Избранные. Книга 3: Узумаки Наруто и Дары Магии

       13 сентября 1996 г. Шотландия, Хогвартс — Перед тем, как вы приступите к изучению следующего зелья категории «Долголетние эликсиры», будет короткий опрос, — сообщил Снейп-сенсей, когда мы пришли на первую пару продвинутых зелий в пятницу. — Мистер Уизли, почему зелья этой категории называются «долголетними»? — Э… Потому что они очень долго действуют, сэр, — на секунду задумавшись, ответил Рон. — Поясните мысль своего товарища по факультету, мисс Патил. — Долголетние эликсиры имеют глубокое и продолжительное влияние на организм, — сказала Парвати. — Воздействие, оказываемое долголетним эликсиром, может длиться годами и даже десятилетиями. Для его нейтрализации нужно противоядие. — Достаточно, мисс Патил. Спросим мисс Гринграсс. Назовите самый известный пример применения долголетнего эликсира. — Думаю, что это применение Напитка живой смерти, который мы варили на прошлых занятиях, профессор, — ответила Дафна. — Ведьма Летиция Сомнолес отравила веретено одной из маггловских принцесс. Отравленная принцесса очень долго спала, пока её не разбудил волшебник, который смазал губы противоядием. Кажется, у магглов даже есть какой-то миф или легенда по этому поводу… — Мисс Грейнджер, есть что добавить? — приподнял бровь Снейп-сенсей, посмотрев на еле сдерживающуюся от выкриков с места Гермиону. — Это сказка о «Спящей красавице», — сказала Грейнджер. — В маггловской сказке принцессу разбудил поцелуй любви. — Ну конечно, магглы же не в курсе о долголетних эликсирах, — фыркнула сидящая недалеко от меня и Драко Панси Паркинсон. — Мистер Нотт, не сообщите ли мисс Грейнджер о том, что за противоядие использовалось для того, чтобы разбудить «спящую красавицу»? — Я знаю… — обиженно надулась Гермиона. — Это… Кажется, это был Рябиновый отвар, — ответил Тео. — Прекрасно, мистер Нотт, — обозначил улыбку Снейп-сенсей, чуть приподняв уголки губ. — Мистер Голдштейн, расскажите о самом популярном и наиболее часто используемом долголетнем эликсире в мировой истории. — Наверное, это амортенция, сэр? — сказал Энтони. — Вы спрашиваете или утверждаете? — Это амортенция: зелье, вызывающее любовь, — более чётко и уверенно ответил Энтони, покосившись на Сьюзен, которая ему кивнула. — Вы уверены, что амортенция вызывает именно любовь? — иронично уточнил сенсей. — Мисс Боунс, поможете своему товарищу вслух? — Амортенция вызывает влечение, одержимость кем-то, но не любовь, — сказала Сьюзен. — Любовь невозможно создать искусственно. Это сказал Гектор Дагворд-Грейнджер. — Похвально, что вы прочитали рекомендованную дополнительную литературу, мисс Боунс, — расщедрился Снейп-сенсей. — Кто назовёт главные признаки отравления амортенцией? Да, мисс Грейнджер. — В отличие от многих других любовных зелий, амортенция почти не проявляет себя резкой сменой поведения или видимой с первого взгляда одержимостью объектом. То есть на самом деле очень сложно сказать, влюбился человек в кого-то сам или это было влияние амортенции, — сказала Гермиона. — Зелье можно различить лишь в чьём-то напитке: при использовании амортенции, которую растворяют в жидкостях, образуется тонкая перламутровая плёнка, а ещё доза, достаточная для отравления, будет испускать лёгкий спиральный пар. — Какова же доза, достаточная для отравления, мистер Малфой? — повернулся к Драко сенсей. — Нужно выпить как минимум жидкую унцию, чтобы амортенция подействовала, — ответил Драко. — Иначе это будет бесполезной тратой ингредиентов. — Всё верно, мистер Малфой. Мистер Поттер, может быть, вы ответите, для чего ещё применяется амортенция? — Её используют в качестве добавки в некоторые другие зелья, в основном для продления их срока службы, — ответил я. — То есть можно сказать, что амортенция обладает консервирующими свойствами. Это единственный долголетний эликсир, который продляет жизнь другим составам. — Кто-то может привести примеры этих составов? Да, мистер Забини. — Зелье «Желчь броненосца», которое очищает от многих магических меток, — выдал Блейз. — Ещё амортенцию используют в качестве добавки для различного рода духов. Она пахнет тем, что больше всего нравится. Подобные духи называют ещё «ароматом доверия». В малых дозах амортенцию добавляют и в простые любовные зелья для их сохранности, но не для усиления свойств. Иначе можно нарушить закон. Амортенция является условно-запрещённым зельем, и её запрещено использовать в чистом виде, только в качестве консервации свойств или добавки к чему-либо, но это всего две-три капли на унцию, так что «побочных эффектов» в виде влюблённости не проявляется. — Похоже, и мистер Забини поинтересовался дополнительной литературой, — кивнул сенсей. — Опрос окончен, всем, кто ответил, по два балла. Запишите тему урока, — он повернулся к доске, и на ней появились надпись «Рябиновый отвар» и список ингредиентов и рецепт, который все начали быстро переписывать в свитки. Мы давно выяснили, что рецепты Снейпа-сенсея и те, что даются в учебнике, отличаются, и, надо сказать, в лучшую сторону. По крайней мере, чётко соблюдая инструкции, можно с первого раза сварить что-то приемлемое. Я уже не раз ему говорил, что ему надо выпустить книгу с редакцией и дополнениями к учебникам Либациуса Бораго и Арсениуса Джиггера: и по продвинутому, и по обычному курсам зельеварения. Тем более сейчас у сенсея свободней со временем. Я даже намекнул, что он может на этой почве немного ближе познакомиться с Алисой: типа сказать о том, что собирается делать, — может, она захочет почитать его наработки и посоветует, как написать для детей более понятно. У них пока всё сводилось к переглядкам, ну и, может, они чуть больше начали общаться за столом. С другой стороны, днём, во время уроков, что Алиса, что Снейп-сенсей более-менее свободны, да ещё с субботы начнутся первые осенние походы. Я подговаривал сенсея набиться в эти походы под предлогом сбора ингредиентов. Что-нибудь показать, рассказать, как собрать, и за народом помочь присмотреть. А там и как-нибудь на свидание пригласить… Он пока думает вроде, но, кажется, моя идея ему понравилась. Впрочем, они люди взрослые как бы, надеюсь, что и без меня смогут разобраться. У самого времени не слишком-то много. Учёба, тренировки по квиддичу, наш «клуб шиноби», общение с друзьями и с Чжоу — всё требует внимания. Симус успешно прошёл отбор и стал нашим третьим охотником вместо Анджелины, загонщиками вместо близнецов Уизли стали Эндрю Керк и Джек Слоупер: парни с пятого курса, которые учились на одном потоке с Луной, Джинни и Колином Криви. Кстати, именно Джинни, убедившись, что она собирается заканчивать старшие курсы, Кэти Белл решила сделать своей преемницей по группе поддержки. Тем более, что в поддержке Джинни была очень хороша, всякое придумывала, да и вообще стала как-то уверенней в себе. К тому же она теперь вполне официально встречалась с Рольфом Скамандером. Сегодня последней сдвоенной парой снова будет урок УЗМС и магозоологии с директором Скамандером и профессором Граббли-Планк. В прошлую пятницу это было невероятно круто. Этот чемодан на самом деле что-то неописуемое, мы туда спустились через лестницу и попали в обширную лабораторию и что-то вроде магического зоопарка в свободном выгуле. Очень свободном, надо сказать. Только я так и не понял, как он использовал чары расширения пространства и они ли это. Даже связывался с Сириусом через наше зеркальце, чтобы рассказать, что видел в чемодане директора. Так как он обычно никого туда не допускал, так чтобы толпами ходили. Мы, конечно, все сдавали свои палочки и инструктировались, но всё равно даже для волшебного мира этот артефакт был совсем необычным. И подозреваю, что очень опасным. Если всё это схлопнется… Впрочем, выслушав мои наблюдения, Сириус сказал, что, скорее всего, чемодан — это не ёмкость с чарами расширения, и попросил понаблюдать внимательней, есть ли какие-то видимые концентраторы магии и прочее. Так что сегодняшний урок я жду в предвкушении, что что-то прояснится. Я тоже подумал, что так расширить пространство невозможно и либо это сам Рикудо-Сэннин сделал, который на пять минут тут появлялся, либо артефакт не то, чем кажется на первый взгляд. Рябиновый отвар я варил ещё задолго до Хогвартса, точнее, помогал варить. Прекрасно помню, что очень важны чёткие помешивания в определённых циклах. Это вообще одно из моих самых любимых зелий. Так что я даже рецепт вполне сносно помнил на память, хотя самостоятельно довелось только на «продвинутом курсе» его варить. Много раз спасало. Если судить по косым взглядам Драко, я сварил зелье даже лучше, чем он. — Неплохо, мистер Поттер, — заглянул в мой котёл Снейп-сенсей, одарив меня коротким кивком. — Мистер Бут, не торопитесь булькать черпаком в своём котле: важно сохранять чёткий цикл и ритмичность. Понаблюдайте за работой мистера Поттера. — Хорошо, сэр, — вздохнул Терри. Вот и на моей улице праздник, а то обычно в пример Драко ставят или Тео Нотта. Урок зелий закончился за двадцать минут до начала обеда, и Снейп-сенсей успел мне шепнуть о том, что будет ждать меня после ужина на «индивидуальное занятие». Мы хотели смотаться в мир Чёрных Пещер. Наши яблоки, единороги, церберы, эльфэуки и исследования… Одно хорошо, что течение времени там иное и можно выгадать пару дополнительных суток на всё это. С другой стороны, я-то не старею, а сенсей растрачивает силы. Ладно ещё, что маги живут долго, а он относительно молод. — Гарри, можно тебя на минутку? — отозвал меня Рон. До обеда была ещё четверть часа, так что Драко предложил скоротать время во внутреннем саду главного донжона, который с недавних пор обзавёлся магической крышей, всякими скамейками и растениями как на клумбах, так и просто в кадках. — Да, конечно, — кивнул я, и мы с Уизли отошли в сторону центрального фонтанчика, который сделали питьевым и каким-то вроде даже полезным. Вкус воды был приятным и чуть солоноватым. — Мне сегодня утром Флёр написала, — сказал Рон, и я кивнул, вспомнив, что на завтраке видел мелькнувшую симпатичную серебристо-серую сову Делакур. Птица уже немного примелькалась. — Она в банке работает, если ты помнишь. — Да, конечно, помню, — снова кивнул я. — В общем, она написала, что это, может быть, и неважно, но к ним в «Гринготтс» приходила Беллатрикс Лестрейндж, та самая, которую выпустили из «Азкабана» в начале этого года, — сбивчивым шёпотом произнёс Рон. — Её ещё обвиняли в нападении на Лонгботтомов и связи с Сам-Знаешь-Кем. Гоблин, который её сопровождал, рассказывал там своему кому-то, а Флёр услышала случайно. В общем, эта Лестрейндж вела себя очень странно. И их управляющий даже подумал, что эта Лестрейндж под Империусом, и прокатил её через водопад, ну, он снимает всякое, как тогда с той крысы… В общем, гоблин сказал, что эта женщина в себя не пришла, только разозлилась, что он время тянет, а время ей было дорого. И из сейфа взяла только одну вещь. — И какую? — Какую-то чашу, похожую на ритуальную, или типа того, — пожал плечами Рон. — Просто знаешь… Мои родители… Летом я оставался в «Норе» практически один. Джинни уехала, Перси с нами давно не живёт, как Чарли и Билл, а Фред и Джордж работали над своим делом. Они искали помещение и вообще походу решили сразу съехать, потому что ночевали от силы раз пять дома за два месяца, и то пока ремонт у них там был. Родители часто шептались на кухне, но смолкали при моём присутствии. Они говорили про Дамблдора и много про эту Беллатрикс. Что она может что-то замыслить, типа она была ярая последовательница Сам-Знаешь-Кого. Чуть ли не то, что Дамблдор хотел как-то её увидеть, чтобы точно узнать, что она ничего не замыслила. И теперь это подозрительное посещение «Гринготтса». Может, Драко что-то говорил? Она вроде его тётя?.. — Только то, что они не особо общаются и после «Азкабана» всем Лестрейнджам и остальным, которых выпустили, потребовался обширный курс магической реабилитации… — покачал я головой. — Впрочем, всё это можно было и из газет узнать. — Ну ладно, просто… мы с Флёр об этом говорили, и она решила предупредить. — Спасибо, Рон, любая информация ценна. На обеде я чуть не проносил еду мимо рта, глубоко задумавшись о том, что сказал Уизли. То, что такую «удобную» «Пожирательницу Смерти» хотел видеть сам Хигэканэ, мне совсем не понравилось. Старик обожал чужими руками обстряпывать всякие делишки. А если вспомнить, что Волдеморт расчленил себя на куски и заточил всё это в разные полезные штуки… У меня в Блэк-хаусе были припрятаны медальон Слизерина, а в банке — диадема Рейвенкло. Чтобы не хранить все яйца в одной корзине. И оба этих артефакта, причём «реликвии» самих Основателей, были крестражами нашего неугомонного «Тёмного Лорда». — Гермиона, вопрос на засыпку: назови все реликвии Основателей, — спросил я через стол. — Диадема Рейвенкло, медальон Слизерина, меч Гриффиндора и чаша Хаффлпафф, — тут же выдала мне информацию Грейнджер. А что, вполне может быть, что «ритуальная чаша» — это реликвия Хаффлпафф. При методичности и упорности Волдеморта он мог найти все реликвии. Интересно, а где… — Все реликвии, кроме меча Гриффиндора, были утеряны, — продолжила отвечать на вопрос Гермиона. — По легендам, меч можно вытащить из Волшебной Шляпы, той самой, которая распределяет первокурсников. — Это чтобы сэкономить на ножнах? — подколол Драко. — Может, ради неожиданности, — ответил я, вспомнив, что мечом Гриффиндора Гарри когда-то убил Годрика. Может быть, Хигэканэ устал ждать, пока «воскрешённый с помощью диадемы Волдеморт» себя проявит, и решил его снова воскресить? Или понял, что его жестоко разыграли. Впрочем, Хигэканэ мог и подумать, что что-то пошло не так и ритуал провели неправильно, его-то точно там и близко не было. После тех событий больше года минуло, если бы кое-кто реально восстал из мёртвых, то уже как-то бы себя проявил. Не факт, что крестражей было только два… могло быть и три. Это бы следовало всё же окончательно уточнить у биджуу Алисы. Сейчас, когда Алиса взяла чакру у Наруто, она, наверное, сможет лучше его контролировать… Артура и Молли Хигэканэ вполне мог использовать втёмную. Вот только как? Может быть, Артур может как-то в дома проникать? Теоретически, Билл работает разрушителем проклятий, и в палатку Краучей они смогли вломиться, не потревожив сигналку как бы. Может, и мистер Уизли обладает подобными навыками или это что-то, что по наследству передаётся, типа Дара? Тут, конечно, можно напридумывать многое. С другой стороны… у Артура связи в Министерстве. Он мог узнать, например, о какой-нибудь проверке. Возможно, что бывших заключённых всё же проверяют как-то… Мало ли. У них вроде ещё и Шеклболт, который в Годриковой Лощине тусовался. Знает все аврорские нычки и служебное расписание. Так что, в принципе, реально есть шанс встретиться с сестрой леди Нарциссы без её на то согласия… А что касается «странного поведения», то это может быть следствие чего угодно. Начиная от отсидки в Азкабане и даже влияния того, что там случилось в ту ночь в доме Лонгботтомов, что родители Невилла стали живыми куклами с искалеченными душами, так и особыми ментальными практиками нашего «добренького дедушки». Помнится, Барти-младший рассказывал, что помощница его отца, которая вроде как узнала о его существовании в застенках дома Краучей, «внезапно съехала с катушек и съехала из страны». Об этом стоило ещё раз узнать у Барти более подробно. — Ты что-то задумчив, — заметил Драко, когда мы направились на древние руны. — Вечером после ужина у сенсея всё расскажу, — пообещал я, намекнув, что возьму его с собой.

* * *

И всё же Сириус был прав. Когда я узнал, куда надо смотреть и что увидеть, всё стало немного понятней. Директор Скамандер заметил моё любопытство и хмыкнул, тоже посмотрев на силовые контуры и руны. — Ну что, догадался, Гарри? — спросил он. — Этот чемодан — это же не чемодан, — негромко ответил я, наблюдая, как остальные столпились возле нескольких джарви и хохотали на каждую их реплику. — Я думаю, что это мощный постоянный двусторонний портал, который вы носите с собой. Чемодан переносит всех вошедших в вашу лабораторию, похоже, что где-то в пещерах, а здесь тоже устроены небольшие порты-отнорки, чтобы захватить кусочек мира. Так животные могут жить в естественной для себя среде обитания и не бояться, что их кто-то потревожит. Больше всего это походило на мой свиток призыва, только в рамках одного мира. И это было гениально! — Вы как будто создали множество маленьких измерений в этом измерении и объединили их здесь. Это удивительно! — Всё так, — усмехнулся в усы Скамандер. — Ты очень необычный мальчик, Гарри, но всё равно я удивлён. Мой старший брат был великим волшебником. Очень пытливым и изобретательным. Он погиб на войне, сражаясь с другим волшебником: Геллертом Гриндевальдом. Тесей хотел сделать убежища, в которые не могли попасть извне как-то по-другому, чем через единственный порт. Изначально этот чемодан принадлежал ему, как и идея. Я развил и доработал его идею и смог добиться этого. А потом очень много путешествовал, чтобы собрать каждый уголок планеты… В отличие от магов, многие волшебные животные не в силах защититься. Здесь я их развожу в безопасных условиях, чтобы сохранить популяции редких видов. — Это необычайно, сэр… Я восхищён. Теперь, когда я понимаю, что это, это куда сложней, чем банальные «чары расширения пространства», о которых думают многие. Это… Наверное, в этом вся ваша жизнь? — Всё верно, — сдержанно улыбнулся Скамандер. — И я очень рад, что нашёлся кто-то, кто в полной мере может оценить моё детище. Кто копает глубже и понимает… — Ну что вы, сэр… Просто я… — я осёкся, понимая, что мы не одни, а я под впечатлением чуть не проговорился о Чёрных Пещерах. Но, чёрт возьми, подобный человек с огромным опытом исследований… очень бы пригодился. Кажется, со Снейпом-сенсеем не только про Лестрейндж следует поговорить, но и о директоре Скамандере. Хотя бы в каком-то отдалённом будущем.