Из Моря я могла заметить всё, что соприкасалось с водой. Касалась сознанием любой капли, отражала в себе всё, что видели они. Я наблюдала…
Рис, Рис… Шелест высохшей травы перед сумерками. Такая росла на опушках прибрежных лесов. Странно. Там даже деревья были другие. Огромные, ветвистые, с хвоей. В Аршаре таких не осталось. Растут одни осины да клёны, худые и тёмные, молчаливые. Зимой их легко спутать с мёртвыми. В Аршаре и берег другой. Рис. Интересно, хватило ли бы её магии, чтобы спустить с двухсотметрового обрыва двоих? К самой кромке, пусть и не на долго.
Она предлагала уйти. Никогда не любила короля и саму страну. Я так и не смогла убедить её. Глупая моя Рис. А ведь у неё почти получилось! Ещё немного, и я поддалась бы, поверила её словам, переняла точку зрения. Усомнилась бы в короле. Нет. Не теперь. Разве можно сомневаться в том, кто дал тебе всё? В том, кто спас, кто научил жить и сражаться, кто дал силу, почтил доверием и дружбой? Никогда. Рис оказалась предательницей, и больше её планы и ложь не важны. Тело у неё было таким же, как у всех, кто побывал между шести колонн в покоях короля. Жаль, жаль… Рис больше не увидит моря, Чародей никогда не прощает. Как и Аршар.
Туман он тоже вода. Даже хорошо, что в оврагах вокруг столицы всегда так влажно, почти сразу я смогла вернуться к холодным камням и вглядеться. Смотреть на собственное тело было странно. Трупов я видела достаточно, но всё равно… интересный опыт. Я еле удержалась, чтобы не обернуться на секунду кровью на собственных губах. Не лучшая идея. Сейчас моя кровь стала прозрачной, хоть и сохранила всю свою соль. И зрачков у духа вод нет, как нет глаз и тела. Я лишь пена на гребне волны. Но я жива! Я пришла, чтобы взглянуть на Ксилию.
Я пришла поздно. Глаза Рис темнели и наполнялись далёким штормом в те мгновения, когда я только появилась в крепости. Она улыбнулась перед смертью. Может, хотела согреть, но лишь обожгла. Я на мгновение растерялась. В мыслях успела попросить остаться. Дура. Мертвецы не возвращаются, а предателей не оплакивают. Но король понял. Он простил, не слушая сбивчивых слов, поднял на ноги. Чародей не улыбался, но во взгляде я видела удовлетворение, благосклонную синеву неба и снежные иглы.
— Иди, — сказал он, стерев с щеки кровь, — Тебе нужно побыть одной. Когда ты вернёшься, я буду здесь.
Я всегда исполняла приказы, даже не совсем понятные. И теперь меня ждал тёмный лес за стеной замка. Знакомые с детства тропы вели к одной из рек, вода в которой отличалась рыжеватым оттенком. Переплетающиеся ветви кустарника расступились, пропуская к берегу. Здесь, среди камней и мхов, из земли поднимались высокие глыбы, сточенные временем. Туман и болотный запах гнили не проникали в их круг даже спустя века после смерти обитателей. Бывший дом друидов, лесных шаманов Линнов. Самое то место для размышлений! Водяная дорога текла своим путём, уносила вместе со своей тёмной водой суету. Я сидела на одном из упавших камней и отчётливо чувствовала на плечах корку инея. И не важно, что его просто не могло быть!
Сама пришла к воде? Чудо ты, хоть этого и не понимаешь. В прошлом я вижу радость и любовь, в настоящем — печаль и горе. Ты же сомневаешься! Ты ведь не веришь в глубине души, что всё так просто. Ты же знаешь! Можешь увидеть свою ошибку.
Я так устала от сражений. То, в котором я почти проиграла Чародею, должно было стать последним. Но, может, ещё одна попытка? Почти — это шанс. Выиграть. Остаться. Вернуться… Ночь выдалась тёмной, звёздной. Лун почти не видно, сегодня они обе начали свой путь с начала, и мир на несколько часов погрузился во мрак. Особое время.
Внизу, у земли, послышался вой. Протяжный, глухой, беспомощный. Она держалась руками за голову, покачивалась. Ладно, я попробую. Море вернуло мне силы, река, соединяющаяся с ним, совсем близко, да и время удачное. Совсем не часто случается двойное новолуние. О его свойствах хорошо знают Линны, чьи маги раньше жили на этой земле. В такие ночи могут говорить души мёртвых. Недолго, не слышно, и вместе нам уже не быть, но может, она поймёт? Из Аршара нужно бежать, пока есть шанс. Ну же, ты слышишь, Ксилия?
Если ещё раз вспомнить всё, можно восстановить образ девушки. Из осколков и капель росы. Даже смешно! Она постоянно говорила про свою особую связь с водой. Интересно, получилось ли у неё стать частью океана? Я подняла голову, хотела посмотреть на звёзды. Перед глазами стоял призрак. С улыбкой на растрескавшихся губах. Силуэт дрогнул, сделал шаг вперёд, остановился на границе каменного круга. Поманил к себе. Неужели не мерещится? "Тебе пора уже привыкнуть к магии," — смеётся голос в голове. "И решить окончательно свой путь." Путь? Я давно его выбрала. "Подумай хорошенько, сейчас ночь, но с рассветом всё кончится."
Хорошо. Значит, подожду. Полночь давно миновала и утро близко. Слегка светящийся силуэт делает ещё шаг, прорывается за черту, принося с собой резкий запах соли. Приближается вплотную, садится рядом. От близости странного существа начинает подташнивать. Через подол платья я вижу камешки и листья. Она попыталась заглянуть в лицо, но я зажмурилась. Не хочу иметь ничего общего с магией, говорила ведь! Внутри что-то горело, рвалось наружу из пустоты, что пришла со смертью отца. Было страшно.
Пока рядом была Рис, я не чувствовала ничего такого. Она, тёплая и живая, прогоняла боль и ужас. Если бы… Нет. Не может быть любви там, где есть обман, а она врала мне.
Не жди, призрак, я не стану искать твоего взгляда! Знаю, чьи глаза увижу на твоём лице. Я дождусь рассвета, и всё кончится, голос внутри никогда не ошибается. Меня ждёт король. Соберись, вспомни
его глаза. Когда-то ты видела в них лёд, так пусть сейчас он и поможет!
Вот, уже лучше.
Ну же, будь на моей стороне! Нет, не слышишь. Не хочешь поверить. Не видишь, что творит проклятый Аршарец! Сама выбираешь его, выбираешь путь слепого повиновения и убийств. Рубиновая королева, да? Тебе, кажется, подходит. Но ведь есть в тебе другая часть! Светлая, тёплая, живая… Ты не принимаешь её голос? Похоже. Сидишь, не поднимая головы, через прозрачные очертания платья смотришь в землю. Не соглашаешься. Снова твой выбор. Впрочем, уже не важно. Я всё понимаю и без слов, Ксилия. Прости, что так ничего и не смогла для тебя сделать. Зажмуренные глаза, плотно сжатые губы, напряжение в теле и как обычно окаменевшие плечи. Вполне понятный ответ.
Но всё-таки, не становись мне врагом, пожалуйста! Даже если ты не услышишь моих слов, их отпечаток останется внутри тебя и сделает своё дело. Не будь моим врагом. Не воюй с морем, не приходи в Прибрежье. Не будь среди тех, кого придётся уничтожить моим родичам. А я буду помнить…
Я встаю. Улыбка, взмах рукой, и магия рассеивается, вновь я становлюсь каплей воды. Ухожу своим путём.
В течении реки тепло. Я продолжаю движение, плыву к океану, всё так же слыша отзвуки и отражения, оставшиеся на берегу рядом с девушкой. Слышу — не более.
Помогло. Непрозрачная стена отделила меня от образа мёртвой, холодное жжение браслетов и колец напомнило о долге. Я оборотень, воин на службе своей страны и своего короля. Я могу быть кем угодно для других, могу слыть чудовищем и считаться изгоем среди народа, но я жива. Я дала клятву хранить верность. Даже Чародей о ней не знает, только я. И она важнее. Сильнее чувств. Пока я могу идти, другого пути нет. Поэтому всё задерживающее остаётся здесь, в обители духов на берегу реки. Заканчивается всё сейчас. "Тебе станет легче, к прошлому возврата нет," — повторялись в голове слова короля, сказанные совсем при других обстоятельствах, почти десять лет назад.
Начинало светать. Призрак поднялся, склонил голову, отодвинулся, обхватил плечи тонкими руками. Очертания поплыли, сжались в молочно-белую каплю. Задержавшись в воздухе на миг, она упала вниз, на землю. Разбилась. И мне стало тепло. Прошлое кончается здесь. "Здесь кончается не прошлое, здесь кончается твой мир," — голос тих, спокоен, как всегда горек. А воздух пахнет свежестью.
***
— Позволишь? — Король оторвался от каких-то бумаг, поднял голову, усмехнулся.
— Быстро ты. Конечно, Ксилия, проходи, — сужаю глаза, следуя жесту руки, вхожу и устраиваюсь в кресле. То же место, что и всегда.
— Разве быстро? Целую ночь гуляла, — улыбаюсь, чувствуя, как выступают клыки, привычно потягиваюсь. Он возвращает улыбку.
— Я рассчитывал не меньше, чем на пару дней, — легко отодвигает свитки, идёт к полке, где хранятся кубки.
— Ну, не так и много пришлось обдумывать. Только знаешь, — я запинаюсь, а он останавливается, вполоборота изучает лицо, — Я, кажется, видела призрака.
— И всё же вернулась?
— Конечно, — пожимаю плечами, — Разве были варианты? — Он смотрит удивлённо, и вдруг начинает хохотать. Громко, переливчато, держась рукой за стену и почти складываясь пополам.
— Прости, прости, — продолжает чуть успокоившись, подхватывает бутылку и кубки, возвращается к столу, — Но ты и правда чудо. Так предана…
— Мне, наверное, стоит…
— Нет. Тебе не нужно извиняться, ты не могла знать. Всё хорошо, — протягивает наполненную чашу, кивает, немного дольше положенного задерживает пальцы на запястье, — Сейчас не вечер, но давай выпьем, — улыбаюсь.
— Хорошо.
Чародей был прав, мне полегчало. Я многое успела увидеть: жизнь и смерть, радость и горе. Видела души, что не могли оставить мир и преследовали живых, мерещась в шелесте трав и шуме дождей. Видела людей, застрявших в прошлом. Но это не про меня. Даже лунными ночами в небе я вижу звёзды, а в степях помимо песен своей стаи слышу только тишину. Никаких разговоров с мёртвыми, никаких сожалений. Смех всегда сопровождается плачем, это нормально.
Есть только одна истина, в которой я уверена. Для всех живых существ предусмотрен один конец — смерть. Одна на всех. Необратимая. За её границей — лишь тишина и покой. Когда догорают погребальные костры, отдавая небу свои искры, всё кончается. А счастье нужно тратить до, пока пламя не накрыло тела. После — только терпеть боль. Немного времени, и она обернётся силой, продвигающей вперёд. Если, конечно, ты знаешь свой путь. Я знаю.
***
"Ксилия Аршарская", "Рубиновая Королева". Голоса и перешёптывания со всех сторон. "Королева", "Оборотень", "Великая", "Рубиновая убийца", "Меч страны", "Живая смерть", "Победа", "Полководец", "Убийца"…
"Ксилия", "Ксилия Аршарская".
На домах вокруг красные флаги. Выкрики и рукоплескания повсюду. Копыта лошадей поднимают пыль, нежданное солнце слепит толпу, отражаясь от начищенных доспехов. Кто-то на крыше перевернул корзину с лепестками. Ярко-красных, как флаги. Как кровь, как плащ полководца, как глаза оборотня и рубины на рукояти.
Цвета, мельтешение. Двойная победа Аршара по приказу короля перетекла в огромный парад, сопровождавшийся праздником. Страна ликовала, раскинувшись перед копытами моего коня. Было легко-легко, спокойно, умиротворённо. Чародей наблюдал за шествием со стороны, поэтому вся процессия следовала за мной. Торжественный ритм, выбиваемый барабанщиками, толпа, лепестки, продолжающие лететь с крыши… Из-под полуприкрытых век все они казались одной волной прибоя, тонущего в полуденном мареве.
Я вернулась домой. Меня ждали. Волна, призванная мамой, слегка завертела и отпустила, оставив около камней. Они улыбались. Клан, род, семья. Настоящая. Теперь я могу, наконец, раствориться в родной стихии и расслабиться. Я — море, и в каждой его капле — я. Хватит держаться за прошлое. Я отпускаю нити чувств, больше не вижу Ксилию. Последний увиденный мной образ — расслабленная фигура девушки на коне, застывшем перед толпой — растворяется. Твоё лицо сейчас спокойнее, чем когда-либо на моей памяти. Пусть так. Я же нашла то, над чем ты бы посмеялась — свой покой. Вечный.
Прощай.
Я люблю море. Увидела его всего однажды, а влюбилась на всю жизнь. Почти так же, как в звёзды. Только море, в отличии от них, отвечает взаимностью каждому. Даже мне. Я была счастлива рядом с ним. Но это время прошло. Ты совсем как оно, Рис. Ты и есть море. Мне правда жаль, но больше мы не увидимся.
Прощай.
