Сети чувств

Часть 4

      Я двигалась медленно под неумолимо-болезный бой пульсирующей крови, размеренно текущей по раздувшимся височным венам. И совершенно не понимала почему серый, скользящий вдаль коридор столь навязчиво шатался из стороны в сторону. Когда мне стало настолько плохо? Еще утром? Когда я вновь проснулась, будучи раздавленной в склизь? Или пока ожидала начала самого боя, сидя под самыми жаркими лучами солнца, что так удачно падали по наклонной прямо в мою сторону? А может все же в тот самый знаковый момент? Но я же так далеко сидела, пускай и осознавала происходящее… Или же это общий итог навалившейся, словно снежный ком, совокупности действий? Истощенный странными снами организм, оказавшийся в не примирительно трудно выносимых условиях, и внутренний дух, содрогнувшийся под напором скверных эмоций, продолжающих во мне раздражающе активно маячить отголосками поражающе-беспутных картин, вылились в результате одолевающей мрачной хворью.       Холод. Странно, я чувствую холод. Неужели здесь столь активно сквозит? Маловероятно. Не помню такого. Или мне так холодно от стекающего по коже морозного пота? Может я и в самом деле больна? Очень сильно больна…       Внезапный толчок резко пошатнул все окружение, и приевшийся гул растворился в пространстве, переменившись громким, отвратительно тонким восклицанием.       – Смотри куда прешь!       – Пошла в жопу!       Я даже не видела того, кто мне это сказал, лишь болезненно жмурила глаза, естественно сводя брови в раздражающем жесте. А в следующее мгновение я серьезно похолодела, содрогнувшись от пробежавшей волны ледяных мурашек, удивленно раскрывая тяжеленные веки.       «Это что… я сказала?».       Грохот отпечатавшийся от прилетевшей по затылку стенки, раскололся мучительными искрами сверкающих осколков под чернотой закрытых век, но чудом не накрыл сознание темной беспробудной пеленой.       Раскрыв глаза сквозь сдавливающую боль, я посмотрела в яростно блестящие огнем очи, трясущимися руками вгрызаясь в чужой хват на шее.       – Что ты сказала? – не спросили, а прорычали мне в самое лицо.       Кто бы мог подумать, что я окажусь в подобной ситуации, причем в действительности по собственной вине. Кто меня вообще за язык тянул, и почему именно так?!       Будучи поглощенной вполне весомым страхом, мне хотелось бы вымолвить слова прощения, лепетать что-то о несуразном недоразумении, но я лишь молча кряхтела, не то от невозможности что-либо сказать, не то от того, что не знала, о чем и в самом деле стоило бы говорить, ибо соображать во время реального удушья в окружившем меня паническом вихре было крайне сложно.       – Хочешь из деревни вылететь? – послышался в стороне до боли знакомый, и в тоже время совершенно непривычно грубый и холодный голос, от которого я моментально замерла, лишь болезненно скривившись, словно воочию ощутив, как покрываюсь колкой корочкой льда.       Я кое-как скосила взор вбок, чтобы убедиться, не обозналась ли?       Но в коридоре и в самом деле стояла Нори. Сложив руки на груди, она хмуро смотрела в глаза разозленной девушки.       – Что?! – резко вопросила та, будто не поняла заданного ей вопроса. – А ты еще кто такая?!       – Кто я – не столь важно, – продолжала Нори спокойно-ледяным тоном, – важно другое, что ты нарушаешь правила нашего селения. Эта девушка – гражданская, и вам, шиноби, запрещено и пальцем трогать таких. В противном случае, рискуешь оказаться в числе нукенинов. Неужели эта мелочь и в самом деле стоит таких потерь?       На некоторое время в коридоре повисла гнетущая тишина, девушки продолжали смотреть друг другу в глаза. Одна с незатухающей ненавистью, вторая с непоколебимым спокойствием. И теперь я даже не знала точно от чего мне страшно: от окружающей свинцовой атмосферы, или от того, что эта разозленная девка, оказавшаяся из числа шиноби, и в самом деле может свернуть мне шею, даже не заметив произошедшего.       Или все же от того, насколько же Нори может быть хладнокровной в подобных ситуациях… не говоря уже о в целом неожиданно пугающем образе... до сих пор не могу в это поверить, она всегда была такой?       Неизвестная столь же молниеносно отстранилась, убирая руку, как и ранее схватила меня, отчего я тут же опала на пол, звучно ударяясь коленками. Сверху послышался надменный хмык, сменившийся глухим топотом, удаляющихся пят.       Не веря всему происходящему, я судорожно обхватывала шею, глубоко вдыхая недостающего воздуха, боясь поднять глаза, будто бы она все еще стояла прямо надо мной и только и ждала, пока я задеру голову вверх, чтобы с садистским удовольствием пнуть прямо в лицо.       Рядом обозначились другие шаги, более легкие и плавные, после которых я почувствовала на своих плечах знакомое тепло, и только тогда осмелилась поднять голову.       – Ну, и любишь же ты, оказывается, встревать в неприятности, – совсем беззлобно пролепетала подруга, мягко мне улыбаясь.       – Нори-и, – жалобно протянула я, звучно смаркнувшись, при этом на удивление крайне быстро забыв о всякого рода метаморфозах, происходящих с моей подругой, стоило ей только стать прежней. Моей любимой, милой Нори, такой мне необходимой именно сейчас.       Должно быть, со стороны я крайне жалко выглядела, что самой становилось тошно, стоило только представить такую картину, но Нори напротив, не обозначила какого-либо брезгливого действия, а лишь опустилась передо мной на колени, стянув в круге теплых объятий.       – Все хорошо, я здесь, – словно мать, прошелестела она над самым ухом, поглаживая меня по спине.       И мне было действительно хорошо, но в тоже время безумно стыдно...