Воспитание любви.

      Мальчишку вели те же самые мужчины, что и напали на него по дороге в институт. Слышались мерные постукивания подошвы от ботинок по кафельному полу.       «Поиграть, — вертелось у него в голове. — Ну что ж, посмотрим, какую игру приготовила для меня городская мафиози».       Они остановились у светлой деревянной двери. Рыжий парнишка робко постучался, и дверь с тихим скрипом открылась. Золотисто-карие глаза вновь уставились на Марка. На пороге появился Дмитрий.       — Входи, — пригласил он. — А вы, — обратился он к парням, — можете идти домой. Мальчишка у меня надолго.       Те покорно кивнули и тихо удалились.       — Не боитесь, что я сбегу? — ухмыльнулся Маркус.       — Куда ты от меня денешься, — в тон ему ответил Дмитрий. — Знал бы ты, в какую задницу нас вогнал твой папаша, — шёпотом добавил он, беря за плечо студента, втаскивая в комнату.       Марк оказался в просторной, светлой комнате, выполненной в восточных традициях. Посередине комнаты стоял низкий столик, и Дмитрий уселся за него, сложил ноги по-турецки. Он кивнул на место напротив себя, и парень повиновался, сел.       — Так во что Вы хотели со мной играть? — боязливо спросил он.       Мафиози улыбнулся и неожиданно для студента вытащил из кармашка рубашки стопку игральных карт.       — Не против одной партии? — В глазах заплясали лукавые огоньки. — Нам надо узнать друг друга поближе.       — Зачем? — искренне изумился Марк.       — Из личных побуждений, — коротко ответил Дмитрий.       — Я согласен, — сказал, будто бросив вызов, парень.       Криминальный авторитет города стал не спеша тасовать колоду, а потом разложил по шесть карт.       — Козыри черви, — огласил он. — Я хожу, шестёрка.       Он положил на столик семёрку крестей, а Марк покрыл её дамой той же масти.       — А теперь то, зачем я на самом деле позвал тебя, — сказал Дмитрий. — Каждый ход и с твоей, и с моей стороны будет сопровождаться вопросом. Итак, вопрос: опиши своего отца как человека.       — Что? — не понял парень. С каждым разом Дмитрий всё больше походил на сумасшедшего.       — Просто отвечай на вопрос, — терпеливо, словно маленькому ребёнку, объяснил мужчина.       — Ну, он богатый бизнесмен…       — Характер. Мне нужен характер.       — Холодный, равнодушный, циничный, жестокий… — зло стал отвечать студент.       — Продолжай, — кивнул Дмитрий.       — Он очень плохой человек, отвратительный! Ненавижу его! — всё больше распалялся парень. — Лучше бы его не было в моей жизни! Лучше бы ничего этого не было, я презираю его и всей душой хочу быть как можно дальше от него… — Он перевёл дух.       — Полегчало? — спросил мафиози.       — Д-да… — засмущавшись, ответил мальчишка. — Зачем вы это спросили?       — Для того чтобы узнать жертву, надо пообщаться с жертвой, — резонно заметил Дмитрий. — Нами управляет тот, кто нас злит. В твоём случае этот «кто-то» — твой отец. Ты выговорился мне — чужому, враждебно настроенному человеку, это многое значит.       Не говоря ни слова парень положил короля бубен.       — Мой вопрос: почему ты стал мафией? — Жёлто-зелёные глаза бесстрашно рассматривали вмиг посеревшее лицо мужчины.       — Хорошо, слушай. Мне было пять лет, и тогда я лишился матери. Представляешь? У меня была младшая сестра, которая на три года младше меня. Отец вырастил нас как и подобает, с любовью и лаской. Казалось, мы живём в сказке… Всё так хорошо, радужно и красиво. Но сказки не всегда бывают добрыми. Однажды, когда мне было пятнадцать, моего отца… застрелили. И знаешь, кто? Заказник твоего папаши. Мой папа был таким же бизнесменом, как и твой, они были соперниками. И вот в один прекрасный день это чудовище лишает меня и мою сестру последней опоры — отца. Август убил… убил его… — Дмитрий перевёл дух. — Но самое страшное — он лишил рассудка сестру. — Карие глаза остекленели, погружая мужчину в воспоминания с головой. — Её сдали в лечебницу, а я остался на улице, пока меня не забрали в детский дом. Всё это время я вынашивал планы мести и в какой-то миг услышал, что у Августа Борисовича родился сынок. Эта мысль была триумфальна, я понял, на что давить, где слабое место этого негодяя. Меня так и не пристроили к семье, и в восемнадцать лет я остался на улице. Но я не растерялся, собрал лучших в свою компанию. Эти люди все были жертвами или были тесно связаны с жертвами твоего отца. Каждый из них желает отомстить, с ними легко договориться, ими легко манипулировать. Почва моего желания быть мафией — месть. Месть за папу, месть за сестру, которая лишилась ума из-за твоего папаши! Месть за всех, кого твой отец ранил. Такой ответ подходит?       — Извините, — осипшим голосом пролепетал Марк. — Я понятия не имел, насколько ужасен мой отец.       На протяжении рассказа Дмитрия Маркус подмечал, как меняется его лицо. Оно то горит ненавистью, то сереет в страхе и отвращении, то каменеет, словно превратившись в статую. Парню стало на самом деле его жаль, что уж и говорить.       Дрожащая рука мафии накрыла карту тузом.       — Мой ход, — напомнил мужчина.       На сей раз на стол легла дама червей.       — Козырь? — недоумевал Марк.       — Большая карта для большого вопроса, — пояснил Дмитрий. — Итак, почему ты так отозвался о своём отце в первом вопросе?       — Видите ли, моя мать тоже умерла. Она забеременела во второй раз, и роды не пережили ни она, ни ребёнок. Тогда отец сорвался на мне и избил. Это, конечно же, был не единичный случай. Он делал это часто, очень часто. А я терпел. Потому что считал это должным. Я тоже винил себя в смерти мамы и понимал эмоции отца. Но в какой-то момент я понял, что это всё не моя вина! Я ничего не сделал, а отец просто искал виноватых. Он по-настоящему гнилой человек. Он унижает, оскверняет, убивает, лишь бы добиться своей цели. Всё.       Марк покрыл карту тузом червей. На кон легла десятка пик.       — Ваше главное разочарование?       — В людях, — спокойно ответил Дмитрий.       — Подробнее.       — Многим из нас пора в изумрудный город: кому-то за сердцем, кому-то за мозгами. Храбрость, между прочим, тоже иногда не помешает.       Маркус весело усмехнулся. Мафиози вёл свою игру, это стало понятно с самого начала. Но хотелось пройти её до конца, доказать, что пленники тоже могут бить. И порой бьют похлеще самой обжигающей плети.       Десятку покрыл валет. Вновь шёл Дмитрий. Он положил восьмёрку бубен.       — Как ты думаешь, ради будущего нужно завязывать с прошлым?       — Это зависит от того, кто завязывает и ради чего завязывает. Порой прошлое даёт толчок к будущему, а иногда оно связывает тебя по рукам и ногам, приказывая оставаться на месте. Я не могу дать ответа на Ваш вопрос.       — Почему ты не упомянул настоящее? — улыбнулся краешком рта мужчина. — Только настоящее может решить твоё будущее, и только настоящее поможет забыть прошлое.       — Вы умны, — признал Марк. — Я считаю, что многим людям с Вами интересно.       — Я умён, — согласился Дмитрий. — Но и опасен. Игра окончена, Маркус, живите настоящим. Не оглядывайтесь на прошлое и не вглядывайтесь в будущее.       — Вы учите меня, что не надо оглядываться на прошлое, хотя живёте лишь мыслями о мести.       — Да, Маркус, я живу прошлым. Месть — это лекарство. Только при его принятии можно излечить раны, оставленные временем.       Дмитрий поднялся из-за стола и аккуратно поднял лицо мальчишки за подбородок. Коснулся прохладными губами губ парня и почти сразу же отпрянул. Щеки Марка залила краска смущения, сказать, что он опешил, ничего не сказать.       — Нет, игра не окончена, — выдавил студент. — И я, и Вы сейчас находимся в самом её эпицентре.