Antidote

Аврора, сама того не замечая, провела в подполье эльфов без мала месяц. Праведный гнев сменился милостью. Девушка отнюдь не держала зла на Aen Seidhe за то, что ее пребывание в лесу было им не мило. Ее занятия по фехтованию отнимали все свободное время, которого теперь было в достатке. Наконец, густая пелена, словно туман, сошла с голубых глаз. Болота будто одурманили ее разум, превратив в ходячий шмат мяса, понукая вести бессмысленный образ жизни. Здесь же, с мечом в руке, без каких-либо перспектив в жизни, и с огромным самобичеванием, она чувствовала, как по венам струиться жизнь. Иорвет не был тем завидным учителем, о котором любой новобранец мог мечтать, однако, кое-чему он ее все таки научил. - Пусть тебе эльфийская сталь не по вкусу, черт с тобой,- сплюнул одноглазый, совсем без усилий уворачиваясь от меча.- Но ради всего святого, не отруби себе ничего. Иорвет не мог понять, как глупая dh'oine могла променять искусный эльфийский клинок, на этот мужицкий тесак. Несколько раз он просто выскальзывал из ее дырявых рук и едва не стоил нескольким белкам жизни, что по несчастному стечению обстоятельств проходили неподалеку. Но раз уж дурья башка решила, что ей это по силам, он и возражать не стал. В конце концов, тяжело в учении, легко в бою. - А если так? Эльф сделал неожиданный выпад, когда брюнетка повернулась к нему спиной и уже намеревался атаковать ее сзади, дабы проучить. Первое и самое важное правило - не поворачиваться к врагу спиной! Лязг стали больно резанул по ушам и эльф слегка прищурил глаз, едва различив ледяной взгляд сквозь сверкающую сталь. Картинка сменилась слишком резко, а от того Иорвет не смог понять, в какой момент он сплоховал. Последовало три удара - в коленку, в голову и в грудь. На мгновение остроухому показалось, что перед глазами пронеслась вся жизнь, которая состояла в целом именно из таких моментов. Дыхание сбилось, а лоб сдавливали неприятные импульсы. - Это что, мать твою, было? - воскликнул эльф, поднимаясь с земли и поправляя повязку, что съехала на бок, открывая миру пустоту. - Что за идиот научил тебя этому?! - Прости, Иорвет,- усмехнулась девушка, облокотившись на рукоять меча. - Само собой получилось. Наверное, мышечная память. - Тебя там что, учили от чудовищ защищаться или людей в землю заколачивать? - Я же извинилась, - невозмутимо продолжила Аврора, - что ещё тебе надо? Я делаю успехи, а тебе все не так. Ты хоть когда-нибудь бываешь доволен? - Да, когда мне не ломают нос и не пересчитывают ребра. - Ты ноешь, как девчонка. Эльф презрительно взглянул на брюнетку, все ещё массируя место удара. Силе этой бестии можно было позавидовать, если направлять всю энергию в правильное положение. В противном случае Аврора быстрее изрубит себя же на кусочки, нежели нанесет хоть один верный удар по врагу. К несчастью самого эльфа, эту ношу возложили именно на него и он сделает все, дабы побыстрее отделаться от сего неблагодарного и, по его мнению, бессмысленного дела. - Ответишь мне на один вопрос? - после непродолжительной паузы начала девушка. Иорвет хмыкнул. - А у меня есть выбор? - Нет. Эльф закатил глаз к небесам, моля, чтобы его мучения поскорее закончились. Он не мог выносить и присутствия этой особи, от которой настолько разило человечьим духом, что тошнота невольно подкатывала комом к горлу. - Ты упомянул кое-что, не то от глупости, не то осознанно...- Аврора не знала, как правильно сформулировать мысль, оттого слова еще больше путались в ее голове. - Место, где меня учили защищаться от чудовищ. Что ты знаешь об этом? Одноглазый никак не ждал этого вопроса, от чего он впал в такой себе ступор. Что ответить? Рассказать ей небылицу о том, что она первая девчонка, которую взрастили ведьмаки в своей обители, а затем череда нелепых событий, что полностью перевернула ее жизнь, приведя к полной амнезии? Одобрит ли этот поступок Ауберон? Ведь девчонка должна исполнить свое предназначение, а не хвататься за соломинки прошлого, что приведет к неминуемому краху всех планов Короля Ольх. Однако, жить в постоянном сумраке, не знать, что было с тобой до, что будет с тобой после, казалось для Иорвета не самой заманчивой перспективой, даже для такой бестолочи. Эльф осторожно взглянул на Аврору, ища в ее глазах хотя бы намек, малейший шанс на то, что она поверит в сказанное им. В тусклом свете угасающего солнца он увидел лишь непонимание, обиду и скорбь, отражавшуюся на ее лице. В какой-то момент ему стало жаль, действительно жаль эту непутевую dh'oine, что застряла в водовороте своего сознания, которое вытягивало из самых потайных уголков осколки воспоминаний, заставляя сердце трепетать от неведомых ей чувств. - Знаешь, порой мне кажется,- Аврора, не дождавшись ответа и сочтя молчание эльфа за возможность выговориться, заставила все его нутро вздрогнуть, а слова разрезали нагнетающую тишину, - кажется, что где-то далеко есть место, где меня ждут и любят. Я вернусь, двери распахнутся и я увижу до боли в сердце знакомые лица. Они улыбнутся мне, я окажусь в теплых объятиях родных, таких любимых мне людей, что все печали рассеются, словно туман. Я верю, знаю, что такое место есть, но я не могу вспомнить, даже крупицы воспоминаний о том, что было со мной до того, как я попала на Кривоуховые топи. Рассказ Ауберона звучит так нелепо, что трудно в него поверить... Солнце уже уходило за горизонт, небо клонилось к закату и пение птиц стихало. Дневных существ сменяли ночные бестии и хищники, вышедшие на охоту, и Иорвет знал, что пора возвращаться в лагерь, пока они не наткнулись на неприятную встречу. Он уже было собирался прекратить этот поток розовых соплей о доме, о любви близких, но звук разбившейся о камень слезы заставил его передумать. Слезы Авроры, словно утренняя роса, такая прозрачная и чистая, разбивались о землю, раз за разом, душили ее с каждым словом, обхватывая горло когтистыми лапами, от чего девушка задыхалась, хватая ртом драгоценный кислород. Ее лицо побледнело, а глаза ужасающе сверкали, словно огни. Злость, боль и безнадежность отражались в бледно-голубых глазах, заставляя все вокруг тускнеть. Иорвет вдруг почувствовал укол совести, до такой степени болезненный, что заставило сжаться все его нутро, а губы непроизвольно поджались, искривляя пленительную улыбку. Мысль, что крепко засела в его голове, теперь спутала ему все представление о девушке. - Уж не такие мы и разные...- тихо молвил эльф, пытаясь хоть как-то поддержать брюнетку и осознавая, сколько общего у этих двоих, хоть они и такие разные. - Мы оба потеряли дом, родных и оба здесь чужие. Аврора впервые взглянула на Иорвета без насмешки и желчи. Сейчас она, как никогда, ощущала близость и родство с ним, и ей вдруг захотелось прижаться к эльфу, чтобы почувствовать тепло, которого ей всегда так не хватало. Отогнав от себя эту мысль, Аврора привела дыхание в порядок, утерла рукавом рубахи слезы и, вернув меч обратно в ножны, вновь саркастично ухмыльнулась. - А вообще любопытно,- эльф шагнул вперед, словно завороженный, не в силах совладать с собственным телом, аккуратно сокращая расстояние между ними, будто боялся спугнуть трусливого зайчишку. - Что же за сволочью я такой была, что никто из близких не объявился...Нет, я понимаю, что я не самый обаятельный и приятный человек на свете, но чтоб...никто... Сил для самобичевания не осталось, ни одна слезинка более не скатилась по бледным щекам. Только пустота и собственное презрение сжирало изнутри, выжигало раны раскаленным углем. В груди пылал жар, а адово пламя обжигало горло, но тело Авроры объял жуткий озноб, заставляя кончики пальцев леденеть. Две стихии столкнулись в хрупком теле, сражаясь за право ею обладать. Лютая дрожь пробрала до самых костей, пламя в груди угасало и брюнетка явственно ощутила, как безразличие снежным шаром накатывает на нее, а эмоции превращаются в ледяные осколки и вот-вот разобьются о поверхность ее пустой души. Внезапно странное тепло захлестнуло Аврору. Оно рвануло от кончиков пальцев прямо к сердцу, разгораясь все сильнее, чтобы растопить глыбу льда, на месте которой некогда было живое сердце. В глазах вновь начало щипать и оттаявший лед поспешил вырваться наружу, обжигая нежную кожу. Слезы непроизвольно катились по щекам, отпуская на волю всю боль, что терзала изнеможенную душу. Пальцы эльфа переплелись с тонкими пальчиками девушки, ее ладони пылали жаром, а сердце стучало в груди, готовое выпрыгнуть в любой момент. Иорвет коснулся лбом ее макушки и, прикрыв от наслаждения веки, вдыхал тонкий аромат шалфея на ее волосах. Тепло переросло в огненную бурю, сжигая их обоих, но сейчас они так остро в этом нуждались, что никто не спешил прерывать связь. - Он уже ищет, Рори,- ласково прошептал эльф, поглаживая девушку по волосам. - Он идет за тобой...

***

Новиград. Город торговцев, шлюх и воров. Отнюдь, не самое приятное место, куда хотелось бы возвращаться вновь и вновь, но водка тут горячая, а девки добрые. Или наоборот. И днем, и ночью здесь кипела жизнь. Людей и нелюдей много, а значит и для ведьмака работа найдется. Так думал и Геральт, сидя в корчме "Семь котов" в предместье Новиграда, но и тут его поджидало разочарование. Рыцари культа Вечного огня держали город и его жителей за яйца, что негативно влияло на общую обстановку. То тут, то там разжигали новые костры, на которых тлели сожженные Вечным огнем нелюди. Поговаривают, что крики мертвых до сих пор эхом разносятся по Новиграду и его окрестностям, наводя леденящий душу ужас на местных жителей. Байка, только и всего, подумал было ведьмак. Ловить здесь было нечего. За прошедшие недели удалось урвать немного монет за головы утопцев, что убивали неосторожных рыбаков; да за голову гуля, что забрел в эти края совершенно случайно, учуяв запах мертвечины. Затянув пояс потуже и отхлебывая пива из оловянной кружки, Геральт шевелил извилинами, продумывая, что же ему делать дальше. - Право слово, Геральт, даже не вериться, что судьба свела нас вновь. А знаешь, я думал, что скоро крякну здесь со скуки, если бы не эти девицы,- мужчина не отрывал взгляда от пышногрудой блондинки, что стояла за стойкой и разливала по кружкам эль. - Ах, половина сахар, половина мёд... - Завязывай, Лютик, - раздраженно просипел ведьмак, хмуря брови. - Слишком много сладкого на сегодня. Когда-нибудь тебя это погубит. - Если ты про этого хама, который чуть не вышиб мне зуб, то я здесь абсолютно не при чем,- отрезал поэт. - Где это видано, что приличный мужчина не может провести девушку домой, а после галантно напросится на чашку чая? Нет же, всегда найдется полудурок, который захочет об тебя кулаки почесать. - Это был ее муж,- решил напомнить барду ведьмак. - Муж, муж,- залепетал недовольно Лютик, скривив физиономию,- объелся груш. Ох, Геральт, если бы не ты, я бы задал ему трепку, я бы ему показал, кто такой Юлиан Альфред Панкрац виконт де Леттенхоф - Если бы не я, он бы тебе всю рожу растворожил. Лютик раздосадовано вздохнул, но перечить ведьмаку не стал, лишь потер ноющий подбородок, а затем отпил из кружки дивного эля. Вдруг бард хлопнул себя по колену и озадаченно посмотрел на Геральта. - И все же, Геральт, что тебя вновь привело в эту дыру? - Зараза,- процедил белоголовый,- я же уже десять раз говорил тебе, Лютик. Я ищу девушку. - Постой, кажется припоминаю,- задумчиво протянул бард, подперев кулаком щеку. - Твоя воспитанница. Аврора, кажется? Геральт утвердительно кивнул. - Она хорошенькая?- бард расплылся в сладостной улыбке, обнажая ряд белоснежных зубов. - Лютик!- разъяренно прошипел ведьмак, прожигая барда свирепым взглядом, но спустя мгновение, успокоившись, все же ответил. - Я не видел ее много лет, но уверен, что она прекрасна, как зимнее утро... Почему-то сейчас перед глазами ведьмака всплыл образ девушки, которую он встретил на болотах. Бедолага не дождалась его в корчме, а после, кажись, и вовсе была разорвана неизвестным ему чудовищем. Неделя поисков не дала от слова никакого результата. Следы огромного монстра, потерявшего когтистый палец пропали бесследно, а тело девушки, или хотя бы его часть, ведьмаку найти и вовсе не посчастливилось. Однако, чувство тревоги, что все это как-то взаимосвязано, не покидали его. К тому же, если эта тварь настолько огромна и наверняка терроризирует местные селения, кто-то захочет назначить за нее награду. Такую возможность упустить Геральт никак не мог. - Аха, полагаю, что здесь речь идет не об отцовских чувствах. - Не трепись по чем зря,- Геральт вновь отхлебнул из кружки. - Я знаю ее ребенком и она мне дорога. - Ребенок имеет привычку становится взрослым, Геральт. Это неизбежно, как заход солнца,- отметил бард, вальяжно раскинувшись за столом. - И ты прекрасно понимаешь, к чему я веду, дружище. Цири покинула Каэр Морхен, как и твоя драгоценная брюнеточка... - Аврора,- резко поправил барда Волк. - Аврора. Однако, ты сейчас здесь, ищешь ее, а не поддерживаешь Цириллу, когда ей нужна твоя помощь. - Йен о ней позаботиться. - Ах, да,- промямлил Лютик, с важным видом поправляя перо на шляпе, которое спадало ему на глаза,- я и забыл, что чародейка лучшее разбирается в детях, нежели ведьмак, который занимался их воспитанием. - К чему ты вообще клонишь? - Геральт, твоя девочка выросла, смирись с этим,- вдруг начал закипать бард, отталкивая от себя кружку и расплескивая эль по всей поверхности стола.- Облегчи себе жизнь и не противься правде, тогда и зов сердца укажет тебе правильный путь, нужно только не быть глухим! - Правде? - хмыкнул белоголовый, потирая грубую щетину на щеке.- О какой правде ты толкуешь? Я вырастил этого ребенка, а затем она пропала, словно песчинка на ветру. Любой на моем месте поступил бы так же. - Ты думаешь я не замечаю, как ты вздрагиваешь при каждом ее упоминании? Тебя раскусить не так сложно, друг мой. А правда такова, что ты рыщешь в поисках девчонки, как кобель ищет течную суку! И нет тебя покоя, ни днем, ни ночью. Ведьмак, сидевший до сего момента абсолютно безразличный ко всему, вдруг встрепенулся и схватил барда за шиворот, протянув его через стол. Замахнувшись для удара, Геральт поймал себя на мысли, что не знает истинной природы своего поведения. Быть может, сей приступ воинственности спровоцировали слова Лютика, которые белоголовый счел оскорблением в сторону девушки. Но спустя пару секунд пришло осознание, что агрессию в действиях ведьмака вызвала лишь истинна, мелькнувшая в рассуждениях барда. Сосчитав до десяти, Геральт успокоился и отпустил бедного барда, которому второй раз за день чуть не попортили фасад. - Прости, Лютик,- принялся оправдываться ведьмак, проводя ладонью по уставшему лицу,- не знаю, что на меня нашло. - Не извиняйся, Геральт,- бард откашлялся, потирая ушибленную шею, и отпил из кружки, смочив пересохшее горло.- Я умею красиво говорить и громко рассуждать, но никто не говорил, что ясно мыслю. Мужчины, переглянувшись, улыбнулись. Напряжение сменилось умиротворением и разговор вновь вернулся в прежнее русло. - Ты прав, как никогда, Лютик. Мне нет покоя, и за семь лет меня ни разу не покинула мысль о ней. - Геральт, не сочти меня негодяем, но...- бард не решался озвучить мысли вслух, дабы не получить тумаков от старого друга.- С чего ты взял, что она вообще жива? В смысле, прошло столько лет, твои поиски были абсолютно напрасны, но ты продолжаешь надеяться и вынюхиваешь каждый угол. Не пойми меня превратно, но в нашем мире четырнадцатилетний подросток мог давно сгинуть в пасти какой-нибудь твари. - Только не она,- Геральт тут же отмахнулся от этой мысли, как от назойливой мухи, раздражающей своим жужжанием.- Нет, она бы не допустила этого, никогда. - Я просто спросил,- развел руками бард и допил остаток эля, который по мнению Геральта был уже лишним. - Меня не покидает странное чувство, еще с Велена. Будто, она бродит прямо у меня под носом, но ускользает, едва я пытаюсь ее схватить,- за окном смеркалось и ведьмак почувствовал, как стоявшая весь день жара и усталость выбивают его из сил.- Это сводит меня с ума. - Ты переутомился, дружище, тебе бы как следует отдохнуть,- подытожил Лютик, поднимаясь из-за стола, и, похлопав ведьмака по плечу, направился шатающейся походкой к выходу.- Я тут знаю в городе одну таверну с шикарными комнатами и удобными девушками. Стоп, что-то я напутал...Впрочем, не важно. Бард выпал из корчмы, как мешок с картошкой, и Геральт знал, что если этот мешок упадет по дороге, то он непременно будет тащить его на своем горбу до той самой таверны. Не медля ни минуты, Белый Волк оставил пару золотых монет на столе и последовал за пьяным бардом, который уже вовсю горланил похабные песенки, отчего местные коты в ужасе забивались по щелям. Геральт вдохнул прохладный вечерний воздух и обратил свой взор к небу, на котором стали появляться бледно сверкающие звезды. Эти же звезды сейчас освещали путь той, за кем он гонится все эти годы, той чье лицо он видит каждый раз, как закрывает глаза. - Она жива,- тихо, одними губами, прошептал ведьмак.- Я верю...