Заоблачный офис

Уолш_Star: Лори, когда ты приедешь??? Лорюсик: Дай мне выспаться! Уолш_Star: Я просил тебя приехать к восьми часам!!! Лорюсик: Точно. Было дело. А я в ответ послала тебя подальше. Уолш_Star: Совершенно несправедливо, стоит заметить!! Лорюсик: ... Лорюсик: Просто отстань.       Шейн обиженно засопел, но в кабинет, протяжно зевнув, вошла Андреа, оборвав инфантильную сцену. - Это не могло подождать, скажем, до обеда? - прозевала она, плюхнувшись на стул и непроизвольно закрывая глаза. - Дело очень серьёзное, - мотнул головой шериф. - А в обед ты бы отбрехалась тем, что... э-э-э... - он задумчиво поскрёб лысину. - Тем, что обедаешь! - Зато сейчас я даже не завтракала, - скривилась Харрисон. - И, вообще, приехала чисто случайно. Твой звонок меня разбудил и напугал. - А не надо спать, когда в городе такое творится! - вспыхнул Уолш.       Андреа страдальчески застонала. - Вот скажи мне: ты вчера узнал, кто совершил нападение? - Узнал. - Ты за ними поехал? - Поехал, - Шейн, казалось, начал что-то подозревать. Что-то такое, что не позволяло ему будить людей в шесть утра. Но это только казалось. - Всё подтвердилось? - Подтвердилось. - Так какого же чёрта, да простит меня Господь, ты всё ещё собираешь свидетелей?! - собрав почти всю злость, прикрикнула Андреа и тут же обессиленно и сонно вновь откинулась на спинку стула. - Я хочу, чтобы весь наш квартал дал показания. Тогда я смогу предоставить их шерифу из квартала Эда, и шериф отдаст этих преступников мне.       Харрисон перебрала в голове все законы и предписания. Потом попыталась выстроить логическую цепочку. С первым ей удалось справиться быстро, правда, нерезультативно — никаких законов на это счёт не было. Со вторым пришлось сложнее в силу склада ума. Погорев окончательно на трудных мыслеманипуляциях, Андреа сдалась: - В чём связь? - Я просто хочу, чтобы они сидели в моей тюрьме, - совершенно серьёзно заявил Уолш. - Шериф из гетто допустит, что Пелетье и Диксон опять возьмутся за разбой, а это опасно. - Но... в чём связь? - попытала ещё раз счастья Андреа. - Этот коп, который у них шерифом, надо мной только поржал, - надулся Шейн. - Сказал, что, если я до трёх часов пополудни соберу показания народа из нашего квартала, то он мне отдаст эту парочку. Зуб даю, у них там договорённость! - Ну, и что ты сделаешь? - вздохнула блондинка. - Даже если соберёшь? А ведь нас здесь человек триста, а то и больше — попросту не успеешь. - Ничего! Получится! - махнул рукой полицай. - А потом назначу высокий суд. Очень высокий и очень страшный. За преступления на земле и на небе. А потом налысо обрею. А потом колонию строгого режима. А потом пытки. А потом... - Уолш успел мечтательно закатить глаза. - Стоп-стоп! - оборвала его Харрисон. - Во-первых, тот коп тебя просто развёл. Во-вторых, не надо опускаться, Шейн. Ты бы, наверное, и до смертной казни довёл, будь такая возможность, но, уверяю, это излишне. - Почему? Или, как у вас там говорят? аргументируй! - Потому что Мэрла Джон и Эд боятся теперь больше, чем тебя.       Уолш растерянно хлопнул глазами. Самолюбие его было унижено. Украдкой взглянув ещё раз в экран мобильного, он вспомнил подходящее к случаю слово: - Несправедливо! - Однако факт, - констатировала Харрисон. - Когда Эд получил от Мэрла в прошлый раз, был настолько пьян, что не запомнил лица. Да и старший Диксон тогда не отставал по количеству бутылок. В общем, Мэрл им не снился. Зато теперь... - она невольно улыбнулась. Любила справедливость.       Выходя из кабинета шерифа, Андреа столкнулась лоб в лоб с Леоном, который притаился у двери со стаканом возле уха. - А ты что творишь? - нахмурилась адвокат, глядя на едва сдерживающего гиений смех Бассета. - Умора просто с этим лысым! - захихикал коп. - Даже если я с ним отупею — плевать! Хоть поржу перед кончиной рассудка! - Ну-ну, - хмыкнула Харрисон. - Давай, я досчитаю до пяти? - Не понял? - насторожился Леон. - Бассет, зайди ко мне! - гавкнул телефон на столе.       Хёршил не был уверен, спал ли сегодня. По крайней мере сейчас, утром, когда за окном приветливо щебетали пичуги, он лежал на спине, вытянув руки по швам, боясь шевельнуться, и таращился широко распахнутыми глазами в потолок.       Накануне, через час после полуночи, домой вернулись пьяные и весёлые Джозефина и Аннет, на которых произошедшее нападение никак не повлияло. Старый Грин по-наивности надеялся, что они забудут дорогу и вернутся в свои дома, но они не забыли не только это, но ещё и вспомнили кое-что другое. Кое-что такое, что до сих пор вселяло ужас, смешанный с другим тревожным чувством. Об этом чувстве Хёршил старался не думать.       Первое, что вспомнилось двум хохотушкам — это старая, как мир, женская подлость. Как известно, ещё в допотопные времена из женщин с равным успехом получались как ночные кошмары, так и ночные сладкие грёзы. Одни короли падали замертво от яда, другие — от усталости post* изнурительного супружеского долга. И то, и другое было вызвано вовремя подмешанными женщиной в питьё снадобьями. Хёршил королём не был, но был торжественно им объявлен этой ночью. Ибо второе, что вспомнилось двум омолодившимся в «Фемине» бутылкой «Клары Цеткин» дамочкам, — это их бурная молодость. Настолько бурная, что в постель Хёршила она явилась не в порядке очереди от каждой, а одним сумасшедшим заходом.       Однако Грин пока не понял, радоваться ему или нет.       Зато он не мог умереть от изнеможения. А ещё он мог. Просто мог.       А по обе вытянутые руки мирно посапывали Джозефина, орнитолог по образованию, и Аннет, по образованию учитель средних классов.       Хёршил глубоко вздохнул. Наверное, ночи станут длиннее. - ...а сейчас вы увидите искусно исполненный артефакт конца одиннадцатого века. Сейчас нет тех, кто мог бы знать, как именно он работает. Одни легенды говорят, что артефакт способен поворачивать время вспять, другие — что он способен вернуть жизнь, третьи — что предназначен для более полной трансляции изображения из мира живых. Вторая версия наиболее популярна, так как многие из умерших мечтали и мечтают попасть на землю. В мире живых известно, что некромантия была особенно популярна в Европе в средние века, а в мире мёртвых известны случаи перемещений на землю, но эти случаи крайне редки и строго засекречены. Прошу, дамы и господа, к этому закрытому объекту, займите удобные места! Не толпитесь, соблюдайте дистанцию! Мы боимся, что яркий свет может повредить древний механизм!       Одним полным торжества и изящества жестом экскурсовод сдёрнула плотную зелёную ткань с кубического стеклянного стеллажа.       В стеллаже было немузейно пусто. - Где вы были завтра?       Милтон и Эми одновременно хлопнули глазами. Кто-то прошёл мимо вдоль по парку, но даже незнакомцу вслед парочка посмотрела с беззвучной мольбой. Уолш отёр проступивший пот с лица: - Заговорился... «Вчера», я хотел сказать «вчера». - Ну, дома... - промямлила Харрисон и зарделась. - У кого дома? - оживился коп. - У меня, - тихо отозвался Маммет. - Весь день? - Д-да... - Что вы там делали?       Страдание на лице Эми достигло апогея, словно бы стыд, отчаяние и страх смешались в одну сплошную эмоцию. Собственно, так и было. - Тебя Андреа прислала? - робко поинтересовалась младшая Харрисон. - Вопросы здесь задаю я! - гавкнул «детектив», и парочка вновь с завидной синхронностью дёрнулась от испуга. - То-то же, - довольно буркнул Уолш и не сдержал победной ухмылки. - Что вы делали? - Ввиду некоторых обстоятельств... согласно принятым законам морали и этики... - залепетал Милтон. - Что ты там бормочешь? - насупился Шейн. - Генеральную уборку делали, - пикнула наконец Эми, пряча глаза и всем видом доказывая, что страдание может быть ещё сильнее. - А-а-а! - Уолш расплылся в широчайшей улыбке. - Я по-о-онял! Так бы сразу и сказали! Ну и что? А потом?       Со спины к шерифу подошла миловидная женщина, деликатно тронув его за плечо: - Господин Уолш? - Я занят, - некрасиво отмахнулся рукой полицай. - Господин Уолш, дело важное! - Ну, что?! - фыркнул шериф, резко обернувшись к дамочке. - Я Рейчел, экскурсовод в местном музее истории и культуры Занебесья**. Сегодня утром... - Подождите, - опять оборвал её Уолш и попытался сказать что-то парочке.       Только попытался, ибо никакой парочки в зоне досягаемости уже не было. Зато была Рейчел, благовидно возмущённая, сдержанная, с поджатыми тёмными губами и крепко сцепленными в замок опущенными руками. Шейн вымученно вздохнул и приготовился слушать. - Когда музей закрывался, экспонат был здесь? - Наконец-то ты научился разговаривать с людьми, - пробурчал Бассет, не отрываясь от снятия отпечатков пальцев. - Цыц! - гневно гаркнул шериф. - Так что? - вернулся он к диалогу с Рейчел. - Да, последняя экскурсия включала в себя посещение артефакта, - степенно и спокойно проговорила женщина. - Он, разумеется, был на месте. - Охрана ночью делала обход? - Наш музей очень мал, а преступность в этом районе несущественна. По правде говоря, это первое ограбление за всё время работы данного квартала, а потому у нас есть лишь один охранник, и со своими полномочиями он справляется. Я могу позвать его.       От благородного, степенного и слишком уж красивого тона гида у Уолша сделалась головная боль, как это бывало каждый раз, когда ради ночных валяний очередная дамочка тащила его в места знакомства с высоким искусством. Но виду он не подал, как самый настоящий шериф, который умеет себя контролировать. Рейчел стало неловко. Ей показалось, что начальник полицейского отделения срочно захотел выйти в уборную. - Было бы хорошо. Но я ещё спрошу: у вас есть имена тех, кто посещал музей? - Обычно люди приходят сюда просто так, изучают выставку сами. У меня редко набираются группы и никакой предварительной записи нет. - А если увидите лица, узнаете? - С большой долей вероятности. Кроме того, я вижусь с потенциальными посетителями в быту, с некоторыми хорошо знакома, ибо мы являемся соседями и часто встречаемся в магазинах, парке и других общественных местах.       Головная боль Уолша достигла предела. Рейчел грустно и сочувственно опустила взгляд на миг. - У вас есть подозрения? Приезжал кто-то из других кварталов? - выдавил коп. - Не думаю, что могу указать на кого-либо. Приезжие здесь — редкость. В каждом подобном музее один набор объектов, они дублированы особой... магией, если говорить простым языком. Так что те, кто приезжают, просто могут удостовериться в этом.       Рейчел вдруг заметила, что Уолш резко потерял интерес к её повествованию, всем телом, каждой ресничкой, обратившись к арочному проходу позади. Экскурсовод подавила многозначительный вздох. Со столь импульсивными личностями ей, разумеется, приходилось иметь дело, но порядочно давно, лет десять назад. Позади же, вальяжно сложив руки в карманы и скучающе озираясь, стоял Мэрл Диксон собственной персоной. - Ты чо здесь забыл? - по-петушиному дерзко мотнул в его сторону головой мгновенно заведённый после долгого стояния с нервным перетаптыванием с ноги на ногу шериф. - Шатался мимо, увидел полицейские ленты, заскочил на вечеринку, - ухмыльнулся здоровяк. - Есть мнение, что моё участие в делах приносит больше пользы, чем участие твоей лысой черепушки. - Ты арестован, - процедил Уолш, сломав «случайно» в пальцах карандаш. - Хэй, полегче! - в деланном испуге вскинул руки Мэрл. - Я ещё жду своих ромашек и рафаэлок! - Бассет, свяжи! - рявкнул Шейн. - И не подумаю, - лениво отозвался Леон. - Только щас, кстати, понял, что фамилия у меня собачья, - он разогнулся и поднял озадаченное лицо, словно не замечая злобного сопения начальника. - Сменить, что ли?.. А ваша как? - повернулся он к Рейчел.       И та всерьёз хотела ответить. Но не успела. Мимо пронёсся страшный вихрь, каких не видела даже Оклахома. То был Шейн. Кажется, уже без своих даже таких слабеньких катушек. Мэрл летел ещё дальше, куда-то на улицу, и, скорее всего, хотел улететь очень далеко. - А это, мэм, - Бассет коротко поклонился, вежливо обращаясь к Рейчел снова, - брачные игры самца гориллы обыкновенной, гориллы вульгарис, то бишь. Gorilla gorilla gorilla... Простите, лирическое отступление! Картина: расцвет сил, взрыв гона и превалирующее над телом скудоумие. Вечером выходить из дома опасно. А мы с вами выйдем...       Придвинулся он к Рейчел очень близко.