Одна неделя. Игра или ?..

Прим. Название главы позаимствовано из одноименной новеллы Стефана Цвейга. * * * Как только Аомине и Сакурай начали подходить к дому Дайки, то сознание Рё начало немного проясняться. Он уже сам прибавил шагу, чтобы быстрее оказаться у Аомине дома. Потому что нужно обработать раны. И чем скорее, тем лучше. - Рё, - позвал Аомине и остановился, чтобы тот не смог идти дальше, потому что их руки сцеплены. - Не торопись. Они нас не догонят. Они даже встать не смогут. - Нет… Ты… не понимаешь, нужно быстрее обработать открытые раны… - быстро произнес Рё. - Всего-то? – Аомине усмехнулся. – Давай… - Пошли… Пожалуйста… - забубнил Рё в шарф, посмотрев на Аомине и тут же отведя взгляд. - Нам куда сейчас? Налево или направо? Я не помню… - Сакурай обеспокоенно оглянулся по сторонам. Аомине ответил с секундной заминкой, что им нужно налево. Тогда Рё прибавил шагу. Всю дорогу он кусал свои губы, а в кармане своего пальто теребил фантики от конфет. Сакураю в голову лезли тревожные мысли. Рё не хочет, чтобы из-за него с Аомине что-то случилось. Но откуда Сакураю знать, что Аомине пофиг на это? Что для него это как раз плюнуть? Что эта драка для него не первая и не последняя? Что их будет еще очень много. И пальцев рук и ног не хватит, чтобы сосчитать в каких передрягах был Аомине. Дайки открыл дверь и вошел внутрь. Сакурай чуть замешкался на пороге. - Что такое? – спросил Аомине. - У… у тебя же дома кто-то есть? – тихо забормотал Рё. - Нет, никого, проходи. – Аомине начал расстегивать свое пальто. - И не будет. Можешь посуетиться дальше. - Хорошо. – Сакурай поджал губы и прошел в коридор. Рё неловкими быстрыми движениями начал снимать свое пальто, потом ботинки. Повесил на вешалку пальто. Он не спросил, можно ли пройти на кухню, а просто прошмыгнул мимо Аомине и вошел туда. Сейчас не до извинений. Кажется, в прошлый раз он краем глаза видел белую коробку с красным крестиком возле тумбочки. Но Сакурай, как зашел на кухню, то не увидел этой коробки. Тогда он, пока Аомине еще раздевался в коридоре, начал открывать навесные кухонные шкафы. В первом шкафу – тарелки и кружки. Во втором – крупы, много пустых банок, сахар и соль. А в третьем на счастье Рё нашлась та самая коробка. Он быстренько ее взял, открыл и посмотрел на содержимое. Все то, что понадобится для первой помощи, оказалось там. Как только он хотел выйти, то зашел Аомине. Он посмотрел на коробку в руках Сакурая. Потом на самого Рё, который, кажется, хотел произнести что-то такое, из-за чего Аомине пришлось бы сидеть на одном месте и ждать, пока Сакурай будет залечивать его боевые раны. Поэтому Дайки опередил его и произнес то, что заставило Сакурая занервничать. - Носки мокрые снял и надел тапочки, которые лежат в коридоре. Руки помыл. – Дайки лицезрел этот неловкий взгляд Рё. – Со мной же ничего не станет за время, которое ты на это потратишь? – Аомине подошел ближе к Сакураю. Их разделяло около полуметра. – Или хочешь заразить меня микробами, которые находятся на твоих руках? – Аомине усмехнулся. Он явно немного разрядил обстановку. - Н-нет! – тут же воскликнул Рё. – Прости. Сейчас… Сакурай положил коробку на рядом стоящий стол. И хотел вновь прошмыгнуть мимо Аомине. Но тот остановил его, взяв за плечо. Сакурай закусил губу и зажмурил глаза. Дайки это заметил, и до него сразу дошло, что это то самое плечо, куда Кейджи ударил его по ошибке. Он повернул Рё к себе, оглядел его с серьезным выражением лица. Сакураю стало неуютно под взглядом Аомине. - Сними кофту, - жестко произнес Аомине. Глаза Сакурая сразу расширились. Дайки нахмурился, и его руки резко схватили Рё за края кофты. - Д-дайки… Я… я сам! – запаниковал Сакурай. - Сам ты сто лет снимать будешь! Руки поднял! – рыкнул Аомине и насильно стал стягивать с Сакурая кофту. Рё пришлось повиноваться. Когда с Рё стянули кофту, а потом еще и футболку, то Сакураю стало очень неловко под пристальным взглядом Аомине. Рё стал словно меньше. Аомине нагнулся и аккуратно прикоснулся к животу. Сакурай затаил дыхание и попытался втянуть живот. - Перестань, - тут же сказал Дайки. Сакурай, руки которого до этого свисали словно натянутые ниточки, переплел свои пальцы за спиной, перебирая их. – Знаешь, тут все в порядке… Аомине удивился, но виду не подал. Кажется, Сакурая не собирались избивать. На животе даже синяка не будет. Но когда Дайки оторвал свой взгляд от его живота и посмотрел на плечо, то он помрачнел. Аомине осторожно дотронулся до плеча. Не увидев никакой эмоции на лице Сакурая кроме испуга и волнения, он надавил на плечо. Сакурай закусил губу, чуть попятившись в мокрых носках. - Ясно, - изрек Аомине на это. - У меня нет мази от синяков, к сожалению. - Я… я могу сходить в круглосуточную аптеку… Аомине яростно посмотрел на него, будто хотел прожечь в нем дырку. - Ты, - Дайки прищурился, еще больше поставив Рё в неловкое положение, - выйдешь отсюда только завтра, - медленно и четко проговорил Аомине. - Понял? Рё смог всего лишь кивнуть в знак согласия, до сих пор нервничая, перебирая свои пальцы за спиной. - Я в ванну, а ты переоденься пока. - Дайки двинулся в сторону двери. Сакурай тут же расцепил свои руки и развернулся к уходящему Аомине, хотел уже что-то сказать, но Дайки был быстрее. – Да-да, а потом ты наклеишь на меня кучу ненужных пластырей, хо-ро-шо. – Отмахнулся Аомине, затем скрылся за дверью, оставив растерянного Рё на кухне. Аомине, как только помылся, еще около минуты рассматривал свое тело. Дайки даже усмехнулся своей мимолетной мысли, где Сакурай падает в обморок при виде его тела. И далеко не из-за его мышц и кубиков на животе, а из-за всяких мелких синяков и царапин. Для Дайки такое состояние его тела – нормально. Он после драк особо не парился, чтобы обработать синяки и царапины, но тут, видимо, под напором слишком впечатлительного парня придется посидеть спокойно и подождать, пока тот обработает зеленкой и йодом его тело, обклеит пластырями, возможно даже где-то перевяжет… Аомине вышел из ванны в одних трусах, как это он обычно делает при своих родителях. Но он забыл тот факт, что Сакурай к его оголенному влажному телу был не готов. Рё, если бы ему дали разрешение, давно бы зашел в комнату Аомине и ждал его там, но так как даже и слова не прозвучало о том, что можно сдвинуться ещё куда-либо, кроме как кухни, он не услышал, то только там он и сидел. Дайки, как только зашел в свою комнату, вспомнил, что Рё слишком стеснителен, чтобы зайти куда-либо без разрешения, поэтому Аомине направился на кухню. Как и ожидалось, Рё сидел там на стульчике. В руках держал аптечку. Его ступни были оголены, на них были надеты тапочки. Рё, как оказалось, снова надел на себя футболку, а носки оставил на кофте, которые лежали на другом стуле. Сакурай затаил дыхание при виде Аомине, рассматривая его тело. Он с явным испугом поднялся со стула, с аптечкой в руках и начал говорить: - Садись скорее… Я… твои царапины, Дайки… А я не нашел ватные палочки, я не знаю где они лежат, а они нужны, чтобы… - В том шкафчике, открой его. – Аомине указал рукой. Потом с плеча снял полотенце, и пока Сакурай открывал шкафчик, начал вытирать свои влажные волосы. - Ах, черт! – воскликнул Сакурай, а до ушей Аомине дошел какой-то грохот. Он сразу перестал вытирать волосы, резко снял с головы полотенце и уставился на Сакурая. Рё перепутал шкафчик и, видимо, шарил рукой там до такой степени, что рассыпал на себя открытую пачку с мукой. Кстати, не только на себя, но и на пол, и раковину. – Прости меня, сейчас все уберу… Рё почувствовал себя слишком неловко. И его самооценка снова покатилась вниз. Он всегда все портит, он всегда во всем виноват, всегда неуклюж и неловок. Дайки подошел к нему, накинул на голову полотенце и сказал с насмешкой: - Теперь и тебе надо в душ идти. - Но… - Давай-давай. – Аомине аккуратно схватил его за плечи, которые были в муке, и развернул к двери, а потом начал толкать его вперед. Сакурай небрежно переставлял ноги. – Сейчас найду тебе что-нибудь. Дайки дотолкал слабо сопротивляющегося Сакурая до ванны, открыл дверь и пихнул его туда, а потом зашел сам. Дал ему в руки шампунь и губку, указал рукой на чистое красное полотенце. Сказал, чтобы пока что он умыл лицо и руки от муки и снял футболку, потом взгляд Аомине зацепился за таз с одеждой, лежащий на стиральной машинке, он глянул туда и увидел свою сухую одежду. - Во, отсюда все возьми. Я пошел. Потом ко мне в комнату приходи. Дайки вышел еще до того, как Сакурай успел что-либо понять и сказать. * * * По меркам Аомине, Сакурай уж больно быстро вышел из ванны и ввалился в его комнату с аптечкой. В принципе, он был прав, потому что Рё хотел как можно быстрее обработать болячки Аомине. Его вид был слишком обеспокоенный, когда он скользил перепуганным взглядом по телу Дайки. Синеволосого же забавляла слишком широкая футболка и трусы, которые явно смотрелись на нем как шорты. Но в ту же секунду Дайки понял, что сейчас Сакурай начнет свое действо над его телом. Рё неловко приблизился к Аомине. Он сидел на кровати, листая какой-то журнал, но тут же его отложил. Рё сел на пол, на ковер, и открыл аптечку, взял зеленку и вспомнил про то, что ватные палочки он так и не взял в шкафчике. Хотел уже встать, но Дайки остановил его и вручил ему банку с ватными палочками. Убрав муку с раковины и пола, он попутно взял с собой и ватные палочки, потому что предчувствовал, что Сакурай их в спешке забудет. - Я сейчас… - произнес Рё, вытаскивая йод и пластыри из аптечки и кладя их рядом с собой на ковер. - Рё, не надо. Это не стоит того. Сакурай посмотрел на него снизу своими блестящими глазами и тут же опустил голову. Потом произнес тихо, почти шепотом: - Прошу, пожалуйста. Взял йод и начал открывать его, не дожидаясь ответа Аомине. Засунул туда ватную палочку, отложил баночку с йодом и аккуратно приблизился к ноге Аомине. Начал с самого низа, поднимаясь выше. Сакураю хотелось плакать от каждого маленького синяка, ссадины и царапины. Дайки молчал, наблюдая за ним, за его робкими движениями. И каждый раз, когда Сакурай поднимал свой взволнованный взгляд на Аомине, он сразу же опускал голову, чувствуя, что это он во всем виноват, что лицо Дайки окрасилось синяком на подбородке, ссадиной на губе и брови, царапинами на щеках из-за него. Ведь Аомине вообще не должен был идти той дорогой. В баночке было мало йода, поэтому он быстро кончился. Рё уже обработал царапинки на ногах и заклеил пластырями самые страшные, по его мнению. На торсе и плечах почти ничего не было, поэтому Сакурай оказался лицом к лицу к Аомине. Дайки до сих пор молчал и наблюдал. Рё начал открывать баночку с зеленкой, и его до сих пор захлестывали мысли о том, что Аомине попал в драку из-за него, что, если бы не он, на теле Дайки не было бы этого всего, что, если бы они не встречались, если бы он тогда не признался на крыше, у Аомине не было бы этих проблем… Сакурай передернулся от этих мыслей, и баночка с открывшейся зеленкой начала выпадать из его рук. - Ой! – он начал ее ловить, но вопреки этому наоборот своими неловкими движениями разлил зеленку на свою руку, ногу Аомине, и баночка упала на его ступню и на чистый светлый ковер, образовав там зеленую лужицу, которая начала разрастаться еще больше. – Я… я… - начал Сакурай, но он больше и слова не мог произнести. Рё упал на колени, быстро достал бинт из аптечки и прислонил его к ковру, пытаясь хоть немного убрать последствия упавшей зеленки. В его горле будто ком застрял. Он хотел тут же извиниться перед Аомине, но не мог, он открывал рот и закрывал, словно рыба на суше, которая хотела обратно в свою среду обитания. Глаза начали наполняться слезами. Он перебирал этот бинт в руках и пачкал им свои пальцы. Внезапно для Сакурая, Аомине резко встал и нагнулся к нему, выдергивая из рук позеленевший бинт. Дайки схватил ошалевшего Рё чуть выше локтей обеими руками, словно куклу, и начал целовать его. У Сакурая сбилось дыхание, все мысли перемешались в кучку и устроили бунт в его голове. Он не понимал, почему Аомине его целует, почему не злится на него. Рё протестующе замычал и хотел оторваться от губ Аомине, но тот не позволил, сильнее держа его уже за плечи, но так, чтобы не причинить боли тому плечу, на котором был синяк. Когда Аомине почувствовал соленый привкус на языке, он разорвал поцелуй и взглянул на Сакурая. На Сакурая, у которого глаза блестели от слез. На Сакурая, который прикусил нижнюю губу. На взволнованного и непонимающего Сакурая, который так о нем беспокоится. Рё опустил голову и неуверенно, будто боялся, что Аомине разозлится, поднял свою руку и прислонил к своему лицу, стирая слезы и постепенно успокаиваясь. Дайки снова приблизился к нему и прильнул к его губам, а пальцы его бегали по его плечам и шее так, словно мастерски играли на пианино. Сакурай не сопротивлялся, он сам начал робко отвечать, касаясь своим языком языка Аомине, и каждый раз это был будто разряд тока, будто легкий щелчок пальцев перед глазами, будто его ущипнули за руку во сне. Руки его застенчиво приподнялись и коснулись тела Аомине, и Сакурай моментально сжался в плечах, потому что забыл, что Дайки обнажен, и на нем не надето футболки. Сердце Сакурая начало биться быстрее от волнения и ожидания. Дайки оторвался от Сакурая, когда начало не хватать воздуха, он приподнялся, вместе с тем приподнимая Рё за плечи, чуть сжав их. Он повернул Рё к кровати и усадил смущающегося Сакурая на кровать, а сам положил свое колено между его ног. Прогнувшись в спине, он снова начал целовать, жадно, неистово, будто он вот-вот исчезнет или испарится, словно привидение. А он не хочет, чтобы Сакурай исчезал. Сакурай схватился за края кровати и начал сжимать их, а ноги он пытался свести вместе, но колено Аомине мешало. Дайки тем временем залез руками под его футболку и начал поглаживать бока, приподнимаясь выше, к соскам. Он прекратил поцелуй, чтобы снять с него футболку и посмотреть на его лицо. Пылающее лицо от смущения, глаза с подрагивающими ресницами бегали по лицу Аомине, и Дайки это прекрасно видел. Видел то, как Сакурай не знал, куда деть свои руки. Дайки схватил его за запястье и притянул к своему прессу, смотря точно ему в глаза. - Ну же, прикоснись, не бойся, - прошептал он. А Сакурай от этого хриплого шепота приоткрыл рот и задержал дыхание. Он коснулся живота Аомине, словно ребенок, который крадется к птицам, чтобы рассмотреть их поближе, чтобы не спугнуть их. Сакурай коснулся еще. И еще. Робко начал поглаживать живот своими мягкими пальцами. И стоило ему отвести взгляд, как Аомине тут же схватил его, перепугав и повалив его на кровать. Тапочки Рё слетели куда-то в сторону, а сам он начал сжиматься всем телом еще больше. Аомине навалился на Рё и припал губами к шее, оставляя на месте старых засосов новые. Дыхание Сакурая сбилось под напором Аомине, который начал приподнимать его футболку, щекоча его тело и вызывая в нем возбуждение. Аомине остановился, чтобы снять с него футболку. Как только он это сделал и отбросил футболку куда-то в сторону, то снова посмотрел на лицо Сакурая. Он увидел губы, которые Рё при виде того, что Аомине смотрит на него, прикусил. Разметавшиеся влажные волосы по подушке придавали некой интимности, затуманенные приоткрытые глаза смотрели на Аомине выжидающе. Дайки вдруг встал с кровати, и Сакурай, снова испуганный, но теперь еще и разочарованный, принял все на свой счет. Но Аомине покинул его ненадолго, он лишь выключил свет и открыл одно из отделений своего шкафа, чтобы взять тюбик. Какой это тюбик, Рё понял сразу, поэтому его сердце начало биться быстрее. А сам он свел ноги вместе. Нет, он хотел, желал Аомине. Просто… Просто, Сакурай боится. Кровать прогнулась от веса Аомине. Он отложил тюбик в сторону, забираясь на кровать. Коленом снова начал раздвигать ноги Сакурая. И чтобы хоть как-то расслабить зажавшегося Рё, ладонью коснулся его живота и начал гладить, смотря на его реакцию. Рё мог лишь сжать пальцы на своих ладонях и закрыть глаза, думая о том, что же с ним делает Аомине. Дайки коснулся резинки трусов и начал оттягивать их вниз, Сакурай распахнул глаза в испуге и приподнялся на локтях, еле-еле переводя свое дыхание. В комнате была тишина, полумрак придавал Сакураю какой-то непонятной защищенности и комфорта. Рё чувствовал себя увереннее, но не настолько, чтобы хоть что-то сейчас произнести. Дайки убрал руку с трусов и положил ее на кровать сбоку от тела Сакурая. Приблизился к Рё, смотря в его глаза и в такие желанные губы, которые так несмело ему отвечают каждый раз, как он к ним припадает своими губами. Но в этот раз он не припал к ним. Он своим лбом коснулся лба Сакурая. И снова, Рё хочет спрятаться от этого будто испытуемого взгляда, хочет стать меньше или исчезнуть. Но исчезать нельзя. Дайки ждет ответа от Сакурая, и Рё это понимает, но он и слова не может произнести. Поэтому сам застенчиво тянется к Дайки за поцелуем, и тогда все становится понятно. Аомине снова прикасается к резинке трусов, и оттягивает их вниз. Постепенно, чтобы не испугать Сакурая. Как только он их снял, то Сакурай предстал перед ним совсем беззащитным и невинным. Рё неловко, тревожно от предстоящих событий. Дайки бы растянул эти ласки еще на какое-то время, но он сам уже хочет и желает. И он так же возбужден, как и Сакурай, открытый перед ним и тяжело дышащий. Аомине бесстыдно снимает с себя трусы, отбрасывая их куда-то. Он хватает Рё за его ноги и медленно разводит их в стороны, открывая вид на его попу и то место, которое не очень хорошо видно в этом полумраке, где свет идет только от фонарей, находящихся за единственным окном в комнате. Дайки садится между ног Сакурая, а Рё тем временем хочет свести свои ноги вместе, что, в принципе, он и делает, но тело Аомине мешает, и тогда он откидывается на подушку в ожидании. Сакурай закрыл глаза, а через некоторое время почувствовал касания пальцев к своим ягодицам и холодную мазь, от которой у него прошлись мурашки по телу. Аомине начал разводить ягодицы в стороны, чтобы пробраться к заветному месту Сакурая, одним пальцем он начал массировать колечко мышц. А Рё тем временем начал дышать глубже. Он не смел открывать глаза и смотреть туда, где находится Аомине. Это все так смущающе, что Рё хотел бы закрыть свое лицо руками, но не мог этого сделать. Через некоторое время Рё почувствовал, как Аомине начал проталкивать свой палец. Стало чуть-чуть неприятно, и Сакурай в очередной раз вздохнул поглубже. Его грудная клетка то и дело поднималась и опускалась. Как только палец Аомине оказался внутри, и стенки мышц Сакурая обхватили его, он подвигал пальцем в стороны, вырывая из Сакурая первые судорожные вздохи. Ноги Рё сами, будто отдельно от него, приподнялись и прижались к бокам Аомине, а руки беспечно сжимали простынь в разных местах. Аомине еще подвигал пальцем внутри, а затем начал двигать им назад и вперед. Сначала медленно, а потом постепенно ускоряясь. Другой рукой он прикоснулся к члену Сакурая, на что получил еще один вздох. Он прикоснулся к его яичкам, к гладко растущим волосам на них, и обхватил ладонью его член, начиная водить по нему вверх-вниз. Аомине уже хотел Сакурая, хотел его тело, хотел оказаться внутри и вырывать из этого парня охи и ахи. Дайки возбужден, даже слишком, его член уже стал твердым и изнывал от желания оказаться обхваченным мышцами. Но он осознавал, что это первый раз у Сакурая, и для начала его надо подготовить. Дайки вытащил свой указательный палец, добавил средний и размазал еще немного смазки по пальцам, он приставил их к уже влажной дырочке и протолкнул два пальца. Рё не смог уже быть с закрытыми глазами, он их распахнул и все-таки взглянул на Аомине. Они встретились взглядами, и у Рё загорелись уши от смущения, от осознания того, что все это время Аомине смотрел на него, на его тело, на эмоции, проявляющиеся на смущенном лице. Дайки тем временем продолжал прикасаться к Сакураю, к его члену и яичкам. Затем касался его боков, живота, ребер. Он умело проходил по телу Сакурая, словно держал баскетбольный мяч в руке, уверенно касался тех мест, где Сакурая захлестывали эмоции, и он начинал кусать губы еще сильнее, а вздохи становились на порядок громче. Дайки двигал двумя пальцами вперед и назад, Сакурай не мог ничего сделать со своим телом, он двигал своей попой, извивался телом, ноги его все сильнее сжимали бока Аомине. Дайки вытащил свои пальцы, добавил еще немного смазки. И теперь уже три пальца двигались в Сакурае. Рё тем временем чувствовал боль там, снизу, чувствовал, будто его вот-вот разорвут. Ему стало страшно: что же будет тогда, когда внутри окажется член? Он занервничал, и Дайки это почувствовал. - Тише… - прошептал он успокаивающе. Ладонью Дайки начал гладить его живот, затем прикоснулся к его члену, чтобы доставить хотя бы чуть-чуть удовольствия. На Рё это подействовало, он начал расслабляться. Но эти пальцы, двигающиеся внутри него туда и сюда, не давали ему покоя, он то и дело чувствовал вспышки боли. Не сильной, конечно, но это было неприятно. Дайки вытащил свои пальцы, вытер их о простынь, взял волнующегося Сакурая за ноги и снова раздвинул их в стороны. Пристроился к нему ближе. Рё почувствовал, как член Аомине потерся о его попу. Затем почувствовал, как его ягодицы раздвигаются. Сакурай прикусил губы намного сильнее, чем было до этого, сам он начал морально готовиться. Он зажмурил глаза, и его дыхание стало сбивчивым и неравномерным. Сакурай уже горит, и он хочет, чтобы Аомине уже оказался внутри него, взял его, растерзал, снова припал губами к шее, лицу. Обсосал его губы и засосал кожу до покраснений. Дайки взял пальцами свой член, направляя его в нужную сторону, осторожно начал двигать плоть вперед. Аомине немного не рассчитал, и головка члена резко толкнулась в тело Сакурая, отчего Рё зашипел и сжался, его мышцы обхватили головку члена, делая себе и Аомине больно. Дайки виду не подал, он снова начал успокаивать и расслаблять Сакурая своей второй рукой, гладя его по внешней части бедра. Нарастающая тревога вновь дала сбой, уступая место спокойствию. Аомине начал медленно толкаться в попу Сакурая, миллиметр за миллиметром вырывая из него уже не вздохи, а тихие стоны боли. Аомине мысленно говорит Сакураю потерпеть немного, и Дайки рад, что Сакурай терпит боль. Как только член полностью вошел, то Аомине почувствовал всем своим естеством, как плотно обхвачена его плоть внутри, как пульсирует его член, желая быстрее долгожданной разрядки. Дайки хватает Сакурая за бедра, и Рё в этот момент начинает неустанно повторять про себя, что нужно потерпеть эту боль, что это Дайки, что это тот парень, в которого он влюблен и которому он готов отдаться. Он доверяет Аомине, поэтому, когда Дайки начинает двигаться назад своим телом, Рё всего лишь хватает ткань пальцами, начинает извиваться и пытается сам расслабиться. Его член тоже пульсирует, и он хочет к нему прикоснуться, но он не может: уж слишком Сакурай отвлечен от этого. Его пробивает дрожь во всем теле, боль внизу, появляются первые капельки пота на его лбу. Дыхание давно сбилось к чертям. Дайки снова двинулся вперед, проталкивая свой член внутрь, ему стало приятно от того, что его член плотно обхватывают мышцы Сакурая. Он сам уже тяжело дышит, но видит в полумраке то, что в уголках глаз Рё появились слезы. И это далеко не слезы наслаждения. - Д-дайки… - прошептал Рё, тяжело дыша. - Да? – Аомине обеспокоенно посмотрел на Сакурая. Дайки показалось, что Рё попросит его остановиться, потому что ему больно. И Аомине уже начал перебирать слова утешения для него. - Пожалуйста, - сказал Рё тихо, а Дайки навострил уши, - не сдерживайся, прошу. Эти слова подействовали на Аомине будто красная тряпка на быка. - Тогда взамен и ты не сдерживайся, - сказал Дайки и начал двигаться внутри Сакурая, сразу же вырывая у него болезненные стоны. Сначала Аомине все равно делает это медленно, чтобы Сакурай хоть немного привык, но потом начинает ускорять темп. Сакурай уже давно мечется по кровати, его руки неустанно подрагивают и сжимают простынь под собой, бедра его то сжимают бока Аомине, то перестают это делать, голова двигается из стороны в сторону, и его волосы принимают неопрятный и неаккуратный вид. С каждым толчком тело обдает Сакурая новой порцией боли, каждый раз мышцы его ног напрягаются, а сердце начинает биться чаще, плечи сжимаются, и Сакурая захлестывают эмоции от происходящего. Дайки сжимает своими ладонями бедра Сакурая, насаживая его на свой член. Он уже не может двигаться медленнее, ему хочется сделать это как можно резче, как можно быстрее, поэтому он эгоистично вытаскивает из попы Сакурая свой член и переворачивает Рё на живот, ставя его на колени. Сакурай утыкается в подушку и обхватывает ее обеими руками в ожидании. Дайки снова взял его за бедра и пристроил сзади свой член, как только он толкнулся, то мышцы Рё снова его обхватили. Так туго, тесно и горячо, что хочется вбиваться туда снова и снова. Дайки начинает двигаться внутри, делая свой темп быстрее и быстрее. - А-ах! – Рё распахнул глаза, а Аомине усмехнулся. Кажется, он нашел, под каким углом нужно двигаться, чтобы Сакурай получал удовольствие. И Аомине начал толкаться, двигаться внутри до такой степени, что Сакурай не мог спокойно обхватывать подушку. Его руки цеплялись за края кровати, сжимали простынь и снова подушку, он обхватывал ладонями спинку кровати и вновь его руки блуждали по простыне. Не было и трех секунд, когда руки Сакурая задерживались на одном месте. Рё вздыхал, охал, ахал, получал вместе с болью наслаждение. А когда Аомине прикоснулся к его члену и начал двигать своими пальцами вверх-вниз, то у Рё случился просто взрыв эмоций. Смущение и стеснение ушло на второй план, он пытался хоть как-то двигать своими бедрами в поисках наслаждения. Того самого, что так сводит его с ума. Дайки сам начал стонать от удовольствия. Его член уже пульсировал, и он готов уже взорваться, словно вулкан с лавой, растечься, чтобы получить долгожданную разрядку и повалиться на Рё. Но еще не время. Дайки отрывает свою руку от члена Сакурая и прикасается к его соскам, тогда Сакурай становится громче, а его мышцы внизу то расслабляются, то напрягаются, заставляя Аомине стонать от удовольствия. Но Дайки останавливается, вытаскивает свою возбужденную плоть и надавливает на копчик Рё, чтобы тот лег на кровать всем телом. Аомине ложится сверху, прижимаясь своим разгоряченным телом к его спине. Дайки приподнимает свои бедра и своим возбужденным членом снова толкается в такую желанную попу Сакурая. Рё вздыхает и напрягается. Аомине берет его за руки и не дает им метаться по кровати. Тогда Сакураю остается сжимать руки Аомине. И Дайки чувствует это. Он начинает целовать его в шею, засасывая кожу, двигая свой корпус вперед-назад. Он опустил одну руку Сакурая, чтобы прикоснуться к больному плечу и погладить его, а другое плечо он начинает покусывать. Дайки начинает приглушенно стонать, тогда как Рё ахает чуть ли не во весь голос. Пальцы на его ногах сжимаются и разжимаются. Сакурай хочет прикоснуться к своей плоти, но не может, под напором Аомине, под его телом это невозможно. Рукой поблуждав по простыне, он не может прикоснуться к своему члену. Поэтому он пытается сказать: - Д-дайки… А-ах!.. Пожалуйста… А-ах… ах… Аомине понял. Дайки начал покусывать плечо Сакурая еще сильнее, а другой рукой он неосознанно начал давить на синяк. Боль и удовольствие смешались воедино. Дайки начал вдалбливаться своим членом в попу Сакурая жестче, заводя свою плоть еще глубже, вырывая из уст Сакурая самые громкие, самые желанные и самые возбужденные стоны. Почувствовав, что вот-вот кончит, Дайки высунул свою плоть, выпустил руку Рё и приподнялся, сев на него. Он провел по своей плоти пару раз вверх-вниз и кончил на спину Сакурая с удовлетворенным вздохом. Рё тем временем уже тянулся своей рукой вниз, но из-за Аомине он не успел этого сделать. Дайки слез с Сакурая и перевернул его на спину, устроившись сбоку от него. Сам обхватил его член и начал двигать своей ладонью, и пока Рё не кончил, приблизился к его лицу и начал жадно целовать, сжимая член. Рё обхватил плечи Аомине своими руками, то и дело извиваясь телом, приподнимая свои ноги и грудную клетку. Последние вздохи и стоны Сакурая потерялись где-то между его губами и губами Аомине. И вот, тело Рё напряглось, пальцы сжали плечи Дайки сильнее, и Аомине это почувствовал, разорвал поцелуй, напоследок пройдясь языком по его губам. Он посмотрел на Рё, на его распухшие и блестящие от слюны губы, взглянул в его затуманенные глаза, увидел его разметавшиеся волосы на подушке. Затем с губ Сакурая слетел самый последний стон за эту ночь, и Дайки прижался к обессиленному и уставшему Сакураю, у которого сердце трепыхалось в груди, словно раненная птица в клетке.