На первый взгляд

Лестрейду было знакомо это чувство боязливого ожидания, тесноты в солнечном сплетении, взвинченных нервов. Всё это он испытывал, когда сидел в засадах, карауля особо опасных преступников. Или когда попадал на место жестокого преступления — ещё совсем свежего. Или когда подходил к дому Майкрофта Холмса. Всё потому, что Шерлок попросил его приглядеть за своим старшим братом, и захваченный врасплох Лестрейд согласился со всей серьёзностью. А ведь он даже не осознал тогда, на что именно подписался. Без сомнения, у Британского правительства во плоти есть целая стая помощников, и участие инспектора было абсолютно излишним. Однако Лестрейд не мог нарушить обещание так просто — черта характера, вызывающая чужое уважение и отягчающая его собственную жизнь. Он шёл по внутреннему двору, как по минному полю, чувствуя направленные на него объективы десятка скрытых камер, а некоторые из них даже не были скрытыми — Лестрейд замечал, как они поворачивались вслед за ним. У подъезда обнаружилась всего одна кнопка и, нажав на неё, Лестрейд услышал помехи — и ничего, кроме них. — Я к Майкрофту Холмсу, — неловко сказал он, наклонившись к динамику, не то боясь, не то надеясь, что его строго отправят восвояси. Однако дверь пред ним бесшумно отворилась. На первый взгляд, в огромной квартире было совершенно пусто. — Не ожидал увидеть вас здесь, инспектор. Лестрейд едва не вздрогнул. Майкрофт сидел в огромном кресле, так что его макушка едва показывалась из-за спинки — как это он сразу не заметил? — Чем обязан визиту? — Я… просто решил вас проведать, — едва завязавшийся разговор почему-то был очень тягостным. — Спросить, как дела… после всего случившегося. По правде говоря, обо «всём случившемся» Лестрейд знал из сбивчивых монологов Джона и таинственных объяснений Шерлока, больше смахивавших на бредни. Сам он так ничего и не понял толком — хоть и лично побывал на этом жутковатом острове. Но одно он уяснил точно — это было что-то очень плохое. Да и чтобы Шерлок попросил «присмотреть» за Майкрофтом… просто из ряда вон выходящая заботливость. Вот только Майкрофт явно не нуждался в том, чтобы за ним приглядывали. Старший Холмс наблюдал за ним совершенно спокойно, скорее даже — бесстрастно, он казался утомлённым, но не более того. Наверное. В случае с Майкрофтом никогда нельзя быть в чём-то уверенным до конца. — Со мной всё в порядке, уверяю вас, — даже его тон — и тот был привычно сухим и официальным, даже слишком сухим, каким-то истончённым, но вполне узнаваемым. — Нет никакой нужды… задерживаться. — Я… — Очень ответственный человек. Я знаю, инспектор. Ваша совесть будет чиста. Вы выполнили обещание, которое дали моему младшему брату. — Откуда вы… — Не беспокойтесь, об этом легко было догадаться. Славный вышел диалог. Лестрейд глубоко вздохнул. Самое время было извиниться за беспокойство и попрощаться. Майкрофт не ждал его, присутствие Лестрейда в его квартире было излишним, и наверняка только отточенная вежливость не позволяла Майкрофту взять пример с Шерлока и вытолкать его взашей. Лестрейд в последний раз окинул взглядом фигуру Майкрофта, остановившись на его лице — круги под глазами, губы по цвету почти слились с кожей вокруг. Что ж, Джон выглядел не лучше, когда его вытащили из колодца. Они все немного напоминали зомби, даже миссис Хадсон, которая слышала о происшествии с Эвр лишь краем уха. Самое время было попрощаться, и Лестрейд наконец попрощался: — Всего хорошего. Чувствуя себя неуютно, он поплёлся обратно к калитке. Камеры снова наблюдали за ним. Нет, кто-то живой, кто-то по ту сторону экранов наблюдал за ним; каким-то непостижимым образом Лестрейд чувствовал на себе чужой взгляд. Его полицейское чутьё узнавало такие взгляды. Лестрейд резко обернулся, и ему показалось, что жалюзи на окне оставленного позади дома слегка шелохнулись. Замерев на месте, он напряжённо думал. Как легко Майкрофт догадался о том, что это Шерлок подослал его… Нет, он просто знал, что Лестрейд не пришёл бы сам, и почему-то именно это мучило Лестрейда больше всего. Он был одним из тех, кто нашёл Майкрофта в Шерринфорде. В запертой камере, за стеклом. Он сидел там неподвижно, спрятанный в самом дальнем углу, а потом просто встал и вышел. И ещё, кажется, отряхнулся. И спросил, всё ли в порядке с Шерлоком. Лестрейда передёрнуло от одного воспоминания об этой камере, красноватого света, пустых коридоров и неуловимого запаха крови вокруг, а ведь он повидал многое. Какой же он идиот. Как будто недавно знаком с Холмсами! Повёлся на внешне вполне устойчивый фасад. И ведь научился же он различать, когда Шерлоку на самом деле требуется помощь. Но с Майкрофтом… с Майкрофтом всё было по-другому. Слишком хорошо он владел собой. Слишком властная аура. С трудом, как будто его ноги увязли в песке, Лестрейд повернулся на сто восемьдесят градусов и поплёлся обратно к входной двери, потом пошёл быстрее, потом побежал. Он должен был догадаться сразу, что если бы Майкрофт в самом деле не хотел его видеть, он бы не дал ему сделать ни одного лишнего шага — плевать, что Лестрейд полицейский. На этот раз, нервно нажимая заветную кнопку, он даже не стал ничего говорить, только пропыхтел что-то невнятное. Майкрофт снова был в кресле, но его поза изменилась; теперь он сидел на самом краю, и его спина, вечно выпрямленная в королевской осанке, казалось странно ссутуленной. Майкрофт прятал лицо в ладонях, и его плечи подозрительно подрагивали, и… неужели… неужели… — Простите, я… — Лестрейд запнулся, опасаясь реакции застанного врасплох Майкрофта, но тот не пошевелился — значит, он слышал, как Лестрейд вошёл — почему же он позволил увидеть себя в таком состоянии, неужели у него больше не было сил держаться? — Простите, — повторил Лестрейд, извиняясь за то, что поддался на провокацию, и за то, что вот-вот собирался обрушить давшую трещину стену. — Майкрофт?.. Опускаясь перед ним на колени, Лестрейд почему-то не испытывал ни капли неловкости, и дело было вовсе не в ауре Майкрофта — его властность испарилась почти без остатка. Очень осторожно Лестрейд взял его за запястья и отвёл руки от лица, которое было мокрым от слёз. Лестрейд вздрогнул, как будто его ударили в живот. Майкрофт накренился вперёд сильнее, и Лестрейд позволил ему уткнуться лбом в воротник своего пальто. — Не уходите, инспектор, — голос Майкрофта, натянутый, как пружина, сорвался — пружина лопнула, и сам он — тоже. — Грегори, не уходите сейчас. Я не могу оставаться один. — Я не уйду, — пообещал Лестрейд. — Больше не уйду, хорошо? Всё в порядке. Бессмысленное ободрение для тех, у кого всё ещё очень долго не будет в порядке. — Спасибо, — на этот раз Лестрейду пришлось напрячь слух, чтобы разобрать единственное слово. Майкрофт медленно обмякал в его руках, словно собирался вытечь сквозь пальцы, и Лестрейд почти вцепился в него — этих Холмсов так трудно уберечь, а ведь обычно они ещё и отпираются от любой помощи. Лестрейд чуть было не упустил этот шанс. Обнимать Майкрофта Холмса было… странно. Майкрофт явно не из тех, кто любит объятия, и уж точно не из тех, кто тянется к ним. И тем не менее это происходило здесь и сейчас, и Лестрейд чувствовал его прерывистое дыхание где-то около своей шеи. От неожиданной и столь откровенной чужой уязвимости щемило сердце. Вот от чего попытался сбежать Лестрейд — вовсе не от непроницаемо холодного Майкрофта, а от Майкрофта оступившегося, потому что быть рядом с таким Майкрофтом оказалось гораздо труднее. Лестрейд знал это с самого начала. С самой первой их встречи он знал о Майкрофте больше, чем должен был знать случайный человек. И ещё много чего «больше». Очнувшись от прострации, Майкрофт зашевелился, выпрямился и потянулся к карману, вытащил изящный платок с монограммой и промокнул им глаза. Лестрейд не мог не заметить, как сильно дрожала его рука. — Извините за эту сцену, инспектор, — они вернулись к «инспектору»; все вокруг звали Лестрейда «инспектором», Джон Ватсон звал Грегом, но случайно вырвавшееся «Грегори» Майкрофта было особенным. — Я не должен был так быстро уходить, я думал… что вас все уже утомили своими визитами, — до конца это не было ни ложью, ни правдой. — Интересно, кто же эти загадочные «все», — привычная собранность постепенно возвращалась к Майкрофту, и привычный налёт язвительности, на этот раз очень печальной. Узел в груди Лестрейда стянулся ещё сильнее. — Шерлок? — пробормотал он. — Попросил вас присмотреть за мной. — Родители?.. — Не хотят со мной разговаривать — после всего, что случилось, не могу их за это винить, — Лестрейду показалось, что голос Майкрофта опять неуловимо изменился, стал слабее, несчастнее. Или не показалось. — Эта женщина… — схватился Лестрейд за последнюю соломинку. — Которая всегда с вами. Как её?.. Антея. — Эта женщина всегда со мной, как вы изволите выражаться, только когда я на работе. Сейчас у меня отпуск. Вынужденный. — Лицо Майкрофта болезненно скривилось — похоже, Британское правительство не уходит в отпуск по своей воле. — У меня тоже, — зачем-то признался Лестрейд. — Только не вынужденный. Запланированный. Выражение лица Холмса опять неуловимо переменилось. — В таком случае, не хотелось бы портить ваш долгожданный отпуск не самыми приятными делами. — Майкрофт поднялся на ноги, и его шатнуло в сторону — Лестрейд едва успел подхватить его под локоть и не дать зарыться носом в, несомненно, очень дорогой ковёр. — Не говорите глупостей, — заявил он неожиданно легко. — Хотите прилечь? Я помогу. — Он заозирался в поисках кровати, но обнаружил только диван в дальнем углу. Майкрофт не сопротивлялся и не помогал, пока Лестрейд тащил его туда. Сунув подушку ему под голову, инспектор вздохнул и стащил с Майкрофта ботинки, помог ослабить галстук. Майкрофт выглядел, как человек, неделю не смыкавший глаз. Наверное, Лестрейду стоило приехать раньше — на следующий же день после происшествия. Но разве он виноват, что до начала отпуска накопилась целая гора срочных дел? Он рассеянно нашарил плед и накрыл им Майкрофта, который даже дышал как-то по-особенному тихо, часто и неглубоко. Его пальцы были ледяными на ощупь. Лестрейд спохватился и отпустил руку, которую зачем-то взял в свою. Стремительное вторжение в оставшийся без охраны бастион Майкрофта Холмса казалось событием, бесценным в своей редкости, — и одновременно очень горьким.