Одна неделя. Игра или ?..

Выпячивая свои губы и обкусывая трубочку из-под коробки апельсинового сока, Сакурай Рё наполнял свой организм этим блаженным напитком. Но, кажется, ему в данный момент было плевать, какой вкус у этого сока. Он сидел в столовой и скромно, двумя руками, обхватил этот напиток. Столовая не прекращала впитывать в себя все больше и больше людей. Один парень с подносом еды чуть не упал. Другой споткнулся об чью-то ногу, но его успел подхватить кто-то из толпы, чтобы тот не свалился. Наглые старшеклассники, в порыве своей неудержимой крутости, выгоняли школьников с младших классов из-за столов и усаживались на их место, чтобы набить свои животы. «Козырные» столики, как они любили говорить. Особо голодные, чтобы не стоять в длиннющей очереди, тянущейся, кажется, от самого входа, пытались отыскать своих знакомых в ней. Состраивая милые морды, они глядели на своих внезапных друзей щенячьими глазами, тем самым впихивая им деньги в руки и говоря, что им надо купить. А Рё тем временем глядел на стену, которая находилась напротив него. Нет, там ничего интересного не было. Просто Сакурай снова ушел в себя, что в последнее время происходило очень часто. Его глаза бегали по стене, изредка, краем глаза он задевал людей, которые ходили мимо него. Но если его взгляд и касался их, то смотрел он, все равно, сквозь них. Не до учеников ему сейчас. Постукивая пальцами по коробке, Рё создавал мимолетную мелодию, которую забудет сразу же после того, как прекратит это делать. Сакурай неосознанно вытягивал свою мордочку и так же неосознанно возвращал в первоначальное положение. Его губы «уточкой» спускались на несколько миллиметров по трубочке. И так было каждый раз, когда он делал новый глоток. Происходило это потому, что ему приходилось втягивать сок под напором воздуха через покусанную трубочку, ведь он ее испортил своими зубами: напиток застревал там, словно ручей, чей путь лежит через камни. - Рё-ё-ё! – достучаться до него пытался парень с пшеничным цветом волос и такими же пшеничными глазами. Звали его Косуке Вакамацу. Он тихонько присел к Сакураю справа и следил за ним вот уже минут пять. А тот все продолжал пялиться в невидимую точку перед собой, иногда моргая. Кажется, Рё и правда ничего не замечал вокруг себя. - Эй, Рё! Чтоб тебя… – Косуке понял, что вывести его из транса таким способом - бесполезно. Однако, он не стал прикасаться к Рё. Вакамацу как-то ехидно улыбнулся и замолк. Он поставил правую руку на стол, сжал свою ладонь в кулак и подпер ей свой подбородок. Ноги, в отличие от ног Сакурая, расползлись в разные стороны. Его силуэт принял непринужденный вид. Рё сосредоточенно продолжал пить сок, казалось, если во рту не было бы трубочки, то он от усердия втянул бы губы в себя. Через минуты четыре Косуке все-таки ткнул своим пальцем в плечо Сакурая. Тот встрепенулся, как воробушек, но перед тем как повернуться, он застыл на секунды три. А потом, словно умирающий лебедь, стал поворачиваться в ту сторону, где сидел Вакамацу. Он вытянул свое лицо и затуманенными глазами посмотрел на своего друга. Да, именно, друг. Из всех членов команды «Тоуоу» по баскетболу Сакурай хорошо общался именно с ним. Косуке натянул улыбку до ушей: он поймал удивленный взгляд Рё на себе. Оторвавшись от трубочки, «центр внимания» спросил: - Ты опять это сделал?.. – с маленькой долей обиды произнес Сакурай. В остальном же, он чувствовал себя виноватым. - Не опять, а снова, - расплываясь в улыбке, ответил Косуке. - Извини… - Рё отвел свой взгляд в сторону, затем, посмотрел вниз на свой обед, который отсутствовал наполовину. - Я не смог удержаться, у тебя всегда вкусные обеды. Будь то сосиски с рисом или салат какой-нибудь, – рука Вакамацу полезла в заветную коробочку с едой, достав оттуда пальцами маленькую вареную сосиску, он продолжил, закусывая. - Прошло около трех месяцев, как мы перешли в десятый класс, а я все так же, почти каждый день, ворую у тебя еду. - Жуя с набитым ртом, его улыбка не сползала с лица: он видел, как взгляд Сакурая смотрел то на него, то на коробочку с едой. Казалось, Рё еще не привык к этому, хотя, давно пора. - Извини, - чуть робко, вновь произнес Сакурай. - Ой, забей. - Косуке взял ложку и стал ковырять рис в столь желанном обеде. - Что-то случилось? Летом что-то произошло? А то в девятом классе ты не витал в облаках. – Вакамацу еще хотел прибавить «по крайней мере, можно было сразу достучаться», но решил, что не стоит. Он уплетал очередную ложку риса и терпеливо ждал ответа. - Ну… Ничего такого. - Сакурай выпрямился и с опаской посмотрел на Косуке, затем, прибавил: - То есть, ничего не произошло. - Он стал отбирать ложку у Вакамацу, но тот не поддавался. Косуке отметил слова мечтательного парня и про себя подумал «хм, значит, ничего такого?» - Слушай, а ты же помнишь что сегодня у нас тренировка? А то забудешь ведь, – Вакамацу решил перевести разговор в другое русло. Как только риск отобранной ложки возрос, ему пришлось встать. Тем самым его и так оттянутая рука стала намного выше. Не теряя и секунды, Сакурай тоже встал. - Я помню. Вот о тренировке я точно не забуду, - Рё привстал на носочки, но все равно не смог дотянуться до заветной ложки. Его друг имел рост сто девяносто три сантиметра, тогда как Рё - сто семьдесят пять. Разница в восемнадцать сантиметров играла вполне существенную роль: остаться без обеда не очень уж и хочется. - Ну, Косуке, ну отдай! Перемена скоро кончится, а я есть хочу, - чуть обиженно произнес Сакурай. Вакамацу хмыкнул. - Ха-ха. Я тебе поражаюсь. Вообще-то, на столе лежит еще одна ложка. - Не сдерживая себя, Косуке начал заливаться смехом, тем самым, вгоняя в краску Сакурая. Рё тут же присел, опустил голову, зашторился своими волосами и смущенно сказал «прости». После, взял ложку и принялся доедать остатки своего обеда. - Эй, да хватит уже. То «прости», то «извини». Ты же ни в чем не виноват. Зачем извиняешься? - Прости. - Рё нахохлился как голубь, и тут же исправил свою ошибку: - Оно само выходит, извини… - Втянув шею как можно ниже в туловище, Сакурай стал чувствовать себя неловко. - Ну, ты сам видишь, я не специально. Изв… - Рё осёкся бы, если бы не рука Вакамацу, которая хлопнула его по спине. - Ладно, забудь. Я же пошутил. - Хлопая ладонью по спине Сакурая, он посмотрел на настенные часы, которые висели на той самой стене, и отметил, что до звонка осталось около шести минут. - Давай ешь быстрее, а то опоздаем. Только Сакурай хотел открыть рот, для того чтобы что-то сказать, как тут же Вакамацу его опередил: - И не извиняйся! Ешь, а я пока твой сок попью. Сказав робкое «угу», Сакурай в темпе стал заглатывать свой обед. Как только до звонка осталось четыре минуты, в столовую влетел Аомине Дайки. И с диким воплем «жрать хочу!» распугал почти всех школьников и работников столовой. Сакурай, как только услышал этот голос, поднял свою голову и из-под своей челки уставился на Дайки. * * * Вот оно, то самое трепетное чувство. Когда хочешь лететь, выше деревьев, выше домов, выше облаков, выше солнца. Все выше и выше! Стремиться к небу. Не оглядываясь назад. Чувствовать сладость полета. Но ведь лететь одному… Скучно? Бессмысленно? Зачем? Почему? И главный вопрос: от чего? Когда на первое место ставишь не себя, а кого-то другого. Когда жизнь обретает новые краски. Когда без слов способен понять человека... Вертится, крутится, словно юла. Не падает, но раскачивается из стороны в сторону, как неваляшка. Долго. А ведь еще и наблюдаешь. Готов наблюдать почти бесконечно. Потому что боишься. Потому что напуган. Потому что… Просто. Просто ты влюблен! Идиот. Идиот… Сначала вверх, потом вниз, опять вверх и снова вниз… Как качели! Когда видишь – радуешься. Когда не видишь – грустишь. Но не всегда ведь так? Предел. Терпение. Почти бесконечно. Вот именно! «Почти». Надоедает? Съедает изнутри? Грустно? Одиноко? Ничего вокруг не замечаешь? Опьянен? Вымотан? Нет. Почти побежден. А почему пощады не просишь?.. А ведь на душе тепло! Цветут цветы. Розовые? Нет. Не розовые. А синие! Красивые… Темно-синие! Благородные… Бархатные! Это его цвет. Утром, собирают росу на своих лепестках. Не падает с них, держится за ворсинки. А ты что? А ты – ничего. Ждешь. Страдаешь. Думаешь много и муторно. Долго думал? О чем думал? О нем? Все лето? Да. Влюбился в девятом классе. В конце учебного года. Но сомневался. А в сентябре убедился? А в октябре? В ноябре? Сейчас начало декабря! Еще сомневаешься? Нет. Убедился, что влюблен? Юла – перестала вертеться вокруг своей оси. Неваляшка – остановилась. Качели – неподвижно висят в воздухе. Солнце – испепелило капельки росы. А лететь одному… Скучно! Бессмысленно! Хочется кричать, орать и вопить… А хочешь лететь… От чего? От того, что влюблен. Невыносимо.