***
Как же я ненавижу когда меня тошнит. Кто бы знал. Особенно когда ты стоишь в огромной, приогромной пробке, просто бесконечной. Сзади сидит шеф чернее тучи. Давно я его таким не видел. Когда последний раз он был таким, пришлось составлять ему компанию за бутылкой виски, мне тогда-то было плохо, еле ноги унес. А сейчас мне, вернее моей печени, это нужно меньше всего. Во, вроде едем. Подкатывает ком к горлу. Сглатываю, не приятный осадок остаётся. Бросило в жар, незаметно расслабляю галстук, удавка есть удавка, массирую горло. Обдувает из открытого окна, на пару секунд становится легче. Чую запах тухлой рыбы из киоска, надо на них заявить, куда нужно. Все финиш, торможу, выбегаю из машины, бегу к ближайшей мусорке, спазм, и все что ел вчера или позавчера, я уже не помню, оказывается там. От аромата помойки, становится хуже, но блевать уже нечем, даже желчи не осталось. Воздух только. Жесть. Вытираю рот бумажным платком, выбрасываю, выдыхаю ртом, проверяю одежду, закидываю мятную конфету, спасибо дочери, поделилась утром и шагаю к машине. Ищу в потоке — нету. Смотрю по сторонам. Нашел. На парковке. — На пассажирское иди, — обхожу машину, пристегиваюсь и жду. Сейчас начнётся. Что-то что, а о своих он заботится. — Давно ты в таком состоянии? Я же тебя утром, спросил, почему ты бледный, — протягивает бутылку воды, — и подробнее. — Спасибо! — пить — это то, что мне сейчас нужно. И много. Очень много. — Два дня, — по взгляду понимаю, хочет долгий рассказ. Самая суть, его конечно же не устроит. — Все началось с того, что я переехал в Эскалу. Мелли постирала мою одежду и у меня началась сильная аллергия, я ей принёс всю химию, а она решила сделать по-своему. Вместо того, что бы сдать кровь и помочь кому-то, пришлось сбивать интоксикацию. Четыре дня ездил в больницу. Потом авария. Страховая вчера деньги перечислила. Что с ними делать? — Переведи в копилку и тему не меняй. — Несколько дней был на обезболивающих и вот результат. — То есть ты вчера был в таком же состоянии? Мы вчера четыре часа в дороге провели. — Вчера было лучше. Сегодня вот так как-то. На обратном пути я не был за рулем. И вроде как держался. Сейчас просто очень плохо, почему не знаю. — Почему ты не позвонил, что бы остаться дома? — И что бы я сказал, я не приду, потому что меня тошнит?! — Грей заезжает на парковку офиса. — Свободен, завтра жду на работу. А Мелли получит штраф. Ее работа меня уже давно не устраивает. Гейл не хочет вернуться? — отрицательно качаю головой. — Такой график и малыши — вещи не совместимые. — А если будет няня? — Разговаривайте с ней сами, но она не согласится. Для нее малыши приоритетнее, нежели работа, — да и я тоже, — пусть и хорошо оплачиваемая.***
POV Гейл. — Мама, мама ты пришла. Тебя учитель рисования просила зайти. — Меня? Постой с малышами, а я схожу. — Оставляю Генри с коляской и захожу в кабинет, девушка учитель стоит полу боком, разговаривает с другими родителями. Лет двадцать пять — тридцать. Светленькая, волосы небрежно собраны в пучок, как будто наспех закрутили и стянули резинкой. Зеленые глаза. Овальное лицо, кажется каким-то знакомым. Очень знакомым. На Лейлу похожа. Оцениваю образ в целом. Теплое серое платье с воротником и короткими рукавами. Часы, широкий браслет, ручная работа, не давно такой видела, но денег пожалела. Нет, все-таки лицо знакомо. Поворачивается ко мне. И точно, Лейла. Твою мать. Как она может учить детей? — Миссис… — по взгляду вижу, что она меня помнит и узнала. — Добрый день. Я мама Генри. Вы просили зайти. — Вы… Вы… — Вы не ошиблись. Так что там с Генри? Вы просили меня зайти, — напоминаю ей. — Так Генри. Скоро выставка, несколько его рисунков отобрали. И это не просто выставка, желающие могут купить рисунки. Вы согласны учавствовать. — Да. Конечно. Пусть участвует, — последний ученик выбежал из класса, прощаясь в дверях. — Тогда подпишите согласие. — Лейла протягивает бланк. Читаю. Подписываю. — Я хотела попросить прощения за то, что случилось… по моей вине… с вами… Я не знала, что вы беременны. — Вы здесь не при чем. У ребёнка остановилось сердце, ещё до вашего визита, я об этом не знала, но когда узнала было уже слишком поздно. Это могло произойти в любой день, это просто совпадение, — прозвучало как самовнушение. Очень слабое самовнушение, — так, что все хорошо! До свидания! — выхожу из кабинета, часто моргаю, что бы стряхнуть навернувшиеся слезы. Теперь надо об этом рассказать мужу.