The world of darkness

      Его взгляд невольно вновь и вновь скользил по её губам. Мягким, таким манящим, что всё, о чем он думал в этот момент — каково их касаться языком и ощущать плотно сомкнутыми на своей напряжённой плоти, на пару с дразнящим прикосновением её языка. Кэролайн тут же замолчала, чуть прищурившись и подавшись слегка вперёд, вынуждая его перевести взгляд на мелькнувшую ткань бюстгальтера в вырезе её блузки, не застегнутой куда больше, чем положено правилами приличия. Впрочем, вряд ли Кэролайн Форбс когда-то заботили такие вещи.       — Мистер Майклсон, — позвала его она, не скрывая даже нотки раздражения и презрения в капризном голосе, что заставил его наконец взглянуть ей нехотя в глаза, — Эта сделка выгодна нашим компаниям. Поэтому, будьте так любезны, прекращайте эту театральщину и поставьте свою чёртову подпись, чтобы мы через месяц могли вновь вернуться к статусу конкурентов.       — Я всё ещё сомневаюсь, — коротко произнёс Клаус, пряча улыбку за кривой усмешкой, на которую Кэролайн в ответ лишь недовольно фыркнула.       Уж ему ли было не знать о её нетерпеливости и вспыльчивом характере. Вот только, увы, эта вспыльчивость, вкупе с такой внешностью, отнюдь не мешала ей вести дела. Равно как и обыгрывать его порой, выводя из себя после победной ухмылкой, которую он с радостью бы стёр с её милого личика, вместе с этой самоуверенностью, вынуждающей её вздергивать гордо подбородок.       — Мы ведём переговоры непростительно долго, теряя на этом деньги, — она быстро взяла себя в руки, теперь выглядя отстранённо, с этим ледяным взглядом, направленным на него, — А я люблю деньги, мистер Майклсон. И тратить их на вас — последнее, чего мне хочется в этой жизни.       — Разве долго — плохо? — слова невольно сорвались с его губ, но гневный взгляд, пробивший её броню с лёгкостью, того стоил, вызывая чувство удовлетворения и куда большее возбуждение при виде неё в таком состоянии.       Клаус даже сжал крепче пальцами подлокотники кожаного кресла, и, чтобы отвлечься, вновь скользнув неторопливым и ленивым слегка взглядом по убранству её кабинета, не видя абсолютно никаких дурацких сентиментальных безделушек, что обычно бывают у женщин. Что, собственно, оказалось уж точно не удивительно. Ведь Кэролайн Форбс та ещё сука, переманившая у него двух постоянных клиентов за последние несколько месяцев, каким-то образом запудрив им мозги и уничтожив его репутацию в их глазах, равно как и какую-либо приверженность, которую он вырабатывал у них годами.       Но это, какого-то чёрта, заводило его ещё больше. И как же ему хотелось в этот миг, поднявшись резко на ноги, притянуть её к себе в одном стремительном движении и опрокинуть на этот чёртов стол. А затем он сорвал бы с её тела строгую юбку, так непростительно туго обтягивающую её округлые бёдра и ягодицы, и лёгкую ткань блузки, чтобы оставить зубами следы на светлой коже её спины, прежде чем наполнить одним несдержанным толчком, войдя до упора. Ох, он бы хотел слышать в ответ вскрик её боли, равно как и сжать пальцами её горло, перекрыв кислород, чтобы почувствовать над ней власть хоть на один гребаный миг.       — Был уговор, — последовал короткий ответ от неё, тогда как ему хотелось бы вывести её из себя окончательно.       — Быть может, у вас уже есть план как заставить меня одуматься? — вздёрнув чуть бровь, издевательски проговорил Клаус, видя, как в её голубых глазах вспыхнул всё же огонь раздражения и злобы, который она погасила не так быстро на этот раз.       Её раздражал до невозможности напыщенный вид Майклсона, вальяжно рассевшегося в её кабинете, будто бы он был чертовым боссом здесь, а не простым гостем. И его взгляд, уж очень услужливо ей подсказывал, на чем сосредоточено всё его внимание в данный момент. Что же не так с мужчинами? Неужели они способны думать лишь одним местом рядом с ней? Впрочем, так даже проще. Этим куда легче манипулировать ведь.       — Перестань нести эту чушь, — Кэролайн спустя пару секунд молчания плавно поднялась на ноги, проведя по гладкой поверхности стола пальцами, чуть задев ногтями и вынудив его тем самым перевести взгляд на её бёдра. — Мы оба прекрасно понимаем, что же тормозит нашу сделку.       — И что же?       — Твой член, которым ты думаешь непростительно много, — в привычном жесте закатив глаза, она приблизилась к нему ближе, склоняясь к его лицу и находясь недопустимо близко к его губам в эту томительную секунду, — И единственная причина, по которой мы не закрыли сделку, лишь твоё желание меня трахнуть.       Как же вкусно она пахла. Такие, как она, не должны пахнуть так маняще и сладко. Это ведь свойственно лишь податливым и тёплым девушкам, в чьих глазах сокрыта невинная порочность и женственная хрупкость. Так уж точно не должна пахнуть алчная, расчётливая и жёсткая стерва, имеющая в бизнесе хватку куда более сильную, чем встречавшийся ему когда-либо мужчина. Потому что она уж точно не боялась рисковать по-крупному, ставя всегда свою работу на первое место и действуя удивительно хладнокровно.       Ладонями вдруг пройдясь по его груди, она ловко расстегнула мелкие пуговицы на его рубашке, ощущая тут же стальную хватку на своих бёдрах, явно говорящую о его нестерпимом желании поскорее взять её. Ведь только этого и ждал, приходя сюда раз за разом, всё оттягивая момент официального заключения сделки. Будто бы это было не ясно с первого взгляда на него.       Кэролайн усмехнулась, без какой-либо робости касаясь его плоти, сжимая сквозь ткань штанов и ловя тут же губами его тихий стон с ликованием во взгляде голубых глаз. И готовый сорваться вот-вот с его губ едкий комментарий застрял где-то в его горле, стоило только ему увидеть, как она опускается перед ним неспешно на колени. Ни смущения, ни какой-либо робости во взгляде её не было. Лишь полная уверенность в себе, с которой она облизала медленно губы, точно зная, как вызвать у мужчины определённую реакцию и затуманить окончательно его рассудок желанием, что растеклось по венам огнем.       Потонувший в его шумном дыхании звук расстёгиваемой ширинки, вынудил её лишь коротко усмехнуться, а затем склониться к его напряжённой плоти чуть ближе, смотря на него с таким вызовом, что Клаусу на миг показалось, он мог бы кончить от одного лишь этого чертового взгляда. Она вообще знала, как заводит этот взгляд? Равно как и то, что она стоит перед ним на коленях.       Коснувшись пальчиками его у самого основания, Кэролайн вновь взглянула на его лицо, прежде чем провести языком дразняще по самой головке, а затем обхватить её губами, медленно вобрав его член до самого конца, вынуждая его в ответ на это прикрыть глаза и гортанно простонать от остроты ощущений.       Она определённо была хороша в постели, Клаус готов оказался это признать без внутренних колебаний. Ощущения были куда острее, чем он себе представлял, а вид… что ж, он и не думал никогда, что может настолько сексуально выглядеть женщина, ласкающая его ртом. То, как её губы плотно обхватывали его плоть; то, каким взглядом она на него смотрела в этот миг, чуть постанывая, и то, как он порой задевал заднюю часть её горла, начисто отключало его мозг. Ему даже не хотелось в этот миг сжать пальцами белокурые пряди волос, чтобы направить её движения, как поступал всегда. Она и без этого делала так, как ему нравится. До единой чертовой мелочи.       — Кэролайн, — на выдохе произнёс он вдруг, понимая, что такими темпами долго продержаться уж точно не сможет.       На удивление, она поняла его слишком быстро, тут же отстранившись и вызвав разочарованный стон, который она приняла едва слышным смешком. Впрочем, недовольство в его взгляде растаяло, стоило ей только подтянуть ткань юбки к талии, обнажив округлые бёдра, и продемонстрировать ему, что на ней всё это время вовсе и не было трусиков. Если б только знал он об этом раньше…       — Черт, — Клаус проследил похотливым взглядом округлые линии её тела, с жадностью изучая стройные ноги и ощущая покалывание в пальцах от желания впиться ими в податливую кожу, чтобы оставить свой след. — Иди сюда.       К его огромному изумлению, Кэролайн и впрямь приблизилась к нему, касаясь ладонями его плеч, ища опору, и удобнее располагаясь на нем, прежде чем мучительно медленно насадиться на его возбужденную плоть, вызвав очередной приступ наслаждения, отозвавшийся его шумным вздохом. Наслаждение лишь увеличилось, стоило ему услышать её сладостный стон и прочувствовать сполна, насколько туго обхватывают его плоть её внутренние мышцы.       И стоило ей только начать на нём двигаться, набирая темп, как он понял, что это больше походит на соревнование, а вовсе не на секс. Её чёртов взгляд, полный превосходства, оказался направлен на него, не разрывая ни на секунду зрительный контакт. Ощущение её острых ногтей, впивавшихся в кожу его груди и живота было слишком восхитительным, равно как и ощущение её узости, жара и влаги. Кэролайн так сладостно стонала в ответ на каждое движение на нём, что всё на что он оказался способен — то сильнее сжимать пальцами её бёдра, толкаясь навстречу её движениям, то ласкающе касаться её груди сквозь тонкую ткань блузки и бюстгальтера, которые она не позволила ему попросту снять, заводя такой властной решительностью ещё больше.       Это лишь соревнование. Не более. Вот, что звучало в его мыслях в этот миг, наравне с желанием победить, но стоило только Кэролайн чуть напрячь внутренние мышцы и с силой сомкнуть пальцы на его горле, как желал того он не так давно, как Клаус понял, что уже проиграл, ощущая подступающий стремительно оргазм. И толкнувшись ей навстречу хаотично и отрывисто несколько раз, он гортанно простонал, ещё сильнее стискивая пальцами её бёдра и изливаясь в неё, позорно тем самым ознаменовав своё поражение. Хотя, стоит ли считать поражением такое удовольствие, доставленное той, кого он так давно хотел? Кажется, ещё с момента их первой встречи, когда Клаус и вовсе не воспринял очаровательную блондинку всерьёз. Как потом оказалось зря.       — Не хочешь поговорить о продлении сотрудничества? — расслаблено улыбнувшись, поинтересовался он вдруг, неторопливо проводя пальцами по её острым лопаткам, то и дело задевая линию позвоночника слегка ногтями.       На деле это оказалось куда лучше, чем в его многочисленных фантазиях о ней. И что самое любопытное — в этих самых фантазиях она ни разу не была сверху. Лишь под ним, умоляя его взять её, подчиняясь ему в ответ на каждое его властное движение и прося о большем удовольствии, которое он мог бы ей доставить. Клаусу бы следовало догадаться, что лидерство она и в постели не отдаёт мужчине, раз с таким остервенелым умением выживает в мужском мире бизнеса.       — Увы, меня не заинтересует даже слияние, — Кэролайн слегка от него отстранилась, всё ещё тяжело дыша, и провела небрежно пальчиками по его груди, задевая многочисленные амулеты на шее, которые вызывали у неё сейчас куда большее любопытство, нежели их обладатель.       В Клаусе не было абсолютно ничего такого, что отличало бы его от любого другого мужчины, с которым она имела дело. Вся та же похоть во взгляде и абсурдное желание одержать над ней верх в мыслях, заполненных одной простой идеей — она ведь женщина, поэтому проигрывать ей нельзя уж точно, её следует обязательно подчинить себе.       — А что заинтересует? — Клаус с лёгкой ухмылкой толкнулся в нее бёдрами, подавляя стон и предвкушая продолжение таких переговоров, на этот раз намереваясь взять верх.       — Поглощение, — хищный блеск сверкнул вдруг во взгляде её голубых глаз, и она склонилась к нему ближе, целуя так требовательно и яростно, оттягивая после с силой нижнюю губу зубами и вновь проводя ногтями по алым следам, оставленным на его груди, освежая в памяти вспышку боли, приносящую лишь удовольствие, — Крах империи Майклсонов. Пожалуй, это будет куда ярче жалкого оргазма. Впрочем, даже его ты мне не смог доставить.       Клаус в ответ лишь раздраженно взглянул на неё, вновь видя ледяную броню, и едва сумел подавить разочарованный стон, стоило ей только подняться с его колен и оттянуть небрежно ткань юбки, понимая запоздало, что и впрямь не позаботился даже о её удовольствии, как подобает мужчине. Эту роль ведь на себя взяла сегодня Кэролайн, и он бы соврал, сказав, что это не вызвало в нём больший к ней интерес. Потому, поставив подпись на документе, как только привёл себя в порядок, он дал своеобразную клятву самому себе, что найдёт способ уложить её на лопатки. В прямом и переносном смысле. И на этот раз он заставит признать, что оргазм куда желаннее его разрушенного бизнеса.