История нашей жизни

Омегам в спорте делать нечего. Их не признают как хороших игроков и не позволяют даже попытаться, оставляя на скамейке запасных. В средних и старших школах омеги из кожи вон лезли чтобы тренер их заметил, но потом стали принимать блокаторы, отравляя свой организм химикатами и вредными веществами. Речь пойдёт о волейболистах. Летом в спортивном зале старшей школы Шинзен как и всегда проходил летний тренировочный лагерь. Старшие школы Фукуродани, Некома, Убагава и Шинзен уже тренировались, а Карасуно припозднились из-за не расторопных сонных пташек. Когда волейболисты узнали о скором прибытии приглашенной Некоматой команды, на время прекратили тренировочные игры и разбрелись по разным уголкам большого зала. Некома вышли встречать воронов. Хината сразу побежал к Кенме, с которым сблизился лучше, чем с другими. Поговорив с ним, они прошли в зал, где опоздавшие провели разминку. Начались матчи в один сет со штрафными. — Лев, не зевай и принимай мяч! — со стороны Некома постоянно слышались замечания от капитана, которого игнорировать никто не смел из-за уважения. Кенма почти сразу ушёл по своим делам, сообщив это Куроо. Под конец тренировки у капитана всё валилось из рук. Тетсуро сегодня был крайне раздражителен и чуть что воротил нос от игроков пахнущих сильно и резко. Парня подташнивало от смеси запахов и жара, разгорающегося внутри тела и такого же летнего жара, хоть и вечером было прохладней. Фукуродани были на удивление тихими, потому что Бокуто молчал и пялился в стену, словно хотел уничтожить её взглядом. — Бокуто-сан, вы не умеете ничего скрывать. Куроо-сан спрашивал о вашем состоянии, хоть и держится подальше из-за вашего запаха. — Это было грубо, Акааши! Я что, так сильно воняю? — Котаро начал возмущаться и приуныл пуще прежнего. Тетсуро кинул на них взгляд, после чего присел на пол рядом с Савамурой, обладающим освежающим запахом. Запах Дайчи был успокаивающий, хоть и принадлежал альфе. — Что с тобой сегодня? Твой блок был, мягко говоря, отстойным, — Куроо улыбнулся на эти слова, ни чуть не возмущаясь, так как знал что это действительно так. Запоздалая реакция, медленные движения, слегка нарушенная координация движения. И всё это под блокаторами и влиянием запахов альф, давящих на сознание и обоняние. — Так заметно, что что-то не так? — улыбка вымученная и более напряжённая, чем ранее свободная и добродушная. Дайчи заметил эти перемены в выражении лица Куроо, но не сказал ни слова, лишь кивнул, тем самым ответив на заданный брюнетом вопрос. — Хм… как бы это сказать? Мне… немного не здоровится? — Ты меня спрашиваешь? — обстановка разрядилась и они позволили себе тихо посмеяться, но внутри у Куроо остался осадок… Не может он врать или скрывать что-либо. Даже Лев заметил, что с ним что-то не то. "Мало его ругаю?" — пронеслось в голове, но он тут же откинул эту мысль куда по дальше. — Куроо, идём! Задумавшись так сильно, Куроо не заметил приблизившегося Бокуто и даже испугался громкого голоса друга. Запах резанул по обонянию и желудок скрутило спазмами. Зажав рот рукой, чтобы не выплюнуть содержимое желудка, да и сам желудок в придачу, Куроо убежал в туалет, оставив обеспокоенного Котаро позади. — Акааши… — удивительно тихо позвал связующего тот, команда Фукуродани замерла, переглядываясь между собой. — Бокуто-сан? — Поговорить надо. Идём, — махнув рукой своим, они вышли на улицу. Дул свежий вечерний ветерок. Тренировки закончились и пора было либо идти спать, либо продолжать тренировки самостоятельно. — Я уверен, ты знаешь что происходит с Куроо. Акааши резко остановился. Парень никак не ожидал, что его беспечный и обычно глупый капитан окажется таким проницательным. Кейджи тормозил с ответом, а когда уже решился сознаться в том, что знал о недомогании Тетсуро, последний появился за углом. Он направлялся в третий зал, где они обычно тренировались. Акааши бросил Бокуто одного на улице, забегая вслед за Куроо. — Что же происходит? *** — Тсукки, я собираюсь тренировать подачу. Ты не мог бы…? — Я спать, — Кей уходил из зала, но слышал что говорил дальше Тадаши, решив не отвечать. Проходя мимо всех имеющихся спорт залов, Тсукишима не ожидал, что его позовут, а уж тем более попросят помочь в тренировке. — Куроо-сан, запах, — услышав шепот Акааши за спиной, у Куроо пробежался холодок по спине, вспотели ладони и нервы не желали успокаиваться. "Нужно что-то быстро сделать!" — пронеслось в вихрастой голове. Когда первый порыв паники прошёл, Куроо стал провоцировать Кея и это получилось. Отвлекшись на Льва, Куроо позабыл о таблетках, но вспомнил, когда мяч от съема полетел в него, ведь Бокуто отвлекся именно из-за его запаха. Лев лежал без чувств, уставший и словно убитый. Зал заполнил возглас явно довольного собой Бокуто. — Успокойтесь, вы пробили лишь одного блокирующего. — А как на счет двоих? — Куроо улыбался, пытаясь бросить вызов Бокуто, соревнуясь с ним ещё с первого года в старшей школе. Остановить съем в таком состоянии оказалось удивительно легко, но когда Тсукишима оказался слишком близко и запах стал более ощутим, спазмы снова сковали тело. Тсукишима омега, но даже так, сильные запахи плохо влияли на него. К горлу подступила тошнота и пришлось снова, превозмогая боль, бежать в уборную. После Куроо не вернулся в зал сразу. Он нашел Кенму и стал вдыхать его свежий запах дождя. Прошло минут пять и Тетсуро вернулся в зал, улыбаясь как ни в чем не бывало. Акааши хмурился всё больше с каждой минутой. Инуока был один из не многих, чей запах положительно влиял на состояние Куроо и успокаивал. Поэтому стало намного легче с его появлением. Капитан Некомы понял по виду Кейджи, что тот подвергся жесткому напору Бокуто в его отсутствие. *** — Извините что потревожил, — Козуме поклонился и убежал в аптеку за таблетками, которые посоветовал Такеда-сенсей, чтобы притупить слишком чувствительное обоняние. *** — Пей эти и вот эти два раза в день. Не увеличивай дозу. На весь день двух хватит. Не забывай эти три дня хорошо питаться и не напрягайся слишком. А блокаторы пей один раз в день. Из-за них ты пахнешь просто ужасно, не говоря уже о том, что я не могу находиться рядом с тобой, когда тебе плохо. Пол часа назад еле держался от бегства. Куроо сидел, в шоке таращась на друга. Кенма не просто не поленился купить новые менее вредные препараты, он ещё спросил как их принимать и с чем… но больше всего порадовало отсутствие равнодушия в голосе, что обычно бывает. В голосе были нотки раздражения и беспокойства за Куроо. Старший это понимал, потому послушно решил принимать их по рецепту. На следующий день Куроо понял, что эти препараты помогали лучше блокаторов, вот только… одна таблетка в день заглушала запах на десять часов, а вместе со всеми он проводил больше времени и к индивидуальным тренировкам его запах начинал проявляться, мешая альфе, с которым тренируется. Правда Бокуто не понимал откуда идет приятный аромат. Тсукишима косился в бок, глядя прямо на Куроо, упавшего на пол. — И всё же игра два на два была плохой идеей, — эти слова прозвучали вымученно и тихо для обычно веселого Тетсуро. — Куроо-сан, идите спать. Никто вас нести не намерен, — пресекая возражения Бокуто, Кейджи прикрыл его рот рукой. — Ха-ха. Ты прав, я устал. Пойду пожалуй. — Акааши, что ты знаешь? — Ничего особенного. *** "Кагеяма, позвони Ойкаве. Или мы с третьегодками его убьем." Сообщение от Иваизуми было неожиданностью и содержание было странным. Хаджиме бы не стал спрашивать разрешения или предупреждать, он ударит без раздумий. Взвешивая все "за" и "против", Тобио набрал номер Ойкавы. *** — Алло, если Ива-чан сказал тебе мне позвонить, то скажу сразу, что я не намерен никого слушать! — разговор закончился так и не начавшись. На том конце Тобио гадал о возникшей проблеме и причине злости Тоору. — Ива-чан, я не намерен останавливаться! Можешь уходить домой! — подача за подачей, мячи перелетали сетку, попадали в нее или в аут, но раздражение осталось, никуда не исчезало, приелось и отпускать не желало. Ойкава понимал, что он просто перебарщивает, но ничего не мог сделать. — Успокойся наконец и идем. Ты отрабатываешь подачу уже очень долго. Хватит, — на мгновение остановившись, связующий посмотрел на Иваизуми, уже стоящего достаточно близко, но не нарушая личное пространство. Ханамаки и Мацукава стояли в стороне а после принялись собирать мячи и закрывать кладовую. Они правильно поняли действия Иваизуми. — Уходи один. Я сам… — Хаджиме влепил Ойкаве пощечину, не дав договорить и заорал: — Один ты не дойдешь и до поворота! — Ива-чан кричит на меня…, — голова понуро опущена, щека горит огнем. Слезы обиды скопились в уголках глаз, но плакать перед Иваизуми не было абсолютно никакого желания. Приложив руку к покрасневшей коже, Тоору выдохнул, — больно…. — Чёрт! Хватит издеваться! Я жду на улице. Ойкава замер. Его не собирались оставлять одного и явно он был причиной злости Хаджиме, хотя это было часто. Накинув на себя форменную олимпийку, Ойкава вышел из зала со своими вещами. Иваизуми стоял спиной к нему, а услышав шаги позади, двинулся вперед к выходу. Иссей и Маки шли сзади, наблюдая за странным дуэтом, который может поругаться и в тот же миг снова улыбаться вместе. — Твой запах усилился. — …, — сказать было нечего и Тоору промолчал. Это была не течка, а всего лишь под действием эмоций его запах усилился. Тоору пах сладко. Сливочный крем и карамель. Хоть Хаджиме не ест сладости, но это сочетание он очень любит. Ойкава был благодарен ему за помощь и за сдержанность, ведь знал, как на альфу действует его запах. Шли парни молча. Мацукава не выдержал приторность воздуха рядом с Ойкавой и стал идти на расстоянии. Ханамаки отправил Хаджиме идти с Иссеем, а сам шел рядом с омегой. — Я пойду отсюда. Прости, Ива-чан, — Ойкава развернулся к повороту, ведущему через подворотни, но так же и короткий путь домой. Иваизуми последовал за ним, махнув друзьям рукой на прощание. *** Спустя пару дней в летнем лагере всё стало спокойно. У Куроо закончилась течка и альфы могли вздохнуть спокойно, ведь Такеда-сенсей запретил пить блокаторы в сочетании с теми препаратами, которые купил Кенма. И запах ничего не скрывало, разве что Куроо не чувствовал влечения к альфам или же наоборот больше не чувствовал тошноту от запахов. Бокуто эти дни ходил как в воду опущенный. Мало того, что его обманули, так ещё и его друг оказался кем-то, кого терять или отпускать совсем не хотелось. — Ура! Всё закончилось и теперь я могу быть обычным Куроо, — Кенма открыл глаза, было раннее утро и друг разбудил его, чтобы поблагодарить. Слово "спасибо" было и не нужно. Одна лишь беззаботная и родная улыбка Тетсуро с утра была лучшей благодарностью. — Я рад за тебя. Когда ты уже скажешь обо всём асу Фукуродани? Ему очень понравился твой запах. — Бокуто? Не знаю. Не хочу говорить ему ничего. Представляешь какой удар его хватит? — Да…. *** — Эй, Куроо! Давай поговорим перед самостоятельными тренировками? Вздрогнув от неожиданности, Тетсуро обернулся, оказавшись лицом к лицу с Бокуто. Сова следил за мимикой друга, словно изучал новые просторы. Куроо было не уютно под таким пристальным взглядом и он отошёл на несколько шагов назад. — Давай, — слабый кивок и взгляд в сторону. Если бы это был Кенма или Акааши, то было бы сразу ясно, что у провокатора сдают нервы. — Почему ты скрывался? — Тц. А сам как думаешь? Омегам не место в команде. Я капитан и в основном составе благодаря своим навыкам и реакции. Чтобы у Некоматы-сенсея не было проблем я и скрывался. Но есть ещё одна причина… её ты узнаешь сам! — на этом Куроо убежал, завидев третьегодок Карасуно. Завязав непринуждённый разговор с теми, Тетсуро делал вид, что разговор окончен и пусть Бокуто дальше думает сам. — Куроо такой Куроо… вечно сбегаешь от меня… *** — Не понял. Это ещё что? — капитан Аоба Джосай так и замер на проходе, увидев игроков другой команды, а возле двери заметил своего заклятого врага Ушиджиму Вакатоши. — Тренировочный матч, — ответил ас Шираторизавы как нечто обыденное, происходящее каждый день. — Я это понял! Почему ВЫ тут? — Ваш тренер попросил нашего, чтобы команды тренировались, — Ойкаву взбесил тон Ушиваки и связующий прошипел: — Бесишь своей вежливостью…. — Ойкава, ты подаешь. Отстаньте уже друг от друга, — Хаджиме кивнул Ушиджиме и игроки разошлись, заняв свои позиции. — Как скажешь, Ива-чан, — Тоору взял в руки мяч, вдохнул воздух и выдохнул. Когда прозвучал свисток, Ойкава словно взлетел, ударив по мячу, направляя его точно в угол поля. Подача была принята …. — Тендо, ты можешь быть потише? — Нет, — посмотрев на Иваизуми лишь мгновение, блокирующий тут же повернулся обратно, обращаясь уже к Ушиджиме, — Вакатоши-кун, ты не хочешь зайти и поесть со мной мороженное? Говорят тут неподалёку есть отличное местечко, — УшиВака кивнул другу, а затем посмотрел на Тоору и Хаджиме вопросительным взглядом. — Я не пойду. Ива-чан может захочет провести время весело, но мне уже пора, — дерганные движения и стиснутые зубы при движении пальцев выдавали боль в конечностях. Ханамаки следил за движениями капитана, а Иваизуми не стерпел эти шипения и дерганья. — Эй, Дуракава, покажи свои пальцы мне. — Ива-чан, всё хорошо. УшиВака-чан бил ведь слабо и я в порядке, — Вакатоши замер, так как помнил, что не сдерживал себя, пробивая блок Ойкавы, позабыв о половой принадлежности последнего и разнице в силе. — Не дури и иди уже сюда, — Мацукава отвлекся от своего занятия, услышав в голосе Иваизуми нотки злости, даже чуть ли не ярости. Ойкава быстро накинул олимпийку и поднял свою сумку. — Я… я домой. Маки, оставляю зал на тебя. Ключи на скамье, — кинув ключ на указанное место, омега выбежал, сдерживая крик боли в пальцах и кистях, когда открывал дверь. — Понял. — Ойкава! — Знаешь же, что не переубедить его, — Иссей поднял ключи от зала и кладовой, протягивая их Хаджиме, Ханамаки собрал свои вещи и махнул рукой всем на прощание. — Ханамаки, иди к нему. Меня он не впустит, — Иваизуми сжал ключи с силой, не чувствуя боль в ладони. Омега кивнул и ушел со словами: — Знаю. Тогда, Иваизуми, зал на тебе и Мацукаве. — Да. Рассчитываю на тебя. *** — Это Маки, — дверь открылась с заминкой. Ханамаки знал, что Ойкава открывает дверь так долго из-за боли в руках, но увидеть слезы на бледных щеках не ожидал. — Проходи. Каким ветром, Маки? — Вытирая слёзы рукавами, Тоору, пропустил друга внутрь. — Хочу поговорить с тобой. Эй, у тебя глаза на мокром месте! — Убрав руки от лица, Маки обнял капитана, поглаживая по спине. Ответ последовал с заминкой, но друг не был доволен всхлипами. — Пока родители на работе… я могу дать волю чувствам. — Ну-ну. Тише, — обняв Ойкаву ещё крепче, Маки начал раскачивать его. Когда они оказались на полу, он и не успел понять. — Больно… пальцы словно вывернули, — Тоору не шевелил руками, чтобы не было ещё больнее. — Надо было сразу предпринять меры, гордец. — Не говори Ива-чану. — Не скажу. *** — Тендо, я провожу тебя. Уже темнеет, — вглядываясь в вечернее небо, Ушиджима пошёл в сторону дома друга. — Что? Не нужно, Вакатоши-кун. Ещё не темень, всё будет хорошо, — Сатори остановил аса потянув за рукав олимпийки, но альфу было не остановить. Как шёл танком, так и идет дальше, утягивая за собой и Тендо. — Идем уже, - не стерпев упрямство друга, УшиВака поймал его руку и уже прямо тащил за собой, словно и не домой ведет. — Но… твой дом в другой стороне, Вакатоши-кун, — менее уверенно продолжал возражать Сатори. — Ну и что? — Давай я сам дойду, а ты иди в свою сторону? Так ты к восьми только дома будешь, — предпринимая попытки освободить руку из хватки Вакатоши, Тендо тратил много сил. По сравнению с Вакатоши сам Тендо был хиленьким. — Идем, Тендо, — уверенность Ушиджимы сражала на повал. Даже возражения кончились. Тендо вздохнул и с улыбкой произнес: — Упрямец.