Зависимые

      Уже месяц я несу свою сабмиссию. И я по-настоящему счастлив. Меня частенько имели, да что там частенько — каждый день и не по одному разу. Все зависело от моего Топа. Я учился покорности и дисциплине, читал книги; меня заставляли готовить здоровую пищу, на продукты для которой мне давали денег. С работы я уволился по настоянию моего Влада. По его словам, я должен делать домашние дела и учиться, а деньги будет он зарабатывать. Не знаю, где он работает, но приносит он достаточно, чтобы ни в чем себе не отказывать. Однажды вернувшись, он сказал. — Арсений, — так он зовет меня в одном из трех случаев: он зол, доволен, или просто очень хочет. Но и в том, и в другом, и в третьем случае мне надо подставлять свою задницу. Поэтому я по обыкновению упал на колени в ноги господина. Но, похоже, это было вовсе необязательно. — Мне надо с тобой поговорить. Я разогнул спину и положил руки на колени. Мой хозяин сидел передо мной на кровати, я был перед ним. — В прошлом я часто проводил совместные сессии. Это когда несколько пар одновременно проводят сессии, ну ты, наверное, уже знаешь. Меня тут пригласили на одну из таких. Я не уверен, что ты готов, поэтому спрошу тебя. Только ответь, как чувствуешь: ты готов? Я немного офигел мягко сказать. Что я только что услышал? Мне жутко не нравилась эта затея, но я не хотел расстаивать Влада. Я испывающе глядел на него. Нет, не то чтобы я испугался, просто мне не хотелось, чтобы кто-то другой смотрел как мы с Владом. Влад наклонился и поднял мои глаза. — Понятно. По голосу понял, что он расстроился. Мне стало грустно, что не смог дать ответ, который бы порадовал моего господина. Ползком я приблизился к ногам моего хозяина и осторожно коснулся его стоп своими губами. Когда убедился, что Влад не против, поцеловал еще раз и ещё раз. — Мой милостивый Господин, простите за то, что не сразу ответил Вам. Я думаю, что совместная сессия — это очень хорошая идея. Я готов сделать для Вас все, что угодно, просто прикажите мне. — Хорошо. Тогда в это воскресенье мы поедем к одному моему знакомому. Не волнуйся, у нас всегда все чисто, мы меняем презервативы, и комната у него всегда убирается. Но на самом деле я очень волновался. Я не знал, как надо себя вести с другими Тематиками. Вдруг я сделаю что-то не то, и меня накажут; или я опозорю моего господина в глазах его друзей. Когда мы ехали к его другу, Влад все время меня успокаивал, мол, все будет хорошо. Пока со мной он, я спокоен, но что, если… Мои самые большие опасения сбылись.       Дом у друга моего хозяина был шикарный. Двухэтажный, со множеством комнат. Интерьер был подобран со вкусом. Гостиная была громадная, мы расселись у камина. Было всего четыре человека: я, мой хозяин, и друг, которого звали Макар со своим сабом Лином. Нас полу раздели, благо пол был с подогревом, мы сидели около ног наших хозяев. Лин вел себя весьма распутно, все время ластился к ногам, пошло причмокивал, лизал ноги своему хозяину, тот его отпихивал, а саб снова. Я же чувствовал себя не очень уютно и все время непроизвольно жался к моему господину. Друзья разговаривали в основном о жизни и о том, какие сессии проводили. Конечно, они выпивали, но не очень крепкое. Влад видел моё напряжение в компании неизвестных людей, чтобы как-то расслабить меня он помочил два пальца в вине и протянул мне. Я облизал их. Мне было стыдно делать это при других людях, когда они так смотрят, я возбудился от этого и ещё больше зарделся. Лин, видя, что мне перепал такой подарочек, просящее посмотрел на своего хозяина, за что тот ему дал оплеуху. Лин так обиженно посмотрел, что мне стало его немного жаль. — Влад, ты не слишком ли много ему позволяешь? — спросил Макар с издевкой. Я испуганно посмотрел на моего Топа и сильнее прижался к нему. — А ты на своего посмотри. Такой развратной сучки я ещё не встречал. Или ты давно сессии не проводил? У него аж глаза горят пламенным желанием. — Да это верно, — Макар чуть подался вперед, схватил Лина за волосы, заставил открыть рот и плюнул в него, отчего тот возбудился, — Он был наказан. — За что это? — я видел, как Влад немного напрягся от этого движения. Я потерся головой о его коленку, поддерживая господина. — А за дурные мысли о своем господине. Да, мы, как видишь часто получаем, — и правда тело у Лина было все в синяках, — А я смотрю у тебя спокойный, — он мотнул головой в мою сторону. — Да, новенький. — Ну, как же ты оказался с Владом? — вопрос предназначался мне. Не зная, должен ли я отвечать, я посмотрел на хозяина. Он кивнул, и тогда я рассказал, как познакомился с господином. — Я заметил нечто странное, творящееся с моим соседом. Пораскинув мозгами, я решил, что возможно сессийная ломка. Я провел операцию и вот мы вместе. — Ясненько. Ну что ж, может, пойдем вниз? — Да, пожалуй, а то так распьянеем до сессии.       В игровой было немного сумрачно, но все было прекрасно видно. По периметру огромной комнаты друг за другом стояли ужасающие механизмы для садизма. По центру у дальней стенки была небольшая полукруглая сцена со ступеньками. Было несколько зеркал, и орудий пыток разнообразные насадки, плетки, веревки и прочее. Горели свечи. Нам приказали привести себя в порядок и быть тут через 15 минут. Топы пошли в одну комнату, Лин отвел меня в ванную. Здесь было светло. На батарее висело два полотенца: для меня и для Лина — приготовленные заранее. Он показал мне чем можно пользоваться, как включать душ. Единственное, что меня смущало — я должен был делать это при нем?! Я неуверенно стал стягивать с себя последнее, что на мне было — трусы. Второй саб был намного увереннее. Похоже, он часто показывал своё тело разным людям и уже привык к этому. Он на меня не обращал внимания, поначалу. Но заметив, что я мешкаю, он обратился ко мне. — Что ты стесняешься? Все равно целую сессию вместе проведем, — он вздохнул, — Так что раздевайся и не стесняйся. Если уж не хочешь — ты меня и не интересуешь, — он отвернулся. — Что случилось? Ты так вздыхаешь… — обеспокоено спросил я. — Не твое дело. — Ну ладно. Он снова вздохнул. — Извини, просто это моё дело с моим Хозяином. — Прости. Я не должен был спрашивать, — я снял труселя и включил душ.       Лин оказался вполне нормальным человеком, несмотря на его поведение. Хотя возможно они с его Топом договорились об этом. Но в любом случае я не должен был вмешиваться и думать о его отношениях с господином. На мне оставался только ошейник, который мне приказали не снимать до окончания сессии. На Лине не было вообще ничего. Ровно через 15 минут мы сидели напротив двери, где были наши Топы. Когда они вышли, я поразился, как развратно они выглядели. На них были трусы-шорты черного цвета с небольшим мешочком, подчеркивающим их надо сказать немаленькие достоинства; ремни на груди были перекрещены, подобно женскому лифчику; в их руках были кожаные стеки (с этим инструментом я очень хорошо познакомился за месяц). При виде моего хозяина, мой уже остывший орган снова поднялся, что, конечно, не могло остаться не замеченным. Влад ко мне подошел. Он дотронулся до моего члена стеком. Я выдохнул со стоном и вытянулся, чуть наклоняясь назад. В это время Макар подошел к своему сабу, схватил его за шею и поднял над землей. Тот задергался, задыхаясь и пытаясь расцепить руки своего Топа. Дом разжал руки, и Лин со стуком грохнулся на пол. Было видно, что ему очень больно. Я почувствовал, что ему больно не только физически. У него была изранена сама душа. Это было видно по глазам. И я не понимал, почему он остается со своим Доминантом. Далее нас повели к сцене и заставили сесть лицом друг к другу. К ногам привязали веревки и оттянули их за наши спины (мои оковы пошли за спину сидящего напротив, его путы уходили за спину мне), прицепили к вертикальным шестам и оттянули. Ты с Лином придвинулись друг к другу, скользя голыми задницами по полу. Саб оказался между моих ног, а я между его. Наши члены соприкасались, это сильно возбуждало. Я чувствовал запах парня, его горячее дыхание. Затем мы должны были откинуться назад. Теперь уже нам связали руки и стали оттягивать назад. Я услышал вскрик Лина: видимо Макар слишком резко и сильно дернул. Я почувствовал в это время толчок. Не прошло и минуты, как мои руки и ноги затекли. В это время наши доминанты достали какие-то чехлы. Когда они развернули их, я увидел в прорезях свечи. Мне стало по-настоящему страшно. На мой члена и на член Лина стали наматывать ленту: через уретру, вокруг головки, потом через уретру и вокруг головки Лина, далее вниз кольцами и, наконец, вокруг яиц. Таким образом, мы были повязаны окончательно. Я услышал звук зажигающейся спички. Я увидел своего топа со свечкой в одной руке. Стеком он провел по моему животу и груди до самого подбородка. — Страшно? — спросил он. — Как обычно, — ответил я и получил шлепок стеком в бок, — Простите меня, Мой Господин, из-за страха не знаю, что говорю. Влад стал растирать моё тело. Мне было приятно от его прикосновений. Я проследил за его взглядом: он посмотрел на Макара (я этого не видел, но понял, что тот стоял и ждал, пока Влад закончит приготавливать мое тело; кажется, он и не собирался готовить своего сабмиссива). Влад смотрел немного недоумевающе, но потом повернул взгляд ко мне. Наконец, он встал. — Запрокинь голову, — приказал он мне. Я послушно стал разглядывать дальнюю стену, — Стисни зубы и ни звука. За каждый вскрик ты получишь 10 ударов. От страха мне заложило уши. Я не слышал, что говорил Макар Лину. Тут мою грудь между сосков пронзила боль — горячий воск прожег мой тело. Я выгнулся и вскрикнул. — Десять ударов, — огласил Влад и стал хлестать меня. Слезы покатились из глаз. Я стиснул зубы и терпел. После наказания Влад продолжил поливать меня воском. Я терпел, иногда вздрагивая и выгибаясь. Больше не проронил ни слова. В это время Лина поливали воском без остановки. Макар лил на соски горячую жидкость, я чувствовал, как его колотит, слышал его непрекращающийся крик. Макар перевел руку ближе к лицу своего саба. Капли воска закапали ему на подбородок, затем на губы, на язык — все его лицо было в каплях воска. Крик вдруг прекратился. Лин ушел в сабспейс. Быстро он. Парня отвязали, и Макар пошел насаживать его на свой пылающий член. Я же остался на сцене. Мой член уже изрядно налился кровью и готов был выпустить сперму. Последней каплей было, когда на мой член намазали парафин кистью. Я излился, выпуская в воздух мутную струйку. После этого мои ноги раздвинули и хорошенько вставили. Я кончил ещё раз, теперь уже от члена моего господина. Как же мне было хорошо… Руки Влада дотянулись до моей шеи и начали придушивать меня помаленьку. Я закатывал глаза от возбуждения, в полуобморочном состоянии я кончил ещё раз и отрубился…       Очнулся я на следующее утро на коврике в пушистых и мягких одеялах. Рядом была уже пустая кровать. Как ни странно, тело само по себе не болело, только от прикосновений. Мне нужно было в туалет и в ванную. Там, на трубе, как и ожидалось, висело полотенце. Я быстренько принял душ и вышел. Я увидел моего господина, сидящим на кровати. Он ждал меня. Я, в чем был, бросился к его ногам и стал благодарить за все, что он мне подарил прошлой ночью. Я не заметил, как слезы потекли из моих глаз. Сами собой. Непроизвольно. А потом я заревел… Не знаю отчего… просто захотелось вдруг поплакать. — П-простите, я не специально… — утирая слезы, залепетал я. Влад опустился и обнял меня. — Сеня, все хорошо. Не плачь, малыш. — Можно?.. Можно мне Вас обнять, Мой Господин? — Да. И я протянул руки, обхватывая его за грудь, я уперся глазами в плечо и горячо заплакал.       Когда я все же успокоился, мы спустились в столовую. Моя тарелка с едой стояла на полу около ножки стола. Одеть мне разрешили только нижнее белье. Помимо трусов на мне был ошейник, который я редко снимал. Поэтому я чувствовал себя не очень комфортно. Я пристроился рядом с моим господином в ногах.       Лин так и не вышел на завтрак. Но перед отъездом он вышел попрощаться. Когда я его увидел, у меня была настоящая истерика: его лицо было наполовину в ожогах, даже на веках имелись красные следы. Я смотрел на него — его глаза были наполнены душевной боли. Я чувствовал, что меня накрывает. Я вцепился в руку Влада. Он на это никак не отреагировал. Когда я подошел к Лину, чтобы попрощаться, он мне сказал кое-что. Я ещё долго не мог понять, что же имел в виду Лин, но все случилось, как он сказал. Возможно, он смотрел дальше, чем я. «Ты ещё вернешься, — вот что он сказал».