Принцесса Слизерина 2.

       На вид ему было лет двадцать или около того. Они стояли в темной комнате, Гермиона, Гарри, Снегг и какая-то незнакомая девушка, которую гриффиндорцы, никогда прежде не видели. Профессор вышагивал по всей комнате, будто о чем-то размышлял, пока незнакомка сидела в кресле-качалке и молча смотрела за всем, что делает профессор. Отец Гермионы ходил по кругу, кажется, раз десять, не меньше, пока вдруг не остановился, не взглянул на незнакомку, и тихо не произнес: - Ты уверена?        Девушка на секунду замялась, ее щеки в тот же час приобрели багровый оттенок и улыбнувшись, сложив руки на живот, она ответила: - Да, Северус, я беременна!        Гарри, который, до этого молча стоял возле гриффиндорки, после этой фразы вдруг начал пихать ее под бок, со словами: - Кажется это твоя….        Но договорить он не успевает, так как Гермиона, всхлипнув, коротко произносит: - Мама!?        Сложно было сказать, что именно в этот момент испытывала Гермиона. Избранный взглянул на нее, потом на незнакомку, после, взгляд переместился на радостного Снегга, который в эту же секунду уже находился рядом с будущей матерью Грейнджер, плакал и целовал ее в каждую частичку тела. Поттер, кажется, впервые видит Снегга таким…счастливым!? Нет, честно, он точно не мог сказать, был ли профессор когда-нибудь таким… - Я стану отцом! – между тем, произносит Снегг. Он, чуть ли не валялся сейчас в ногах у девушки, а по лицу, градом, текли слезы. Гарри поворачивает голову, но Гермионы рядом с ним не оказывается, вместо этого, она, чуть ли не на ватных ногах подходит к своим будущим родителям, смотрит поочередно на мать, потом на отца, и молчит. Это картина явно дается ей с трудом и от этого она плачет, но здесь сложно сказать это было от счастья, или от грусти, - Химера Грин, ты станешь моей женой?        Мать Грейнджер улыбается, и сцена тут же меняется, заволакивая гриффиндорцев к следующему воспоминанию профессора.        Они вновь оказываются в той комнате, но на этот раз, она кажется, немного другой, более мрачной. Северус Снегг молча сидит в том самом кресле, на этот раз, мать Гермионы нигде нет, но вместо этого, чуть подальше от него, стоит деревянная люлька, из которой, кажется, доносится плач. Гарри смотрит на Гермиону, и, та, в свою очередь, ничего не говоря, лишь молча подходит к отцу, заглядывая в эту самую люльку, и то, что она там видит, явно не совсем ей нравится. Поттеру становится любопытно, он также подходит, заглядывает в маленькую кроватку, и ругается про себя, там лежит маленький, слегка лысенький ребенок, который истошно плакал, привлекая к себе внимания. Он смотрит на профессора, тот даже не смотрит в ту сторону, смотрит на бледную Гермиону. У него у самого разрывается сердце, когда ребенок, по-видимому, это была маленькая гриффиндорка, начинает громко вопить на всю комнату, Снегг же, кажется, делает вид, что ничего не слышит. - Отец сказал, что моя мать умерла спустя пять дней, после моего рождения. – тихо прохрипела Грейнджер, все еще глядя на свою маленькую копию. По лицу в этот момент потекли слезы, шатенка больно впивается когтями себе в ладошки, и Гарри становится настолько сильно ее жалко, что он просто молча подходит к ней и обнимает. Ребенок не прекращает плакать, а Снегг, по-прежнему не смотрит в ту сторону. Они находятся здесь, минут пять, может больше, пока наконец, маленькая Гермиона не замолкает. Именно после этого, профессор в первый раз, кинул взгляд в ту сторону, встал, взял кое-как ребенка на руки, видимо, чтобы проверить все ли с ней в порядке. Северус не смотрел на нее, просто не мог, в глазах то и дело бросалось лицо его мертвой жены, профессор скривил лицо, и вновь положил дочь в кровать. Он не сможет вырастить ее сам, не сможет вечно смотреть на нее и видеть лицо Химеры Снегг. Зельевар горестно ухмыльнулся, в мыслях было только одно, избавится от этого уродца, как можно скорее, ведь именно этот ребенок убил его жену. В голове всплыл последний разговор с Химерой. Он пообещал, что позаботится о ней, пообещал жене, что всегда будет рядом с их общей дочерью, но после смерти своей возлюбленной, понял, что не сможет это выполнить. Взяв вновь ребенка на руки, он кое-как утеплил ее, наверное, впервые прижал к себе и через секунду пропал. В этот момент, Гермиона и Гарри поняли, что Северус Снегг сделает. В этот момент, Грейнджер сама обняла Гарри, уткнувшись носом ему в грудь.        Сцена опять поменялась. Здесь они стояли в кабинете бывших директоров, в своем излюбленном кресле сидел Дамблдор, напротив стоял Северус Снегг, переминаясь с ноги на ногу. - Итак, Северус, что же привело вас в мой кабинет? Неужели Волан-де-Морт шлет мне весть?        Северус явно удивился такому спокойному тону от директора, - Нет никакой вести, я по собственному желанию, – он явно нервничал, заломив руки, продолжил: - Я пришел с предостережением, нет, с просьбой… пожалуйста.        Гермиона все еще стояла в объятиях Гарри, но услышав про просьбу, оттолкнулась от избранного. Заинтересовалась. Повернула голову вбок. Любопытно, о какой просьбе говорит отец. Может, ему нужна помощь в поисках дочери, которую он отдал семье маглов? - Какая же просьба ко мне может быть у Пожирателя Смерти? - Пророчество… предсказание Трелони.        Кажется, отец забыл про нее, а вот Гарри, наоборот, насторожился и стал вслушиваться. - Ах, да. – откликнулся Дамблдор, - И что из этого вы доложили Волан-де-Морту? - Все, все что слышал. – с каким-то испугом произнес профессор, - Он думает, думает, что пророчество относится к Лили Эванс!        Гарри и Гермиона переглянулись, на лице вновь появился вопрос, почему отец Грейнджер, говорит про мать Гарри, но ребята молчали, не в силах задать этот вопрос друг другу. - Но в пророчестве ничего не говорится о женщине, речь идет о мальчике, который родился в конце июля. - Вы прекрасно знаете, о чем я говорю! – в эту секунду, Снегг кулаком ударяет по столу, и тут же косится на Альбус – на лице не единой эмоции, - Он думает, что речь идет о ее сыне, он собирается отправится к ней и убить их всех. - Если она так много для вас значит, - произносит Дамблдор, немного ухмыляясь, - то Реддл несомненно пощадит ее, если вы его попросите, в обмен на сына. - Я просил. – крикнул с презрением он, вновь ударяя кулаком по столу директора, - Вы отвратительный человек. Неужели, вам плевать, что ее муж и сын погибнут? Пусть гибнут, лишь бы получить то, что вы хотите?        Северус замолчал, не спуская глаз с Дамблдора, тот, вновь хмыкнул, достал лимонную дольку и кинул ее себе в рот. Гарри удивился, директор был настолько спокойным, что, казалось, ему было все равно, что Северус распинался в его кабинете, казалось, что его совершенно не волнует, что говорит профессор Снегг. - Спрячьте их, пожалуйста, прошу, спрячься их всех. – чуть ли не со слезами на глазах, прохрипел мужчина. Слова Снегга настолько сильно засели в голове у двух студентов, никто из них не мог выкинуть картину плачущего профессора. Гарри всегда казалось, что Снегг ненавидит его, он с самого первого дня всегда придирался к нему, а в итоге, именно он просил у Дамблдора, чтобы его семью защитили? У Гермионы в голове была лишь одна мысль, а любил ли отец мать и ее? Он отказался от своей дочери, подбросив ее в другую семью, а после этого, решил спасти бывших однокурсников и их сына. Неужто решил, что таким способом, он очистит свои грехи? Чушь, он всегда любил только мать Гарри – Лили, а они были лишь обузой для него. Стало горестно и противно, что именно этот человек – ее отец.        Пока они думали, Дамблдор вновь произнес: - А что я получу взамен, Северус?        Этот вопрос, так же поверг ребят в шок. - Взамен!? – ошеломленно спросил Снегг, Гарри показалось, что сейчас профессор вновь наговорит директору кучу оскорблений, но он лишь коротко произнес: - Все, что угодно.        Сцена опять поменялась. Все тот же кабинет, все те же люди, в которых раздавались странные звуки, похожий на вой раненного животного. Профессор Снегг скорчился в кресле, Дамблдор с мрачным видом стоял над ним. - Я думал, что вы спасете ее. - Они с Джеймсом доверились не тому человеку. - спокойно произносит директор, не глядя на профессора, - Как и вы, Северус. Вы ведь тоже надеялись, что лорд Волан-де-Морт пощадит ее?        Снегг не ответил, лишь махнул головой. Слова обиды на Дамблдора так и лезли в голову, ему захотелось встать с кресла и начать крушить все на своем пути, он был готов даже накинуться на директора, который, не сдержал обещание и не смог спасти Лили, хотя обещал. - Ее сын выжил. У мальчика ее глаза, вы же помните глаза Лили Эванс? - Прекратите. – выкрикнул профессор, и, как и прежде, стукнул кулаком по столу, - Прекратите, она умерла из-за вас. Это все ваша вина, вы обещали мне… обещали, что спасете ее.        Повернувшись к профессору Снеггу спиной, Альбус тяжело вздохнул, и тихо прошипел: - Я не обещал вам это, Северус, вы сами придумали такой вариант в своей голове.        Снегг опешил, Гарри и Гермиона молчали, не в силах ничего произнести. - Вы не понимаете, - Снегг вновь начал издавать душераздирающий вопль, - сначала Химера, теперь Лили, у меня никого не осталось.        Повернувшись к профессору, Альбус, ухмыльнувшись, ответил: - Разве? А как же ваша дочь, Северус?        Он замолчал. Опешил, откуда директору известно о дочери, и хриплым голосом произнес: - У меня нет никакой дочери.        В этот момент, сердце в груди у Грейнджер защемило и схватив друга за руку, ей захотелось уйти из воспоминаний отца как можно скорее. Она знала, что это все в прошлом, что на самом деле, отец любил ее, но его слова больно ранили слух. Гриффиндорка не знала, что ей делать, а пока она размышляла об этом, сцена вновь стала меняться.        Ночь. Все тот же кабинет директора. Дамблдор, ходивший туда-сюда, Фоукс, сидящий спокойно на жердочке и молчаливый Северус Снегг. - Наступит время, когда Гарри Поттеру нужно будет сказать правду, - начинает директор, - но дождитесь, когда Волан-де- Морт станет крайне уязвимым.        Снегг поежился, - Что ему сказать? - В ночь, когда лорд Волан-де-Морт отправился в Годриковую впадину убить Гарри, Лили Поттер поставила себя между ними и заклятие отскочило. Когда это случилось, осколок души лорда Волан-де-Морта проскользнул в единственное живое существо, в самого Гарри. – старик замолчал, ребята начали переглядываться, а Снегг смотрел на директора и будто не дышал, - Вот почему мальчик умеет говорить со змеями, вот почему он может проникать в разум Волан-де-Морта, часть Темного Лорда живет внутри него.        Повисла небольшая пауза. Пока Снегг, тихим и отрешенным голосом не произнес: - Значит, когда придет время мальчик должен умереть? - Да… да. Он должен умереть, и убить его должен сам Волан-де-Морт, это самое важное. – старик закрыл глаза и наступило молчание. - Вы сохраняли все это время ему жизнь, чтобы он мог погибнуть в нужный момент? Вы использовали меня с самого начала. – прикрикнул профессор, но старик даже не повел бровью, - Я шпионил ради вас, лгал ради вас, подвергал себя опасности, опять же, ради вас, и думал, что все это для того, чтобы сохранить жизнь сыну Лили… а теперь вы говорите мне, что растили его как свинью для убоя...        Дамблдор замолчал, вновь прикрыл веки, - Только не говорите, что привязались к мальчику, Северус.        Опять молчание, лишь гляделки со стороны Гермионы и Гарри на двух взрослых людей. - Эспектро патронум! – вдруг произнес Снегг, взмахивая волшебной палочкой. Из кончика вырвалась серебряная лань, она одним прыжком спрыгнула на пол, пересекла весь кабинет и вылетела в раскрытое окно, унося заклинание в темноту. Дамблдор, Гарри и Гермиона взглянули на бывшего директора, его глаза были полны боли и слез. - После стольких лет? - Всегда. – прошептал Северус.        Через секунду, в его голове стали появляться различные воспоминания с матерью Гарри: первое знакомство, мимолетный поцелуй в щеку, первая ссора, много ссор, и самое главное, смерть Лили Эванс, когда Снегг пришел в уже разрушенный дом Поттеров и увидел тела своей возлюбленной и человека, который в школе унижал его - Джеймса.        Сцена вновь меняется, уже излюбленный кабинет директора. Тусклая свеча практически догорает на письменном столе, в кресле сидит Северус Снегг. Тишина. Ничего не происходит. Рядом нет ни единой души, профессор оглядывается, будто бы боясь, что кто-то сейчас зайдет в кабинет, а после, достает из ящика чистый пергамент и гусиное перо.        Гарри молчит, наверное, обдумывает все, что он увидел сейчас, а Гермиона медленно подходит к отцу, заглядывая ему через плечо. Она ошиблась, пергамент не чистый.        Тяжело вздохнув, Снегг начинает зачитывать, - Я знаю, что скоро умру, знаю, что тебе не понравится то, что ты увидишь в моих воспоминаниях, но я такой, какой есть, и с этим, Гермиона, уже ничего не поделаешь. Знаю, у тебя много вопросов после всего, что ты увидела, например, любил ли я твою мать и тебя? Потеря любимого человека, всегда сложно, больно, поверь, я знаю, о чем говорю… я обещал твоей матери, что позабочусь о тебе, обещал, что всегда буду рядом, но в итоге, после ее смерти, я не мог на тебя даже смотреть… ты так сильно была похожа на нее, один в один. – он отвлекся от письма и оглянулся туда, где стояла Гермиона, естественно, в тот момент, там никого не было, - Я знаю, ты спросишь, как я мог оставить своего ребенка незнакомым людям, но я наблюдал за ними, прежде, чем сделать то, что сделал. Они хорошая семья, но, к сожалению, та женщина не могла иметь детей, так что, я решил, что тебе там будет лучше… возможно, ты возненавидишь меня из-за этого, прости. – он вновь замолчал, и повернулся уже в сторону Гарри, - Я, действительно, был влюблен в Лили Эванс, был влюблен в нее с самого детства, именно после выпуска их школы, я познакомился с Химерой, подумал, неплохая возможность переключаться на нее, а чуть позже, узнав, влюбился… после смерти твоей матери, Гермиона, я остался один, любовь к Эванс вновь проснулась, а потом я узнал о пророчестве. Да, я хотел, чтобы спасли только ее, мне плевать было на ее мужа, на ребенка, я мечтал, что, когда Волан-де-Морт убьет их, она обратит свое внимание на меня, узнав, что наша жизнь закончилась на одинаковой ноте, к сожалению, у Дамблдора был свой план на это. – профессор вновь замолчал. Встал с кресла, подошел к окну и открыл его, - Я бросил своего собственного ребенка, но стал защищать чужого… ты и Поттер… у вас много общего, к моему огромному сожалению.        В кабинет начали стучать, и Снегг, перепугавшись, закрыл окно и сразу же сел в свое кресло. Воспоминания начали исчезать, выталкивая молодых людей обратно, в реальность.        Гарри и Гермиона вновь оказались в кабинете, но на этот раз уже не в воспоминаниях профессора. - Что ты чувствуешь? – после недолгой тишины, произнес Гарри, глядя на подругу. Она стояла как вкопанная возле Омута памяти, взгляд был направлен куда-то за спину избранного. - А ты? – лишь бросила девушка, и села за стол, - Он отказался от меня, потому что знал, что не справится, но при этом защищал и всегда помогал тебе… и он мертв, потому что… думаю, Волан-де-Морт узнал об этом и решил избавить от него таких способом. - Твой отец был хорошим, жаль, что я узнал это таким способом, но, а Дамблдор, все это время я думал, что могу доверять ему, а в итоге… старик с самого начала знал, что меня должен убить Волан-де-Морт, только я не понимаю, зачем нужно было столько лет ждать? Появилось еще больше вопросов, нежели чем ответов. - Думаю, что это все не просто так. – отозвалась она, все еще глядя за спину Поттера, - Я не знаю, что это может значить, прости… но, что мы будем делать дальше? - Как сказал Дамблдор, меня должен убить Волан-де-Морт… Ты должна позаботиться об убийстве змеи, чтобы… когда он убьет меня, вы должны убить его, и потом, он исчезнет, и все будет хорошо. – тихо прошептал избранный и поспешил выйти из кабинета. Грейнджер ничего не оставалось, как следовать за ним. - Гарри, подожди. – но Поттер ее не слушал, после того, как он вышел из кабинета, то побежал, что есть силы. Он знал, что подруга сейчас будет его уговаривать, она сделает все, чтобы только не пустить его на верную смерть. Сердце в груди бешено бьется. Он оглядывается, но сзади никого уже не было. Отстала, может, поняла, что так будет лучше для всех. Уже много кто умер, а ведь по сути, все могло закончится лишь его смертью, и больше ничьей. Пальцы начали дрожать от страха, в голове встал вопрос: «больно ли умирать?», но ответ на этот вопрос, увы, юноша не знал.        Он начал спускаться по вестибюльной лестнице, какая-то его часть, желала, чтобы его кто-то увидел, остановил, но замок был пуст, все были в большом зале, все еще оплакивали мертвых. Поначалу, прежде чем окончательно выйти, ему хотелось зайти туда, вновь посмотреть на всех тех, кто умер по его вине, но в конечном счете он понял, что если Грейнджер вдруг опередит его, то больше его никто не отпустит, и, горестно ухмыльнувшись, Поттер выходит на крыльцо. - Все будет хорошо, мы отнесем тебя сейчас в замок, пожалуйста, только не плачь. – заметив Джинни, Гарри остановился, взглянул на нее и на девочку, которую она успокаивала. В этот момент ему захотелось подойди и в последний раз поцеловать возлюбленную, по коже пробежал холодок. Гриффиндорец вновь взглянул на Джинни, она не замечала его, склонилась перед раненой девочкой и делала все возможное, лишь бы ребенку не было страшно и больно. Пересилив себя, он все же отвернулся и направился дальше.        В темноте стала появляться хижина Хагрида, в окнах не было света, Клык не скребся у двери, приветствуя проходящих громким лаем. В голове пронеслись воспоминания, вечер в компании друзей с камнеподобными печеньями, медный чайник на плите, огромное бородатое лицо Хагрида, Рон, изрыгающий слизняков и Гермиона, помогающая спасти Норберта… Гриффиндорец грустно вздохнул, кажется, все это было в прошлой жизни. В последний раз, взглянув на хижину, юноша двинулся дальше, пока не дошел до опушки леса и не остановился. Между деревьев скользили дементоры, он почувствовал холод, исходящий от них, и уже не был уверен, что сможет пройти невредимым. Дрожь покрылась по всему телу. У него не было сил вызвать патронус, как и не было сил идти дальше. Он осел на траву, задумался, и, вспомнив, предательство Дамблдора, его осенило. Трясущимися руками, он вынул из мешочка на шее подарок директора и стал рассматривать его. И все же, зачем он подарил ему такую бесполезную вещь, если с самого начала знал, что Гарри не выживет? Гриффиндорец покрутил снитч у себя в руке, а потом вдруг, ни с того ни с сего, прижал его к своим губам и поцеловал. Это было глупо, но то, что произошло дальше, повергло Поттера в шок – он открылся, распахнул свои крохотные крылышки, казалось, что он сейчас взлетит ввысь, но снитч по-прежнему пребывал в руке у студента. - Я открываюсь под конец. - прошептал Гарри, читая гравировку на золотом мячике. Что же это могло значить? Что значит, я открываюсь под конец? И тут, в глаза бросается маленький черный камешек посередине, и тогда избранный все понял. Изначально, мантия невидимости была у Дамблдора, именно от него, Гарри получил ее, бузинная палочка, тоже была у него, а теперь и камень. Кажется, директор школы владел всеми тремя магическими артефактами, и после смерти, он решил, что отдать камень Поттеру – это хорошая идея. Может быть, он думал, что, встретив своих родителей, Гарри будет не так страшно умирать? Сердце громко начало стучать в груди. Брюнет зажмурил глаза и повернул камень на своей ладони. Услышав тихие шаги, он открыл глаза и повернулся. Родители, Сириус и… Люпин. Он никак не ожидал увидеть бывшего преподавателя. И вновь, ради него, кто-то отдал свою жизнь. Стало паршиво. - Малыш, ты почти у цели. – произнесла, улыбающаяся мама. В этот момент захотелось подойти, обнять и никогда не отпускать ее, но Гарри боялся сделать и шагу, ноги будто приросли к земле. Он не двигался, боялся, что если сделает какой-нибудь шорох, то призраки пропадут, и, он, вновь останется один, - Осталось чуть-чуть… мы все, так сильно гордимся тобой.        Ему хотелось расплакаться, но вместо этого, он сухо прошептал, - Это больно? - Умирать? Нет, нисколько. – прошептал крестный, - Быстрее и легче, чем засыпать.        Гарри лишь кивнул головой, нельзя сказать, что он боялся смерти, больше всего он боялся неизвестности, ведь если Волан-де-Морт убьет его, то что же будет дальше? Что произойдет потом? Для него все закончится, а для остальных? - Я не хотел, чтобы вы умирали. – как можно тише произнес волшебник, - Не хотел, чтобы вы умирали из-за меня.        Он вновь хотел разреветься, но улыбки на лицах родных людей, не дали ему этого сделать. Несмотря на то, что все они пожертвовали жизнью, они, кажется, не были несчастны в мире мертвых. - Вы будете со мной? - До самого конца. — произнес отец, и Поттер, в этот момент, почувствовал себя самым счастливым человеком. Да, может быть, он без пяти минут уже в могиле, но, черт, как же приятно осознавать, что родные будут с ним.        Студент посмотрел на мать, она все еще стояла возле Джеймса, и не отрывая взгляда смотрела на сына. Ее улыбка придавала Гарри смелость, он взглянул на нее, и тихо прошептал: - Не отходи от меня. - Никогда, я всегда буду с тобой.        Теплый прилив энергии, дал сил чтобы подняться. Он вновь окинул взглядом своих родных и пошел дальше. Теперь было не страшно. Дементоры не представляли никакой угрозы, они, будто бы не видели его, будто родители приняли весь удар на себя, закрывая Гарри своими телами.        Он не особо понимал, куда идет. Не особо понимал, где ему искать Волан-де-Морта, лишь молча шел со своими спутниками глубже в лес. Не прошло и нескольких минут, как Гарри увидел впереди свет. Он вышел на поляну, где когда-то обитало чудовище Арагог, остатки огромной паутины все еще болтались на деревьях. Посреди поляны горел костер. В дрожащем свете видна была группа настороженных Пожирателей смерти, некоторые были в масках и капюшонах, некоторые с открытым лицом. Чуть поодаль сидели два великана, отбрасывая на поляну огромные тени; их жестокие, грубо вытесанные лица были похожи на скалы. Гарри увидел Фенрира: он, поеживаясь, грыз свои длинные ногти. Высокий, белокурый Роул покусывал кровоточащую губу. Люциус Малфой выглядел запуганным и сломленным, а в запавших глазах Нарциссы читались недобрые предчувствия. - Время вышло, что ж, я думал, что Поттер все же придет. – ухмыляясь, произносит Волан-де-Морт, и встав, поворачивается к пожирателям, - Вы знаете, что делать. Не щадите никого, у них был шанс на спасение! – крикнул он, обращаясь к своим приспешникам, и все, как один, начинают аплодировать и улюлюкать.        Страх, вновь, сковал его тело, но если он сейчас не выйдет, то вряд ли в дальнейшем сделает то, что должен. Гарри оглядывается, призраки все еще находятся рядом, и после улыбки от мамы, брюнет, наконец, решается. Он выходит на поляну и громко кричит: - Я здесь, не трогайте никого.        Глаза Волан-де-Морта расширились, как только он увидел Поттера, который направлялся прямо к нему навстречу. Сейчас парню не было страшно, но, сердце, в груди, явно, говорило об обратном. - Нет, Гарри, не надо! – прокричал кто-то, и повернув голову, студент увидел школьного лесничего, с ним стояли парочка пожирателей смерти. Лицо Хагрида все было красным от побоев, на лбу стекала небольшая струйка крови, но он был жив, и это не могло не радовать гриффиндорца, - Гарри, ты чего? Убегай, я их задержу! – вновь прокричал Рубеус, и, встав с колен, начал вырываться, привлекая внимание к себе, чтобы Гарри смог спокойно сбежать, но несмотря на всяческие попытки лесничего спасти ему жизнь, Поттер продолжал идти. И вот, когда он уже поравнялся с Волан-де-Мортом, на лице у темного волшебника появилась безрадостная улыбка. - Гарри Поттер. – прошипел он, глядя на студента с разных сторон, - Мальчик, который выжил, пришел умереть.        Пожиратели, все как один, начали громко смеяться, перекрикивая рев Хагрида.        Палочка под рубашкой дала о себе знать, будто бы говорила парню: «Используй меня», «Защищайся», но Гарри, лишь проигнорировал это. Его жизнь предрешена, сегодня он умрет. Брюнет оглянулся, Сириус, Люпин и родители стояли рядом, повернувшись обратно, Поттер увидел Волан-де-Морта, поднявшись бузинную палочку. В следующее мгновение, студент услышал крик Хагрида, вспышку зеленого пламени, а дальше, перед глазами все потемнело.        Снегг бежала по винтовой лестнице обратно в Большой зал. Девушка не особо смотрела за дорогой, из-за чего успела поставить себе несколько синяков на коленке, но ее это не особо интересовало. Воспоминания все еще проносились в голове с бешеной скоростью, кажется, именно так от нее убежал гриффиндорец к Темному Лорду. Конечно, она никак не могло его отговорить, ведь друг уже давно уже все решил, но, отчего-то на душе стало паршиво.        В Большом зале по-прежнему было многолюдно. Драко и Рона, гриффиндорка нашла довольно быстро, на удивление, они стояли рядом с друг другом. Снегг, улыбаясь, подходит к этим двоим. Рон выглядел подавленным, грустным, что давало понять, что он недавно плакал. В отличии от него, Драко был только грустным, но выражение его лица, уже говорило, что ничего хорошего тут не было и не может быть. - Что случилось? – промолвила Гермиона, поравнявшись с однокурсниками. Завидев ее, Малфой тут же заключил гриффиндорку в объятия. Возможно, в тот момент, он думал, что больше никогда не увидит ее. - Фред Уизли погиб. – как можно тише прошептал блондин на ухо Снегг, и, та, не раздумывая, вырвалась из объятий жениха, приобняла Рональда, оказывая тому моральную поддержку. - Ты как? - Не представляю, как сейчас Джорджу. – хрипло произнес рыжий, и, приобняв пожирательницу, кинул взгляд на Малфоя, тот, надувшись, скрестив руки на груди, прожигал в Уизли огромную дыру, - Он был таким молодым, они не заслуживают смерти. – продолжил парень, с каждым словом, Рон подтягивал Гермиону поближе к себе, от этого, нервы Малфоя были на самом пределе, а гриффиндорки и вовсе было некомфортно от этого, но у Рона умер брат, и она должна была как-то его поддержать. - Подожди, ты сказал они!? – спросила Гермиона и стала рассматривать Большой зал, но тела мертвых было так много, что тела знакомых просто терялись на их фоне. - Тонкс и Люпин погибли. – произнес Драко, и после того, как нервы вышли уже за грань, он оттащил возлюбленную от гриффиндорских лап. Пообнимались и хватит, - Хватит о грустном, лучше скажи, что вы узнали и где, собственно, Поттер? - Я потом тебе расскажу. - прошептала Снегг на ухо блондину, тот лишь кивнул, крепко обнял ее за плечи, - - Рон, помнишь, когда на первом курсе, во время игры в квиддич, мой отец читал заклинание, и, Гарри сказал, что он хочет убить его? Так вот, он не хотел его убивать, он спасал его от профессора Квиррелла, который, пытался убить Гарри. Чтобы мой отец не делал, он все делал для того, чтобы спасти Поттеру жизнь. Дамблдор сказал, что Волан-де-Морт должен убить Гарри, и он, отправился к нему, навстречу своей смерти. Это давно было предрешено, наш бывший директор преследовал какую-то цель, но, какую именно, мы не знаем. – только и произнесла она, опустив голову вниз. - Подожди, что!? – очухавшись, прокричал Рон, отчего все, кто был в Большом зале, начали оглядываться и смотреть на него, во все глаза, - И ты его так просто отпустила? Ты в своем уме? – парень явно был в бешенстве, он мог бы напасть на Гермиону прямо сейчас, но, Драко, увидев лицо Рона, тут же прикрыл ее своим телом, закрывая от бешенного Уизли. Никто не знает, на что способен он сейчас. - Я ничего не успела сделать, поверь мне, Рон, я хотела его остановить, но он сбежал от меня. Гарри сказал, что, когда Темный Лорд убьет его, чтобы мы занялись убийством змеи, а после нее, можно заняться и Волан-де-Мортом. - Значит, убьем змею, и покончим со всем этим, - закончил Драко, - Финал уже близок.        Тяжело вздохнув, Уизли потихоньку начал успокаиваться. Помешать Гарри у него уже точно не получится, наверняка, друг сейчас уже в логове пожирателей смерти, ну, или только на подходе. Пока змея жива, Волан-де-Морт непобедим. - Думаю, когда он убьет Гарри, то захочет всем нам рассказать об этом. Наверняка, Темный Лорд придет сюда, и, тогда, времени на раздумья у нас не будет. – девушка тут же вытаскивает из-за пазухи три клыка Василиска и раздает оружие своим друзьям, - Мы справимся, смерть наших близких не будет напрасной.