В плену

Голова шла кругом. Весь месяц Кэрол жила в таком напряжении, что сейчас просто упала на диван в кабинете Эда и закрыла глаза, пытаясь отдышаться. Вдох-выдох. Спокойствие. Все налаживается. Все получится. Годы жизни с Эдом заставили её расслабиться. Она привыкла жить за его спиной, ничего не решая, ни о чем не думая, ни с кем почти не общаясь. И теперь, когда на неё навалилось все это, Кэрол безумно уставала. Уставала и все равно была счастлива. Счастлива… Именно счастлива. А обо всем другом Кэрол и думать не станет. Никаких мук совести, ни за что! Она ничего не делала. Он сам. Не она. Он. Главное, однажды все-таки поверить в это… Она провела пальцами по обивке дивана, который так понравился покупателям, только что покинувшим дом с твердым намерением оформить сделку как можно быстрее. Торопливо, уже привычно, отогнала от себя воспоминания о Дэриле — всего лишь эпизоде, пусть и самом счастливом в её жизни — и вспомнила ту самую ночь. Ночь, в которую она сидела возле Эда и напряженно вслушивалась в его дыхание. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох… выдох… Все. Она не поверила своему слуху и зрению, когда он перестал дышать. Поднесла к его губам зеркало и прикоснулась к груди. Мёртв. Мёртв! Кэрол рыдала так сильно, как никогда в жизни. Избитое лицо болело, и это заставляло её плакать ещё громче и отчаянней. Неужели свободна? Или наоборот — в шаге от тюрьмы? Эта мысль её отрезвила. Сначала дело — потом эмоции. Все оказалось довольно просто. Вложить в его пальцы ложку и швырнуть потом на кухонный стол. Оставить его отпечатки на шприце и бросить тот на пол к его ногам. А потом — самое тяжёлое — вернуться к Софии и попытаться заснуть. Утром пришлось долго убеждать Софию в том, что Дэрил и Мэрл — их секрет. Можно говорить обо всем, если вдруг кто спросит, кроме них. Можно говорить, что папа сидел две недели в своей комнате, нельзя только говорить, почему. Нужно сказать «не знаю». Это было самое опасное — ребёнок, который мог сообщить полиции что угодно. Но София оказалась умной девочкой. И когда Кэрол вызвала копов, сквозь рыдания проговорив, что её муж, кажется, мёртв, она только смотрела на все происходящее огромными глазами и молчала. А потом, когда офицер полиции, представившийся Риком Граймсом, усадил их на диван — тот самый, с которого четверть часа назад на носилках унесли Эда — ни разу не перебила Кэрол. А она вдохновленно рассказывала, не забывая лить слёзы, что мужа в последнее время словно подменили. Что у него была депрессия и он уходил в себя, не желая общаться с семьей. Что он ушёл в отпуск и все две недели провёл в своей комнате, просто глядя в стену. Что она пыталась даже волосы покрасить, чтобы порадовать его, на днях купила две краски в магазине, а он, увидев это, выбросил краски в мусор и — простите, офицер, мне так сложно об этом говорить, он ведь никогда раньше… сейчас я успокоюсь — ударил ее. Ударил даже дочку. Ушёл вниз и начал пить. Кэрол спряталась с дочкой в детской и прождала там до утра, боясь спуститься к нему. А когда спустилась и увидела… — Какие наркотики, офицер, вы что? Ничего подобного и никогда в нашей семье не было. Эд всегда осуждал это. Эд не мог… Может быть, вы ошиблись? Может быть, он болел и не хотел нам признаваться, а это было лекарство? Рик Граймс искренне сочувствовал ей и смотрел грустными глазами, говоря, что ошибки нет. Это наркотики. Что новички очень часто прощаются с жизнью, не рассчитав дозу и преувеличив свои возможности. А ещё он попросил задать пару вопросов Софии. И она снова не подвела. — Папа был в комнате очень долго, а потом вышел и стал кричать. Ударил меня и маму. И ушёл. Он был злой, и мы с мамой спрятались. Он скоро вернётся? Офицеру было очень неловко объяснять маленькой девочке, что её отец не вернётся, ведь у него самого, как он сказал Кэрол на прощание, есть сын такого же возраста. Больше он не появлялся. Зато появлялись другие люди, задававшие вопросы, говорившие, что ей делать и где поставить подпись. Нотариус Эда сказал, что Кэрол и Софии, в силу отсутствия завещания и других близких родственников покойного, остаётся дом, бизнес и все деньги со счёта. Когда Кэрол услышала сумму, ей стало нехорошо. Она переспросила слабым голосом, правильно ли она поняла и не ошибся ли нотариус в количестве нулей, но все было верно. На счёту Эда не было почти ничего, а ведь он целыми днями только и твердил ей о том, каким успешным предпринимателем он является и какую финансовую подушку имеет на чёрный день. Хотя чему она удивлялась? Он врал почти всегда. Все решения Кэрол приняла быстро: время плыть по течению миновало. Дом слишком большой для них двоих, значит, нужно продать. А вот с бизнесом стоит попробовать разобраться самостоятельно. Это было непросто. Кэрол почти ничего не смыслила ни в финансах, ни в продажах, но в ее распоряжении был компьютер и учебники. Днём она пыталась разобраться в документации в офисе Эда, не понимая, почему у неё ничего не сходится и откуда такие громадные недостачи, вечера проводила с дочкой, а потом полночи училась. Училась и чем дальше, тем больше понимала, что кто-то из сотрудников Эда его обманывал. А теперь обманывает и её, ничего не понимающую вдову, решившую поиграть в бизнес-вумен. Но как понять, кто именно лжет? Этого она пока не знала. Кэрол ещё много чего не знала в этой жизни, но теперь у неё была возможность учиться, и она пользовалась ею, не теряя ни одной драгоценной минуты. Она ещё докажет! Кому и что, она сама не знала, но докажет — это точно! Время не ждало. Пора подниматься, прощаться с домом, из которого она уже перевезла все их с Софией личные вещи на выходных, и возвращаться в офис. Смотреть в улыбающиеся ей лица и гадать, кто же из этих милых людей крадет у неё. А может быть, сразу все? Не удержавшись, Кэрол, встав, бросила печальный взгляд на диван. Слишком много воспоминаний. Слишком приятно ей было здесь. И слишком больно — оттого, что это никогда не повторится. Где сейчас Дэрил? Вчера в новостях показали задержание настоящего убийцы — Милтона Маммета. Вот ведь как все получилось: если бы Милтон не был таким неприметным и не успел ускользнуть с места преступления так быстро, если бы в тот же момент в этом же ресторане не оказался случайно Мэрл Диксон, если бы братья выбрали другой дом… Если бы… Все было бы совсем иначе. Все было бы по-прежнему. Побои Эда, София, больше напоминающая пугливого зверька, чем счастливого ребёнка, и не поднимающая глаз от земли Кэрол. Подойдя к зеркалу в прихожей, Кэрол взбила пальцами короткие кудряшки — новая стрижка оказалась отличной. А чистое лицо без следа синяков и вовсе казалось неузнаваемым. Кэрол уже почти не помнила, как именно она выглядит без чёрных, синих, коричневых и жёлтых пятен по всему телу и лицу. Теперь этим можно любоваться хоть каждый день! Стук в дверь заставил её поморщиться. Нужно было сразу убирать табличку «Продаётся» с лужайки перед домом. Как оно всегда случается, основная масса желающих прибегает лишь тогда, когда покупатель уже найден. Распахнув дверь и прищурившись от бившего ей прямо в глаза солнечного света, Кэрол разглядела тёмную фигуру на своём пороге и улыбнулась извиняющейся улыбкой. — Простите, дом уже продан. — Мне не дом нужен, — произнёс знакомый голос. Тот, который она слышала только во снах. Тот, который она так любила слушать месяц назад. Тот, который принадлежал самому желанному в мире человеку — Дэрилу. Он вернулся?