Иллюзорное море

С нашего рождения минуло два года. Честно говоря, вспоминаю я их с содроганием. Абсолютная беспомощность. Никогда не думала, что это такое страшное ощущение. Ты не можешь говорить, ходить, есть самостоятельно, да даже дела под себя делаешь! И самое главное – это ограничения твоего собственного тела. Проблема в тебе самом. Господи, как же это было унизительно! Но ладно тело, трудности были и само осознанием. Ведь в одном теле было две личности. Притом разнополые. Я была девушкой, а тот, кто выкинул нас во тьму – парнем. И более разных людей найти было трудно. Он – жертва эксперимента, жестокий мафиози, боец прошедший множество сражений, мастер иллюзий, тот, кто прошел все шесть путей ада и вернулся обратно. При жизни его звали Рокудо Мукуро. И я – домашняя девушка, младшая и любимая всеми дочь, кроткая мечтательница и фантазерка никогда не бравшая в руки оружие. Имя мое, к сожалению, забылось. Оба – грани двух совершенно разных миров, в обычной жизни вовек бы не встретившихся. Роковая случайность спаяла нас так плотно, что сами мы не знали где начинается один и заканчивается другой. При этом ни один из нас не занимал главенствующие положение. Две равных друг другу личностей, запертых в одном теле и никак не могущих найти точки соприкосновения, потому что слишком разные. Около года единственное что мы могли делать это думать. И думали. Разговаривали, если наш обмен мыслями и ощущениями можно так назвать, договаривались и подстраивались. В конце концов, от нас и осталось то не много, так, огрызки личностей. Ведь оба стремились сохранить в первую очередь то, что нам дорого. От парня остались навыки ведения боя, создания иллюзий, хитрость, которая в своё время помогала ему выживать и побеждать и Пламя Посмертной Воли. Именно так, с большой буквы и с пафосом. А еще – ненависть к наручникам и тюрьмам. От меня же осталась любовь к семье, безграничная фантазия, да навыки домохозяйки. Да, очень полезный набор, знаю, но в панике выбирать не приходилось. В общем, подумав, посмотрев друг на друга, прикинули варианты и решили продолжить слияние. Глядишь, получится что-нибудь толковое их двух огрызков. На удивление, все прошло очень гладко. Мы сошлись как два пазла, породив новую даже не личность, а скорее душу или суть. Это трудно объяснить, но мы были двумя половинками одного целого. И думали по-прежнему на два потока. Химера, в общем. Пока решались проблемы с сознанием мы отдали тело во власть инстинктов. За год, который понадобился для слияния, наше вместилище немного подросло и даже обрело некое подобие самостоятельности. То есть научилось ползать и некоторыми звуками выражать свое негодование или радость. Но как же это было мало для тех, кто помнил какого это – ходить, бегать, даже сражаться. Тем не менее, тело диктовало свои условия и нам пришлось с этим смириться. И мы принялись осознавать этот мир, по крупицам собирая информацию подслушивая разговоры взрослых. Мало кто обращает внимание на маленьких детей, еще меньше следит за языком. Из разговоров мы поняли, что родились в семье богатого купца недавно получившего титул барона и являлись его единственной дочерью и наследницей. И что он этим фактом не очень доволен. Ведь любой мужчина предпочтет видеть своим приемником сына. Надо отдать ему должное – ни словом, ни жестом купец не выдал своего отношения ко мне во время редких встреч. Однако с женой он не церемонился и по первости скандалы гремели знатные. А там уже прислуга разнесла, да и мать сюсюкающимся тоном мне на мужа своего жаловалась иногда. От неё же мы узнали, что зовут нас Констанцией Веструччи. Честно говоря, имя восторга не вызывало. Нам оно казалось слишком тяжеловесным, в его звуках отчетливо звенели цепи долга и кандалы происхождения. Так же мною было выяснено что находимся мы на острове Миррорбол, в городе под названием Фанки. Из полезной информации еще было знание о двух главенствующий фракциях в этом мире – пиратах и дозорных. А также, что четыре года назад был казнен Гол Д. Роджер, Король Пиратов, что бы это не значило. Более-менее определившись со своим статусом и положением, мы принялись раздувать ту искру, в которую превратилось Пламя Посмертной Воли. В любом случае, сейчас лучше было сосредоточиться на внутренних силах. Пока не подрастем. Ведь младенцы очень хрупкие. А себя мы любили и старались беречь. Поэтому только мягкие медитации, только простенькие упражнения на контроль, только самовнушение. К примеру, бралась какая-нибудь небольшая игрушка и мы старательно убеждали себя, что цвет у неё зеленый, а не коричневый, или что это не шарик, а кубик. Учитывая, что Пламя Тумана, которым мы обладали, напрямую связано с нервной системой, то тело вниманием тоже не обходили. Нами старательно и с полной самоотдачей делались те немногие упражнения, что были нам доступны. В частности, мы упорно учились ходить и до посинения играли с игрушками, направленными на развитие координации. Служанки с умилением глядели как мы серьезно и важно собираем пирамидку, складываем в абстракции кубики и стараемся пропихнуть шарик в положенное ему отверстие. Им смешно, а нам иногда хотелось зайтись в истерике – настолько раздражала неповоротливость и непослушность нашего тела. Хотя время от времени мы-таки заходились в рыданиях. Так, для отстрастки, что бы окружающим жизнь медом не казалась. Ещё мы старались научиться говорить. С этим тоже были сложности, потому что метафорически наш рот был забит галькой. Слава богу хоть язык был знакомым, японским с вкраплениями английского. Ко всему прочему, младенческое тело быстро уставало и требовало отдыха. Да и подозрения вызывать своими через чур осознанными действиями не хотелось. Так что все приходилось разбавлять обычными играми, притворяться что сплю во время медитаций и косить под попугая повторяя за служанками. Тем не менее успехи были и заметные. Наше развитие двигалось семимильными шагами. Няньки-мамки нарадоваться не могли, когда мы сначала встали, потом пошли. А потом и побежали. Вот теперь поводов радоваться у них поубавилось, ведь попробуй останови ребенка, которому все интересно. Вскоре после того как мы встали на ноги, получилось заговорить. Не очень много, пока только уверенно и четко начала произносить слова «дай», «да», «нет», «пить», «есть» и «спать». Останавливаться на этом мы не собирались. Окружающие не уставали удивляться нашему быстрому развитию – прорыв случился спустя год и один месяц после рождения. Часть успехов приходилось скрывать. Наше Пламя удалось немного раздуть. Теперь кубики послушно перекрашивались и превращались в мячики. Следующим шагом была эмпатия. Она потом откроет для нас двери во внутренние миры других людей. Долгие три месяца мы кропотливо капля за каплей старались выдавить Пламя наружу, одновременно очень аккуратно раскачивая резерв. Причем способ мне-девушке казался весьма странным. Почему-то женская половина считала, что наращивается резерв только постоянным истощением. Но мужская половина была категорически со мной не согласна. И так как он единственный их нас кто вообще знал, как обращаться с нашей силой, то целиком и полностью пришлось положились на его память. Поэтому мы терпеливо ждали пока наш «сосуд» наполниться и затем максимально сжимали содержимое и вновь оставляли его наполняться. Трудности возникли на первом же этапе – держать сжатое под контролем было чудовищно тяжело, а уж стараться не подавать виду, что бы няньки ничего не заподозрили и продолжать играть усложняло все еще на порядок. Ведь это странно, когда маленький ребенок замирает, напряженно уставившись в одну точку. Так что одновременно нами качался навык актерского мастерства. Вот когда мы порадовались своему двойному сознанию. Можно было разделить задачи друг между другом. Третий этап наступал тогда, когда сила заполняла то пространство, что было освобождено сжатием. Мы медленно ослабляли контроль и очень мягко давили на стенки «сосуда», растягивая их. Затем, когда давление переходило определенную критическую отметку, пламя направлялось в тело, прокачивая каналы, которыми служили нервы. И только в самом конце сила выплескивалась наружу. По началу наше тело просто загоралось глубоким темно-синим огнем. Только через несколько недель мы смогли получить контроль над пламенем во внешнем мире. Тогда пришло время четвертого этапа – формирование ауры. Звучит круто, но на деле мы просто старались размазать пламя по телу более-менее равномерно, а не концентрироваться вокруг рук и головы. Примерно в то же время нами было выяснена еще одна интересная вещь – окружающие не видели нашего пламени, но зато замечали результаты его воздействия. Для них всплески нашей силы выражались в том, что одежда на нас внезапно перекрашивалась в синий. Ух и напугалась наша нянька в первый раз – подумала, что мы опрокинули на себя банку с краской. Но потом списала все на усталость. По первости выплескивалось не много. Через секунд десять пламя рассеивалось. Поэтому мы старались подгадывать время так что бы в это время рядом никого не было, или хотя бы не смотрел на нас. К двум годам нам удалось завершить формирование ауры. Корячились мы над ней не просто так – воздействуя на собственную кожу Пламенем еще и снаружи, нами прокачивались все нервные окончания и повышалась общая чувствительность. Помимо очевидных минусов, в частности низкий болевой порог, были и плюсы. Мы очень остро начали ощущать окружающее пространство. Как много может сказать еле ощутимое дуновение ветра, сколько можно узнать по запаху, звуку, вкусу. Дети и так очень ярко воспринимают мир, а уж для нас все вокруг не просто расцвело – засияло. Когда ты не просто видишь, но и слышишь, ощущаешь, понимаешь, что и откуда взялось и куда исчезает, все связывается в простые логические цепочки. Мы не просто знали – мы понимали. Это был первый, самый важный уровень эмпатии. Почти сразу после взятия этой вершины нами было принято решение сделать перерыв в тренировках. Нужно было время освоится с новыми способностями. Не смотря на живой детский разум и два потока сознания, обилие информации все равно быстро нас утомляло. Поэтому в свой второй день рождения в этом мире мы приступили к плотному исследованию собственного дома и окружающего его сада.