Одна неделя. Игра или ?..

Весь запыхавшийся, сломя голову, толком не разбирая дороги, пиная под ногами слякоть, разбрызгивая ее на прохожих, которые пытаются докричаться и что-то ему вразумить, Дайки бежит и, рассекая воздух на своем пути, надеется, что с Рё ничего не случилось. Смотрит на телефон. Останавливается, вчитывается в сообщение. Быстро сориентировавшись на улицах, резко трогается с места. Мех на его куртке становится влажным от снега с дождем, который сейчас идет. И вот, стоит у его двери и надеется, что там у него ничего не сломано, что он в порядке. Стоит и думает, что как ему объяснить всю эту ситуацию, если с ним все-таки что-то произошло. За что его так и почему. Но нет. Он беспокоится за него не как за вторую половинку. А как за человека, который пострадал по его вине. И, возможно, как за игрока команды. Он уперся своими ладонями в колени, согнул спину и стал приводить свое дыхание в порядок. Немного отдышавшись, Дайки только тянется своим пальцем к звонку, как со скрипом открывается дверь. Он подумал, что это Рё, подумал, что раз он открыл дверь, значит и ходить может. И еще много чего. Он хотел сделать облегченный вздох. Но не тут то было. Он увидел женщину, на вид очень обеспокоенную. С грустным выражением лица, голова опущена. Ее мягкие кудри спадали на плечи. Скромная женщина, судя по всему, являлась мамой Рё. Она захлопнула дверь. Дайки сразу как-то замялся. Неужели все так плохо? Не просто так же женщина его не замечает и врезается при этом. Она ойкнула и подняла свои глаза. Все сомнения, что это все-таки не его мама – сразу отпадают. Такие карие глаза ну точно передаются по наследству. И волосы тоже. - Здравствуйте… - Дайки не знал, как начать разговор. Его обычная прямота куда-то делась. Ну не мог он так легко завести непринужденный разговор с миловидной дамой, которая так на него смотрела. Нет, это был не страх. Это было удивление, а потом, какое-то непонятное облегчение. - Привет, - она улыбнулась, осматривая столь высокого юношу. – А ты ведь Аомине Дайки, да? М-да, Аомине удивился. К нему стали закрадываться такие мысли, что Рё мог рассказать все своей маме. О том уговоре. О том, что они что-то типа парочки. И как-то ему неловко стало… Он занервничал. - Да… - а Дайки продолжал смотреть на женщину. - А ты друг, да? Аомине подавил в себе облегченный вздох. Ну не мог Рё ей ничего рассказать. Он кивнул в знак согласия. - Проходи, - она открыла дверь и отошла в сторону. - Его комната прямо и налево. А я пока в аптеку схожу. – Она прошла мимо Аомине, как бы намекая. И облегчения как не бывало. В аптеку, значит? Дайки быстро сообразил, что нужно делать. Женщина начала уже спускаться по лестнице. А Аомине влетел и захлопнул за собой дверь. Он быстро снял обувь. Не снимая верхней одежды, пулей направился в его комнату. Открыл дверь. И увидел Рё, лежащим на кровати, которая была у стены. Он лежал на спине, прямо. На его лице была какая-то открытая тетрадка, одной рукой Сакурай придерживал ее у лица. А в другой – держал карандаш. - Ма-а-ам, это ты? – протянул Рё. - Что-то ты быстро… - промямлил Сакурай, не сделав никаких движений. Аомине двинулся к нему и схватил за обе руки. Рё явно не думал, что такое может сделать его мама. Уж больно большие лапищи. Сакурай испугался. Он резко оторвал свою спину от кровати, тетрадка с его лица упала на одеяло, которое прикрывало его с торса до ног, а карандаш выпал из рук, ударившись об пол, а, затем, покатившись по нему. Рё увидел перед собой Дайки. Он начал говорить, явно не для Рё, а, скорей, для себя. - Все пальцы на месте, руки не сломаны, - Аомине стал щупать плечи Сакурая, – плечи в порядке. Голос ты подал, значит, говорить можешь. - Святую истину бормотал Дайки, осматривая тело «избитого». А Рё вообще ничего не понял. Как Аомине тут оказался? Как узнал, где тот живет? Мама впустила, что ли? Но как? А от всех этих прикосновений он сжимался, как, блин, морщатся грибочки, когда их срезают и ставят высыхать на окно. Кажется, если бы у него была способность уменьшаться в размерах, то он бы давно стал молекулой. А в этот момент Аомине зря время не терял. - А может… - он резко cдернул с бедного Рё одеяло, кинув в сторону. Сакурай был в пижамных штанах. Голубых. С медвежатами. Дайки трогал его ноги, сгибал их в коленях. – Ноги на месте. Не сломаны. – Продолжал он, смотря бешеным взглядом на Рё. А после, он быстренько стянул с него штаны. Бедный Рё… Его глаза расширились. Он думал, что неужели его сейчас прям тут… ну, это? И чего тут вообще происходит? - Синяков нет, царапин тоже, - все так же говорил Аомине. Сакурай только и мог, что хлопать глазами. Дайки нагнулся, припечатал обеими руками Рё к кровати и поднял края его бледно-розовой футболки с изображением морковок. Стал бегло ощупывать холодными руками живот и ребра. Рё ворочался и издавал еле слышные вздохи. Когда холодные капельки с меха куртки Дайки упали на живот Сакурая, то Рё громко вздохнул и втянул живот. А Аомине успокоился, когда не нашел там бинтов и что-то похожее на переломы. А Рё судорожно то вдыхал, то выдыхал воздух, смотря испуганными глазами на Дайки. - Или… - Аомине не договорил, он нервно перевернул Сакурая на живот. Вздернул футболку на спине и стал заглядывать туда, ощупывая обеими руками его бока. Не, ну это надо видеть выражение лица смущающегося парня в тот момент. – Ничего нет, – сказал Аомине. Облегчение, мимолетное. А потом, он как взорвался и заорет: - Ну не могли же они?! Он схватил Рё за его семейники, и хотел было отдернуть их. Сакурай перестал дышать. Но Аомине тут же одумался, ну как-то неприлично это. Убрал оттуда свою руку и поспешно, повышенным тоном, спросил: - Рё, тебя не насиловали?! - А? Чего… Что? Когда… - На днях! Вчера! Позавчера! – не дал договорить Дайки. - А, э-э-э… Нет.. Меня не… Да я это! Того… - Рё спрятал лицо в подушку и обхватил ее обеими руками. Он сжался в плечах. Аомине хотел что-то сказать. Точнее, проорать, но тут они оба услышали скрип дверей. - Ё-моё! – Аомине кинулся за одеялом, чтобы прикрыть Рё. А Сакурай в это время быстренько переворачивался. Как только он сел на кровать, подтянув к себе ноги, в него тут же кинули одеялко. Он замотался им в кокон. А Дайки, подобрав тетрадку и карандаш с полу, поспешно сел на кресло, стоящее чуть поодаль от кровати так, что когда Аомине сел, то они оказались друг напротив друга, и состряпал совершенно невозмутимое выражение лица в ожидании мамы Рё. Дверь в комнату открылась. И оттуда выглянула макушка коричневого цвета. Окинув добрым взглядом парней, она произнесла: - Рё, а у тебя температура спала? Ну… В общем, сейчас принесу таблетку, - она прикрыла дверь. А потом снова открыла, - Дайки, а почему ты в куртке? - А-а-а, мне холодно, - выпалил Аомине. Она улыбнулась и ушла на кухню. Повисло неловкое молчание. Дайки хотел сделать сам себе двойной фейспалм за свою же тупость. Рё хотел исчезнуть куда-нибудь, но не из-за глупости Аомине, а из-за этой всей нелепой ситуации с непонятным бормотанием каких-то непонятных вещей при ощупывании всяких участков на его теле. Сакурай сидел с опущенной головой, зашториваясь челкой. А Дайки в упор смотрел на него. Чуть позже он произнес: - Температуришь, значит?.. – Аомине стал прожигать своим взглядом Сакурая. – А смс-ку не послать?! - И… извини! – он поджал ноги ближе к себе и втянул свою голову, при этом стараясь еще больше закрыться челкой. – Я думал, что все… После того, как я убежал тогда… - Совсем тихим голосом продолжил Рё. - М? – Дайки изогнул бровь. - Ну, просто мне стыдно… И я хотел извиниться на следующий день… А я заболел. И хотел сообщение послать, но вдруг я тебе помешал бы… И вдруг вообще общаться не хочешь… - мямлил Сакурай. С каждым предложением Рё говорил все тише и тише. – Вот. Рё посмотрел на Дайки и тут же отвел взгляд в сторону. Аомине снова хотел что-то сказать, но его взгляд упал на тетрадку, которая была у него в руках. - Ты больной, что ли, учиться во время болезни? Ну да, больной… - протянул Дайки, открывая тетрадь. - Не открывай!!! – Сакурай вскочил, запутался в одеяле и чуть не упал, если бы не вовремя подхвативший его Аомине. - Ты больной, - констатировал факт Дайки. Рё, быстро сообразив, начал тянуть руки к своей тетрадке, но Дайки поднял руку вверх так, что Сакурай не смог дотянуться даже тогда, когда привстал на носочки. – Ты точно больной, в постель иди. Аомине наблюдал обеспокоенную мордашку Рё. Он весь извелся, уже и подпрыгивать начал. Тут дверь открылась и вошла мама Рё. В одной руке у нее был стакан с водой, в другой – таблетка. Аомине опустил руку и отдал тетрадку с карандашом. Рё поспешно ее взял и направился к своему столу. Ухмыльнувшись, Дайки за пару шагов настигнул женщину, а потом спросил: - Давайте я ему отдам, а вы отдохните, - Дайки пытался изобразить добродушную улыбку, но вышел оскал. Мама Рё смущенно улыбнулась. Протянула Аомине стакан и таблетку. А потом переместила взгляд на своего сына, который стоял у стола и что-то пихал в тумбочку. - Рё, а почему ты без штанов? – удивленно спросила мама. - Ма-а-ам… - Сакурай замялся. - Тут жарко… Очень. В принципе, не далеко он ушел от Дайки оригинальностью ответа. Кажется, Аомине снова хотел сделать двойной фейспалм. Тетрадь с карандашом он то с пола подобрал, а про штаны забыл. А Сакурай опять хотел слиться с окружающей атмосферой. Окинув комнату мимолетным взглядом, мама Сакурая вновь спросила: - А почему штаны валяются? Чего не убрал сразу? – она заулыбалась. Дайки нервно стал поглядывать на своего типа парня. И, подавив смешок от увиденной растерянности на лице Рё, решил спасти его: - Эм… Это я его отвлек. Ну да, конечно, отвлек. Ага! Стянул их и не задумался, кинул в непонятном направлении и стал щупать ножки. По крайней мере, так думал Рё. Фейспалм захотели сделать все трое. - А, ну ладно. Я пойду, - мама смешок не подавила... Затем, вышла из комнаты и прихлопнула за собой дверь. Чуть подождав, пока шаги за дверью стихнут, Аомине сказал: - В кровать. Лечиться будешь. И поговорим как раз.