***
Акустическая Yumaha со звукоснимателем была подарком компании и сделана на заказ. Эх, плагиатор, я! Через три дня уже записывались черновые варианты песен. В сингл вошли четыре композиции: 1. Дима Билан — «Never Let You Go» 2. Кончита Вурст — «Rise Like a Phoenix» 3. Linkin Park — «My December» 4. Bon Jovi — «Beautiful World» Опять же, капитальная переработка текста и музыки. Все под Поп-Рок. Ради прикола напел куплет Русланы — Wild Dance. Долго ржал, когда Нэш захотел ее купить и кому-то там отдать. Нет уж, ищи дурака! Указывай меня автором и дари, кому хочешь, я ее точно петь не буду. Спел «Дай мне силу» Димы Колдуна, сказали — записывай! Охота было блевануть. На одну песню мы тратили почти неделю. Основная мелодия, аранжировка, вокал. Проблему составляло отсутствие Поттера. Моника злилась, а я просто хотел записать песни. Через месяц мои мучения закончились, началось сведение. Нэш будет издеваться над Гарри и записывать его партии, когда он приедет. Выпуск планируется ближе к февралю. Меня обрадовали тетя Марж и мать. Обе беременные. У тети будет двойня, а у Петуньи — один ребенок. Сразу встал вопрос жилья. Понятно, что с пятью детьми мы в этом доме не поместимся при всем желании. Вернон начал поиск нового дома. Я настаивал на доме возле моря, Фабстер хотел коттедж в пригороде Лондона. А отец искал дом с большим участком и озером. Мы хотели много комнат и каминов. Женщинам было не до этого — они обсуждали пеленки-распашонки. Жилье нужно было найти до Рождества, и начать ремонт. Братики-сестренки должны появиться в июне-июле, поэтому Вернон спешил с покупкой. Было найдено три дома, ну, как дома — это целые замки! Первый находился в Девоншире. Старый замок с восемнадцатью комнатами, большим участком и множеством каминов. Второй дом в Нью-Хэмпшире. Большая вилла с бассейном и очень высоким забором. Третий дом - это Замок Турланд в долине реки Лун, Ланкашир. Вернон польстился на цену — он стоил меньше трех миллионов фунтов, в то время как другие два стоили от пяти. Интересно, в чем подвох-то? Подвох я увидел, когда мы туда приехали. Замок огромен, его содержание будет обходиться в двести тысяч! Ну да, не спорю, много комнат, гараж на две машины, теннисный корт. Но вот мне оно нахрена? Дом в Нью-Хэмпшире мне не понравился. Старый, холодный, мрачный. Фильмы ужасов в нем снимать — в самый раз. Вилла. Ну-у-у, ничего так. Десять комнат, два кабинета, три гостиных, большая кухня, столовая. Опять же, обслуживание данной «прелести» — около ста тысяч. Вернон мне объяснил, что уж лучше замок, чем такой современный дом. К замку прилагается земля, которой можно распорядиться по своему усмотрению, сам замок приносит доход как историческая единица, и, можно получить налоговые льготы. Путем долгих споров был куплен замок Ликлейхед в Абердиншире, чуть меньше четырех миллионов фунтов. Он был более компактным, чем Турланд, но комнат было не меньше. Семь спален, четыре гостиных, домик садовника. Небольшая территория (двадцать гектар — это, типа, немного). Лорд Ардвидссон покупку одобрил (он был вызван для поиска проклятий и прочих волшебностей в доме). Ремонт замку… требовался. Хозяева использовали всего две спальни и столовую. Успеть до мая месяца — первая задача. Петунья и Мардж стали обсуждать — где они сделают детские, как обставят. Я дал добро Вернону на снятие наличности с моих счетов. Хорошо хоть денег достаточно. Мы решили пока не продавать квартиры и дома, которыми владею я и Гарри. Эх, надеюсь, это того стоит.***
Очередная автограф-сессия должна была проходить в полюбившимся мне Селфриджисе в Рождество. Мне хотелось прибить Нэша. Изначально — интервью в пять утра, чтобы попасть в утренние эфиры, в девять начало раздачи автографов и - до трех часов. Двадцать первого декабря приехал Гарри, нагруженный впечатлениями и подарками. Я был почти на голову выше и шире в плечах. Смотрелось это комично. Поттер выглядел на свои одиннадцать, мне можно было дать лет четырнадцать. Радоваться и сплетничать нам было, как бы, некогда. Вернон потащил его смотреть замок и выбирать себе комнату и интерьер. Спальню вместо Гарри выбрал Воланд. Котяра нагло забрал себе угловую комнату с двумя окнами и потайной лестницей в кухню. Я поворчал для вида, но согласился. Мне нужна была комната рядом с кабинетом, который будет переделан в студию. Запись вокала Гарри проводили в «темпе вальса», нужно было успеть до Рождества и отдать на сведение. Поттер не возмущался, но было понятно, что не успеем. Было решено, что до Нового года необходимо записать вокал. Эх, жизнь моя жестянка. Песен стало пять, и сингл превратился в мини-альбом. Нэш хотел снять два клипа. Я считал, что и одного много. «Дикие Танцы» Моника все-таки пристроила, то ли к Мадонне, то ли к какой-то группе. Я не вдавался. Песню очень быстро записали и сняли клип. Да не жалко! Гарри «обрадовал», что Дамблдора отстранили на время от директорства, но потом вернули, правда, теперь он только директор школы. Уизли в трауре, Лонгботтом вроде как на домашнем обучении. А вот Грейнджерам поправили память, и они воспитывают девочку из приюта, считая ее своей младшей дочерью, а старшая погибла в лесу от лап зверя. Все больше и больше убеждаюсь, что волшебники и маглы — абсолютно разные создания. В школе Хогвартс сняли запрет с коридора и убрали трехголового пса. Собака разорвала преподавателя по ЗОТИ или как там это называется у них. Зачем Дамблдор вообще это поселил в школе - история умалчивает. Знаю, что про собаку и учителя Ардвидссонну сказал Гарри. Еще выяснил, что каждые выходные Поттер занимается с репетиторами, которых нанял лорд. Не то что бы это было для меня неожиданным, просто пропасть между нами становилась все больше и больше. Все-таки Гарри готовят для волшебного мира. А какие плюшки и оплеухи от этого получу я? Все же мы с Гарри умудрились поговорить насчет школы. — Ты представляешь, так он еще и заявил, что дети сами виноваты! Урод! — возмущался Гарри. — Угу, а он типа такой злодей? — Да, злодей! Он же… Эй, что ты имеешь в виду? — Гарри, — начал злиться я, — смотри на ситуацию шире! Мы имеем факт — в школе особо опасное существо, погибли школьники, но директор остался в своем кресле. Что это значит? — Что? — А ты подумай! Вот возьми обычную школу. Как долго продержится директор, если в школу забредет собака и покусает учеников? — Ну-у-у, либо его уволят, либо уволят половину персонала. — Правильно мыслишь. А теперь к твоей школе: системы безопасности нет, в школе большой бешеный тролль и еще собака с тремя головами. Учителя, вместо того, чтобы пересчитать всех по головам и запереть, почему-то куда-то ведут детей. В процессе «эвакуации» двое учащихся сбегают. В итоге имеется два трупа и один инвалид. С чьего факультета они там были? — Грифы. Постой, значит, МакГонагалл виновата во всем? Не директор? — Да что же ты так узко мыслишь-то? — Ты меня совсем запутал уже. То директор виноват, то не виноват. Расскажи уже толком! — В школе отсутствует система безопасности — вина директора и деканов. Разгуливают опасные животные — вина директора и деканов. Погибают дети — вина директора и декана. Погиб учитель — вина директора, который не обеспечил безопасные условия труда. А теперь скажи, братец, кому-нибудь что-нибудь было за два трупа? — Дамблдора сняли со всех постов, кроме школы. — А тебе не кажется это странным? — Что? — Проблема произошла в школе, а директором он остался. — Я опять тебя не понимаю… — Думай! Он был председателем в Конфедерации магов и в Визенгамоте. Что он там плохого натворил? — Вроде ничего. — А в школе? — Подожди, ты хочешь сказать, что его просто убрали как политика, и всем похрен на школу и то, что в ней происходит? — Почти так. Тут два варианта. Первый — всем пофиг на школу. Маловероятно, потому что там дети учатся. Второй — не смогли его снять. У директора есть кто-то или что-то, что не дает просто так от него избавиться. — Лорд говорит, что это дело времени. Он найдет способ его отстранить. — Хорошо, а кто тогда будет директором? Лорд? Ну, так он просто конкурента устраняет. — Не говори так! Лорд хороший. — Ага, когда спит зубами к стенке. Гарри! Да пойми ты — он помогает тебе, пока ему выгодно. Как только ты помешаешь его планам, он тебя уничтожит и не посмотрит на то, что был твоим опекуном. Не доверяй ему. — Дад, я совсем запутался. Лорд говорит, что я волшебник и мне надо развиваться, а не по сцене скакать. Ты говоришь, что он это делает ради выгоды. Дамблдор говорит, что ради общего блага я должен быть защитником. Я запутался уже. Всем я что-то там должен. — Не в силах нас ни смех, ни грех свернуть с пути отважного, мы строим счастье сразу всех, и нам плевать на каждого. Процитировал я Губермана. — Запомни раз и навсегда. Не существует общего блага. — Как это? Общее благо, это когда всем хорошо. — Ну, смотри. Ты любишь бекон? — Спрашиваешь! — То есть, бекон по утрам, для тебя это благо. Да? — Да. — А для свиньи? Бекон это благо? — Не понял. — Для свиньи, которую убьют, чтобы сделать бекон — это благо? — Не… нет, — заикаясь, сказал Гарри. — Вот ты и ответил на вопрос. Для тебя свинья — это бекон. А ты для свиньи — палач, — грубо, конечно, но доходчиво. — Значит, если счастлив я, кто-то другой несчастлив? — Значит, то, что тебе необходимо выбрать людей, которых ты будешь поддерживать. Остальные — перебьются. И, Гарри, запомни — ты никому ничего не должен. Это лорд должен помочь тебе с образованием. Это школа должна тебе это самое образование дать. Ты сам волен выбирать, чего хочешь. — Дад, ну почему все так сложно? — Жизнь она такая, скотина, — невесело ухмыляясь, сказал я. Двадцать четвертое декабря не задалось с самого утра, точнее с ночи. Мы поднялись в три часа. Завтрака не было — Петунья и Мардж у нас на особом положении. Яичница подгорела, бекон спер Воланд. Пришлось давиться бутербродами. Злые как черти мы залезли в машину, где сидела очень бодрая Моника. — Моника, — начал я, — а ты человек? — Я не понимаю тебя. — Ты человек или робот? — Человек. — А почему ты всегда такая бодрая до безобразия?! — Поговори мне тут, — бам-с подзатыльник. — Вот не надо меня лупить! — Вот не надо умничать… — Да умолкните уже оба! — вскипел Поттер. Мы помолчали. — Помним, что говорить и где вы учитесь? — Да, о великий киборг! — с придыханием проговорил я. — Дадли, не паясничай! Все серьезно. Сейчас будет проявлен интерес к вашей учебе, и твоя задача перетянуть внимание на себя, а Гарри должен рассказать про новые песни. У наших ног завертелась Долли. Я пиарил ее как мог. — И не забудьте рассказать про книгу с овчарками. — Хорошо, как скажешь. — Запись будет проходить в одном из павильонов и через три часа ее вставят в эфир. Павильон не впечатлял. Небольшая комнатушка, белый фон, три стула и четыре камеры, софиты. Нас сразу усадили на места, гримеры поколдовали минут пять-семь и… все. Три-два-один-запись! — Здравствуйте, дорогие телезрители, — начала вещать миловидная блондиночка, — сегодня по вашим многочисленным просьбам у нас в гостях братья Дурсли — Гарольд и Даддерс. Здравствуйте, мальчики, вы так подросли с момента нашей последней встречи. — Ну так, три года прошло! — С кем вы пришли сегодня? — Сегодня мы с нашей собакой — Долли. Тетя пишет книгу по воспитанию овчарок. Надеюсь, скоро выйдет. — Книга вашей тети про бульдогов разошлась рекордным тиражом. Я помню, что у вас дома обитает бульдог Злыдень и кот Воланд. Может, у вас еще кто-то живет? — Конечно, живет! — включился Гарри. — Мама, папа, тетя, дядя. Дружный смех. — Я имела ввиду из животных. — Бульдоги Злыдень и Зара. У них есть щенки. Кот Воланд, ворон Азазель и Долли. — Необычные имена у кота и ворона. — Это из романа «Мастер и Маргарита», — сказал Гарри, — русского писателя Булгакова. — Интересуетесь русской литературой? — Дадли подсунул. Он знает русский язык. — Дадли, скажи, как возникла мысль сделать сингл на русском и откуда ты знаешь язык? — Спонтанно в голову пришла идея. Были песни, которые не вошли в альбом. Я их перевел на русский и записал сингл. А русский я в больнице выучил года так четыре назад. — За пластинками идет настоящая охота. Почему их не выпустили в Великобритании? — Это уже не к нам, а к звукозаписывающей компании. Насколько я знаю, права на выпуск у русской компании «Мелодия». — А что сейчас вы планируете? — Сейчас выпуск мини-альбома, — Гарри взял инициативу в свои руки, — четыре или пять песен, как получится. — А почему не десять или больше? — Ну, мы же не роботы. Можно было бы подождать год-два и выпустить альбом. Но поклонники не захотели. — Ваши поклонники интересуются, почему Дадли выступает один? — Так бывает. Поверьте, — начал оправдываться брат, — если бы была возможность, я бы тоже выступал. Увы, я не так успешен в учебе, как мой брат. Пора перехватывать инициативу в свои руки. — Гарри ленивый до ужаса, а мне нравится учиться. Даже концерты в школе давал. — А как у вас в школе? Как реагируют другие учащиеся. — Первое время неадекватно, — слово взял Поттер, — потом привыкли. — А у меня никак не реагируют. Я там не один такой. Много ребят, кто снимается, озвучивает фильмы. Детям аристократов воспитание не позволяет пальцем тыкать. Моя персона особого резонанса не вызвала. Подходили, брали автографы, но дальше «здрасти - до свидания» отношения не заходят. — Ваши фанаты интересуются, когда вы приедете в их город? Да-да, так и звучит вопрос. — Давайте, мы расскажем, как происходит процесс формирования гастролей. В каком-то городе есть организаторы, которые привозят различных музыкантов, актеров и певцов. Если они хотят пригласить нас в город, то организатор связывается с нашим агентством. И они либо договариваются, либо не договариваются о проведении концерта. Зачастую мы даже не знаем, куда едем. Обычно нас за неделю-другую ставят в известность, где мы будем выступать, бывает, что за месяц. Хотите концерт в вашем городе или школе? Ищите организаторов! — Ребята, расскажите о своем образе, об одежде. Многих интересует — зачем вам все эти шипы, браслеты? Блядь, мне надо ей рассказать, что это контракт такой или как? Натянул улыбку до ушей и начал вещать: — Все имеет практическое значение. Вот попробуйте в кроссовках на сцене с пиротехникой походите. Разлезутся же! Или браслеты с шипами на руках — не дают заваливать кисть, когда играешь. — Дадли, ты играл с «Металликой» и «Аэросмитс», расскажи нам, какие впечатления? — Шикарные! — нет блин, я расскажу тебе, как мы матерились и орали друг на друга, что у нас нихуя не получается! — Довольно веселые музыканты. Замечательно работали. — Ну что же, наше время подходит к концу, что вы можете пожелать нашим телезрителям? — Всегда верить в себя! — Ложиться спать пораньше! — Поттер, как всегда, в своем репертуаре. Софиты выключены, микрофоны сняты. Долли забрал Фабстер. У нас минут десять, чтобы перекусить, и пора в павильон. Самое сложное не завоевать, а удержать. Вот и у нас в Гарькой еще пока получалось удерживать зрительский интерес. Количество народа в Селфриджисе это подтверждало. Нас ждала толпа в тысяч пять. А время — только половина девятого утра. Что же будет дальше? Дальше был конвейер. Схема отработана до автоматизма — улыбка, рукопожатие, автограф и фото. Мы подписывали все — от простой бумажки до коллекционных пластинок. Очень много было «самопальных» кассет. Я был удивлен количеством синглов «Мелодии», которые нам протягивали для подписи. Нет, ну надо же! Все-таки это Англия, и как люди доставали из СССР пластинку я понятия не имел. Народ был разношерстный. Первыми пришли охрана и работники универмага, потом уже все остальные. В большинстве своем это были подростки и их родители. Бородатых дядек и панков с ирокезами тоже хватало. Неожиданным стало появление в толпе людей в нелепой одежде. Как я понял — это волшебники, которые хотели получить автограф. Как же — знаменитый Поттер подписывает свои календари и тетрадки. На волшебников особо никто не пялился и пальцем не показывал — все внимание на себя перетягивала молодежь с зелеными и розовыми ирокезами, шипами и прочей панк-атрибутикой. Так что мужчина в женской блузке, спортивных штанах и домашних тапочках смотрелся вполне органично. Маги подписывали календари, плакаты, обложки от тетрадей и куски пергамента только у Гарри (оно и понятно, я им нафиг не сдался). Были и те, кто брал автографы только у меня. В основном они несли газетные вырезки, где напечатано мое фото с другими рокерами. Мероприятие прошло на редкость спокойно. Может, из-за присутствующих магов в охране (коих было штук восемь), может, из-за обычной охраны (которой нагнали около ста человек), а может - из-за присутствия самого Ардвидссона. Не знаю. Главное — все прошло отлично. Устали как Злыдень на фотосессии. С нами остались менеджер и охранники. — Мальчики, давайте шевелитесь быстрее, — нудила Моника, — еще в офис ехать, Нэш и Дэвид хотели с вами поговорить. Охранники в количестве пяти человек стояли ближе к выходу из служебного коридора. — И что им нужно? — поинтересовался Гарри насчет визита к начальству, выходя из гримерки. — Что-то там насчет концертов, — ответила Моника. — И ради этого нам нужно ехать в офис? Серьезно? В туалет-то можно сходить? Или в машине надуть? — ядовито спросил я. — О Господи! Говорили мне — намучаешься ты с этими школярами, так не поверила, — горестно вздохнула наша агентша. — Я пошел. — Я с тобой! — тут же среагировал Поттер. — И что же вы там вдвоем собрались делать? — ехидно поинтересовалась Моника. — Поддержать друг друга, — в тон ей ответил я. Рядом раздался откровенный ржач наших охранников. — Морально поддержать, а не то, что вы подумали, — ржач стал сильнее. Я направился в сторону туалета, Поттер потянулся следом. Охрана не торопясь разворачивалась в нашу сторону, лентяи-тунеядцы. Из-за поворота, торопясь в нашу сторону и копаясь в карманах, вышел мужчина в черной толстовке «Nirvana». Походу ищет, что протянуть для автографа. Даже в служебном помещении нет покоя от этих фанатов! — Ручка есть? — спросил я, поворачиваясь к Гарри, — Вон, опять приш… БАБАХ! Звук выстрела разорвал тишину коридора. Послышался топот ног охраны, глаза Поттера стали круглые-круглые, как у анимешных героев, когда они чему-то удивляются. Мою шею обожгло болью. Последней мыслью перед тем, как померкло сознание, было: «Блядь, а в туалет так и не сходил…»***
Выплывал я из вязкого марева сна с трудом. Сильно болела голова. Казалось, что белый потолок придавил меня свой тяжестью, и я не могу встать. Темнота. Уже знакомая палата в Лондон Бридж вновь приняла меня в свои объятия. Проснулся я от писка датчиков кардиомонитора. Открыл глаза. Белый потолок, тошнотворные кремовые стены и раздражающий звук медицинских приборов. В голове одна мысль: «Почему опять на Рождество-то? Другого времени выбрать не мог?». Двигать головой получалось с трудом. В палату ярко светило солнце, на стульчике дремала сиделка Марта. — Вы проснулись? Хотите пить? Не говорите, вам пока нельзя. Просто моргните, — спешно сказала она. Жажда была сильная. Я моргнул. Марта поднесла к губам поильник. Воды там было где-то на пол глотка. Попробовал проглотить — больно! Я закашлялся, горло обжигало болью. Да что же сука произошло-то? Кашель не прекращался. Мне казалось, что я сейчас все легкие выплюну. В палату стремительно зашел Джефферсон. Рывком посадил меня на кровати, закружилась голова. Темнота. Следующее пробуждение было определенно лучше. Все так же пищали приборы, сидела Марта, Джефферсон разговаривал с каким-то дядькой в халате. — Очнулся, — сказала Марта. — Мистер Дурсль, пожалуйста, не шевелитесь, — заговорил незнакомый мужчина, с которым разговаривал мой врач, — вам лучше не двигаться, иначе потревожите швы. А я только хотел осмотреться! На шее была тугая повязка. Из-за нее дышалось с трудом. Хотелось заорать: «Какого хуя здесь происходить?! Что было? Где эти, в балахонах? Охрана? Что за мужик там был?» Вместо этого пришлось лежать тихо и смирно. — Меня зовут доктор Сэмвел. Вас доставили в больницу после тяжелого пулевого ранения в шею. Я вас прооперировал. Сейчас все хорошо, но вам пока нежелательно двигаться. Моя верхняя половина тела была немного приподнята на кровати. Это позволяло видеть собеседника. Интересно, а где все? И почему магический опекун Гарри надо мной палочкой не машет? Одни вопросы, ответов нет. Я очнулся двадцать седьмого декабря. В больнице мне пришлось проваляться почти две недели. Все это время Лондон Бридж осаждали фанаты, журналисты и полицейские. Ко мне приходили Вернон, Фабстер, Гарри, Моника, Нэш, Дэвид, Вектор, Флинт, директор школы, доктора и несколько фанатов, которые как-то пробрались через охрану. От скуки отвечал на письма фанатов. Мне их приносили мешками. Обычно в агентстве это делает специальный человек. Он приносит открытки и ответы, чтобы я поставил автограф под всей этой писаниной. Написал штук сто писем и открыток. Моника и Нэш клятвенно пообещали отправить. Несколько писем были с угрозами — их забрали полицейские. Какие-то были шуточные, многие признавались в любви. А от одного из писем я хотел прыгать до потолка от счастья, и сердце щемила надежда. «Здравствуйте, мистер Дурсль. Меня зовут Элис, мне восемь лет, я живу в Йоркшире. Я очень люблю Ваши песни. Пожалуйста, подпишите мне Вашу фотографию». Это коротенькое послание вернуло меня в прошлую жизнь. Элис — ты существуешь здесь! Хоть бы это была ты. «Здравствуй, Элис. Я получил твое письмо, когда лежал в больнице. Со мной все хорошо, я иду на поправку. Надеюсь, скоро я снова буду давать концерты. Даддерс Дурсль». К письму приложил свои фотографии в количестве трех штук и попросил передать ребенку в руки лично, а также сделать ее фото. Хотелось петь и плясать от счастья. Полицейские приходили пару раз. Вернон бывал каждый день, Петунью и Мардж не пускали. Не в их положении ко мне приходить. Говорить я не мог, писал вопросы на листочке. Фабстер и Вернон рассказали, что по официальной версии меня пытался убить сумасшедший фанат. А реально — нам аукаются «стразы», которые отец клеил на Гарькину футболку. Мне дважды меняли охрану возле палаты. Предыдущих телохранителей уволили — прохлопали они опасность. Теперь вопросами безопасности занимается Фабстер. Поттер стыдливо прятал глаза. Его опекун отказался мне помогать. Из запутанных объяснений Гарри стало понятно, что маги не вмешиваются в дела маглов. Вот если бы в меня проклятием прилетело, то тогда бы сразу помогли. Интересно, а если бы ранили Гарри? Тогда как? Он бы тоже валялся в больничке и ждал выздоровления? Судя по заикающемуся и красному кузену — вряд ли. Еще один минус в копилку «волшебного мира». Да и лорд показывает себя не с лучшей стороны. Моллетман все хотел со мной поговорить, но, видя мое состояние, сказал, что это может подождать. Наш мини-альбом отдали на сведение. Нэш искал режиссера для клипа. Через дня три-четыре после моего возвращения в мир живых, я попросил поставить в палату елку. Должно же хоть что-то напоминать о празднике? Подарки под ней не переводились. Их все проверяла охрана. Большей частью это были мягкие игрушки, самодельные сувениры, вязаные вещи (шарфы, свитера), открытки и елочные игрушки. Запомнился медальон в виде бульдога, цепь на руку в виде гитары, напульсники с вязаными шипами и елочный шар из ниток. К выписке из больницы я мог говорить не повышая голоса. О пении речь и вовсе не шла. Мне предстоит долгая реабилитация. На горле были ужасные швы, потом останутся шрамы (сделаю татуировку). Шею закрыл подаренным черным шарфом с надписью «Roker». На выходе ко мне присоединились еще пять охранников и Фабстер. Возле больницы Лондон Бридж дежурили папарацци и журналисты. Охрана хмуро отгоняла всех от меня. Мы расселись по автомобилям и тронулись домой.