Одна неделя. Игра или ?..

За пару месяцев до того, как Аомине узнал о влюбленности Сакурая, Дайки сломал руку одному отморозку, который хотел украсть сумочку у бабулечки. За день до того, как Аомине узнал о влюбленности Сакурая, Дайки разговаривал с тем, кому он некогда сломал руку. Это мало было похоже на обычный разговор. Скорее пустые угрозы, какой-то непонятный шантаж со стороны того парня. - Я знаю, что ты играешь в баскетбольной команде! – орал он тогда. – Я их всех побью, понял?! Не тебя, так их. Это же важно для тебя, да?! Аомине смотрел на него с презрением. Выслушивал весь этот бред и тихо, в душе, злорадно ухмылялся. Однако, Аомине это надоело, и он сказал ему тогда: - Не подходи ко мне больше, а. Это предупреждение. А то могу сорваться. Тот парень начал снова буянить, и Аомине, не выдержав, ударил его. На что тот отшатнулся и упал на землю. Дайки этого не видел, так как уже был спиной к нему, направляясь и дальше по своим делам. * * * А потом началась вся эта херня, драка с Вакамацу, нападение на него, ссора с Сатсуки, ссора со своей же командой по баскетболу… И Рё. Рё Сакурай, этот парень, который тогда, когда Аомине сорвался на него на крыше, признался Дайки в том, что влюблен в него. Этот поистине гребаный мечтатель, воздыхатель Аомине, который все это время молчал, восхищался Дайки. И впоследствии Аомине предложил этот недельный договор. Это безумство и в каком-то смысле шутку, игру. Он сам еще не знал, куда это его приведет. Он был эгоистом в тот момент, когда предлагал эту сделку – думал только о себе. Аомине лишь утешал себя, что нужно дать шанс Сакураю, что Рё, должно быть, будет очень сильно расстроен. Но где-то там, глубоко, на самом дне, Дайки понимал, что делает это только для себя. Он хотел отвлечься, перейти на что-то другое, думать о чем-то или о ком-то другом. И в тот момент так вовремя появился его одноклассник, Рё Сакурай. Замаячил и высунулся со своим признанием так внезапно, но так кстати. И они начали встречаться. * * * Утро. Аомине чистил зубы, смотрел на себя в зеркало, сонно приглаживал свои волосы к голове. Сплюнув зубную пасту, прополоскав рот, он вышел из ванной. И, только он направился в сторону своей комнаты, его окликнула мать. - Дайки, я звонила твоему классному руководителю, - сказала она. И ее тон не предвещал ничего хорошего. Да и Дайки, зная, что именно мог сказать классный руководитель, не надеялся, что его сейчас погладят по головке. Аомине остановился, посмотрел на свою мать, взглядом показывая «и что дальше?». Он привык дерзить своим родителям, которые только и делают, что ругаются на него. Его мать прищурила свои синие глаза, на голове ее был хвост прямых волос, строгим взглядом она посмотрела на своего сына. - Он сказал, что тебе нужно лучше учиться. - Троек тебе недостаточно? – протянул Дайки лениво. Разговоры на подобную тему – не редкость в семье Аомине. И сам Дайки уже уставал от всего этого. - Этого недостаточно, чтобы поступить в приличный институт. Аомине стиснул зубы, поджал губы от злости, его кулаки сжались. Но в данной ситуации ему приходилось сдерживаться. Он сказал: - Я уже говорил тысячу раз и повторю в тысячу первый: мне это неинтересно. - Дайки, постой! Аомине уже уходил в свою комнату. Пока не услышал строгий голос своего отца. - Дайки. Дайки остановился, повернулся и взглянул на своего отца. На смуглокожего, высокого мужчину, который стоял перед ним в классическом костюме. Он был одет с иголочки, статный, гордый, и смотрел на Дайки с каким-то презрением. - С таким отношением к учебе ты не станешь нормальным человеком. - Бесишь, - сказал Аомине и ушел в свою комнату. Именно в этот день он как можно быстрее ушел из дома. Достаточно далеко уйдя из своего района, он не знал, куда идти дальше. Но потом вспомнил, что рядом живет Сакурай. Дайки направился к нему, однако, заходить за ним не стал. Аомине стоял рядом с домом Рё, немного прохаживался в диаметре метра, чтобы не замерзнуть. Шел снег, хотя на улице было не так уж и холодно, но если стоять на одном месте, подумал Аомине, то можно превратиться в сосульку. Дайки сразу повернул свою голову, как только услышал скрип шагов, раздающихся позади него. Уголки губ чуть-чуть приподнялись, когда он увидел растерянного Рё. - Ну, привет. – Дайки махнул рукой. - Привет, - сказал Рё, ближе подходя к Аомине. – А ты чего тут стоишь? – Ничего лучше Сакурай спросить не мог. От потерянности он тоже немного глупит. Ну а как еще на это реагировать с его-то характером? Ведь и на такое он не рассчитывал. Казалось бы, ему бы и хватило того, что уже есть. - Э-э, тебя жду… - Дайки удивился от такой, как он думал, очевидности. Но он посчитал это забавным. – Как самочувствие? - поинтересовался Аомине, поправляя лямку портфеля. Ведь накануне этого дня чего только не произошло. И того, что Сакурай не ходил два дня в школу, а Аомине подумал, что Рё избили и изнасиловали. Поэтому направился к нему домой и начал проверять его тело. Лапал его, всячески осматривал, нес какой-то бред. А Сакурай всего навсего простудился как последний неудачник, хлюпал носом. Однако, когда тот типа выздоровел, Аомине был рад, что Рё пришел в школу только ради него. И в тот день Аомине взял его за руку. - Уже все хорошо, спасибо. - После этого повисло молчание. - Кстати! – Внезапно воскликнул Рё, засовывая руки в карманы и начиная копаться в них. – Сейчас... Дайки ничего не успел ответить, лишь приподнял брови и наклонился к Сакураю, проявляя тем самым интерес. Рё тем временем вытащил из кармана прямоугольный подарочный мешочек синего цвета, размером, примерно, в половину ладони. Он протянул его Дайки, смотря тому в лицо. Как только их взгляды встретились, Сакурай, как по команде, отвел свой взгляд в сторону, тем самым прерывая зрительный контакт. Аомине взял мешочек, покрутил в руке, всматриваясь, развязал тонкую атласную ленту и просунул туда пальцы. Первым делом он почувствовал что-то холодное. А после, вытащил оттуда металлический предмет. - Ключ? – спросил Дайки скорее сам себя, чем Рё. И вообще, это был вопрос, который не требовал ответа. Ведь Аомине узнал этот ключ, его форму и размер. Вот только цвет был не золотистым, а серебряным. Он улыбнулся. – Я и забыл… Спасибо. Это был тот самый ключ от школьной крыши. Аомине, когда не мог открыть дверь своим ключом, взбесился и сломал его. А потом на помощь пришел Сакурай. - Не за что, - уголки губ Рё приподнялись в ответ. Ему нравилось наблюдать за тем, как он делает так, что Дайки улыбается. - Нет, правда. Спасибо большое. И Аомине понял, что, как и оказалось, Сакурай его успокоил. Одним лишь своим видом, одними своими словами, снял все то напряжение, убрал всю злость и ненависть Аомине, все его презрение куда-то глубоко. Запрятал своей искренностью, своими глазами все то, что до этого раздражало других людей в Дайки. И он сам хотел проводить с Рё как можно больше времени. Ради себя. Гребаный эгоист Аомине Дайки. * * * - Что за нахальство, Аомине? – протянул Имайоши с улыбкой, сидя в своей комнате на стуле. – Чего у меня не спросил, можно ли взять еду из моего холодильника? - Сам нахал. Оставил Рё на кухне готовить булки, а меня сюда позвал ради какого-то разговора, - в ответ проворчал Аомине и сел на диван. - Да ладно тебе, ты все-таки успел урвать шоколадку и кусок колбасы со стола. Аомине подумал о том, что Сакураю повезло находиться сейчас на кухне в окружении всяких вкусняшек из холодильника Имайоши. - Вы, кстати, чего так долго? Аомине не стал говорить Имайоши, что вместо того, чтобы прийти по его просьбе как можно раньше, они с Сакураем поперлись в центр. В самый большой магазин в их городе. Фоткались в специальной кабинке (где Аомине поставил Сакураю первые засосы) и смотрели на мячики. Вместо этого он произнес: - Ты сказал, что это важный разговор, так может начнешь? – Аомине развернул шоколадку из упаковки и начал ее есть. Имайоши довольно хмыкнул и начал. - Ты в курсе, на какую банду ты нарвался? - Не-а. - Узнать хочешь? - Не очень как-то. - А придется, - протянул Имайоши. Аомине глянул на Шоичи, откусил кусок колбасы и начал ждать, когда же тот начнет. Имайоши начал свой рассказ с того, что он состоял в банде, не в этой, правда, а в другой, полтора года назад. Шоичи там сдружился с одним парнем, которого звали Кейджи. Кейджи был старше его на два года, и у него был младший брат. Ровесник Имайоши. - Знаешь, что нужно для того, чтобы вступить в банду? - Аомине мотнул головой, давая понять, что не знает. Имайоши продолжил: - Первое, что ты должен сделать, выполнить задание, которое они дадут. Тот парень, которому ты тогда сломал руку, выполнял задание, с помощью которого он должен был вступить в банду. Дайки, ты ему дебют подпортил. Однако… Он идиот. - А ты сомневался? – спросил Аомине. У него в голове не укладывалось то, зачем тому понадобилось вступление в какую-то банду. - Знаешь, ты тоже, - сказал Имайоши, на что получил удивленный взгляд Аомине. – Подвергать Рё такой опасности, таскаешься с ним повсюду, когда тебя ищут эти парни… Но ладно, дело твое. Я-то на самом деле еще не закончил. И Имайоши продолжил. Шоичи сказал, что этот парень – младший брат Кейджи, который поссорился с ним и родителями в тот момент и решил, что он где-то да понадобится. И, хоть Аомине и подпортил его дебют, но тот за пару месяцев убедил, что достоин быть одним из главарей банды. - Шайка мелких разбойников, - фыркнул Аомине. Имайоши ухмыльнулся. - Знаешь, что нужно для того, чтобы уйти из банды? - Говори уже. - Человека, который хочет уйти, избивают. Аомине нахмурил брови, оторвался от поедания шоколадки, взглянул на Имайоши. Тот замолчал. Дайки спросил: - То есть, когда ты уходил из банды, тебя избили? - Нет, Кейджи сделал так, чтобы меня не избивали... Поэтому я ему должен. Он попросил вытащить его младшего брата из банды. Но, честно говоря, я не знаю, как это сделать. - Этот Кейджи сейчас состоит в банде? - Ушел. Но его, в отличие от меня, избили тогда. После этого, он, можно сказать, обиделся на меня, - Имайоши иронично улыбнулся, поправил очки на переносице. – В этот вторник ты снова подрался. С его младшим братом, и избил всех присутствующих там. - Я предупреждал его. - Он ведь не отстанет просто так, ты пошатнул его гордость, выставил на посмешище. И ведь не только его, но и еще группу парней… - Слушай… - вдруг перебил его Аомине. – Ты ведь тоже выполнял их вступительное задание? На секунду выражение лица Шоичи приобрело растерянность. Но он быстро собрался и ответил, без ухмылки или улыбки: - Да. - Если это все, что ты хотел мне сказать, то, может, пойдем уже на кухню? Рё наверняка весь извелся уже. - Будь осторожен. И помни, что теперь ты по улицам ходишь не один, а с Сакураем. * * * На следующий день. Утро. Дайки спал в своей постели, когда в дверь его комнаты постучали. Аомине разлепил глаза, нахмурился, сонно думая о том, что это такое. Дайки решил осведомиться: - Да? - Дайки, - это был голос отца, он приоткрыл дверь комнаты сына, - умывайся и иди на кухню. Мы с мамой хотим с тобой поговорить. * * * - Ну? – сидя за столом на кухне, произнес Аомине. - Не нукай, когда с нами разговариваешь. Дайки лишь закатил глаза, сидя перед своим отцом и матерью. - Мы тут подумали, что может отправить тебя в закрытую школу, - произнес отец сухо и черство, - чтобы контролировать твою успеваемость. А там, гляди, потом и институт себе выберешь. - Чего?! – Аомине встал из-за стола. - Если так и дальше будет продолжаться, в приличное заведение ты не сможешь поступить. Да и о чем идет речь, если ты прогуливаешь уроки, шляешься непонятно где и непонятно с кем. На твои прогулы жалуются учителя, - все так же монотонно продолжал отец. И продолжал бы дальше, если бы Аомине не перебил его: - Ты, отец, хоть раз задумывался о том, почему так происходит, а?! Ты… мам, ты меня хоть раз спрашивала о том, чего хочу я, а не вы?! Закрытая школа, непонятные «приличные» институты. Да все это для меня хрень, пустой звук. – Аомине сжимал кулаки, смотря на своих родителей. - Сегодня с мамой мы уезжаем на пару дней в эту закрытую школу, - проигнорировал его слова отец. Он все так же продолжал спокойно говорить. - А ты – подумай. Иначе человека из тебя не сделаем, так и останешься прогульщиком и недочеловеком. Дайки вышел из-за стола, хлопнул дверью кухни. Пошел к себе в комнату, быстро оделся и поспешил уйти из дома. Невыносимо. Он направился к Сакураю. И Аомине в который раз понял, что один вид Сакурая успокаивает. В этот день они ходили в кино. В туалете кинотеатра, когда Сакурай затащил его в туалет из-за того, что на горизонте замаячили Вакамацу с Имайоши, Аомине впервые прикоснулся к члену Сакурая. И в кабинке туалета он решил сделать ему приятно за то, что тот тоже сделал ему приятно, не физически, конечно, но морально. Позаботился о нервах Аомине. После этого они пошли к Рё домой, чтобы тот переоделся. Мама Рё оставила им тогда записку с тем, что она уезжает на пару дней. В этот день они были на крыше дома, который находился в районе города, где живет Аомине. Дайки смотрел на вечернее небо вместе с Сакураем. И отчего-то он чувствовал легкость, успокоение. Падал снег, потом, когда облака оставили небо чистым, то Дайки готов был поспорить, что это небо… - Это небо, - неуверенно начал Сакурай, обдумывая, стоит это говорить или нет, - оно… - Он взглянул на Дайки, который повернулся к нему. Их взгляды в тот момент пересеклись. – Оно… необъятно. И Дайки в тот момент поразился удивительному совпадению их мыслей, он почувствовал что-то нечто эйфории, он почувствовал, что его понимают и принимают. И Дайки переплел свои пальцы с пальцами Сакурая. А когда они уходили с крыши, то решили срезать путь к дому Сакурая. В арке они наткнулись на группу ребят. И впоследствии произошло нападение на Дайки и Рё. * * * - Готовься. Это твой последний год в этой школе. Остальное время будешь учиться в закрытой школе. - Иди к черту! - Документы уже поданы. Обучение оплачено наперед. * * * Вечер. Дайки стоял в коридоре своего дома. Он только зашел домой, еще не включил свет, но потянулся за мобильником в карман куртки. Достав мобильный, он позвонил Имайоши. Тот не заставил себя ждать. - Да? – послышалось на том конце провода. Но Аомине не говорил, а молчал в трубку, не в силах сказать что-либо. – Дайки, я тебя слушаю. - Я… - наконец сказал он. – Я бросил Сакурая. - Давно пора, ты и так подверг его опасности. * * * - Дайки! – Сатсуки чуть ли не плакала. – Почему ты его бросил? Скажи мне, почему? Он же… он же тебе нравится! Дайки, ты понимаешь? Он тебе по-настоящему нравится… Момои поджимала губы, она правда хотела плакать, но сдерживала себя из последних сил. Она не могла смотреть на Аомине, который в данный момент выглядел пофигистично. Сатсуки не верила, что перед ней тот самый Дайки, ее друг, она чувствовала, что здесь что-то не так. - Он мне не нравится, Сатсуки. С чего ты взяла эту хрень? Сатсуки не могла этого выдержать. Она не могла выдержать этих слов. Момои села на стул, отвернулась от Дайки, который стоял у стены, и заплакала. Ее переполнило чувство обиды, жалости. А Аомине, пока плакала Момои, не мог к ней подойти и как-то утешить. - Дайки, - прошептала Сатсуки, она шмыгала носом, ее плечи вздрагивали. – Ты ведь… Я же вижу, что он тебе нравится… вижу, все вижу! Или ты испугался?.. Дайки… не говори мне, что ты испугался… Не говори… Рё ведь очень влюблен в тебя, а ты его отверг… Он же такой замечательный, Рё такой замечательный… Ты ведь тоже так считаешь, но не говоришь вслух… так почему… - Момои уже захлебывалась в слезах. С каждым разом слова давались с большим трудом, с каждым разом слова становились все более надрывными и жалостливыми. – Почему, Дайки? Верни его… Почему ты его бросил? Не говори, что он тебе не нравится, нравится он тебе… Даже Вакамацу это признал… Хоть он и готов тебя сейчас убить, но даже он видит, что когда ты был вместе с Рё, ты правда испытывал к нему чувства… Дайки! И Имайоши… он рассказал мне, как ты избил этого Кейджи из-за Рё… не из чистой справедливости, ведь так?... Дайки… Не молчи, пожалуйста… Сатсуки заревела еще больше, она положила свою голову на стол, и Аомине видел ее сгорбленную спину. Наблюдал за тем, как судорожно ее плечи подрагивают, как ладонями она все время прикасается к своему лицу и стирает слезы. Милая, прекрасная Момои плакала. Его подруга, еще один человек, которому он не безразличен. Аомине подошел к ней, но та настолько сильно плакала, что не услышала его шагов. Когда Дайки к ней прикоснулся, Момои перестала плакать, она удивленно подняла свои заплаканные глаза. Ее красивые розовые глаза вокруг были темными, почти черными. Это была размазанная тушь. Дайки нагнулся к ней и обнял со спины. Он сказал: - Это мой последний год в этой школе. Родители посылают меня в закрытую школу. Момои сначала не могла поверить в его слова, но потом она, вспомнив, что у Дайки плохие отношения с родителями, поверила. - И… и ты просто так его бросишь?! И ты... какая закрытая школа?! Что? Дайки… Дайки!!! – Момои вырвалась из его рук, встала со стула. Аомине выпрямился. – Ты же… зачем… ведь закрытая школа… дисциплина, хорошие оценки… а баскетбол? В закрытых школах нет команд с баскетболом! Дайки! И ты готов это бросить? Да ты… Ты назвал Рё слабаком… Но слабак здесь ты, понимаешь? Ты и только! «Ты права» - хотел ответить ей Аомине, но лишь промолчал, не в силах до конца признать свое поражение. Аомине не знал, что в закрытых школах нет команд по баскетболу. * * * И когда ушла Сатсуки, он решился, что он, черт возьми, просто так не отпустит Рё, просто так не уступит своим родителям. Он будет отстаивать и то, и другое. И в тот день, когда Аомине пришел на тренировку по баскетболу, он решил, что должен помириться с Сакураем. И когда началась их битва на поле, у Аомине летели искры из глаз, находясь напротив Сакурая, бегая с ним по полю, он почувствовал себя живым, черт возьми, он почувствовал этот азарт игры, хоть Сакурай у него даже мяч отобрать не мог, но эта сила воли Рё, эти его бьющие ключом чувства к баскетболу в тот момент… Нет, не в тот момент, а вообще, все время. Сакурай любит баскетбол. Но как же Рё был восхитителен в своем стремлении, и в геометрической прогрессии возрастала его сила, его целеустремленность отобрать мяч у Аомине. И потом… Дайки допустил ошибку, поддавшись ему. Аомине понял это потом, понял, насколько задел чувства Сакурая. Не только в баскетболе, но и в том, что повстречался с ним и потом кинул. Но Рё… насколько же он сильный, насколько замечателен его прогресс… Почти отличник после того, как его бросил Дайки. И ходит на усиленные тренировки. Он каждый день доказывал себе, что он – Сакурай Рё – сильнее. Намного сильнее Аомине. Дайки вдруг вспомнил, по какой глупой причине он бросил Сакурая. Дайки сказал, что тот слабак, не мог заступиться за себя в той драке. Но это была всего лишь отговорка, чтобы не говорить ему истинную причину, почему Аомине бросает его. И… Как только Аомине вспомнил эти слова, дрожащий Рё от злости набросился на него как хищник, как шакал, злобное зверье, идущее на поводу у инстинктов. И Аомине восхитился им в тот момент, он почувствовал, что вот он, Сакурай Рё, удивительный, неповторимый. Блестяще и бесподобно. Вот, Рё бьет Аомине в лицо, и глаза Сакурая наполняются слезами. Даже здесь, даже сейчас, Рё искренний, настоящий, все тот же все время робкий и извиняющийся парень прослеживается в этих жестокости и эгоизме. Черт, вот что по-настоящему бодрит и придает сил. И Аомине, уже вдохновленный у себя дома, стоя над раковиной перед зеркалом, лепил себе на нос пластырь, понял, что действительно влюблен. А вечером в этот же день отец оповестил Аомине, что тот отправляется в закрытую школу через месяц. Дайки орал на отца, сказал, что никуда он не поедет. Что он не хочет быть в этой школе, что его не запихнуть в какой-то там институт. Но ответ отца был коротким: - Ты подрался прямо в спортзале школы. Сатсуки тогда находилась в комнате Аомине и все слышала. Она пришла к Дайки, чтобы узнать, почему тот пришел в спортзал. * * * - Какого черта ты здесь делаешь? – спросил Аомине. В дверях его дома стоял Имайоши. - А чего это без приветствия? – Шоичи улыбнулся. – Впустишь? Я ненадолго. Дайки, окинув Имайоши подозрительным взглядом, впустил его. Шоичи облокотился о стену, скрестил руки на груди и, улыбаясь, сказал: - Сатсуки мне все рассказала. - Аомине лишь закатил глаза. – Поэтому у меня есть для тебя подарок. – Дайки изогнул бровь, с интересом начал смотреть на то, как Имайоши роется в своем портфеле. - Что это? – спросил Аомине, когда Шоичи достал тетрадь. Имайоши сунул тетрадь ему в руки, тот взял. Шоичи открыл дверь и, уже почти выйдя, сказал: - Не делай глупостей, Дайки. Мне даже Косуке помог в этом. * * * Когда Дайки открыл тетрадь – то понял, что это тетрадь Сакурая. Это его почерк. Аомине достаточное количество времени сидел рядом с Рё за партой, чтобы знать, как тот пишет. Прочитав пару записей, Аомине закрыл тетрадь. Потому что так не должно быть. Ему не должны помогать, не должно быть так, чтобы кто-то похищал вещи Сакурая и притаскивал к нему домой. Почему все стараются так помочь? Почему, черт возьми? Аомине отложил чтение тетради до завтра. Он начал думать обо всем том, что произошло с ним, какие чувства он испытывал, когда находился рядом с Рё. И на следующий день Аомине не пошел в школу. Он не хотел никого видеть. Так совпало, что и родители по работе уехали на пару дней. Сидя на кровати, Аомине смотрел на тетрадь. Он знал, что поступает подло, что там хранятся секреты и тайны Рё. И вдвойне подло было это читать, когда они находятся в ссоре. Но любопытство взяло верх над моральными рамками, и Дайки открыл дневник. «Это лето будет самым грустным. Я понял, что влюбился в Аомине Дайки. Но грустно мне не из-за этого, просто все лето я не могу видеть его. У меня даже нет его номера телефона». «Вчера я видел Дайки в магазине, но я быстро прошел мимо него, чтобы меня не заметили. Я бы хотел пригласить его на свой день рождения, но не думаю, что он согласился бы». Эти записи были разбавлены другими записями, то, как Рё проводил время, то, как он гулял с Вакамацу. То, как изредка приезжал его отец к нему и маме. «Вчера был день рождения у Дайки. Сегодня первое сентября, и я видел его на линейке. Я хотел к нему подойти и подарить подарок, но не подарил». «Сегодня я получил удовлетворительную оценку. Я расстроился. Но, когда мимо моей парты проходил Дайки, он сказал, что лучше это, чем то, что у него в табеле. Он сказал, чтобы я не распускал сопли из-за такой фигни. Я благодарен ему». «Дайки очень часто ворует еду из моего бенто. У него всегда плохие бенто. Ему мама что ли не готовит? Я купил коробочку побольше, чтобы еды было много, и он не голодал на уроках». «Уже конец октября, а Дайки так и не появился ни на одной тренировке… Жаль, я бы хотел увидеть его игру не только тогда, когда мы на матчах». «Сегодня Косуке и Дайки подрались… мне плохо». «Извини, Дневник, это снова я. Сегодня правда очень плохой день. Я не знаю, как его описать... Честно. Но ты же впитаешь в себя мои эмоции?.. Это первый и последний раз, когда я так сделаю. Прости». «Я признался Аомине Дайки в том, что он мне нравится. Я до сих пор не могу в это поверить… он предложил мне встречаться! Хоть и в виде недельного договора, но я безумно счастлив». «Наверное, Дайки сильно обиделся, потому что я даже не попрощался с ним, когда убежал в больницу к Косуке. С моим другом оказалось все в порядке, хоть это хорошо». «Сегодня Дайки приходил ко мне домой. Даю честное слово, он меня лапал! Я перепугался и подумал, что он меня хочет… Но он нес какой-то бред. Когда лапал, говорил про переломы и царапины. Я не ждал от Дайки романтики, но это было очень странно. А потом… Аомине мне рассказал, что за ним охотится банда, и он думал, что меня могли побить. Он еще разозлился из-за того, что я с температурой лежу, вместо того, чтобы быть побитым какой-то бандой. Но я все равно был тронут его заботой. Кажется, я влюбился еще больше». «Хоть мама и была против моего похода в школу, но я все равно сбежал к Дайки. Мы после школы пошли к нему домой. Я так волновался! Я все думал, что Дайки может меня полапать. Я не считаю себя симпатичным… И думаю, Дайки тоже меня не считает симпатичным, наверное, я ему не нравлюсь. Но все же, когда я был у него дома, мне мерещилось, что он… что он хочет меня! Но мы играли в приставку, и мне понравилось. Мне очень понравилось быть с ним вместе. Но я потом уснул… как же мне было стыдно, я чуть не умер, когда извинялся перед ним. Но он засмеялся, потому что вспомнил, как его охотник превратился в охотницу. Ах, да, забыл! Дайки утром дал мне свой синий шарф и перчатки. Мне было очень неудобно, и я пытался их ему отдать… А когда он проводил меня до дома и мы прощались, он… уткнулся своим носом в мой нос. Это было очень странно, и наверняка я краснел как помидор. Мне понравилось…» «Сегодня… я не могу думать ни о чем, но… мой первый поцелуй был апельсиновым. Честно, я ел в то время апельсиновое мороженое, а потом Дайки меня поцеловал. И сегодня в кабинке, где делают моментальные фото, он понаставил мне засосов. И, кажется, я знаю, что подарю Дайки на Новый Год… А поцелуй был с языком! Я чуть не умер!!!». «Сегодня мы в кинотеатре… в кабинке туалета… чуть не сделали это… он трогал меня там, и я кончил. И он кончил. Я хотел умереть от смущения после этого!» «Я… я не знаю, что писать… я просто… мой первый сексуальный опыт, мой первый секс… был с Дайки… Мне было очень больно, но я терпел, потому что это Дайки. Но у него большой… очень! Мы заснули. А когда я проснулся, то решил пойти в ванну и помыться… Я решил, что Дайки не будет против. Но оказалось, что ходить я могу еле-еле. У меня все болело, особенно попа. А потом, когда мы были в ванной вместе, я расплакался, потому что из-за меня побили Аомине. Я так боялся за него… и я решил, что приношу одни проблемы… Я захотел тогда уйти, но Дайки не дал этого сделать. Он меня обнял, когда я плакал. Я сейчас пишу это и плачу от счастья, потому что Дайки очень добрый и хороший». «Сегодня последний день договора. И я очень боялся… Но мы с Аомине вроде как встречаемся… Он сказал «до завтра». Это ведь значит, что мы дальше встречаемся?» «Сегодня я ел бенто Дайки. На вид оно было ужасное. Там был переваренный рис, и он был похож на кашу. Лопнувшие сосиски тоже выглядели ужасно. И огурец был криво нарезан. Дайки забрал мое бенто и стал его есть, а мне предложил потом свое. Мне было страшно, казалось, Дайки хочет меня отравить, но я попробовал переваренную сосиску, и это было вкусно. Потом я съел его бенто. Я подумал, что Дайки – это бенто, которое он готовит. На вид страшное и ужасное, но внутри очень красивое. И вкусное». «Кажется, мой дневник превращается в дневник, где каждая запись так или иначе связана с Аомине Дайки. Хе-хе». «Но мне все же кажется, что Дайки хочет меня бросить». «Сегодня мы были у меня дома, и Дайки ко мне не приставал. А я думал, что, когда мы окажемся наедине, он попробует меня взять…» «Когда я спросил, почему у Дайки такие бенто, он ответил, что всегда готовит себе сам. Я спросил, что, неужели ему мама не делает бенто? Он призадумался, а потом сказал, что его мама очень занята. Я извинился и решил не трогать больше эту тему. По его виду было понятно, что эта тема ему неприятна». «У Дайки много секретов, я знаю. Но мне он не рассказывает. Но это ничего, я просто его поддержу». «У Дайки очень плохие оценки в табеле. Я предложил ему свою помощь, но он сказал, что в этом уже нет необходимости… Он что-то недоговаривает». «Я все уговариваю сходить Дайки на тренировку по баскетболу. Он не соглашается… Я очень хочу увидеть его игру. Очень». «И все-таки, Дайки точно меня бросит… Я очень скучный, а он интересный». «Сегодня утром в школе Дайки поцеловал меня в лоб. У меня там шишка, потому что я врезался в столб. Я его обнял тогда, и он меня обнял. И я дышал ему куда-то в шею. Я просто понял одну вещь сегодня. И сейчас я собираюсь на встречу с Дайки, так как он позвонил и сказал, чтобы я приходил к тому магазину в центре. Скоро Новый Год, и у меня для Дайки есть подарок! И еще, это наверное бред… но я представляю, как я подхожу к Дайки, смотрю в его глаза, тянусь к нему за поцелуем и… Нет-нет, не то. Мы сидим в кафе, и едим мороженое. Апельсиновое, как тогда, когда мы впервые с ним поцеловались. И мы вот его едим и потом целуемся. А потом я… Нет, это тоже не то. О! Мы с ним сидим на уроке, и я пишу Дайки записку, потом передаю ему, я отворачиваюсь, а он ее читает в этот момент. Там написано… Нет-нет, все не то. Я наверняка буду очень нервничать и очень волноваться, буду как всегда много извиняться, у меня будут трястись руки и все такое… Я не знаю, как это сегодня выйдет, но я хочу сказать Дайки о том, что, кажется, я его люблю. Люблю. Я люблю Аомине Дайки!» «Сегодня… Я… Он… Я же… Мы… Я...» И дальше – нет ни одной записи. Только зачеркнутые слова, зачеркнутые буквы. * * * И слова Сакурая ранили Дайки, когда Аомине пришел к тому домой. Рё говорил, что не хочет его видеть, не хочет слышать… Сакурай хотел, чтобы тот ушел. А Аомине хотел лишь одного – поцеловать, почувствовать Рё. И Дайки поцеловал, прижал того к стене, схватил за затылок и целовал, целовал, целовал… И продолжал бы так дальше, если бы Рё его с испугом и изумлением не оттолкнул. А Дайки хотел прижать к себе Рё, успокоить. Поговорить. Но тот упорно не соглашался, ускользал от Аомине, кидал в него свои вещи и, когда дошел до шкафа, в страхе схватил коробку и кинул ее в Дайки. Тогда выкатился мяч. И Аомине догадался, что вот он, его подарок на Новый Год. Подарок, который хранился у Рё все два месяца, как минул Новый Год. Может, не все потеряно, но Сакурай надрывным шепотом тогда сказал Дайки, чтобы тот уходил. И Аомине ушел. Как в дневнике Рё были зачеркнутые слова и зачеркнутые буквы, то, в тот момент Аомине дико показалось, что Сакурай и его зачеркнул. Потом были попытки в школе подойти к Рё, но тот его всегда избегал. И Аомине решил, что если Сакурай не хочет – ничего не будет. Дайки прекратил какие-либо попытки подойти к Рё и поговорить с ним. Да и у Аомине было ощущение, что Сакурай не захочет его слушать. * * * Вечер. Аомине сидел у себя дома, когда на его мобильный позвонили. Дайки удивился, когда увидел имя, которое высветилось на экране. Косуке Вакамацу. Аомине взял трубку. - Дайки, ты?! – быстро затараторил тот. - Ну да, а ты… - Черт возьми, какого хера так долго! В твоем районе сейчас Рё и Имайоши. Там же банда эта околачивается, тебя ищет! Мне это младший брат Кейджи передал. Они тебя… - Понял, уже выхожу. - Я тоже скоро там буду. Дайки повезло, что он был одет в джинсы и школьную белую рубашку. Аомине лишь быстро надел на свои ноги кроссовки и выбежал из дома.