Одиночество

Дни для Наруто и Саске были одинаковыми, мало кому удавалось увидеть этих двоих где-то в деревне без книги или какого-нибудь свитка. Даже Саске, что провел все детство за чтением, был уверен, что никогда он еще не читал так много. Возможность потерять зрение, что было проклятьем их клана, его не пугала. Лучше ослепнет, но будет знать, что Т.И жива и здорова, пусть даже если тогда она и будет не с ним. Думать подобное о Т.И у него права и повода не было, поэтому и отмахнулся от ненужных мыслей. Насколько бы они не были загруженными, он обязательно находил хотя бы полчаса, чтобы провести это время с Т.И. Чаще всего он приходил вечером, так ей было удобнее. Девушка отговаривалась желанием отоспаться, потом предстояли «процедуры», которые ничем не помогали, поэтому вечер был идеальным временем, чтобы провести его вместе, чтобы никто не дергал. К тому же, к вечеру не так бросается в глаза ее замученность, это можно списать на прошедший по ней день. Не хотелось, чтобы Саске видел, что так она выглядит с самого утра, день за днем. Т.И не становилось лучше. Ей было только хуже. Все гостинцы она распихивала в тумбочку, а потом просила медсестер передать их кому-нибудь, незаметно, чтобы никто не обиделся. Это Цунаде и Сакура знали, что ее тело держится только на капельницах. И хоть она не так заметно теряла в весе, даже переломы удалось подлечить, чтобы снять ненужный гипс, ее состояние не улучшалось. Т.И было тяжело ходить, ее мучила ломота во всем теле, в груди вообще будто огонь горел и плавил все изнутри. Девушку часто лихорадило, лекарства не помогали, но создавали видимость, что все еще под контролем. Как бы плохо она себя не чувствовала, Саске всегда встречала с улыбкой, старалась притворяться бодрой, списывая кашель на простуду, как и прочие симптомы. И Саске делал вид, что верит. А потом разбивал руки в кровь возле какой-нибудь стены от собственного бессилия и снова брался искать информацию. Январь все так же не давал ни намека хотя бы на одну снежинку. Это было одной из тем разговора, для максимально отстраненной беседы, чтобы на время забыть о том, что происходит. Уже февраль не за горами, а у них все так же на улицах сухо и холодно. В один из дней Т.И не нашли в палате. Сакура, прежде чем оповестить Цунаде, взялась сама бегать по больнице, зная, что эта девчонка спокойно могла что-то такое выкинуть. Черт, она была бы счастлива, если бы застукала ее, пролезающей в окно их с Саске дома, со словами «я здорова, живой не дамся!». Одна из медсестричек подсказала, что видела Т.И поднимающейся по лестнице. Верхние этажи закончились быстро, и Харуно вышла на крышу. Там она и нашла пропажу. Т.И стояла, опираясь на один из костылей, что, казалось, не был нужным после снятия гипса, но с каждым днем ей было тяжелее вставать с кровати. Будь она здорова, вряд ли Сакуре удалось бы за ней угнаться. Харуно старалась отдышаться, что мешало ей сразу же налететь на подругу, но Т.И ее присутствие не смущало. Как и тот факт, что она стояла в конце января в одной больничной одежде, на крыше этой же больницы. Просто стояла, опираясь на костыль, и смотрела в небо, наблюдая, как по нему движутся серые тяжелые тучи. Глаза ее из-за этого сейчас не казались такими тусклыми, как и кожа, на которой отчетливо были видны синяки под глазами, спалось ей в последнее время тоже плохо. Волосы были собраны в хвост, но сейчас немного смахивали на собранную солому, Харуно уже и забыла, как они выглядели раньше, но знала наверняка, что не так. Невооруженным взглядом видно, что она сгорает и скоро потухнет, всем видно, все об этом знают и все молчат, чтобы не топить друг друга. Т.И была чем-то таким, что связывало их всех в замкнутый круг, и если кто-то один упадет, за ним полетят остальные. - Ты в своем уме? Хочешь простудиться для полного счастья? – Сакура постаралась говорить как можно серьезнее и убедительнее, чтобы ее не посмели проигнорировать, но поняла, что старается зря, очень скоро. - Мы же обе знаем, что простуда мне погоды уже не сделает? – Голос ее не был таким звонким как обычно, казалось, что ей уже и говорить тяжело, с таким усилием все это было сказано. - Да… но это не повод усугублять ситуацию! Все так стараются, чтобы помочь тебе, чтобы хоть немного…. - Зима. – Т.И перебила ее так неожиданно, всего одним словом, что Сакура и не сориентировалась, что ей ответить. - Что? Девушка даже взгляд на нее не перевела за все время разговора, все рассматривая небо и изредка покачиваясь то вперед, то назад от ветра. Сакура все старалась не упустить момент, чтобы если что вовремя ее поймать. Попытки стащить это существо с крыши против ее воли вряд ли бы прошли спокойно, даже при том, что сейчас Т.И ей заметно уступает. - Знаешь, я была болезненным ребенком. Из года в год, я умудрялась заболеть перед своим днем рождения. Меня всегда сваливала простуда, я горела от температуры, а горло болело так, что было говорить тяжело. А еще в мой день рождения обязательно шел снег. Он мог больше не пойти в этом месяце, но в мой день шел обязательно. Эта «традиция» не нарушалась до тех пор, пока мне тринадцать исполнилось. Потом и я болеть реже стала, и снег стал появляться зимой все реже. Сакура слушала, не особо понимая, что ей хотели этим сказать, но сейчас Т.И так была похожа на себя обычную, что было просто страшно спугнуть момент. - Первый снег, самый чистый, оставляет по себе самое яркое впечатление. За это я и люблю его. – Она всегда больше любила зиму, ей было комфортнее в холоде, чем в жаре. Наверное, огненная стихия тоже была не ее. Т.И легче было освоить воду чем пламя, с ним лучше управлялся Саске и здесь с ним было глупо соревноваться, собственно, как и во всем остальном. Почему до нее дошло это так поздно? Был ли вообще когда-нибудь смысл в этих соревнованиях? Может, это и свело их, а может наоборот мешало сблизиться раньше. Этого сейчас уже никто не узнает, время упущено, что сделано, то сделано. - Я знаю, что лучше мне уже не будет. Знаю, что это моя последняя зима. И хоть в этот раз снег не пошел в мой день рождения, я знаю, что он пойдет в день, когда я умру. Сакуру будто током прошибло, когда она это услышала, а потом увидела чужую улыбку. Т.И все же посмотрела на нее, на губах была слабая улыбка, но она вовсе не выглядела грустной, не было и тени отчаянья. И самое страшное, что в какой-то момент Харуно показалось, что она уже мертва. Белая кожа, в дневном свете казалась почти прозрачной, темные круги под прикрытыми глазами и чуть посиневшие от холода губы. Она не заметила, как сделала шаг, второй, а потом просто врезалась в Т.И, сжимая ее в объятьях, пряча лицо и заливая чужую одежду слезами. Как когда-то было с Саске, только теперь с его девушкой. Странно. Они никогда не были особо близки, особенно после того как Саске выбрал Т.И, ему ведь еще пришлось побегать, чтобы чего-нибудь добиться. Тогда Сакура злилась, она считала, что кто-то слишком высокого мнения о себе, а потом примирилась, видя, что ее друзья счастливы. И хоть была в ней капля неприязни к этой девчонке, но она никогда не желала ей смерти, поэтому и разрыдалась, хотя оплакивать пока что было некого. Т.И удержалась на ногах только благодаря тому, что в нее вцепилась Харуно. Для нее тоже не секрет то, как к ней относилась Сакура, она ведь все понимала и видела, может даже иногда чувствовала себя немного виноватой, порой думала, что может с Сакурой, Саске было бы лучше. Теперь это можно будет проверить. Наверное, Сакура единственная, кому она могла бы доверить Учиху. Да, он не зверушка, не безвольное существо, которое можно кому-то отдать, чтобы о нем позаботились, но озвучивать свои мысли ей вовсе не обязательно. Лучше уже не будет вмешиваться в то, что будет. Только стала гладить вздрагивающую девушку по голове, проговаривая одно и то же «все будет хорошо», снова переводя свой взгляд на небо. Вранье. В один из дней из этих тяжелых туч все же повалит снег. Он и заберет ее с собой, потушив это выжигающее пламя внутри, и окунет в такой привычный ей холод.