтесь повторить этот трюк, — тихо предостерег слизеринцев Поттер.– Я рисковал, причем крупно. Если Цербер до вас дотянется — это верная смерть. А сам невольно вспомнил декана, вернее, то, как он три дня хромал после Хэллоуина. Снейп хороший специалист в зельях и подготовил антидот — клыки и когти Цербера в высшей мере ядовиты. Кроме того, Северус сумел уклониться от укуса и отделался слегка прокушенной лодыжкой. Но даже он не успеет сделать антидот за те две минуты, которые жертва в состоянии двигаться после укуса или царапины. И яд Цербера входит в тот короткий список исключений, на которые не действует безоар. — Раз вы не хотите сознаваться, я сам назову фамилии, — директор Дамблдор перевел взгляд на гриффиндорский стол.– Мистер Лонгботтом. Мистер Томас. Мисс Грейнджер. И…– Дамблдор в упор посмотрел на Поттера, отвлекшегося от разговора с Дафной и встретившего его взгляд.– Лорд Поттер. По взгляду старика Гарри понял: директор знает, что мальчик преодолел сигналку, а это означает неприятности. Истинным зрением обладают немногие взрослые волшебники, и уж никак не одиннадцатилетние дети. А значит, чтобы прикрыть одни умения придется раскрыть часть других. — Слово деканам, — директор сел на свое место, предоставляя Снейпу и МакГонагалл право на нагоняи. Первой взяла слово декан Гриффиндора. — Я глубоко возмущена подобным поступком и тем, как вы безрассудно подвергаете свои жизни опасности, — заговорила Минерва.– Минус пятьдесят баллов с каждого из вас, и я сегодня же напишу вашим родителям. Гриффиндорцы возмущенно зароптали. Сто пятьдесят баллов — это почти все то, что они с трудом заработали за три месяца учебы. И сейчас они уходят в минус из-за трех первокурсников! Некоторые даже негромко говорили, что лучше бы Цербер разорвал троих недоумков. — Лорд Поттер, — взял слово Снейп.– Я, конечно, всегда знал, что вы у нас со штопором в заднице… — Северус! — возмутилась Помона Спраут, но зельевар не обратил на нее внимания. — Но из общения с вашим отцом я решил, что вы сначала думаете, а потом делаете. Я сообщу ему об этом вопиющем инциденте и штрафую Слизерин на пятьдесят баллов. Ропот слизеринцев был тихим и почти сразу сошел на нет. Пятьдесят баллов, конечно, много, но это меньше, чем тот же Поттер зарабатывает в течение недели. — Впрочем, я не скрою, что именно благодаря вам троих упомянутых выше гриффиндорцев не разорвал Цербер, — продолжил Снейп.– За четкие оперативные действия, позволившее всем вам избежать гибели я награждаю вас пятьюдесятью очками. Ах, да, чуть не забыл. Неделю отработок, Поттер. Со мной. Гарри сглотнул и невольно втянул голову в плечи. Он уже предчувствует нагоняй от отца, Бальтазар не обрадуется, как его сын по-глупому влетел в сигналку, ведь, по его мнению, следует применить Тропу Теней и обойти сигналку по параллельному коридору. Еще ему влетит за безрассудство, за излишнюю самонадеянность, за дождик в четверг, за землетрясение в Африке — Бальтазару только дай повод.