Сети чувств

Часть 2

      Не сказала бы, что на этот раз мне удалось реально выспаться, но эта ночь была лучше предыдущих хотя бы тем, что я спала, точно убитая, ничем не обеспокоенная до самого утра. В итоге только Нори, смекнувшая неладное, умудрилась меня кое-как растолкать и отправить в душевую. Спасибо ей за внимательность. Без нее я бы еще умудрилась проспать. Как итог: прогулка способствовала сну, но из-за того, что я легла достаточно поздно (считай под утро) все равно выспаться толком не удалось. Однако, окружающие работники подметили улучшение в положительную сторону, так что пока остановлюсь на последнем варианте. К тому же мне и в самом деле понравилась прошлая прогулка, я узнала много нового, а сколько я еще могла бы узнать повтори этот подвиг снова? Еще столько вопросов роились в моей голове, я даже представить себе не могла, что испытываю такой сильный информационный голод… Вынуждена признать, наступления ночи я ожидала с нетерпением. Мне хотелось узнать об этом мире много больше, чем обрывочные сухие факты без какого-либо пояснения. Я хочу понять этот мир. И тот парень, на данный момент, лучший к этому ключ.       Дождавшись глубокой темноты, когда со стороны коридора перестали доноситься и малейшие звуки чужого движения, я приподняла крышку люка, осторожно спускаясь вниз, замирая чуть ли не через каждую ступеньку, чтобы вновь прислушаться к пустому мраку. На самых носочках быстро добралась до основной лестницы и спустилась на первый этаж, украдкой заглядывая в каждый проход и оборачиваясь, будто бы вот сейчас кто-нибудь выскочит из тьмы и схватит меня за руки, потребовав объяснений. Взяла все тот же ключ, висящий на кривом крючке, добралась до древесной створки в конце коридора – последней преграды между мной и желаемым, и уже ощутила на коже обволакивающую прохладу ночного города. Глубоко вдохнув и выдохнув, я закрыла за собой дверь, отправившись на площадь. Было тихо и пусто, как вчера, только фонари изредка покачивались под порывами скупого ветра, разбрасывая кривые тени во все стороны, слабо постанывая старыми креплениями.       Плотнее натянув рукава, обхватывая себя руками, я вновь побрела по дороге в том же самом направлении.       Не было никакой гарантии, что я вновь встречу его, поэтому мой поступок смело можно приравнивать к глупостям. Но некая надежда теплилась в душе, так что мне нужно было хотя бы попробовать, пускай теперь и было известно, что подобная прогулка сопряжена с определенным риском. Но если призадуматься, то жизнь в принципе сопряжена с риском, ведь ее может заменить только смерть, а потому все без исключения, что нас окружает, способно в любую секунду, даже в самый неожиданный момент, внести кардинальные изменения... А здесь такой соблазн, которому сложно противиться... Я уже непросто хочу, а действительно жажду ответов. Мне надоело все это неведение! До сих пор было ощущение пребывания в вакууме. Словно я золотая рыбка, следящая за внешним миром из своего крохотного круглого аквариума. Маленькая и глупая, не понимающая того, что творится вокруг. До сих пор я была послушной и тихой девочкой, носа не сующей из родного двора. Но так продолжаться не может. Я не могу вечно сидеть на одном и том же месте. Чтобы понять куда двигаться, мне просто необходимо узнать окружающий мир, иначе я действительно рискую остаться никем… причем в буквальном смысле. Просто пустая оболочка с именем «Эм»…       – А ты любишь игнорировать чужие предупреждения… – послышался знакомый голос позади.       Я обернулась, наблюдая за тем, как Гаара, засунув руки в карманы брюк, неспешно шествовал в мою сторону, и, когда он почти подошел, дала свой ответ:       – А ты любишь неожиданно появляться со спины.       Он кратко посмотрел на меня, не останавливаясь, так ничего и не ответив. Пропустив его вперед, я, как и ранее, зашагала следом, смотря под ноги, изредка бросая ему в спину любопытные взгляды.       – Хочешь еще что-то узнать?.. – поинтересовался он, когда мы практически пришли к детской площадке, на которой беседовали в прошлый раз.       – Да, – без задней мысли, честно и прямо ответила я.       – …Спрашивай, – только и сказал он, после того как разместился на ближайшей лавке.       Присев на противоположном краю, но в этот раз развернувшись корпусом в его сторону, я скромно сложила руки на коленях, посмотрев на него.       – Ты говорил про ранги… м-м, в общем, может объяснишь подробнее? – решила я начать с более простого на мой взгляд, к тому же он уже говорил, что это общедоступная информация, значит излишних подозрений данный вопрос вызвать не должен.       Коротко вздохнув, возможно, готовясь к длительному диалогу, а может собираясь с мыслями, он начал говорить:       – Самый начальный ранг – генин, его получают сразу по окончанию академии после успешной сдачи всех экзаменов. Обычно это еще совсем молодые и неопытные шиноби, имеющие базовые знания техник, поэтому в основном им дают миссии ранга D, максимум C, но в отдельных случаях, отрядом генинов при сопровождении учителя ранга Джонин возможно исполнение более трудных заданий…       – Погоди, а можно пояснить таблицу сложности миссий? Ну… чтобы я лучше понимала, о чем речь.       Он тяжко вздохнул:       – Все это гораздо проще при наличии данных таблиц… D, C, B, A, S – в порядке возрастания сложности. Так сойдет?       – D, C, B… – задумчиво, практически бесшумно, пробормотала я и согласно кивнула.       – Следующий ранг – Чунин, он подразумевает наличие лидерских качеств. В их обязанности уже входит руководство и наблюдение за другими ниндзя. Ниндзя ранга Чунин легко опознать по специальному жилету. Далее идет Джонин – это уже высококвалифицированные ниндзя. Помимо обычных Джонинов есть так же Токубетсу Джонин. Люди, прошедшие специальную подготовку, а, следовательно, являющиеся экспертами в конкретной области.       – Значит… выходит страшней всего Току…су Джонин?       – Токубетсу, – терпеливо повторил он. – Нет. Страшнее АНБУ.       – А это кто?       – Специальный отряд подчиненный самому Каге.       – И… как мне понять, что передо мной член специального отряда?       – Если тебе не посчастливится встретиться с ними, то ты поймешь это сразу…       Эта фраза, тихо произнесенная, практически шепотом, но с четко выделенным каждым словом, вызвала рой морозных мурашек, неприятно скользнувших по спине. И это несмотря на то, что он выглядел все так же спокойным, однако я не могла не почувствовать некой предупреждающей угрозы, сокрытой в его бархатном тембре голоса.       Неловко потупив голову, от нахлынувших ощущений, я отвернулась, облокачиваясь на спинку лавки, закидывая руку на шею. Он перевел взгляд на заскрипевшую качель, что пришла в движение от проскочившего мимо ветра. Вновь искоса взглянула на него. Совсем спокойный, ничего не изменилось внешне, я бы даже сказала, что выглядит расслабленным. Может… все же показалось? Воображение разыгралось, да и просто холод пробрал, сейчас и вправду стало прохладно…       – А-а… любой у вас может стать шиноби? Или есть какие-то ограничения?.. Ну, там, по возрасту? – попыталась я прервать возникшую паузу, на ходу придумывая следующий вопрос.       – Теоретически – любой. Но льготное обучение, конкретно в нашем селении, готовы предоставить претендентам – детям, готовящимся к поступлению в академию шиноби, а также людям с явными признаками одаренности. А что?.. Интересует карьера шиноби?       – Что? – удивленно встрепенулась я. – Н-нет, не думаю. Я далека от… войны… Если ты понимаешь, о чем я.       – Точно далека? – уточнил он, с легким прищуром посмотрев мне в глаза.       Почему мне кажется, что это… сарказм… издевка? Из-за этого я растерялась, непонятливо захлопав очами, опуская взгляд на свои руки, чтобы вновь неуверенно посмотреть на него.       – Ну… вроде как. Не знаю. Но сейчас я точно этого не хочу. А вы сами построили эти стены? – резко и совсем не деликатно съехала я с темы, обращая взор на темный силуэт ограды, возвышающейся над всем селением.       – Эти? – вполне охотно продолжил он разговор, так же переводя взор на горизонт. – Нет. Если верить легендам, это ущелье было создано богами Сусаноо и Аматерасу.       – И ты веришь? – решила поинтересоваться я.       Вынуждена признать, определенную долю любопытства у меня вызывал и сам Гаара, в нем присутствовала некая таинственность и… неоднозначность.       – Я об этом не думаю.       – Совсем?       – У меня полно других дел, – пожав плечами, просто ответил он.       – А мне казалось, что ваш народ очень… верующий, духовно развитый.       – Духовно развитый говоришь… Хм-м… Это скорее традиции.       – То есть… если человек выказывает какое-либо уважение Ками-сама, то это не обязательно значит, что он является истинно верующим?       – Мы… привыкли к тому, чтоб выказывать им уважение, будь то праздники, подношения на алтарях или элементарная благодарность, но… не могу сказать, что многие в действительности задумываются над серьезностью происходящего. Для нас… это уже естественно.       Я с интересом наблюдала за ним, улавливая ощутимую разницу в его мимике, проявляющуюся в чуть сведенных бровях, более вдумчивом взгляде, с щепоткой… растерянности? Если про шиноби он рассказывал мне уверенно и четко, как по начитанному, то здесь уже чувствовалась неуверенность, сразу становилось заметным, что он далек от этой темы и в действительности мало, что в ней понимал. Это было… завораживающе и в тоже время выглядело забавно и… мило. Особенно его сменившийся тон, теперь уж он совсем не казался грозным, но я понимала, что расслабляться не стоит. Однако не могла справиться с нарастающей в геометрической прогрессии любознательностью.       – Ты, кажется, очень сведущ в военных делах, но чем-нибудь еще увлекаешься помимо своего промысла?       – Помимо?.. – глухо переспросил он.       – Ну да… Хобби какое, например? Может изучаешь чего или просто интересуешься?       – Я… – он сделал паузу, надолго задержав на мне свой задумчиво растерянный взгляд, пока я откровенно пялилась прямо на него, подперев щеку кулаком, так что в конце концов Гаара, возможно, смутившись, отвел взгляд. – У меня не было на подобное времени.       – Как же? Совсем? – удивленно спросила я, приподнимая голову.       – Работа… моя страсть. У меня была цель, которой я был завлечен с самого детства. Ей же я отдаю все свои силы и по сей день.       – Но ведь… так нельзя. Надо отдыхать! Не в плане бездельничать или тратить время на сомнительные развлечения, а элементарно переключаться на нечто другое. Если заниматься постоянно одним и тем же, не отвлекаясь ни на что, можно однажды осознать, что ты… перегорел… – я вновь опустила голову на раскрытую ладонь, скромно пряча свои уста за пальцами, внимательно смотря ему в самые глаза. – Ты это знал? – практически прошептала я, но при этом уловила мимолетно проскользнувшую реакцию в его прозрачных омутах, или по крайней мере мне думалось, что я смогла разглядеть нечто неосязаемое, однако все же я уверена, что он прекрасно расслышал мои слова.       Он молчалив (хотя и отвечает на мои вопросы, но только по факту и скупо). Практически совершенно без эмоционален. Можно сказать, что Гаара закрытый человек, но это не так. Его взгляд открыт. Он не пытается скрыть собственных чувств или как-то исказить, как это делает большинство других людей, плетя лже эмоции, играя мимикой и в целом образом, выдавая желаемое за действительное. Он не боится смотреть открыто… или, по крайней мере, он не боится меня.       – Я искренне люблю свое дело… свой народ, поэтому я не думаю, что подобное может произойти.       – Хм… – я отвела взгляд, задумчиво уставившись на выгнутую крышу горки, – если твоя идея завязана непросто на увлеченности, а на таком сильном чувстве… Но, как показывает практика, предел есть всему. – Я оперлась руками на колени, поднимаясь на ноги, неспешно двинувшись в сторону горки. – Однако ты прав. Я тебя совсем не знаю, чтобы пытаться уверять в абсолютной неправильности твоих действий. – остановившись на пол пути от своего изначального направления, я резко развернулась, закидывая руки за спину, качнувшись с пятки на носок, попутно натягивая зажатую улыбку. – Знаешь, я мало что могу рассказать в принципе. Однако, однажды во сне – видела своих родителей. Правда их образ крайне замылен в моей памяти…       Гаара приподнял брови, опершись рукой на подлокотник.       – С чего такая резкая смена темы?       – Решила… просто отвлечь от… привычной для тебя стези. Ты ведь сейчас не на работе, а здесь. Так что можно расценить, как своеобразный способ отдыха, и будет хорошо, если ты совсем отдохнешь от своей работы, хотя бы временно отвлекшись на что-то другое, пусть и не совсем для тебя интересное или… вовсе нелепое.       – С чего бы такая доброта?       – А с чего бы доброта? – хмыкнув, переспросила я, натягивая кривую улыбку.       – С чего бы ты решила мне помочь? – не меняясь в тоне, продолжил он уверено гнуть свое, так что я даже поджала губы от некой… досады.       Но недолго сетуя и раздумывая, я вновь обернулась спиной, взглянув на него через плечо.       – Потому что ты помогаешь мне, – честно созналась я.       Я уже поняла, что он крайне откровенен и прям. Какой вопрос не задай, мне будет дан честный ответ, даже если он совершенно мне не понравится или обидит. На основе этого я испытывала по отношению к нему определенное доверие, поэтому и сама дала искренний ответ.       Приблизившись к строению детского счастья, я прикоснулась к прохладному железу, различая принесенный ветром его тихий ответ, состоящий всего из одного растерянного и до безобразия краткого вопроса: «Я?..».       – Да… – подтвердила я, задумчиво заскользив рукой по преграде, расположенной вдоль желоба простейшего аттракциона. – Ты знаешь… какого это… проснуться и понять, что у тебя совершенно ничего нет, кроме собственного имени?.. – я обернула голову. Он молчал и при этом внимательно наблюдал за мной. Поэтому я спокойно продолжила свою мысль, – Что ты не знаешь и совершенно не понимаешь ничего из того, что тебя окружает? А потом оказывается, что ты должен куда-то идти… чему-то следовать. И ты послушно идешь, следуя данным наставлениям, – нахмурившись, я посмотрела на свою руку, все еще лежащую на хладном металле, практически на уровне собственных глаз, медленно сжимая пальцы, словно этим самым неосознанно пыталась продемонстрировать свое бессилие. – При этом ты все так же не понимаешь того, что творится вокруг. Просто… бессмысленно следуешь выданной краткой инструкции, но как такового движения нет... Не то чтобы ты наконец пролил свет, открыв для меня все закрытые двери, благодаря чему я точно могла бы обозначить свой собственный путь, но… по крайней мере теперь я чувствую себя больше, чем просто «Эм»…       Вздохнув, я оттолкнулась рукой от гладкой поверхности, побредя в противоположном направлении, неспешно пересекая детскую площадку, рассматривая мерцающе-возмутительную красоту холодного неба.       Мне многое хотелось бы высказать по этому поводу, но я не считала это действительно необходимым… разбегаться на полное повествование своей краткой истории или же пускаться в странствия по собственным внутренним переживаниям. Я могла бы ему это доверить… высказать хоть кому-то, хотя бы малую часть, но это вовсе не значит, что ему в действительности необходимо слышать что-то подобное. Не удивлюсь, если вдруг узнаю, что ему это совершенно не интересно, но это было бы абсолютно справедливым высказыванием, правда, стоит признать, что разойдись я на более долгое повествование, услышать подобное… было бы очень обидно. А так… ничего серьезного. Как и в целом наши отношения. Странные и непонятные. Я чувствую, что он честен, и потому честна сама, обзывая это своеобразным доверием, но при этом в действительности Гаара не доверяет мне, это очевидно, а потому я не могу доверять ему. Мы вроде бы только знакомые, но меж тем присутствует ощущение большего… как бы это глупо не звучало, с учетом в целом недавно начатого скупого общения. А посему я не могу сказать, что между нами присутствует хотя бы десятая часть дружественных отношений.       – Ты здесь уже давно… – отозвался в стороне его голос, но уже в другой… не там, где он предположительно должен был бы быть, так что я тут же обернула голову в попытке обнаружить его. Он так же поднялся и вышел на площадку, равномерно пересекая пространство, перпендикулярно оставленной линии моих следов, как и я ранее, бездумно блуждая глазами по темному небосводу. – Неужели ты ни с кем не разговаривала до этого?.. – его голос был совсем тихий и очень приятно ласкал слух, придавая ночи оттенок таинственности и… сказочности.       Да, почему-то мне подумалось, что именно таким голосом лучше всего рассказывать в столь спокойный час загадочные легенды и невероятные сказания.       – Я общалась… но больше по работе, либо какие-то незначительные события, но… до сих пор я не пыталась узнать того, что было бы мне интересно, а если и пыталась, то очень аккуратно и скромно… Я не пыталась… в действительности развиваться. Меня… пугала эта неизвестность, то что я могла бы узнать, и что за этим последует. И это… до сих пор пугает.       Я немного стыдливо опустила свой печальный взор под ноги. Мне и в самом деле страшно во все это влезать. Пытаться узнать этот пугающе большой мир… В незнании имеется спокойствие, не зря говорят: «Меньше знаешь, крепче спишь», но вместе с этим, со временем, все острее начинаешь чувствовать свою ограниченность… Ты буквально подлинно начинаешь ощущать то, как жесткие прутья миниатюрной клетки, в которой оказываешься волею судьбы, впиваются в мягкую плоть твоего тела, сдавливая кости до вполне натурально слышимого хруста. Хочется вырваться, оказаться свободной, вдохнуть чистого воздуха полной грудью…       Гаара отвел взгляд в сторону, перенеся вес на одну ногу, укладывая руки на груди, но так ничего и не ответил. Возможно, просто не знал, что можно было бы в такой ситуации говорить, а может счел, что деликатно промолчать было бы лучше.       Несколько долгих минут мы стояли во мраке ночи, каждый раздумывая о чем-то своем, но его бархатный голос в конечном итоге порвал тягучую тишь:       – Уже поздно… тебе разве не стоило бы отдохнуть?       – У меня завтра выходной, так что я смогу выспаться, но… да, – вяло согласилась я, натягивая улыбку, – ты прав. Мне сейчас стоило бы отдохнуть. Если ты понимаешь…       Он, молча, практически неразличимо кивнул. Но немного погодя все же добавил:       – Теперь понимаю чуть больше…