Две вечности

      В просторной комнате не было слышно ни звука. Заходящее солнце освещало комнату красным, почти рубиновым светом. Неплотные шторы были распахнуты и слегка колыхались от приятного летнего ветерка, загоняющего в комнату запах лесных трав и деревьев. Кое-где в небе можно было заметить больших птиц, что чёрными стражниками охраняли границы миров. С улицы доносились голоса. Рабочий день был закончен.       Послышался лёгкий шорох. В большом мягком кресле, закутавшись в теплый плед, сидел молодой парень с ярко-красными волосами. Его взгляд был устремлен в одну точку и был печален. В уголках больших глаз можно было заметить блеск невыплаканных слёз.       В большой комнате мальчишка казался почти незаметным. Очередной порыв ветра заставил парня поёжиться. Его взгляд метнулся к окну, где огненный солнечный диск уже наполовину скрылся за горизонтом.       — Десять, — шепнул парень, а потом повернул голову в противоположную сторону, где был установлен небольшой постамент из белого камня. Наверху было создано что-то, напоминающее гнездо. Переплетенные веточки пылали огнем. Языки пламени шептались между собой, словно насмехаясь. Когда-то этот огонь был частью него самого, но сейчас что-то изменилось.       Дверь скрипнула, и послышались тихие шаги.       — Так и думал, что ты здесь, — послышался ласковый голос. Светловолосый мужчина в несколько шагов оказался рядом с креслом и опустился на корточки, заглядывая в покрасневшие глаза. — Хэчан-и, милый, так нельзя. Ты не можешь сидеть здесь всё время.       Тэён взял руки сына в свои, крепко их сжимая, а потом коснулся губами холодных ладошек.       — Я… Я не могу уйти, — хрипло ответил младший. — А вдруг, когда я уйду, мой малыш решит появиться на свет. Он ведь…       Дракон всхлипнул, а слезы всё-таки скатились по щекам.       — Он ведь особенный, малыш, — сказал Тэён, устраиваясь в кресле и притягивая младшего ближе.       Ли гладил по голове плачущего сына. Он не знал, что делать в таких случаях, ведь всё, что они сделали, относилось к древней магии и ответы на некоторые вопросы предки для них не оставили. Тэён не знал, как объяснить то, что из двух яиц, которые они получили в результате ритуала, одно уже подарило жизнь маленькому дракончику, а второе всё ещё лежало в своей огненной колыбели.       — Десять дней прошло с того момента, как брат появился на свет, а мой… Наш с Марком сын… Может, мы сделали что-то не так? Может, всё это было зря? Может, я не способен…       — Глупости, — ответил старший, целуя сына в красную макушку. — Ваш с Марком малыш обязательно увидит этот свет. Он несёт в себе огромное наследие силы, поэтому ему нужно намного больше времени. Ты переживаешь раньше времени.       — Я боюсь, что всё, о чём я мечтал, просто не сбудется. Мой муж находится за сотню километров от меня, каждый день рискуя жизнью. Пусть сейчас нет войны, но кто знает, что на уме у тех демонов, что не хотят возвращаться под крыло правителя Ада.       — Ты не доверяешь своему отцу? — спросил Тэён. — По-моему, из них с Марком получилась отличная команда.       — Я доверяю, — тихо сказал Хэчан, — но я предпочел бы, чтобы они оба были рядом.       Тэён обнял младшего крепче. Он понимал, что в магическом мире ещё долго придётся наводить порядок, но он совсем не одобрял рвение Джехёна держать Марка при себе, у него и без Ли было достаточно преданных демонов, чтобы бороться за мир. В отсутствии любимого Хэчан мерк, да и сам Тэён понимал, что всё тревожнее стал засыпать в холодной постели.       Старательные гномы восстановили замок огня, но Джено решил остаться в городе Алхимиков, отдав здание им. Ад постепенно восстанавливался, а лес на границе усилиями фей и Тэна преображался. Миры восстанавливались, и только его мальчик, его кровиночка, каждый вечер дрожал, кутаясь в плед. Всё тепло младшего уходило на поддержание гнезда, в котором уже полгода ждало своего часа большое яйцо с серебристой скорлупой.       — Может что-то пошло не так? — спросил младший снова, поднимая глаза и глядя на старшего отчаянным взглядом. — Я же всё повторял за тобой…       — Мы не знаем всех особенностей ритуала, милый, — признался Тэён.       — Нужно позвать Джисона! — оживился младший. — Он друид. Он всё должен знать.       — Родной, — неуверенно начал Тэён. — Джисон, он… Он лечит тех, кого можно потрогать. Защитный слой скорлупы вряд ли что-то ему покажет.       — Но ведь можно хотя бы попробовать…       Хэчан выбрался из объятий старшего и на слабых ногах направился к гнезду, где пламя щекотало большое серебряное яйцо. Сердце Тэёна сжалось, когда младший осторожно коснулся холодной, несмотря на пламя, скорлупы.       — Малыш, папочка здесь. Ты слышишь меня? Почему ты не хочешь показаться мне?       Дракон снова плакал, а Тэён чувствовал, что и по его щекам текут слезы. Нужно было что-то делать.       — Чанни, милый, давай ты немного поспишь, — сказал старший. Он по себе знал, как много сил уходит на поддержание огня, а в случае младшего это слишком затянулось и могло привести к истощению как физическому, так и магическому.       — А…       — Я пригляжу за твоим малышом и разбужу, если что-то изменится.       — Точно?       — Конечно, малыш.       — Мне неудобно напрягать тебя. У тебя самого на руках маленький ребёнок.       — С Сяо всё в порядке. Он уже спит. Ты тоже мое дитя, и я не могу видеть, как ты мучаешь себя. Я и так задолжал тебе слишком много.       — Брось, мы уже не раз говорили об этом, — ответил Хэчан, когда старший обнял его и помог добраться до кровати.       Тэён с тревогой смотрел, как его ребенок забывается беспокойным сном, а потом, окутав его защитным куполом, почти зарычал:       — Чон Джехён!       Картинки перед глазами замелькали, выбрасывая Тэёна на небольшую поляну, на которой были расставлены несколько палаток.       — Тэён? — показалась из одной голова демона. — Что-то случилось?       — Случилось! — возмутился Ли. — Где Марк?       — Он с отрядом в засаде у оврагов, там ставка Соквона с десятком троллей в подчинении. Ещё немного и мы избавим мир от грязи.       — Ещё немного и вы избавите этот мир от единственного огненного дракона!       Джехён побледнел и растерянно посмотрел на мужа.       — От Хэчана остались только глаза и те постоянно наполнены слезами. О чём ты думал, когда разлучал их так надолго?       — Но… Всё же было хорошо.       — Было, — выдохнул Тэён. — И если к рассвету Марк не будет дома, больше ты нас не увидишь, понял? Прекращай воевать, слышишь? Этих ублюдков покарает магия. На кону жизнь твоего сына и внука.       Дракон разорвал связь, снова оказываясь в просторной комнате. Огонь горел. Хэчан спал. Солнце уже совсем спряталось за горизонтом.       Подарив сыну поцелуй в лоб и взглянув на гнездо, Тэён вышел, зная, что угроза подействует на Джехёна как нужно и к рассвету они с Марком непременно будут дома.       Хэчану казалось, что он летит, что он снова в небе и полон сил. Его широкие крылья расправляются за спиной и становится легче дышать. Резко вниз, чтобы, сделав петлю, взлететь высоко в небо, обдуваемый ветром дракон был снова счастлив. Осторожное касание, как когда-то, такие знакомые пальцы на шее крепко держат за загривок. Ли поворачивает голову, замечая такую родную улыбку. Демон смотрит на него с обожанием. Любимые глаза сияют азартом, будто бросают вызов, и дракон поддается, выводя мертвую петлю. Марк смеётся, а Хэчан стремительно несётся к земле, чтобы оказаться в таких родных объятиях.       — Я сплю? — спросил дракон, глядя в сверкающие глаза демона.       — Ну как бы да, — ответил старший. — Но ты можешь просыпаться, а то я уже притомился тут без тебя.       Хэчан покачал головой.       — Я не могу, если я открою глаза, ты исчезнешь. Ты всегда исчезаешь.       — Прости, — сказал Минхён, взяв любимого за подбородок и пододвигаясь ближе. — Теперь я буду с тобой. Всегда. С тобой и нашим сыном.       Воспоминания о малыше заставляют сердце сжаться.       — Наш сын… Он не хочет порадовать нас своим появлением, — печально сказал младший. — Я, наверное, сделал что-то не так. Я…       — Ты ни в чём не виноват, — обнял любимого демон. — Мы всё исправим вместе, только вернись, пожалуйста. Твой папа не находит себе места. Он и не думал, что его просьба отдохнуть станет роковой. Малыш, ты спишь уже четыре дня. Пора просыпаться, слышишь?       Картинки начали меняться. Хэчан видел замок, видел Уробороса, видел чёрный дым, что когда-то едва не вытянул из него жизнь. Он видел, как вместе с папой провёл ритуал, как не хотел отпускать Марка, но смирился. Видел пламя, что поддерживало температуру гнезда. Видел обеспокоенных родителей, Минхёна и Джисона, что сидели у его кровати.       Резкий толчок вытолкнул дракона из тумана, заставляя судорожно втягивать воздух.       — Тише, тише, мой хороший, — шептал любимый голос у самого уха. Нежный поцелуй в висок и крепкие объятия. Марк, не размыкая рук, нежно прижимал младшего к себе, осторожно поглаживая по спине.       — Как ты себя чувствуешь? — спросил Пак, дотрагиваясь ладонью до ледяного лба и недовольно морщась.       — Отвратительно, — честно ответил дракон, уткнувшись носом в изгиб шеи мужа, чтобы вдохнуть такой родной запах.       Джисон усмехнулся, но промолчал, взглянув на обеспокоенного Марка.       — Это ж какими нужно быть идиотами, — покачал головой друид. — Ваш малыш создание огня и воздуха, и если в случае Тэёна и Джехёна пламя принадлежало отцу, а ветер — папе, то у вас всё наоборот. Хэчан зажег огонь, но поддерживать его нужно было отцу. Ветер раздувает пламя, делая его горячее, понимаете? Сил Хэчана не хватило до полного цикла, поэтому малыш немного задержался в развитии, а его папочка потерял слишком много сил.       — И что теперь? Он… — растерянно спросил дракон. — Он не появится на свет?       — Появится, если вы постараетесь восполнить недостающее тепло. Если не хочешь потерять обоих, не отходи от них ни на шаг, понял? — сказал друид, посмотрев на кивнувшего демона, что прижал Хэчана к себе ещё сильнее. — Ну тогда я пошёл, отдыхайте.       Джисон ушёл, оставив семью выяснять отношения.       — Прости меня, сынок, — сказал Джехён, опускаясь рядом с Хэчаном и крепко его обнимая. — Я не думал, что всё будет именно так.       — Ты не виноват, — покачал головой младший. — Никто не знал, что всё так получится. В древних книгах никогда не писали про объединение стихий. Мы пошли на риск и получили то, что получили.       — Я, надеюсь, что теперь у вас всё будет замечательно, — сказал Тэён. — Думаю, что вам надо побыть вдвоем. Пойдем, Дже, твой младший сын тоже нуждается в нашем присутствии.       Старшие ушли, а Хэчан смотрел в бездонные глаза любимого.       — Я правда спал четыре дня? — спросил дракон.       — Я так испугался, — кивнув, сказал Марк. — Первые пару дней ты и вовсе не отзывался, а сегодня я так обрадовался, когда ты снова взлетел. Это ощущение полёта — что-то неповторимое. Мне казалось, что мое сердце остановится, когда ты позволил коснуться себя, вытащить из собственной пропасти.       — Я не выбрался бы, не будь со мной тебя. Почему ты так долго не приходил? — сказал Хэчан, заплакав. В любимых руках он снова чувствовал себя живым.       — Прости, родной.       Минхён вытер ладонями слезы младшего, а потом поднял его голову за подбородок и коснулся губами любимых губ. Он сам скучал до безумия, каждую ночь во сне видел улыбку младшего. Звонкий смех звучал в его голове, вкус поцелуев оседал на языке, а губы зудели в ожидании. Сейчас, терзая пухлые губы, хотелось раствориться в этих нежных прикосновениях. Руки блуждали по любимому телу. Донхёк был холодным, обжигающе холодным, но Марк не мог остановиться, прижимая его ближе. Когда с губ младшего сорвался стон, одежда полетела в стороны. Минхён готов был на всё, лишь бы его мальчик больше не чувствовал себя одиноким.       Смуглая кожа напоминала шоколад. Демон касался губами каждого сантиметра. Казалось, Хэчан был сладким, самым лакомым кусочком. Тоска по этому телу не давала останавливаться. Голос дракона, что срывался на крики и хриплые стоны, подзадоривал. Хотелось большего. Хотелось, чтобы сейчас весь мир сузился до этой комнаты, что озарялась рубиновым светом заходящего солнца.       Тело на простынях привлекало, завлекало и дурманило. Движения были плавными. Дракон цеплялся за демона, оставляя глубокие царапины на его широкой спине, но было всё равно, ведь Марк чувствовал, что с каждым толчком младший становится всё теплее. Он снова горит, горит от его прикосновений, от его ласк. Хэчан тонет в любви, а на пике блаженства вспыхивает так, что его свет слепит глаза, но Марк улыбается, убирая со лба мужа мокрую чёлку.       — Я так скучал по тебе, — сорвалось с губ демона, прежде чем затянуть младшего в поцелуй. — Я так тебя люблю.       — Я тоже люблю тебя, милый.       Они молча смотрели друг на друга, никто не хотел первым отводить взгляд. Потные, растрепанные, но такие счастливые, они улыбались друг другу, стараясь урвать как можно больше нежности.       Тихий треск отвлек пару от созерцания друг друга. Звук нарастал, привлекая к себе всё больше внимания.       — Малыш, — дернулся Хэчан.       Вдвоем они буквально сорвались в сторону гнезда, наблюдая, как в ярком пламени их любви серебряная скорлупа рассыпалась в стороны, являя миру крохотное создание, что смотрело на своих родителей глазками-угольками. За спиной малыша распускались огненные крылья, а на голове были небольшие рожки. Малыш потянулся, а потом захныкал. Донхёк осторожно взял ребёнка на руки. Да, этот малыш был не таким, какими бывают обычные новорожденные, но ведь это был дракон. Представитель вымирающей расы, что начала свой новый путь в восстановленной Вселенной.       — Янян, — шепнул Хэчан, слезы счастья текли по щекам парня. — Наш дракончик.       Марк притянул к себе свою семью, понимая, что ради таких моментов стоит жить.