История одного вампира v 2.0

Тыл ладоней все еще жгло, словно к ним приложили раскаленное железо. Эта боль не ослабевала даже под напряжением ментальной магии. Впрочем, боль — это мелочь, Гарри с детства учился терпеть боль такой, какая она есть. Самым мерзким была не боль, а та жуткая слабость, которая пришла с печатью. — Обязательно было накладывать на меня Печать Соломона? — буркнул Гарри, рассматривая врезавшийся глубоко в кожу четкий рисунок на руках. — Это — сильнейшая известная мне сдерживающая печать, — произнес Карлхайнц. — Не кривись, я спас тебе жизнь, и видит бог, не в первый раз. Ты сам виноват — подставился, проиграл. Ты слишком мал и слаб для пробуждения таланта. Поттер стиснул кулаки так, что ногти глубоко впились в ладони. Печать полностью заблокировала пробудившийся талант, но вместе с ним ограничила его силу в пять раз. Мальчик горько усмехнулся — он стал слабее в пять раз по собственной глупости! Эланиэль жила в его комнате — в Цитадели ей было слишком страшно. Мало кто разделил энтузиазм Поттера по попытке наладить мир или хотя бы перемирие между вампирами и оборотнями. Если честно — вообще никто не оценил, даже верная Элизабет считала это дурной затеей. Но, как говорится, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало, поэтому вампиры махнули рукой на причуды юного лорда. Большинство воспринимало это так: хочет спать с девчонкой-оборотнем — пусть спит с ней, сколько влезет, пока держит ее в установленных рамках. Тем более, Лани считалась его трофеем, Гарри, чтобы ее заполучить, убил самого Белого Волка и перерезал всю его банду, чем снискал немалое уважение, так что никто не стал лезть к нему и поучать, что делать с девчонкой-оборотнем — никому не хотелось лишиться головы. А те, кто мог позволить себе подобное, слишком хорошо знали мальчика. Как Карлхайнц — Сдалась тебе эта девчонка, — немец тоже не понимал, в чем дело. Он понимал — Гарри еще не в том возрасте, когда девочки вызывают определенный интерес, хотя очень скоро вступит в него. По вполне здравому и логичному мнению Карлхайнца есть куда более простой способ не допустить появления Праматери — прикончить Эланиэль. Гарри лишь хмыкнул. Что сделано, то сделано, жалеть нет смысла. Он пообещал девочке, что не даст ее в обиду, теперь Лани под его защитой. Только вот слишком сильно она зашугана, мальчик даже подумывал о том, чтобы забрать ее в Хогвартс, но потом решил — не сейчас. Она еще не готова. — Как самочувствие? — немец создал себе кресло и упал в него, вытягивая ноги. — Дерьмовое. — Тебе придется привыкнуть. Научиться пользоваться печатью, вспомнить, как сражаться с малыми силами, снова включать голову и просчитывать схватку на несколько шагов вперед. Научиться использовать талант, научиться не допускать включения своей души в расход энергии, научиться минимизировать расход энергии. — Больше сотни моих душ хватило лишь на полчаса. Насколько возможно уменьшить расход энергии? — Только что пробужденный талант работает очень мощно, но берет гигантское количество сил. Ты можешь снизить расход не то что в сотни — в тысячи раз, но для этого тебе нужно много тренироваться. — Сколько? — С учетом твоих способностей, ты сможешь применить талант безопасно для себя года через полтора-два, может, чуть раньше. Однако, что-то толковое ты сможешь сделать лишь лет через восемь-десять. — Тогда почему меня запечатали? — Потому что ты вообще не способен его сдерживать — сила слишком велика для тебя. Я пробудил свой талант в сорок семь лет, и это не двенадцать, мальчик. Бальтазар, насколько я знаю, пробудился в сто девятнадцать, Дракула — в сто двадцать. Они были в десять раз старше и гораздо сильнее тебя. — Вы закончили? — в комнате возник Бальтазар. Просто появился, без всякой черной дымки или хлопка, которые обычно сопровождали перемещение по Теням. — Да, — ответил немец. — Идем, Гарри. Карлхайнц, ты пойдешь с нами. Тебе нужно наблюдать, ведь пока что печать нестабильна. Где Элизабет? — Я здесь, — девочка показалась из соседней комнаты и невольно опустила взгляд. Она научилась не кланяться Лорду, но все равно сильно робела перед ним. Гарри понял, в чем дело, только взглянув на девочку. Лиз опустила взгляд, но связь между ними… — Ты стала носителем печати, — тихо произнес мальчик. — Ты стала предохранителем. Зачем? — Обязательное условие активации, — жестко произнес Карлхайнц. — Признаться, я хотел использовать для этого девчонку-оборотня, но ты не сможешь вечно таскать ее за собой, а вот своего Птенца — пожалуйста. — Если ты не справишься — она тем более не справится и умрет, — добавил Бальтазар. — Я знаю. — Значит, будешь усердно тренироваться. За мной. Элизабет, ты также не будешь стоять без дела. Лорд отвел их в глубины Цитадели, туда, куда Гарри еще ни разу не спускался. Спуск по крутой лестнице с несчетным количеством ступенек был очень длительным, воздух становился все тяжелее и тяжелее, мальчику казалось, что они уже спустились на пару километров под Цитадель, но спуск продолжался. Спустя десяток пролетов Карлхайнц все же запустил системы вентиляции, и дышать стало легче. Лиз поежилась и старалась держаться поближе к хозяину — энергетика этого места ей сильно не нравилась, настолько она тяжелая и плотная, что аура инстинктивно замкнулась. — Волшебные ощущения, — фыркнул мальчик — он испытывал те же проблемы. — Плотность магической энергии здесь на три порядка выше, чем снаружи. — Здесь поблизости Источник, — пояснил отец. — И здесь же я построил один зал, на который была наложена магия защиты и ограждения. Этот зал не использовался сто двадцать лет, вчера я его расчистил и скорректировал магию. Теперь это место отлично подходит для тренировки твоего таланта. — А Элизабет? — Тебе тоже необходимо тренироваться, — Лорд взглянул в глаза девочке. — Прошло то время, когда хозяин защищал тебя, теперь ты должна защитить его. Лестница окончилась небольшой площадкой с четырьмя горящими факелами и огромной двустворчатой дверью из матово поблескивавшего черного металла. Бальтазар извлек из воздуха кинжал и надрезал ладонь, прикладывая ее к двери, игнорируя два массивных кольца. Дверь бесшумно распахнулась, впуская вампиров во тьму зала. Вспыхнули сотни магических светильников, освещая огромную пещеру, исчерченную тысячами рунных рисунков. Пещера раз в двадцать больше футбольного стадиона и высотой метров сто, казалось, в нее мог спокойно поместиться Хогвартс, но это было не так. — Начнем урок, — Бальтазар сделал несколько шагов и повернулся к Гарри и Лиз лицом. — Пожалуй, я начну с того, что ты, Элизабет — не просто предохранитель. Мы выбрали тебя не просто так. Печать замкнута на тебе и ты полностью ею управляешь. Всего существует пять уровней ограничения. Первые замыкают к себе твои магические способности, Гарри, оставшиеся три — талант. — Зачем тогда первые два? — Затем, что твой талант постоянно активен, как и любой другой, и он сильно влияет на тело и ауру. Ограничив твою магию, мы свели влияние таланта до того минимума, на котором он лишь укрепляет душу, а не разрушает ее. Вернемся к печати. Самостоятельно ты можешь снять только четыре уровня печати. Последний уровень, который раскрывает твой талант в полной мере, снять может лишь Элизабет. Это сделано потому, что полная мощь таланта на нынешнем уровне убьет тебя моментально. Также я запретил девчонке позволять тебе снимать печать глубже третьего уровня включительно. Везде, кроме этого зала. — Я буду учить тебя сражаться с помощью магии разума, — Карлхайнц отвел Элизабет в сторону. — Тебе нужно научиться этому. — А я? — вопросительный взгляд на отца. — А ты будешь учиться использовать свой талант. Энергия здесь восстанавливается в тысячу раз быстрее, чем снаружи. То есть, после предельного истощения ты оклемаешься за час. Я буду держать тебя здесь до тех пор, пока ты не научишься жить с талантом, пока не приспособишься к нему и пока не сможешь активировать хотя бы начальную фазу без риска умереть. Карлхайнц вытащил из тебя то, что ты извлек из Сергея, и систематизировал. Первая ступень твоих новых способностей — морфизм. Не такой разнообразный, как у природных метаморфов, но гораздо более гибкий, гораздо более удобный и полезный. Даже не столько морфизм, ты скорее утрачиваешь тело и превращаещься в псевдоматерию, обладающую высочайшими проводными характеристиками в плане магии. Очень удобная способность вкупе с широким спектром боевых возможностей. Вторая ступень — переход морфизма на твою тень. Ты начинаешь управлять тенью так же, как и своим телом. Ты уже понял, насколько она полезна — пространство без границ, в котором ты способен мгновенно перемещаться. Однако, на поддержание требуется огромное количество энергии. И третья, самая сильная, тяжелая и опасная ступень — контроль Теней. Тени начинают втягивать в себя абсолютно все, превращаясь в нечто вроде черной дыры, но способной исторгать все обратно. По сути, это тот же морфизм, только расширенный до неузнаваемости. Способность затягивать города в Мир Теней и делать с ними все, что душе угодно, создавать и разрушать все, управлять всем. Мир Теней — это твое царство, когда ты применишь максимум своих сил. Это — истинная сила Лорда. Но освоишь ты ее очень нескоро. Пока что следует натренировать хотя бы морфизм так, чтобы ты мог его поддерживать, использовать и не лишиться души, ты понял? Снимай три первых уровня печати. — Да, отец, — вздохнул Гарри — вот зачем было бередить душу? — Печать Соломона, снятие пятого, четвертого и третьего уровней ограничения. — Я даже знаю, из какой манги эта пафосная реплика. Тебя впечатлил Алукард? — Способности у него интересные. — Скорее всего, подсознательно ты скопировал их, но так, как представлял сам. А теперь почувствуй свой талант. Ощути его, познай его, прочувствуй его суть. Не позволяй таланту управлять тобой, ты управляешь им, и только ты. Ты решаешь, откуда ему питаться. Нет, души не трогай, они тебе понадобятся. Коснись своего резерва. Вот так… нет, не так сильно! Осторожнее! Дьявол… ЭЛИЗАБЕТ!!! — Печать Соломона — наложить! — в панике выкрикнула девочка, с ужасом глядя на то, как за пару секунд резерв хозяина истощился почти до дна. Печати на руках вспыхнули белым свечением и угасли, а Гарри рухнул на пол, тяжело дыша. — Первая ошибка — широкий канал энергии. Талант — это не заклинание, в которое ты не можешь вложить больше определенного количество энергии, не усилив приток сознательно, и которое не может взять у тебя энергию, если твой резерв ее не потянет. Быстро восстанавливается, правда? Отлично, вставай и продолжим! *** На платформе 9 ¾ было малолюдно — никакого сравнения с тем, что было в начале года. Почти все полукровки и магглорожденные с Хаффлпаффа и Рейвенкло отсутствовали, гриффиндорцев собралась примерно половина, и то в основном старшекурсники — с первого и второго курса Гарри насчитал человек семь. После гибели Авроры Синистры уже никто не верил в Дамблдора, получившего от Наследника шикарную плюху по своему авторитету всемогущего светлого мага. Однако, почти все чистокровные собрались здесь, да что там — все. Гарри не видел только Дафну и Асторию, ну и Малфоев почему-то не было. — Как мало народу, — невольно поежилась Гермиона. — Гарри, по-твоему нам правильно возвращаться в Хогвартс… в такое время? Поттер немало удивился. Мало того, что Миона вела себя, как шестилетний ребенок, повернутый на своем братике, так еще и учебу просто обожала, и тут она выдала такое! «Она точно не заболела?» — обратился Гарри к Лиз. «Да нет… просто она сильно переволновалась за вас, вот и стала вести себя чуть лучше». «Что-то я не заметил», — мальчик вспомнил, как его оглушали, душили и топили в слезах. «Это пришло попозже. Миона также волновалась, ведь ваш отец не выпускал нас из подземелий почти неделю». «Ну, хоть одна приятная новость. Это, конечно, мило, но меня успело достать». «Вы даже не представляете, как это достало весь Хогвартс». «Можно было мне сказать». «Вам говорили тысячу раз, но вы или игнорировали, или считали, что вашу сестренку обижают!» — Эй! — возмутилась девочка. — Хватит тут… в присутствии третьего не шепчутся! Ну, то есть, не ведут ментального диалога… — Ты можешь отправляться домой, — пожал плечами лорд Поттер. — Наследник — это мое дело, понимаешь? Я сказал, что найду его — я его найду, даже если мне придется по камешкам разобрать этот замок и прочесать лабиринт Морганы. — Гарри… — Лиз тронула мальчика за локоть и кивнула на приближающуюся чету Гринграсс. Поттер с усмешкой развернулся, видя перед собой отца Дафны, Габриэль и Дафну с Асторией. — Лорд Поттер, — чувствовалось, что Гринграссу претило признавать мальчишку выше себя по статусу. — Мистер Гринграсс, леди Гринграсс — сделал акцент на первом слове Гарри. — Чем могу быть полезен? Мужчину слегка перекосило от того, как неподобающе вели себя его дочери, прилюдно обнимаясь с подругами. — Я слышала, у вас возникли… проблемы, — Габриэль слегка задержалась красноречивым взглядом на ладонях Поттера, затянутых в перчатки. — Да, по долгу моего статуса мне пришлось иметь дело с одним… человеком, и у нас возникли некоторые, скажем так, разногласия. Вам ли не знать, как Ковен относится к своим тайнам. Гермиона с удивлением отметила, что, услышав название высшей организации волшебников, Габриэль Гринграсс на мгновение проявила испуг. Девочка знала, что брат работал на Ковен, и лицо декана внушило ей серьезные опасения. — И как? Вы уладили… разногласия? — немного натянутая улыбка. — Как видите, я жив и относительно здоров, чего нельзя сказать о нем. — То есть, у вас была дуэль, и вы его покалечили? — недоверчивый прищур со стороны младшего брата Габриэль. — Можно и так сказать. Мальчик слегка улыбнулся, взглянув прямо в глаза Габриэль. Женщина еле заметно вздрогнула и немного резче, чем обычно, выдохнула. Человек этого не мог бы заметить, но от вампира с его ускоренным восприятием не укрылась эта тщательно замаскированная реакция. — Простите, леди Гринграсс, как моя сестра вела себя, пока меня не было? Я как ее старший брат, опекун и Глава Рода хотел бы это знать. — Мисс Поттер — старательная ученица и добрая девочка, — натянутая улыбка. — Чудно. До встречи в Хогвартсе. Мистер Гринграсс. Мужчина слегка поклонился, провожая взглядом группу детей. Когда они отошли достаточно далеко, мужчина обратился к сестре: — Какие у этого мальчика отношения с Дафной? — Дружеские. А ты что, хочешь его заарканить? В ответ Габриэль получила кивок. — Ясно. Тогда удачи. Она тебе пригодится, братец. До встречи. — Это еще почему? Габриэль обернулась и одарила своего глуповатого младшего братца снисходительной улыбкой: — Мальчишка работает на Ковен, а Ковен прикрывает все его дела. *В это же время, магический квартал Варшавы* Альрик Шульц осмотрелся, чувствуя, как потрескивает его перстень-сигнализатор, оповещая о запредельной плотности разнообразных магических структур в этом домике. Ничего удивительного, дом Рихарда Зорге всегда был защищен, как следует. Слишком многие желали его смерти. Старик ждал Шульца в небольшой гостиной у камина и, как следовало радушному хозяину, встретил гостя предложением выпить. — О чем ты хотел со мной поговорить? — Зорге всегда обходился без приветствий. — Мальчик все-таки вернулся в Хогвартс несмотря на опасность. — Что же, похвально. В каком он состоянии? — Как я и ожидал, Карлхайнц наложил на него Печать Соломона. Силы мальчика снизились почти впятеро. — Понятно. Признаться, я рад, что мальчик пережил пробуждение такой силы в столь юном возрасте. Известны ли его способности? — Нет. — Оно и к лучшему. Чем старше я становлюсь, тем сильнее я люблю сюрпризы. Пригляди за мальчиком, он будет нам полезен. — Да, он станет во главе Британии, когда придет время. Или? — вопросительный взгляд на старика, по губам которого скользнула легкая усмешка. — Волшебник и Лорд-Вампир. Не думаете ли вы, что Британия… мелковата для него? Вдобавок, он еще и умен, и старается держать свое слово. Возможно, лет через сорок, при должном обучении, он займет мое место. Для этого мальчик должен стать сильнее Дамблдора. Среди Магистров первой степени этот старик, безусловно, первый претендент на степень Архимага, к тому же, он чертовски умен и хитер, а его ресурсы… не зря он защищает Британию. Сейчас сокрушить Дамблдора способен лишь один наш Архимаг, но старик ему неинтересен. К сожалению, ваша затея с Реддлом провалилась. — Кто же знал, что этот придурок создаст столько крестражей за шесть лет и в итоге самоуничтожится при попытке убить мальчишку? — Да, признаю, мы перегнули с его страхом смерти и переоценили его. Реддл слишком труслив, но Поттер лишен этого недостатка. Однако, он еще слишком мал. — Тогда почему бы нам не возродить Гриндевальда? — Нет, только не этого маньяка. Он окончательно выжил из ума в своей темнице, а Дамблдор за эти десятилетия стал гораздо сильнее и в два счета размажет Геллерта и без своих трюков. Впрочем, Гриндевальд еще может пригодиться, поэтому не спеши его убивать. Каковы цели мальчика? — Пока что Поттер хочет голову Наследника Слизерина. — Он ее получит. Я знаю таких мальчишек, они всегда добиваются своего. — Но основная его цель — разузнать, что же произошло в ночь, когда Реддл… скажем так, погиб. — И как его расследование? — Этим занимается управляющий Поттера, некий Арчибальд Винтерфелл. — Да, я знаю этого юношу. Очень перспективный молодой человек, сколько энтузиазма и смелых идей — напоминает меня в юности. — Он очень упорно разыскивает любые зацепки, но все ниточки пока что оборваны Дамблдором. — Я могу понять Дамблдора, но поступи он так с моим сыном — я бы его уничтожил, но жаль, годы уже взяли свое. Я не такой долгожитель, как он. Что скажешь ты? — Нашел бы способ расправиться с ним. — А Поттер? — Он пока что сотрудничает с Дамблдором, но не попал под его влияние. Дамблдор обучает его магии света. — Как интересно, у мальчика есть талант к магии света? Любопытно… магия света у порождения тьмы. Итак, проследи за расследованием мальчика, и, если потребуется, подбрось ему стоящую зацепку. Нужно ослабить его связь с Дамблдором как можно раньше. Не думаю, что старик представляет угрозу, за мальчиком стоят могущественные существа, но лучше перестраховаться. Альбус Дамблдор знаменит тем, что часто делал невозможное. — Ослабить? Не разрушить — я правильно понял? — Да. Дамблдор будет надеяться вернуть его к свету, то есть, к себе, и продолжит обучать. Если есть способности — почему бы их не развить? *** Хогвартс опустел. Именно это первым приходило в голову Гарри, когда он прогуливался по пустынным коридорам замка. На учебу вернулось меньше половины студентов, но все они попрятались в гостиных, лишь немногие осмеливались выходить в коридоры после уроков. Только рейвенкловцы продолжали с энтузиазмом штурмовать цитадель знаний — библиотеку. В первую же ночь после приезда Гарри отправился на разведку туда, где были совершены нападения. Как выяснилось, дергался он зря — все следы давно исчезли. За время своей ночной прогулки мальчик так и не заметил пары внимательных глаз, которая провожала его почти все время. — Пусто, — мальчик вошел в свою спальню и упал на кровать. — Ничего. Ноль. — А? — сонная Элизабет приподняла голову. Гарри удивленно посмотрел на нее и только потом вспомнил, что сейчас вообще-то два часа ночи, и все нормальные люди уже спали. — Прости, — Поттер быстро разделся и скользнул под одеяло, нашаривая и притягивая к себе Лиз. Девочка была только рада любой близости с хозяином, даже если она для него лишь нечто среднее между грелкой и мягкой игрушкой. Неожиданно рука Гарри медленно погладила ее по голове, заставив широко раскрыть глаза. — Хозяин? — Спасибо, — тихий шепот и крепкие объятия. — За что? — За все. Нужно ли говорить, что Элизабет уснула счастливой? Однако, следующий день был совсем не таким радостным, скорее наоборот. Напряженный день сменился очередной трагедией. Вечером Наследник совершил еще одно нападение. Целью стала семикурсница-рейвенкловка, задержавшаяся в библиотеке и возвращавшаяся в комнату одна. Неизвестно, кто или что атаковало девушку. Если бы поблизости не оказался Эйзенхайм, патрулировавший коридоры вместе с Муди, в списке жертв появился бы еще один погибший. Гарри тут же отправился на место происшествия, и первое, что там ощутил — мрачную, тяжелую атмосферу. Подозревая худшее, мальчик бросился к распростертому телу. «Это определенно магия крови, а значит, Наследник владеет ею, — пришел к выводу Поттер. — Знакомые следы… точно. Это же Карусель. Но кто может владеть этим знанием?» — Я не ожидал от тебя такой глупости, Гарри, — вдруг произнес Франкенштейн. Мальчик повернул голову и замер — преподаватели направили на него свои палочки. — Вы полагаете, что девчонку атаковал я, — Гарри медленно, очень медленно встал, поднимая руки над головой. — Думаете, я бы пришел на место преступления? «Мне вмешаться? — в Тенях позади магов проступила аура Марка. — Одно слово — и я перережу им глотки» «Нет. Кейт, Лиз — не вмешивайтесь. Марк, эти парни гораздо опаснее, чем ты думаешь». «Но…» «Я справлюсь, Кейт. Я не хочу рисковать вами. Пока что отступите, мы еще возьмем свое, ясно?» «Да, хозяин». — Это в твоем духе — отвести подозрения, — прохрипел Муди. — Эйзенхайм утверждает, что девчонку прокляли одним из сильных проклятий из области магии крови, и я ему верю. А еще здесь твоя аура, Поттер. — Как бы это глупо ни звучало, но ты подходишь под профиль Наследника, — Блэквуд хрустнул шеей. — Что скажешь в свое оправдание? — Броницкий пристально смотрел на мальчика. Гарри усмехнулся: — А он хорош. Так красиво меня подставить, что даже вы поверили. Алиби у меня нет — я был наедине с Элизабет, а вы знаете, кто она для меня. — Да, знаем. — Так что алиби у меня нет. Моя аура… действительно. И свежая. Знаете, а это сужает круг поисков. — Ты не понимаешь, Гарри, — Броницкий начал сплетать заклинание. — Ты будешь заключен под стражу и отправлен в Азкабан до выяснения обстоятельств. «Он должен понимать, как дементоры действуют на вампиров, — чуть сощурился мальчик. — Он что, сознательно меня провоцирует? Фигушки. Портал… он с собой. Неужели мне придется сбежать?» — Прошу вас заметить, что я вовсе не собираюсь в Азкабан. Я еще жить хочу. — Довольно болтовни, — Блэквуд нацелил палочку в грудь Гарри, но сделать ничего не успел. — И что же вы собрались делать? — из-за поворота выглянул Вильгельм, а вслед за ним шли Габриэль и Айсберг. Преподаватели сжали зубы. — Опустите палочки, — посоветовал Айсберг. — Если дело дойдет до применения силы, вы проиграете. — Для вас и одного меня слишком много, — хмыкнул Вильгельм. — Гарри, ты в порядке? — Габриэль бросила полный тревоги взгляд на мальчика. — В полном. — Вы заодно с ним, — нахмурился Джереми Блэквуд. — Это — худший вариант развития событий… вампиры решили перебить полукровок и магглорожденных? — Постойте, коллега, ваши слова звучат абсурдно, — Броницкий опустил палочку. — Тем не менее, лорда Поттера следует заключить минимум под арест до выяснения обстоятельств. — Обстоятельства ясны, как день — его подставили, — Габриэль продемонстрировала магам окутанную прозрачным оранжевым пламенем ладонь. — Или вы не согласны? Нам нет смысла играться в Наследников и Ужасов. Если я пожелаю испепелить Хогвартс — думаете, вы меня остановите? — Здесь и меня хватит, милочка, — заметил Франкенштейн. — Одну меня — да. Но не нас всех. Взгляды темных скрестились на Вильгельме. Абсолютно неуязвимый противник, мягко говоря, большая проблема. Мужчина широко улыбнулся. — Что здесь происходит? — громыхнул голос Дамблдора. Старик летел вперед, окутанный грозной аурой, и встал между вампирами и магами. — По какому праву вы направляете на ученика свои палочки? — Он — Наследник Слизерина, — было похоже, что Блэквуду не терпелось выпустить Поттеру кишки. — Постойте, — поднял ладонь Франкенштейн. — У директора имеется связь с замком. — Так я узнал о нападении, — кивнул Эйзенхайм, который ничего не предпринимал. — Мне портреты сказали. — Связь не идеальна, мы это понимаем, — Броницкий уставился на Дамблдора, и старику стало от этого не по себе. — Скажите — где был Гарри Поттер в половину девятого вечера? Если он напал — мы точно знаем, что он скрывался. — Гарри Поттер был в своих покоях, — уверенно ответил директор. — А его аура оказалась здесь после ночных прогулок лорда Поттера. — Магию надзора Хогвартса можно обойти или обмануть, но прямых доказательств причастности Поттера у нас нет, — с сожалением произнес Блэквуд. — Поэтому мы не можем его арестовать, но, вы, лорд Поттер — главный подозреваемый. Ваш клуб «Эспада» временно распущен, а вы сами заключены под домашний арест до выяснения обстоятельств. На занятия и с занятий вас будет сопровождать кто-то из нас. Все согласны? Превосходно. Я сопровожу лорда Поттера в его покои и прослежу, чтобы он не покидал их до утра. Блэквуд отвел мальчика к его покоям. Уже у самого портрета Гарри вдруг схватил его за лацканы пиджака и, подставив подножку, с силой вбил в стену. — Если я узнаю, что ты замешан в этом — я тебя пожру, — тихо произнес лорд Поттер. — Я знаю, кто твой хозяин, — вторая рука мальчика резко задрал левый рукав. — Ха, как я и думал. На левом предплечье Джереми Блэквуда проступала размытая, бледная, но все еще узнаваемая Темная Метка. — Ты, сопляк… — Я знаю, что это твой хозяин открыл Комнату в прошлый раз. Повторяю: если ты в этом замешан — я тебя пожру. А теперь — вон отсюда. Мужчина вырвался из хватки вампира, одернул рукав и быстрым шагом скрылся. Как бы там ни было, но дразнить Поттера ему не хотелось при всей его нелюбви к этому сопляку. Потому что малолетний вампир обладал достаточной силой и властью, чтобы осуществить свою угрозу. Несмотря на то, что было принято решение о неразглашении, на следующий день уже вся школа знала о том, что Поттера обвинили в этих нападениях, но за отсутствием убедительных доказательств пока что сочли подозреваемым. Впрочем, школьникам хватило и этого. Шепотки, тыканья пальцами, переглядывания, липкий, противный страх, которые исходили просто отовсюду — все это невероятно раздражало лорда Поттера, но больше всего его убила реакция Гермионы. — Брат… это и правда ты? — совершенно серьезный вопрос, без намека на шутку. — Ты что, во мне сомневаешься? — Просто… я хочу быть уверена, что это не ты… То, что почти весь факультет Слизерин и все остальные факультеты школы отвернулись от него, то, что даже прошлые товарищи по клубу считали его причастным, ударило по мальчику далеко не так сильно, как подозрения Гермионы. Даже несмотря на то, что сестренка быстро раскаялась, осадок все равно остался. Гарри умом понимал — скорее всего, девочку просто затравили на факультете, за что был зол на Габриэль Гринграсс — та в начале учебного года запретила Гермионе переселиться к брату. Хорошо еще, выделила ей отдельную комнату, понимая ситуацию. О всем этом мальчик размышлял спустя три недели после того нападения. Самое удивительное, за это время произошли еще два нападения. Одно на Симуса Финнигана, второе — на Перси Уизли. Даже тот факт, что Гарри был под постоянным надзором, не сняло с его подозрений — с обоими гриффиндорцами у Поттера был конфликт, и в обоих случаях работал монстр. — Может, чаю? — Элизабет всегда была рядом с ним, несмотря ни на что, и едва не прикончила Лонгботтома, когда тот решил помериться силами с ослабленным Поттером. — Нет. Девочка не стала настаивать, она молча села рядом и обняла хозяина за шею. Мальчик улыбнулся, думая о том, как ему повезло с Лиз. Она не только отлично чувствовала его настроение, но и всегда точно угадывала, что нужно делать, что сказать или же промолчать. — Ты знаешь, что с теми двумя гриффиндорцами? — Это был василиск, — уверенно ответила Элизабет. — Наследник прекратил использовать проклятия крови, ведь они сделали свое дело — выставили вас подозреваемым. Вы не думали, кто бы это мог быть? — Я уже знаю, кто это. Моя аура была свежей, значит, ее собрали в течение пары часов. Вспомни, чьи занятия у нас были в течение пары часов до нападения?