Уроки плавания.

      Очередной длинный день подходил к концу. Синий Алмаз провела его в спорах с Желтым Алмазом по поводу одной деликатной ситуации на одной из далеких колоний: присланным туда колонистам чем-то не угодила их начальник и они, арестовав представителя Родного Мира, избрали себе нового. Проблема заключалась в том, что смещенная Агат подчинялась Желтому Алмазу, в то время как среди колонистов преобладали ее, Синего Алмаза, самоцветы. Желтый Алмаз предлагала, хотя правильнее было бы сказать, требовала отправить в колонию войска, чтобы навести там порядок. При этом колонисты не проявляли агрессии, да и вообще вели себя крайне мирно. Но Желтый видела угрозу даже в этом. Печальнее всего было то, что Верховная Правительница даже не пыталась погасить спор, а, как казалось младшей из существующих Алмазов, наоборот, провоцировала его.       Отпустив свою Жемчуг — надо и ей отдохнуть, она поднялась к себе в кабинет и увидела, что огромное панорамное окно, обычно закрытое, было слегка приоткрыто.  — Мой Алмаз?       Правительница Земли обернулась и удивленно уставилась на неприметную синюю фигурку, буквально сливавшуюся с отделкой кабинета.  — Кто ты, и что делаешь в моем кабинете?  — Когда-то я была в вашей свите.       «Теперь ясно» — подумала Алмаз. Состав ее свиты постоянно менялся: новые самоцветы заменяли тех, кто однажды заслужил внимание своей хозяйки, но, впоследствии, из-за ошибок или по другим причинам, лишались благосклонности госпожи. Те, иногда по нескольку десятков раз, униженно выпрашивали свои привилегии. Безуспешно. Они как будто не желали понимать, что унижаясь перед своей госпожой, нередко в присутствии самоцветов других алмазов, унижают и ее саму. Алмаз иногда жалела, что не обладает твердостью Желтого, которая одним взглядом могла заставить самоцвет желать оказаться на другом конце галактики. Вместо этого ей приходиться выслушивать всех этих «обделенных», в какой-то момент возомнивших, что приближенность к Алмазу лишает их ответственности. Вот и эта Лазурит. Хотя когда это у нее в свите были лазуриты?  — Я была в вашей свите, когда вас еще было четверо.       «Когда вас было еще четверо» Хотя, чему тут удивляться — все действующие лазуриты были созданы еще до… Алмаз взмахнула рукой, отгоняя воспоминания.  — Назови себя.  — Ляпис Лазурит, номер 5CR. Назначение — терраформирование, Земля. — сказала Ляпис, скрестив руки в приветствии.  — Значит, ты с Земли?  — Во время войны меня схватили солдаты Родного Мира. Решили, что я предатель и поместили в зеркало. А потом была эвакуация… Меня оставили на Земле с разбитым камнем. Запертой. Там я провела… много времени. Меня освободили совсем недавно. Бывшие соратники Розы.  — Роза Кварц? Она тебя послала?       В голосе Алмаза явно слышалось беспокойство. Хотя лазуриты и были невоенными камнями, да и рост Ляпис не превышал длину указательного пальца правительницы, но кто знает, одна ли ее нежданная гостья?  — Я не служу и никогда не служила Розе. — отчеканила Лазурит. — Сложно было бы служить той, что ввергла твой мир в хаос, превратив колонию в каменоломню. Тем более, что Розы больше нет.  — Как?! — Голубой Алмаз была одновременно шокирована и растеряна.  — Честно, я сама точно не знаю. Знаю только то, что Розы больше нет.  — С чего мне верить тебе? Может Роза послала тебя, чтобы Родной Мир поверил в ее смерть?  — Дайте мне воды, мой Алмаз. Дайте мне воды и я покажу вам все. И тогда вы увидите, что все, что я сказала до этого — правда.       Немного поколебавшись, Синий Алмаз налила в стоящую на столе миску немного воды. Перед лицом одной из Властительниц пронеслась вся жизнь ее бывшей слуги. Рождение в Яслях, обучение терраформированию, служба в колониях, пребывание в свите Алмаза прибытие на Землю, война. Тьма заключения в зеркале, освобождение, бой с Кристальными Самоцветами, возвращение в Родной Мир, арест, плен на корабле Яшмы, второе прибытие на Землю, Малахит. Бой у Арбузного Острова, освобождение, встреча с Рубинами, жизнь на Земле, амбар, разговоры о Родном Мире со Стивеном и Конни, прибытие Аквамарин и бой с ней и, наконец, нелегкий путь сюда.  — Ты прошла через многое, я вижу это. — сказала Алмаз. — Ты показала даже то, за что вполне заслуженно была бы отправлена под трибунал.  — Мне нечего скрывать от вас.  — Я вижу. Ответь мне, что за существо с камнем Розы, по имени Стивен?  — Это человек. Человек, которому Роза передала часть своих сил вместе с камнем, перед тем как уйти. Он не помнит ничего из ее жизни и практически ничего о ней не знает. Он не желает никому зла.  — Так значит, это правда. Но это значит, что…  — Что все, что вы сделали на Земле было зря.  — О чем ты? — спросила Алмаз.       Ляпис оттолкнулась от пола и взлетела. Оказавшись на одном уровне с лицом Голубого Алмаза она произнесла:  — Кластер. Бомба, ваш прощальный подарок Розе. Вы же собирались разнести эту планету в клочья?       Тон Ляпис совершенно не понравился правительнице.  — Ты осуждаешь меня? Какое право ты имеешь осуждать меня, свою госпожу?  — Один Алмаз однажды сказал мне, что величайшие ошибки происходят из-за отсутствия критики — спокойно отозвалась Лазурит — Когда-то я служила вам верой и правдой. Всеми силами я старалась помочь сделать мир вокруг нас более удобным, более пригодным для работы. И как же Родной Мир отплатил мне за стандартные годы службы? Бессмысленным обвинением, заключением и забвением. И только лишь за то, что я оказалась не в том месте в не то время? И только лишь затем, чтобы узнать, что та, в которую я верила, та, которую я считала самым справедливым и мудрым самоцветом из всех, когда-либо существовавших, согласилась сжечь планету, превратив и мятежников и верных слуг Родного Мира в изуродованные копии самих себя, в лишенных разума безумцев?! — Распалившись Ляпис уже практически кричала, нечто, что она бы никогда не осмелилась сделать примерно пять тысяч земных лет назад: — И чтобы добить этот разрушенный войной, изуродованный мир вы создали Кластер. Вы надругались над собственными постулатами и законами, вы изуродовали само понятие самоцвета и существования его — то что вы когда-то чтили выше всего прочего! И, главное, зачем? Вы ведь могли поймать ее. Неоднократно. Но вместо этого предпочли попросту уничтожить то, чем не смогли овладеть? С Розой погибли бы сотни миллиардов живых существ, никогда даже не знавших о нас и о Розовом Алмазе! — Не смей называть это имя. Довольно. — эта Лазурит перешла черту. — Какое право ты имеешь судить нас, какое право ты имеешь отрекаться от меня, когда без меня тебя бы даже не существовало? Ты не представляешь… Ты не можешь понять каково это было… — Терять кого-то близкого? Отчего же? Вы думаете, что чувствовать дано лишь высшим? — Ты не понимаешь и не сможешь понять! Ты никогда не несла такой ответственности! —      Голубой Алмаз так до конца не поняла, что именно взбесило ее сильнее — тон Лазурит или ее вопросы. Вопросы которые даже она не хотела себе задать. Устало откинувшись на спинку кресла она произнесла: — Роза была безумцем. Она собиралась уничтожить всё, чего добился Родной Мир. Сделать всех свободными… Как будто у всех нас хватит разума быть по-настоящему свободными. Я помню как она говорила это Розовому. Незадолго до того, как все началось.  — Если Роза была безумцем, то, как тогда на…  — Назвать то что сделали мы? Ты это хочешь знать, не так ли?  — У меня было много времени на раздумья — отозвалась Ляпис, осмелев — Там, в зеркале, вы же видели, сколько времени я там провела, и потом… И чем больше я думаю обо всем этом, тем больше мне кажется, что… Что война и есть настоящее безумие. И что все мы, и я, и Роза, и вы попросту сошли с ума, как только был расколот первый самоцвет. И до сих пор в мире остались тысячи самоцветов, однажды сошедших с ума. Таких как Яшма. Таких как я. Иногда вы ошибались, но всегда стремились исправить свои ошибки. Вы всегда были мудрой, справедливой, честной, но никогда — жестокой. И… и я не могу понять, как вы решились на такое? Как вы согласились на сожжение Земли? Как вы могли позволить появиться Кластеру? Чем же… чем же Родной Мир тогда может быть лучше Розы Кварц?       Повисло долгое тяжелое молчание. Верховная правительница отвернулась от стола, пытаясь собраться с мыслями. Желтый или Белый Алмазы бы давно уже приказали гвардии арестовать самоцвет за незаконное проникновение в покои. За обвинение Алмаза же могла последовать кара куда более жестокая, вплоть до раскола. И все же, из-за того, что слова Лазурит были именно обвинением, Синий Алмаз не могла просто задержать непокорный самоцвет. Применить силу означало бы признать бессилие против ее слов. Но, проворачивая в уме каждое услышанное слово, Алмаз с ужасом начала понимать, что эти обвинения она уже слышала. Они принадлежали… ей самой. Тяжелым валом нахлынули воспоминания о первых годах после потери Земли. Горечь и боль, казалось, утихшие за столько лет. И бесконечно мучивший ее вопрос: «стоило ли оно того?», словно вынырнул из закоулков памяти. Тот же вопрос она задавала себе, когда Желтый Алмаз начала строить Кластер, но тогда отринула его, уверяя себя в том, что уничтожение Земли дарует ей долгожданный покой.       Правительница посмотрела на самоцвет, носивший ее ромб и ее цвета. Лазурит спокойно стояла на столе, ожидая ответа госпожи.  — Страх, горечь и злость, — самые страшные советники, Ляпис Лазурит. — спокойно сказала Синий Алмаз. — И тогда я послушала этих трех советников. Я была бесконечно зла на Розу Кварц, за то, что она сделала с Розовым Алмазом. Горечь утраты не дала мне принять иного решения. Но сильнее всего был страх. Страх за себя, страх за Родной Мир. Ведь Роза обладала способностью обезглавить наше общество, ввергнув мир в анархию и бесконечные войны. Ее нужно было остановить. Ради блага всех самоцветов я согласилась пожертвовать теми, кто остался на Земле. Теми, кто не смог или не сумел эвакуироваться вовремя. Я оставила там немало верных самоцветов, достойных куда лучшей участи. Я ответила на твой вопрос?  — Да. — еле слышно вымолвила Ляпис. — Скажите, госпожа, стоило ли оно того? — спросила она чуть громче. — Вы получили, что хотели?  — Я хотела покоя и мира. Для себя, для своих самоцветов. Тебе известно, через сколько восстаний прошел Родной Мир, немало из которых были куда более разрушительными. Но ни одно из них не затронуло нас… меня так сильно.  — Уничтожение Земли не дало бы вам покоя. — сказала Лазурит. — И не вернуло бы тех, кого вы… мы потеряли тогда. Не ради тех трех приспешников Розы, что еще целы, но ради памяти всех, кого вы оставили на Земле, вы бы согласились оставить Землю в покое? Ведь это был ее мир. Была бы она рада узнать, что вы собирались сделать с ее колонией?  — Не смей! Не смей говорить о ней! — наверное, впервые в жизни Синий Алмаз повысила голос. — Как ты смеешь говорить от имени Алмаза, под руководством которой была такой ничтожный срок?  — У Земли не вышло стать колонией. — Лазурит сделала шаг навстречу Алмазу. — Так позвольте ей остаться тем, чем она была все это время — кладбищем. Этот мир видел достаточно боли и страданий. Дайте покой это измученной и изуродованной планете. Дайте покой ушедшим.  — Покой ушедшим… — невольно повторила Алмаз. — А что же даст покой мне?  — Ничто. — просто ответила Лазурит. — Вы и я — в целости и сознании, и мне, как и вам есть за что беспокоиться. На ваших плечах лежат судьбы сотен миров, а на моих — лишь одного, моей бывшей тюрьмы и моего нового дома. Я не желаю своему дому и его обитателям той участи, которую вы ему готовите.  — Ты отрекаешься от Родного Мира? — в голосе Алмаза слышалось недоверие. — Скажи, а если я не соглашусь? Что ты сделаешь, если случится так, что я отдам приказ уничтожить Землю?  — Отправлюсь туда и разделю участь всех ее обитателей. — спокойно ответила Ляпис. — Вашей волей я должна была погибнуть еще пять тысяч земных лет назад. Остановить вас я все равно не смогу. А так, хотя бы смогу насладиться последними мгновениями вместе с теми, кто мне дорог. По мне — Ляпис усмехнулась, — участь намного лучшая, чем медленное угасание на краю известного мира в полном одиночестве. И уж куда лучшая чем заключение.       В этих словах было что-то настолько пугающее, что правительнице не нашлась, что ответить. В это время на лестнице послышались шаги. В дверном проеме появилась исполинская фигура Желтого Алмаза.  — Прячься. — неожиданно для себя прошептала Синий Алмаз, приоткрыв ящик стола.  — У тебя все хорошо? Я слышала голоса. — спросила Желтый Алмаз, зайдя внутрь.  — У меня… я… Ничего. Все в порядке. Просто говорю сама с собой.  — Опять? Ты же вроде избавилась от этой глупой привычки!  — Ну тут ничего не поделаешь — Синий Алмаз пожала плечами — просто думаю вслух и все. Ты по делу?  — Вообще-то да. Кластер не отвечает. Ни один из датчиков не показал каких-либо изменений. Объект как будто… спит. Аварийная команда, которую я отправила, попала в засаду мятежников и была вынуждена отступить.  — Твои самоцветы в порядке?  — Да. Их зашвырнуло на край известного мира. Я думаю отправить их куда подальше.  — Тебе видней. — ответила Синий Алмаз.  — Я думаю, придется отправить ветеранов прошлой войны. Сотни Яшм должно хватить. Прошлая группа показала, что у Розы в подчинении пятеро бойцов. Странно только, что самой Розы никто не видел.  — Потому что Розы больше нет. — ответила Синий Алмаз.       Желтый Алмаз осеклась на полуслове.  — Так это правда? Значит, действительно остался только мальчишка с камнем Розы. Откуда тебе это известно?       Синий Алмаз молчала.  — Ты же не контактировала с кем-то из мятежников, правда?  — Это неважно сейчас. — наконец сказала Синий Алмаз.  — Неважно?! Ты понимаешь, о чем говоришь? — крикнула Желтый Алмаз. — Послушай, — сказала она более миролюбивым тоном — я знаю, что тебе привычней проявлять милосердие, чем кому-либо, но то, что сделала Роза нельзя простить. А все ее соратники — они заслушивают наказания не меньше чем она. Пусть даже ее самой больше нет.  — Я никогда не прощу Розу. Ты знаешь это как никто другой. — сказала Синий Алмаз. — Но Розы больше нет.  — Но остались ее приспешники! Остались людишки, которых она защищала, жалкая планета, ради которой погибло столько самоцветов. Я отправлю туда войска, запущу Кластер и покончу с этой планетой раз и навсегда.  — Нет. — сидящая в ящике стола Ляпис чувствовала с каким трудом ее госпоже дались это слово.  — Нет?! — Желтый Алмаз едва не задыхалась от гнева. — Да что же с тобой такое?       Потеряв самообладание она схватила соправительницу за плечи.  — Столько лет работы, чтобы наконец избавить нас от следов этого кошмара, столько сил и ресурсов мы потратили вместе, и после всего этого ты говоришь, «нет». Почему? — в голосе Желтого Алмаза слышалось исступление.  — Потому что в этом нет смысла. — усталым тоном ответила Синий Алмаз. — Что бы мы не сделали с Землей, Роза никогда не сможет об этом узнать. Нам просто некому мстить.  — Речь не идет о мести! Речь идет о справедливости! О безопасности! О безопасности нашего мира! Хорошо, Розы Кварц больше нет, но пока существует эта планета, есть опасность мятежа. Опасность новой войны, в конце концов! Сто двадцать две Аметист из числа гарнизона Зоопарка отказались задержать проникших на станцию мятежников, пришедших освободить находившегося на ней человека. Четыре Рубин умышленно не сообщили о корабле, захваченном мятежниками, находившемся вблизи колонии Родного Мира. — Желтый Алмаз загибала пальцы. — Бывшие соратники Розы могут легко спровоцировать мятеж на какой-нибудь отдаленной планете, если уже этого не делают. Мы должны положить этому конец. Ради нашего Мира. Ради общего блага. И неважно, что тебе наговорила эта, — ее взгляд упал на миску с водой, — Лазурит, верно? Она здесь сейчас, да?  — Это неважно. — упрямо ответила Синий Алмаз. — Я отзываю свое согласие на запуск Кластера и накладываю вето на любые дальнейшие операции на Земле. В конце концов, решением Белого Алмаза, Земная колония перешла под мою юрисдикцию. Таково мое решение и такова моя воля.  — Ты сошла с ума. — сказала Желтый Алмаз. — Это полнейшее безумие — даровать милость мятежникам. Думаешь они поймут тебя? Да они даже не задумаются о том, что ты сделала для них, ты — как и я по-прежнему останешься для них врагом и они без раздумий избавятся от тебя, если у них будет такая возможность.  — Даже если Земля будет уничтожена, — сказала Синий Алмаз, с трудом подбирая нужные слова — ответ на вопрос, мучивший ее уже тысячи лет, — память о восстании не исчезнет. Как и наши страхи. Пока живы те, кто несет на себе шрамы войны, кто помнит эту войну, кто общался с теми, кто помнит эту войну, память о Розе Кварц и ее мятеже никогда не исчезнет, сколько планет бы мы не взрывали. В этой жестокости и разрушениях нет и не было никакого смысла.  — Я никогда не могла полностью понять тебя. — сказала Желтый Алмаз. — Если честно, и сейчас не понимаю до конца, но… ты вправе принимать такие решения. Если ты считаешь, если ты уверена, что уничтожение Земли не имеет смысла, то, так тому и быть. Помни только, что это твое решение. И расплачиваться за его последствия тоже придется тебе.  — Я уже приняла одно решение, о котором мне пришлось пожалеть. — ответила Синий Алмаз. — Больше этого не повторится.

***

 — Вы… вы послушали меня? Вы правда поверили мне? — в глазах Ляпис читались одновременно удивление и радость. — После всего, что я вам сказала?   — Никогда не думала, что пойду против Желтого Алмаза. — сказала правительница, обращаясь к самой себе. — Позволь же задать тебе вопрос: кто ты, лазурит?  — Не Кристальный Самоцвет. — ответила та.  — Но и не самоцвет Родного Мира в полной мере. Пусть и называешь меня своей госпожой, я вижу, что не имею над тобой власти.  — Родного Мира, к которому я принадлежала когда-то, больше нет. Слишком много времени прошло, слишком много изменений. Мне легче остаться среди земных руин. Руин моего Родного Мира.  — Я вижу. — сказала правительница, — Слова, которые ты сказала мне были жестокими, но, в то же время, они были правдой. Мне не суждено обрести покоя, пока воспоминания о том кошмаре продолжат тяготить меня.  — Так же, как и мне, госпожа.       Алмаз слабо улыбнулась.  — Ты знала, что сможешь убедить меня прекратить то безумие? — спросила правительница.  — Я верила. — просто ответила Ляпис. — Верила в вас и в ваше милосердие.  — Что ж, — сказала Синий Алмаз, — твоя вера оказалась верна. Ты знаешь о моем решении. Куда ты отправишься теперь? На Землю?  — Не совсем. Я хочу найти самоцветы, с которыми я работала когда-то. Хотя бы лазуриты. Узнать, где они, целы ли и как сложились их судьбы.  — Достойное желание. — согласилась правительница. — В этом, пожалуй, я могу тебе помочь. Вот, здесь — она указала на замерцавший синеватым светом экран, висевший на стене, — координаты оставшихся камней твоего типа. Считай это благодарностью за верную службу.  — С-спасибо, госпожа… — голос самоцвета дрожал.  — Прощай, Ляпис Лазурит. Удачи тебе в твоих поисках.  — Спасибо. Прощайте. — сказал самоцвет, взмыв в небо.       Ветер трепал обвившие разбитый паланкин лозы. Одна из правительниц Родного Мира стояла перед местом своей самой страшной потери. Долина утопала в зелени. Обломки медленно обрастали мхом, лозами и плющом — казалось, сама Земля поглощала их. Впрочем, даже без них, Синий Алмаз безошибочно могла указать это место: здесь ей был знаком каждый холм и каждый куст. Все здесь оставалось как прежде — те же камни, те же деревья. Лишь одна деталь бросилась ей в глаза: маленькая синяя фигурка на вершине одного из холмов вдали.