Воспитание любви.

      Сквозь тёмные тучи едва проглядывали слабые лучи октябрьского солнца. Молодой парень лежал на чёрном кожаном диване, свесив длинные ноги, облачённые в джинсы и красные кеды. Маркус — а именно так его звали — завалился спать, как только пришёл домой. Просто после сессии в институте его пригласила на чай однокурсница, и парень проболтался у неё часов до семи вечера. Девчонка всячески пыталась произвести на него впечатление, но в ответ видела лишь ироничную улыбку на губах и насмешливый взгляд. Мальчишка всегда пользовался спросом у девчонок, но его мысли были заняты многим другим, помимо любовных похождений.       Неожиданно в комнату ввалилась немецкая овчарка и «умыла» лицо хозяина влажным и скользким языком. Марк тут же распахнул глаза и ошалело уставился на своего мохнатого любимца, всё ещё пытаясь отойти ото сна.       — Шерлок, мохнатый ты комок, какого чёрта? На часах пять утра, мне ко второй паре.       Пёс в недоумении дёрнул левым ухом и, демонстративно развернувшись, поплёлся к выходу из гостиной, где и уснул студент.       Глубоко вздохнув, Марк поплёлся к ванной комнате, захватив с собой чистые вещи. Он запер ванную на замок и, положив вещи на стиральную машину, обернулся к зеркалу. Молодой парень вздохнул, рассматривая синяки от недосыпа под жёлто-зелёными глазами. Бледная кожа и тонкие черты лица придавали ему аристократический вид. Тонкие, длинные пальцы взлохматили волосы цвета вороньего крыла, отчего несколько локонов упало на лоб. Маркус поднял бровь и, усмехнувшись, ополоснул лицо холодной водой, пробуждаясь.       Закончив ванные процедуры, студент спустился со второго этажа на кухню, где потягивал ароматный кофе его отец — Август Борисович. Марк инстинктивно выпрямился, его лицо выдавало лёгкое напряжение. Это состояние читалось по напряжённым скулам и резкой складке на губах. Август оторвался от прочтения утренних новостей и, оценивающе взглянув на сына, в равнодушной манере произнёс:       — Доброе утро, Маркус. — В глазах отца не было не единой эмоции.       — Доброе, отец, — чётко, словно хорошо заученную фразу, произнёс парень. Хотя она была на самом деле заучена мальчишкой ещё в школьные годы.       — Как дела в институте? Я слышал, некоторые твои статьи опубликовали в газетах, — он кинул быстрый взгляд на газету.       — Да, учителю очень понравилась моя статья и… — его речь прервал жест отца, поднявшего руку.       — Отлично, — его голос прозвучал сухо. — Я ухожу на работу, ешь и собирайся на сессию.       — Да, отец, — Марк слегка поклонился своему родителю, уходящему из кухни.       Парень, оставшись один в комнате, расслаблено выдохнул.       После трапезы молодой человек пошёл в прихожую, надел чёрную лёгкую куртку и выскочил на улицу, стараясь отдалиться от отцовского поместья как можно быстрее.       Жил Маркус в Нижнем Новгороде, немного вдали от самого города, а учился в Ленинском университете. Семейная фамилия не разглашалась по неизвестным причинам. Однако Марк догадывался, что делается всё это ради безопасности. Только зачем? Этого не мог сказать никто. Будучи пятилетним мальчишкой, он вместе с семьёй переехал в Англию и жил там вплоть до смерти матери, случившейся три года тому назад. Благодаря переезду мальчик теперь свободно разговаривал как на русском, так и на английском. Проблемы парня начались сразу же после смерти мамы. Отец стал холодно к нему относиться и наказывал за малейшую провинность. Однако Марк понимал такую смену отношения к сыну. У его матери был выбор — или она, или ребёнок. Женщина настояла на том, что ребёнок должен родиться, и чудом уцелела сама. А когда Марку исполнилось семнадцать, забеременела вновь. И тогда не стало ни матери, ни ребёнка. Август Борисович прямо в больнице схватил единственного сына за воротник рубашки и влепил сильную пощёчину. Мальчишка упал и нечаянно сбил рукой капельницу. Та с грохотом рухнула прямо на кафельный пол.       — Лучше бы ты не родился, — сказал отец в тот самый вечер.       — Но я УЖЕ родился, — тихо, но зло ответил Марк.       С этих пор между отцом и сыном выросла непробиваемая стена, которую уже ничем не разрушить. Только вот тогда Август стал выжимать из парня все соки. Отдал его в секцию по восточным единоборствам и заваливал учёбой так, что у Марка не оставалось времени и сил на обычную подростковую жизнь. Жизнь мальчишки. Отец просто пользовался мальчиком, пользовался в своих личных целях.       «Люди были созданы для того, чтобы их любили, а вещи были созданы для того, чтобы ими пользовались, а не наоборот», — подумал парень, вновь переживая те годы. Он дрожащей рукой протянул руку к кондуктору и взял билет.       Выйдя из маршрутки, Марк направился к институту, сворачивая в переулок, где можно было значительно сократить путь. Узкая арка из красного кирпича всегда вызывала у него приступы клаустрофобии. Но, несмотря ни на что, это место было довольно-таки красивым. Возможно, это было из-за плюща, змейками обвивающего камень. Но то, что произошло потом, ещё долго не могло уложиться в голове парня.       Из-за поворота вышли два молодца крепкого телосложения и с явными намерениями двинулись на студента. Но Маркус тоже был не промах. Быстро оценив ситуацию, он решил мигом ретироваться, но мужики закрыли ему все пути к отступлению. Парнишка ухмыльнулся и ждал первой атаки. Его ожидание оказалось недолгим: один темноволосый кинулся на него с надеждой заломить руку. Марк без труда вильнул в сторону и с разворота ударил обидчика ногой по пояснице. Тот зарычал, и к бою подключился второй — рыжеволосый парнишка ненамного старше Маркуса. В этот раз первым кинулся Марк и был откинут в стену, будто тряпичная кукла. Студент сдул упавшую чёлку с глаз и приготовился к следующей атаке, но вдруг почувствовал чьи-то горячие пальцы на шее. Они скользнули чуть ниже и сдавили сонную артерию, лишая мальчишку сознания.       Очнулся Марк в какой-то тёмной комнате. Над головой горела одинокая лампочка, освещая парня, но скрывая то, что кроется в углах комнаты. Сидел парень на стуле. Его руки за спинкой стула были связаны тугой верёвкой, впивающейся в кожу при каждом движении. Ноги тоже были неподвижны из-за тугих верёвок. Марк зарычал в злобном бессилии. Но тут где-то хлопнула железная дверь, и из тени вышел человек. Студент с любопытством стал рассматривать новоприбывшего, но делал это с самым независимым видом, который только мог изобразить человек. Тот, что вошёл в комнату, оказался мужчиной лет двадцати шести. Густые белокурые волосы закрывали лоб, а золотисто-карие глаза светились недружелюбным огнём. Парень заметил, что у мужчины было атлетическое телосложение. Это было видно даже несмотря на его одежду: белоснежная рубашка, чёрные брюки и того же цвета туфли. Заметив, что его разглядывают, мужчина ухмыльнулся и подошёл ближе к пленнику. Осторожно взял его за подбородок, заглянул прямо в глаза.       — Ну что, лисёнок, попался? — на удивление Марка у мужчины оказался мягкий, даже нежный голос.       Студент ответил:       — Раз уж я сижу здесь связанный, то, скорее всего, попался. Кто Вы? — спросил он.       — Смотри какой шустрый, — пожурил его мужчина. — И всё же я отвечу тебе. Меня зовут Дмитрий, я здесь главный и я буду решать твою дальнейшую судьбу. — Он пододвинул к себе стул, поставил его спинкой вперёд и оседлал, таким образом оказавшись напротив парня. — Я мафия этого города, если тебе так удобно.       — Вы не очень смахиваете на местный криминальный авторитет, — недоверчиво прищурился студент. — Слишком уж молодой.       — Да ну? — неожиданно развеселился Дмитрий. — Что-то мне подсказывает, за это время мы узнаем друг друга с разных сторон. Не так ли, малыш?       — Не так ли, — мрачно отозвался Маркус. — Зачем я Вам?       — Ну и насмешил. Ты сынок богатенького бизнесмена, который в своё время сильно обидел нас. И сейчас мы нашли тебя, его слабое место. Стоит нам лишь пальцем тебя тронуть, и твой папаша отдаст всё что нам нужно. Он в большом долгу передо мной.       — Что же он вам задолжал? — голос Марка предательски задрожал.       Лицо мафии стало мрачнее тучи, но всё же он ответил:       — Он задолжал свою смерть…       Вдруг что-то молнией дёрнуло сознание парня, и тот завопил:       — Мой отец никогда не придёт спасти меня! Никогда, слышите?! Я… Он меня не любит! Я ему не нужен! Да он будет только рад, если я погибну. Не надо…       Его речь заткнул кляп, впихнутый Дмитрием. Из широкого кармана брюк он вынул маленькую камеру и поставил прямо на стол, чтобы записывать всё происходящее. Зажглась красная лампочка, и Дмитрий с улыбкой начал говорить:       — Август, дружище! — Он картинным жестом раскинул руки. — Мы тут мимоходом катались по городу и заметили твоего миленького сынишку! Как же мы могли не позвать его в гости? — Мафия кинула на Маркуса торжествующий взгляд. — Не спорю, у парнишки есть зубки, но что он против нас? Верно, Марк?       В следующий миг студент скривился от боли — Дмитрий ударил прямо в живот и, словно передумав, вытащил кляп. Парень заскулил от боли, так как после удара в живот следовала обжигающая пощёчина.       — Нравится? — спросил он, обращаясь к сыну бизнесмена, поднимая его голову за чёрные волосы.       Вместо ответа парень плюнул прямо на штанину Дмитрия.       — Мальчишка… — прошипел тот, выключая запись. — Ты же не хочешь, чтобы я сердился?       — Может и хочу! — с вызовом бросил Марк. — Может, изобьёте меня до смерти, чтобы время не терять, а?       — Я что, похож на маньяка, который от нечего делать режет людей? — лениво спросил блондин.       — Нет, Вы просто ебанат, — спокойно ответил Маркус.       Дмитрий напрягся и, наконец, криво улыбнувшись, вышел из комнаты и крикнул в коридор:       — Пацана ко мне в комнату, живо! И не трогать его, ему и так сегодня не поздоровится!       От этих слов по телу Марка пробежали мурашки.       — Ч-что Вы собираетесь со мной сделать? — спросил он.       — Поиграть, — загадочно усмехнувшись, произнёс Дмитрий и скрылся в коридорах неизвестного здания.       Парень ничего не стал спрашивать, в голове крутилась лишь одна навязчивая мысль: «Какого хрена?»