Если бы

      — Чего ты ждешь? — Са Ран вздрогнула от неожиданности. В звенящей тишине голос Тэгуна прозвучал слишком громко. — Входи, — подтолкнув девушку в спину, мужчина вошел в номер.       Все еще не до конца осознавая, что происходит с ее жизнью, Са Ран медленно переступила порог комнаты. Почему Чеджу? Обняв себя за плечи, она поморщилась от холода. Апрель не лучшее время для…       — Ты долго еще собираешься стоять там, как вкопанная? — Лео так прожигал ее взглядом, словно ему было противно даже просто знать, что она существует. — Проходи, располагайся…       — Зачем?.. — это первое, что она произнесла за последние 4 часа. Са Ран послушно привела себя в порядок, послушно следовала за мужем в аэропорт, послушно молчала, потому что говорить не хотелось. Так же, как не хотелось есть и дышать. И вот, они здесь. Так холодно, хотя на улице уже весна. И зачем Тэгуну приспичило прилететь сюда! Чтобы скрыть ото всех то, что произошло ночью? Это вряд ли. Он не особо заморачивался на этот счет. Просто закрыл ее на ключ в комнате в то время, как сам вернулся в поместье за ее вещами… Поэтому Са Ран была уверена, что поездка не имеет никакого отношения к произошедшему. Он ведь и дальше мог запирать ее в коттедже, а всем сказать, что она вернулась в Сеул…       — Зачем, что? — Тэгун присел на край обтянутого черной кожей дивана. Он выглядел так беззаботно. Его выдавали только прищуренные угольно-черные глаза и недовольно поджатые губы.       — П-почему мы здесь? — Са Ран окинула взглядом гостиную номера.       — А где нам быть? — наклонившись немного вперед, мужчина оперся руками согнутыми в локтях в свои колени. — Я не могу себе позволить оставить дела на целый меясяц, но недели две в твоем распоряжении, — он как-то странно подмигнул, от чего по телу девушки забегали суетливые мурашки. Какой месяц?       — Ч-что ты?.. — заикаясь, Са Ран пыталась осмыслить сложившуюся ситуацию, но мысли растекались, как растаявшее мороженое. — К-какой?..       Поднявшись с дивана, Тэгун сделал шаг к жене. Она обнимала себя руками за плечи, сильнее запахивая на груди шерстяную кофту, и выглядела так по-детски невинно, что стоило бы, наверное, засомневаться в правильности своих действий…       Ей холодно? Усмехнувшись, он подошел вплотную к девушке. Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть выражение его лица. Она не пыталась отодвинуться или отступить. Зачем? И куда? Позади нее дверь. Спрятаться ей все равно негде. Да и незачем уже…       — Ты получишь свое наследство только тогда, когда родится ребенок. У нас есть всего три месяца, чтобы выполнить условия завещание твоего деда, — коснувшись тыльной стороной ладони ее бледной щеки, Тэгун стер стекающую по ней слезинку. Са Ран и сама не заметила, как собравшаяся у самых глаз влага вырвалась наружу. Ребенок? Он что, серьезно? Так хочет получить наследство? — Бедная… — наклонившись еще ближе, мужчина коснулся ее виска нежным поцелуем и прошептал: — Давай постараемся…       Подняв заплаканные глаза, девушка впилась взглядом в его светящееся лицо. Он улыбался и, казалось, ему было так весело, что даже в его агатовых зрачках плясали смешинки. Он был так близко, что Са Ран могла разглядеть каждую морщинку на его коже. Сколько ему лет? Она даже этого не знала…       — Я не хочу… — в отчаянии сквозь слезы пролепетала девушка. — Я не хочу н-наследства. Верни меня обратно в С-сеул…       — В Сеул? — легонько стиснув ее плечо сквозь одежду, Тэгун покачал головой. — Нет… Не сейчас… — склонившись к ее губам, он легонько коснулся их уголка, словно пробовал на вкус. — Если ты хочешь в ближайшее время вернуться домой, постарайся не сопротивляться, — мазнув губами по ее щеке, мужчина поцеловал родинку в уголке ее правого глаза, — потому что я намерен получить свою долю… — сцеловывая влагу с бледной кожи, Тэгун скользнул рукой на ее талию, прижимая Са Ран ближе к себе.       Зажмурив глаза до разноцветных кругов, девушка изо всех сил уперлась в грудь мужчины, пытаясь оторвать его от себя. Но все было тщетным. Казалось, каменную глыбу сдвинуть легче, чем достучаться до этого человека. Сжимая в кулаках тонкую ткань его рубашки, Са Ран хотела так же сдавить в руках его сердце. Если оно у него есть, конечно же…       Стиснув сильнее ее талию, Тэгун прижался губами к ее воспаленным губам. Почему они кажутся такими сладкими, такими?.. Боль пронзила низ живота так неожиданно, что впившись одной рукой в плечо девушки, а другой прижимая ее ближе к себе, он буквально повис на ней. И как вырваться из такой хватки?!       Прошипев что-то неразборчивое, Лео прижал ее к деревянной поверхности двери, чтобы не упасть на пол. Перед его глазами все еще плясали файерверки яркими вспышками боли, когда Тэгун почти до хруста стиснул своей огромной ладонью запятье девушки, припечатывая руку рядом с ее головой.       — Это было глупо, — прорычав эти три слова ей в самое ухо, мужчина громко сглотнул вязкую слюну, заставляя Са Ран подавиться воздухом, с таким трудом втянутым в легкие.       Несколько попыток глубоко вздохнуть наконец увенчались успехом. Но дыхание по-прежнему было хриплым, словно он переживал какой-то катаклизм. Тэгун крепко зажмурился, в следующее мгновение открывая глаза. Да, это было самое глупое, что она могла сделать.       — Отп-пус-сти! — с трудом выговорив это единственное слово, Са Ран попыталась вырвать из его хватки свою руку. — Б-больно!..       Упавшие на лицо волосы не позволяли рассмотреть выражение ее глаз. Да это и не требовалось. Хотелось просто разорвать ее на мелкие кусочки… уничтожить доказательство своего поражения, своей слабости… Наверное, поэтому Тэгун с силой сдернул с ее плеча кофту. Под ней всего лишь тоненький топ на узких бретельках. И кожа… Мягкая и теплая, она пахла чем-то… непонятным, далеким, чужим… Но это не помешало мужчине уткнуться носом в эту тонкую шею, вдыхая запах свежести. Совсем не мешали и слабые попытки Са Ран отстранить от себя его руки, оставляющие синеватые отметины на ее коже.       — П-пусти! — очередная возможность вырваться из железных объятий упущена. В отчаянии, девушка впилась ногтями в золотисную кожу его шеи, тихо всхлипывая от осознания своей беспомощности… А дальше — темнота… Она поглотила ее полностью, с наслаждением принимая в свои спасительные объятия.       — Са Ран! — встряхнув девчонку несколько раз за плечи, Тэгун так и не дождался ответа. — Черт побери! — откинув с ее лица спутавшиеся волосы, он легонько похлопал ладонью по ее холодной щеке. — Са Ран~а!       Приподняв девушку на руки так, словно она была пушинкой, мужчина направился в спальню. Скинув на пол ненужные сейчас подушки и покрывало, он уложил девушку на белоснежные простыни.       Ну вот почему с ней все время нужно возиться! Тэгун смочил одно из полотенец холодной водой и вернулся из ванной, закатывая рукава своей рубашки. Присев на край кровати, он аккуратно стянул с ее плеч вязанную кофту и порывшись в своей сумке, отыскал там чистую рубашку. Надев ее на девушку и застегнув на несколько пуговиц, он легонько коснулся влажной тканью полотенца ее щеки. Это напомнило ему ту ночь, когда он перепутал снотворное с жаропонижающим. Тогда ведь она тоже в обморок хлопнулась. Если так подумать, тот раз тоже был не первым. Тогда, два с половиной месяца назад, в отеле он вовремя поймал ее, когда она чуть не ударилась головой об пол. Может, Са Ран чем-то больна? Или это у нее такая манера — довести человека до белого каления, а потом раз — и обморок?       Глубоко втянув в себя воздух, Тэгун в очередной раз приложил влажную ткань к ее щеке, медленно перемещая ее на шею. Откинув в сторону разметавшиеся волосы, он наткнулся на россыпь небольших отметин, оставленных им прошлой ночью. Они потемнели и приобрели синеватый оттенок. Так же, как и небольшая ранка в уголке ее губ…       Тяжело вздохнув, он дотронулся до ее левой руки, на безымянном пальце которой поблескивал тоненький ободок обручального кольца. Она не сняла его. Даже странно немного. Он думал, что она забросит его в какой-нибудь далекий угол, чтобы никогда больше не видеть…       Трель телефонного звонка заставила Тэгуна вздрогнуть. Хакен. Он обещал позвонить, когда будет в Сеуле. Выйдя из спальни и прикрыв за собой дверь, мужчина нажал «Принять вызов».       — Почему так долго? - голос по ту сторону был таким недовольным, что Лео даже поморщился. — Я же предупреждал, что позвоню…       — Что ты хотел? — устало пробормотал Тэгун, опускаясь в одно из кресел, стоящих в гостиной. — Ты же знаешь, у нас свадебное путешествие…       — Даже не пытайся убедить меня в том, что твоя любовь так велика, что ты голову потерял, оказавшись на едине с Са Ран. Ни за что не поверю!       А зря! — голос в голове Тэгуна с каждым часом становился все громче. Сначала приказал поверить словам Хан Сан Ю, и он до сих не знает, правдивы ли они. Затем этот противный голосок нашептывал ему что-то о том, что стоило бы попросить прощения у жены за то, что произошло ночью. Теперь вот подначивает его снова. Что это за голос и чего он хочет, Тэгун не знал. Но хорошо понимал, что такими темпами скоро с ума сойдет.       — Ты меня слышал? — опомнившись, Лео кивнул, как будто Эн мог его видеть. - Я скину адрес сообщением. Там очень красиво. Думаю, для твоего «медового месяца» отлично подойдет. Место довольно тихое с видом на горы…       — Спасибо, — выдавив из себя хоть что-то вразумительное, Тэгун устало прикрыл глаза. Пожалуй, две недели отдыха ему действительно не помешают.       — Послушай… — Хакен запнулся, но тут же продолжил, — Ми Рэ беспокоится. Она не верит в твою сказку о том, что Са Ран не приехала за своими вещами, потому что все еще спит, — и после минутного молчания добавил: — Я тоже… не верю в это. Надеюсь, ты не натворишь глупостей.       Эти слова были последними. За ними последовали короткие гудки, оповещающие об окончании вызова.       Не натворить глупостей? Правда? Поздновато немного. Глупым решением было жениться на этой девчонке. Глупым было позволить ей остаться в особняке на ночь. Глупым было не уволить ее сразу же. Черт возьми! В его решениях хоть когда-нибудь было что-то умное. Вряд ли. Он просто не способен мыслить здраво. Иначе как объяснить тот факт, что Мин Дже в его воспоминаниях по-прежнему предстает в образе ангела, хотя это из-за нее у него начались проблемы со здоровьем; это ее поступки заставили его страдать от боли, как физической, так и моральной; ее вина в том, что его в детстве считали психом. Только она во всем… этом… виновата…       Боль кинжалом пронзила виски, заставляя крепко сжать голову обеими руками. Снова… Давно уже не было этих приступов… Сколько?.. Год? Больше?..       Громко простонав от невыносимой боли, Тэгун потянулся к своему чемодану. Хорошо хоть привычка везде таскать с собой таблетки, выработанная годами, все же осталась. Сколько нужно? Одной явно будет маловато…