(Не) трогай меня

Вокруг было тихо. Даже слишком тихо. Чимину сейчас очень хотелось, чтобы режущую слух тишину нарушил шумный поток машин или весёлая подвыпившая компания, а лучше всего, чтобы снова пошёл дождь. Чтобы мощный ливень обрушился сверху, снова намочил его одежду, но самое главное — скрыл его слёзы. Как это не по-мужски: глупо плакать, уткнувшись в плечо какого-то незнакомца, который только что нёс его на руках. Слишком похоже на какую-то сопливую дораму. Слишком не по-настоящему. Почему у десятков, а то и сотен людей получается тихо и незаметно покончить с собой, а у него нет? Почему именно тогда, когда он настолько заебался от жизни, что наконец-то собрал волю в кулак и решился, его остановили? Судьба? Чушь собачья. Он не должен был умереть? Бред сумасшедшего. Парень уже давным-давно решил для себя, что он — отброс общества. Сбой системы. Грязное пятно на полотне жизни. Никому нет до него дела. Даже эти отморозки, что постоянно бьют его, не могут уже наконец убить его. Не достоин он такой чести. Думал, раз другие не могут его убить, он умрёт сам. Но и тут не вышло. Чужой подбородок упёрся в макушку, а большие и тёплые ладони гладили по спине. Его кожа покрывалась тысячами мелких пупырышек от этих прикосновений. Эти руки не грозились оставить несколько очередных синяков на его теле; эти руки не требовали вторить их движениям, попутно расстёгивая рубашку и похотливо покусывая губу. Эти руки не хотели ничего. Чимина никто ранее так не касался. Это настораживало, но сейчас он не хотел думать ни о чём. Он хотел выплеснуть всё то, что держал в себе очень долго. Хотел кричать. Очень громко и очень долго. Пока голос не исчезнет, и пока он кровью плеваться не начнёт. Но он не мог. Ему жутко хотелось испинать кого-нибудь или что-нибудь. Так же, как пинали его. Чтобы слышать жалобные мольбы о пощаде и тихие беспомощные всхлипы. Но он не мог. Всё, на что он был сейчас способен — это реветь, сжимая пальчиками ткань толстовки незнакомца. Мягкой, но насквозь промокшей и холодной. Скоро сил у парня не осталось вовсе: громкий плач сначала превратился в тихие всхлипы, а потом и вовсе сошёл на нет. Согревающая нега охватила его в несколько мгновений. Школьник уснул, иногда подрагивая и не выпуская из рук чужую толстовку. Намджуну пришлось приложить немало усилий, чтобы освободить предмет одежды из цепких ручонок парнишки и не разбудить его. Осторожно усадив его спиной к холодной каменной стене, на небольшом выступе которой они сидели, студент встал и ощупал карманы незнакомца в поисках мобильника, которого, разумеется, при себе не оказалось. Тяжело вздохнув, Ким присел на корточки перед школьником к нему спиной и изловчился так, чтобы усадить его себе на спину, но и не потревожить. Всю дорогу прислушиваясь к дыханию человека за спиной, Намджун не заметил, как уже подошёл к собственному дому. За пару минут преодолев оставшийся путь до квартиры, студент ввёл код на двери и открыл её, после чего аккуратно зашёл, пытаясь ни за что не зацепить парня. Усадив школьника в компьютерное кресло, Ким стянул с себя надоевшую толстовку и стал раскладывать диван, чтобы на нём смогли уместиться двое. Да, у него есть матрац и плед, с которыми можно прекрасно спать на полу, но возиться со всем этим сейчас не было ни сил, ни желания. Разобравшись с постелью, студент стянул с подростка уже немного подсохшую одежду. Даже в тусклом свете напольной лампы он смог оценить масштаб проблемы: сегодняшний инцидент оставил на коже парня не маленькое количество синяков. Впрочем, то, что у школьника довольно хорошее и, можно сказать, спортивное телосложение, Намджун тоже заметил. К тому моменту, как Ким уложил парня в постель ближе к стене, тот даже и не думал просыпаться: слишком крепко спал. Но хозяину квартиры это было даже на руку. Он сам довольно вымотался, поэтому не стал долго готовиться ко сну, а лишь стянул оставшуюся одежду и лёг, поправив на школьнике одеяло и укрыв себя им же. Уснул он сразу, как только его голова коснулась подушки, поэтому подумать о некоторой абсурдности ситуации у него времени не было. На следующее утро Ким кое-как открыл глаза из-за ужасной трели будильника и обнаружил, что его лицо находится в паре сантиметров от чьего-то темноволосого затылка. Хорошенько промогравшись, он немного приподнял голову и заметил, что лишь частично укрыт краем одеяла, почти половину которого во сне крепко обнимал всё ещё незнакомец. Конечно, во сне волей-неволей прижмёшься к источнику тепла, если этот источник стаскивает с тебя одеяло. Одной рукой дотянувшись до телефона, лежавшего на неизменном столике рядом с диваном, Намджун отключил будильник и вернулся в исходное положение. Утро пятницы обязывало его поднять свою тушку с дивана и отправиться в университет, но сегодняшнее его посещение оказалось под вопросом. Во-первых, он проспал не больше трёх-четырёх часов, и чувствовал себя сейчас как разваренная лапша. Во-вторых, нужно было решить вопрос с парнем, лежавшим сейчас под боком. Вообще пропуск был крайне нежелательным, но кто знает, что может случиться со школьником, пока Намджун будет на парах. Поэтому решение остаться дома было принято довольно быстро. Поставив ещё один будильник, но на несколько часов позже, то есть на девять до полудня, парень вернулся в исходное положение. Вытянув одну руку под подушкой и положив согнутую в локте вторую руку перед собой, студент, не раздумывая, вновь отключился. Второе за это утро пробуждение было ещё интереснее первого. В этот раз, разомкнув веки, студент понял, что упирается щекой в чужой лоб, отчего шея побаливает, а правая рука благополучно покоится на шее парня напротив. Намджун на пару секунд застыл в иступлении, а потом отпрянул и потянулся к будильнику, но почувствовал мажущие касания маленьких пальчиков, желавших вернуть источник тепла на место. Ким подсунул подростку тот край одеяла, что лежал на нём, и отодвинулся к противоположной части дивана. Не с первого раза разблокировав телефон, парень отключил будильник и, положив его на место, осторожно повернулся. Он хотел хотя бы немного рассмотреть того, кого спас при нормальном свете, но, видимо, не судьба, потому что подросток натянул одеяло до самого носа, а на глаза ему спала чёлка. Отвернувшись, Намджун одним движением широкой руки загладил блондинистые волосы назад (что, впрочем, было бесполезно, потому что локоны тут же вернулись назад) и, поднявшись, направился в ванную комнату. По пути он покрутил головой, чтобы затёкшая за время сна в неудобной позе шея не так болела. Щёлкнув выключателем, Намджун зашёл в ванную и тут же встретился взглядом со своим отражением. Что ж, ничего нового: отросшие чёрные корни волос, из которых птицы, видимо, свили гнездо, заспанное лицо, сухие губы, которые как будто неприятно стянуло плёнкой, и всё ещё не доведённое до совершенства тело. Видимо, планам по посещению спортзала по переезду в Сеул не суждено сбыться. Тяжело вздохнув, парень повернул вентили и, подставив руки, сложенные чашечкой, под струю воды, обтёр ею лицо, чтобы до конца отойти ото сна. Медленно и без особого энтузиазма почистив зубы, парень несколько раз коснулся лица махровым полотенцем, собрав лишнюю влагу, и вышел из ванной. Школьник всё так же спал. Коротко обведя взглядом лежащую под одеялом фигуру, студент достал из шкафа первые попавшиеся под руку вещи и натянул их на себя. Ещё раз посмотрев на парня и убедившись, что он спит, Ким взял со столика свои кошелёк и телефон, после чего направился к выходу. Уже выходя, он снова посмотрел в сторону дивана, и только тогда вышел из квартиры. Погода на улице была чудесная: утреннее солнышко уже согревало омытые ночным дождём улицы, а лёгкий и немного прохладный ветерок гнал по небу немногочисленных белых барашков облаков. Вокруг сновали люди, спеша кто куда, а дороги были переполнены автомобилями. Уже через час-два ажиотаж спадёт и станет легче дышать. Намджун пару раз успел пожалеть о том, что решил выйти в магазин именно сейчас, увидев очередь. Но выбора не было. Взяв нужные продукты, он занял место в конце цепочки людей, рассматривая полки магазина в раздумьях о том, что бы ещё взять. Ещё раз заглянув в корзину, что держал в руках, Намджун решил, что, проснувшись, школьник будет не очень-то рад лапше быстрого приготовления, поэтому решил, что эту оставит на потом, а на завтрак закажет что-нибудь. Мысленно пролистывая меню и думая, что лучше всего подойдёт на завтрак, Ким наткнулся взглядом на небольшой холодильник, где стояли маленькие бутылочки разных цветов. Подойдя ближе, он понял, что это молоко, и от цвета упаковки зависит вкус напитка. Хмыкнув, он взял несколько штук и, бросив их в корзину, вернулся в очередь, которая как раз дошла до него. Студент заметил, что обслуживал его не тот продавец, что был ночью. Оно и к лучшему: никто не будет расспрашивать о местонахождении и состоянии школьника. Оплатив покупки, Намджун как можно скорее вернулся домой: вдруг нежданный гость уже проснулся, а его нет дома? Но, к счастью, по возвращению Кима школьник всё ещё спал, стиснув в объятиях одеяло. Оставив пакет с продуктами на полу кухни, парень прошёл в комнату и, повесив толстовку на спинку компьютерного кресла, присел на край дивана. Любопытство взяло над ним верх, и ему захотелось рассмотреть парнишку. Немного склонив голову в бок, он одним пальцем отогнул край одеяла от лица подростка. «А он довольно симпатичный. — неожиданно даже для себя подумал Намджун, и лёгкая улыбка скользнула по его лицу, когда школьник сморщил нос, поёжившись. — Интересно, за что его били? И почему он не сопротивлялся?» Задумавшись, Ким поставил подбородок на ладонь, уперевшись локтем в колено, и около пяти минут сидел, смотря в одну точку. За это время он успел придумать оправдательную речь для родителей этого парня, чтобы и ему сильно не досталось, и самому не попасть под горячую руку. Вновь повернув голову к школьнику, студент словил себя на мысли о парнишке. А зачем он вообще это делает? С чего это он вдруг в ряды матери Терезы решил записаться? Ночью притащил к себе домой какого-то неизвестного побитого школьника, которого, может быть, вообще за какой-нибудь крупный косяк били, уложил его с собой в одну кровать, ещё и накормить завтраком решил и перед родителями выгородить. А вдруг он вообще малолетний преступник какой и полоснул бы ночью Намджуну по горлу? «Да не. Не может такая милая мордашка что-то из ряда вон выходящее сделать», — отмахнулся Ким от собственных мыслей и посмотрел на загоревшийся дисплей телефона. Всего лишь уведомление из очередного приложения. Глянув на время, Намджун решил, что пора бы заказать завтрак. — «Пока его привезут, парнишка как раз и проснётся.» — как бы подытожил свои мысли парень и, взяв телефон в руки, встал с кровати и подошёл к окну. Смотря на пробегающих мимо людей с высоты третьего этажа, он не сразу заметил, что гудки в трубке прекратились и мягкий голос девушки диспетчера уже дважды поздоровался с ним. Не намеренно, но парень говорил заметно тише, чем обычно. И понял он это только тогда, когда за спиной раздалось тихое сопение. Не оборачиваясь, Намджун улыбнулся, положив трубку и немного опустив голову, как бы пряча эту неожиданную улыбку. Утреннее солнце, проникшее через стекло окна, оттеняло своим светом изгибы лица студента, в особенности выделяя маленькие ямочки на щеках. Намджун как-то не задумывался о том, как абсурдно выглядит эта ситуация: он, двадцатилетний студент, стоит за шторой у окна и глупо улыбается по никому не понятной причине, в то время как в его постели безмятежно спит неизвестный ему школьник. Парень просто продолжал неподвижно стоять, сунув руки в карманы, и улыбаться, смотря на не уменьшающееся количество куда-то идущих людей на улице. Однако, простоял он так не долго. Вскоре он опомнился и, оставив мобильный на столе, направился на кухню, где вытащил всё содержимое недавно купленного пакета и распихал куда было можно. Заказанную еду привезли довольно быстро. К тому моменту, как доставщик принёс завтрак, школьник всё ещё спал. И спал он довольно долго. Примерно часам к пяти после полудня Намджун пожалел о том, что пропустил сегодня занятия. Сидя за компьютерным столом и тупо уставившись в монитор ноутбука, парень уже не знал, чем себя занять. Как ни странно, обычно у него такой проблемы не возникало, однако сейчас, за что бы он не брался, ничего не получалось. Даже почитать толком он не мог: постоянно отвлекался на шорохи со стороны кровати. Наткнувшись взглядом на лежавшие на одной из книг на столе, наушники, Ким тут же взял их и, подключив к телефону, включил одну из любимых композиций. Он тупо смотрел на чёрный экран телефона, барабаня по нему большими пальцами в такт музыке. Когда же песня закончилась, а другая ещё не началась, Намджун нажал на кнопку блокировки. «5:20. Ну и когда он уже проснётся?» — подумал Ким и, подняв голову, встретился взглядом с парой тёмных напуганных глаз. Тут же выдернув наушники, Намджун сел ровно. — Что я здесь делаю? — робко подал голос школьник, натянув одеяло чуть ли не до глаз. У Намджуна дыхание спёрло от вида такого милого трясущегося от страха существа. А потом стало немного обидно, ведь предмет устрашения — это он. — А ты ничего не помнишь? — выдавил Намджун как-то сипло и неестественно тихо. — Помню только дождь, мост и эту толстовку. — пролепетал парнишка тоненьким голоском и указал носом на висящую на компьютерном стуле толстовку. — Ты уснул, и я принёс тебя к себе. — честно сказал Намджун и переместился на край дивана. — Как ты себя чувствуешь? Подросток тут же отодвинулся ближе к стене, сжимая пальчиками край одеяла и смотря на Кима, как на ужасное лесное чудовище, что так и норовило его съесть. Однако, от резкого движения он шикнул, прикусив нижнюю губу от боли и взявшись руками за живот. С минуту посидев в таком положении под встревоженным взглядом старшего, подросток ещё раз осторожно коснулся своего тела и мгновенно свёл бровки домиком, поднимая взгляд на Намджуна. — А почему я… Без одежды? — осторожно спросил темноволосый, но через пару секунд его лицо застыло в красноречивом испуге вперемешку с удивлением. — Мы, что… — Твоя одежда была сырой, и я не мог уложить тебя спать в ней. — Намджун указал туда, где лежала школьная форма подростка, а потом, посмотрев туда, куда сам указал, произнес тихое «Упс…» Мокрую форму с подростка снял? Снял. А сушиться повесил? Конечно же нет. Поэтому грязная белая рубашка и черные брюки, не сильно-то отличавшиеся друг от друга по чистоте, лежали прямиком на полу в крайне плачевном состоянии. — Я постираю твою форму. — переведя виноватый взгляд на подростка сказал Намджун, неловко улыбнувшись. Подросток продолжал просто хлопать глазами, смотря на Кима и не сводя с него глаз. Как ни странно, парню было немного не комфортно от этого столь пристального взгляда и он, как школьница, пытался не смотреть на подростка, но потом его будто молнией прошибло и он внезапно протянул ему руку, отчего тот дёрнулся и вжался в стену. — Нам… — парень кашлянул. — Намджун. Школьник несколько секунд продолжал хлопать глазами, а потом, медленно отпустив одеяло правой рукой, протянул её в ответ. — Чимин… — Ким уверенно сжал чужую ручку своей клешнёй и тряхнул пару раз, мол, «Будем знакомы», после чего тепло улыбнулся. Эта мягкая улыбка, заставившая маленькие ямочки на чужих щеках появиться, позволила Чимину почувствовать себя немного легче и расслабиться. Вздохнув, он немного отодвинулся от леденящей стены и плотно сжал пухлые губки от вновь давшей о себе знать боли. — Может, всё-таки, в больницу? А то ты как-то совсем неважно выглядишь… — Нет. — как отрезал, буркнул подросток. — Бесполезно. Меня не примут. — Почему? — Намджун был крайне удивлён. Вроде министерство здравоохранения не настолько озверело, чтобы не оказать помощь человеку, нуждающемуся в ней. — Документов у меня нет. Они, как бы, есть, но я их никогда не видел. А без них не примут. А как бомж я идти не хочу. — прижав колени к себе пробубнил подросток и отвел взгляд от старшего. Вот те на. С виду подросток, как подросток. А тут раз, и без документов. А где они? Может он нелегальный беженец с севера? Здорово. Отлично просто. Молодец, Ким Намджун. Притащил к себе какого-то неведомого Чимина, который, к тому же, документы свои никогда в глаза не видел. Только студент открыл рот, чтобы узнать, почему так произошло, темноволосый заговорил. — Все документы у опекунши моей, будь она не ладна. И её я тоже вижу не часто. Опекунша? Так… Выходит, Чимин… Приёмный? Видимо, здесь и кроется вся проблема. Неблагополучная семья. А отсюда и избиение школьниками и решение о самоубийстве. Не весёлая картинка складывается, однако. Намджун погрузился в раздумья. Раздумья о том, что делать дальше с этим парнишкой. В больницу или родителям его не спихнуть, за дверь тоже не выставишь… Тишина повисла в комнате не меньше, чем на пять минут. Студент проводил активную мозговую работу, разрабатывая дальнейший план действий, а школьник же злостно терзал зубами свою безнадёжно дрожащую нижнюю губу, огромным усилием сдерживая подступающий поток слёз. Однако потом, сделав глубокий вдох и проглотив подступающий к горлу ком, подросток дрожащим голосом заговорил. — Не нужно стирать мою форму. Просто дай её мне и я пойду… — он запнулся. — Домой. Намджун перевёл взгляд на школьника, который хотел казаться уверенным, что получалось так себе. Его нижняя губа всё ещё дрожала, а глаза были на мокром месте. — Думаешь, после вчерашнего я возьму и так просто тебя отпущу? — на лице Намджуна отражалось всепонимающее спокойствие и утешение, однако он не понимал ничего. Не понимал, что делает сейчас; не понимал, что делать дальше; не понимал, зачем потянулся и обнял школьника, ободряюще похлопав его по спине; не понимал, почему его так сразу и так резко оттолкнули. — Не трогай меня.