Амулет

2509 г Третьей Эпохи. Мглистые горы       Затхлый воздух нижних коридоров казался густым и непроницаемо-черным. С трудом пробиваясь сквозь него, по шершавым стенам ползли алые отсветы факела, прыгая в такт шагов. Неспособные разогнать вековечную тьму, они лишь несмело выхватывали из мрака намалеванные красным знаки Мор*. Подземный ход уводил все глубже, из его мрачного зева несло сыростью и плесенью, по каменному полу ручейками сочилась вода. Хрыг шлепал по ней босыми ступнями, шагая вслед за Учителем, и мечтал.       Сбавив ход, гоблин перехватил тюк со шкурами, уже порядком намявший ему хребет, и поспешил дальше, стараясь не растянуться на скользких камнях. «Ничего! - зло сжимал редкие зубы гоблин. - Хрыг умный! Хрыг будет учиться. Учиться и ждать. Ненавистный Хруд-Кар старый. Очень старый. Он скоро подохнет от своих язв и кашля. И тогда Хрыг сам станет шаманом! Да! Хрыг будет есть досыта и спать на шкуре. Хрыг не будет таскать треклятые тюки и горшки! Хрыг получит Костяной Посох с черепом архара** и бусы! Красивые бусы! Из косточек людских женщин…»       На миг гоблин замер, закатив глаза от удовольствия, представляя, как грозно он будет выглядеть, когда Учитель наконец испустит дух. «Тогда Хрыг будет уже не Хрыг, а Хрыг-Кар! А если повезет, то даже Хрыг-Тан! И его все будут бояться…» Рот гоблина растянулся в кривой ухмылке.       – Шевелись! Не то опять будешь до утра выгребную яму рыть! Дурья твоя башка! – окрик Учителя напомнил, что тот еще не околел.       Подскочив на месте, Хрыг торопливо закивал и кинулся догонять Учителя, пригибаясь к полу, прижимая уши и всячески выказывая свою покорность. «Ничего! Хрыг терпеливый. Хрыг подождет!»       Они шли уже долго. Жилые пещеры остались далеко позади. Пустой тоннель петлял и ветвился. Ни радующих глаз кольев с насаженными на них черепами бывших пленников, ни остатков костей под ногами, которые Хрыг так любил давить пятками. Не было даже отбросов по углам - лишь мох и плесень. Гоблин с досадой сплюнул. Казалось, паршивому ходу не будет конца.       Через десяток шагов ноздри защекотал аппетитный запах. Хрыг принюхался: горелое мясо! Рот моментально наполнился слюной. Впереди замаячили отблески огня: на развилке коридора горел костер. «Охранители, - догадался гоблин и завистливо сглотнул. - Жрут, как всегда».       Дозорные и не думали жрать. Двое о чем-то спорили, еще двое резались в кости, прихлебывая из глиняных плошек зеленоватое пойло. Все с хорошим оружием и щитами, в почти целых нагрудниках. Над огнем, источая одуряющий запах, коптились крысы, нанизанные на прут. От голода у Хрыга свело брюхо. Хруд-Кар кормил его раз в два дня. По словам Учителя, это укрепляло дух, но Хрыг-то знал, что старый клоп все сжирает сам.       Гоблины, завидев шамана, торопливо склонили головы и уперли взгляды в пол. Изловчившись, Хрыг на ходу содрал с вертела крысу и, обжигаясь, целиком запихнул ее в рот. Один из воинов схватился за тесак. Хрыг зашипел в ответ и кинулся догонять Хруд-Кара. Конечно, Охранитель не осмелился лезть, только проводил обидчика злобным взглядом. Ученик шамана довольно ощерился, на ходу обгладывая крысу: «Хрыг умный! Хрыг еще им покажет!»       Однако теперь гоблин по-настоящему заволновался. «Охранители всегда стерегут шаманов, когда те проводят большой ритуал. Да! Ненавистный Хруд-Кар каркал что-то про это… – припомнил он. – Значит, ритуал важный. Очень важный! И если Хрыгу дозволят присутствовать, Хрыг тоже будет очень важный! Почти как шаман…» Гоблин почесался и зашагал вперед уже куда охотнее, раздуваясь от гордости. Тем временем потолок коридора стремительно ушел вверх, стены разошлись, впуская гоблинов в просторную пещеру, и Хрыг завертел головой. Здесь он еще не бывал.       Стены вокруг казались почти гладкими, как в штольнях гадких камнезадых***. Обработанный камень сверху донизу покрывали знаки. Это были не обычные сторожевые заклятия. Нет, это были настоящие магические руны, которыми разрешалось писать только Старшим Шаманам.       Из глубины пещеры пустыми глазницами таращились дыры ходов. В центре громоздились глыбы, кольцом обступая здоровенный жертвенник. К нему, почерневшему от крови и облепленному выскобленными черепами, вели каменные ступени. На таком и остроухий поместился бы, не то что архар или камнезадый. Приоткрыв рот, Хрыг застыл на месте, разглядывая священное место. По краям жертвенника высились пыточные столбы с ржавыми кольцами и крюками. Вокруг уже суетились несколько учеников, разжигая жаровни, расставляя плошки с пахучим маслом.       – Сюда иди! – каркнул Учитель, повиснув на посохе и с трудом переводя дыхание. – Шкуры тут разложи, да так, чтобы дыр видно не было!       Учитель ткнул пальцем в сторону лестницы и проворно ухватил зазевавшегося Хрыга за ухо:       – Чтобы дыр видно не было! Ты понял? Безмозглый ты червь! – проорал Хруд-Кар в ухо ученика. - Тут пройдет сам Мудрейший!       Хрыгу показалось, что от этого ора у него вот-вот лопнет череп. Учитель тем временем обвел взглядом пещеру:       – Сегодня великий день! – уже тише возвестил он, не спеша отпускать ухо Хрыга. – Сегодня здесь соберутся все двенадцать Старших, чтобы провести ритуал! Ритуал, который разбудит Силу и даст нам власть! Зерно Хаоса наконец прорастет, дав начало…       Не договорив, Хруд-Кар выпучил глаза, и его скрутил жестокий приступ кашля. Отпустив наконец ухо ученика и сотрясаясь всем своим тщедушным телом, он согнулся пополам, на губах его выступила черная кровь. Хрыг поспешно отполз в сторону и кинулся стелить шкуры, самозабвенно разглаживая каждую складку.       Совладав с кашлем и на всякий случай отвесив ученику подзатыльник, старый гоблин поковылял приветствовать других шаманов, прибывающих в пещеру.       Время шло. Закончив все приготовления, Хрыг и другие Низшие покорно отползли к стене и опустились на колени: сегодня им дозволялось присутствовать. Хрыга охватило жгучее любопытство, быстро сменившееся скукой. Гоблин успел поковыряться в зубах, трижды почесаться и вытащить своего ручного паука на нитке, а Старшие все не начинали. Он уже прикидывал, не сожрать ли ему паука, когда совсем рядом проплыла рослая фигура, укутанная в длинную серую мантию. «Мудрейший! Самый сильный и самый могучий! Владеющий всей магией, когда-либо известной гоблинам! Верховный Шаман!»       Хрыг подобострастно заскулил и пал ниц, с размаху ударившись лбом о каменный пол. На миг ему почудилось, что он оглох, ослеп и перестал дышать. Лишь спустя несколько мгновений молодой ученик решился оторвать морду от пола и приоткрыть один глаз.       Мудрейший взошел по ступеням, и в жаровнях затрепетало пламя. Старшие поспешно заняли свои места меж каменных глыб.       – Вас только одиннадцать! – пророкотал Верховный Шаман, недовольно оглядывая получившийся круг: одно место пустовало.       – Шрак-Тан из Карханда*** еще не прибыл, – торопливо доложил один из шаманов, низко склоняя голову.       – Нет времени его дожидаться! – Мудрейший поморщился, но уже через миг продолжил. – Многие столетия наш народ терпел! Голод и лишения, гонения Светлых и нищета... Мы испытали все. Мы были не способны противостоять Тьме, превращаясь в покорных рабов Темного Господина. Однако он так и не привел нас к обещанному могуществу… Боль и страх! Вот чем мы жили! Вот что сделало нас сильнее... позволило возродить нашу магию... Темные времена позади! Сегодня мы вернем нашему народу истинную свободу и власть! Мы отомстим! Мы возьмем свое! И пусть все наши враги сдохнут!       Хрыг восхищенно ловил каждое слово Верховного, чувствуя, как внутри все ликует: «Да! Пусть сдохнут! Пусть они сдохнут! А Хрыг полакомится их кишками и высосет мозги!» Гоблин облизнулся, капая на каменный пол слюной.       Мудрейший тем временем распахнул плащ: на его груди висел круглый амулет. Осторожно сняв его с шеи, Верховный положил медальон на жертвенник перед собой. Костяные посохи Старших одновременно взвились вверх. Шаманы затянули Песнь, ударяя в громадные бубны, раскачиваясь в такт. Глаза их закатились, по мордам то и дело пробегала судорога. Гортанный голос Верховного вливался в общую Песнь, снова и снова повторяя заклинание.       Шаманы пели все громче. Воздух над головой Мудрейшего вдруг задрожал и начал сгущаться. Тень наливалась непроглядной чернотой, с каждым мгновением обретая контуры и форму. Верховный повел рукой - и в следующий миг над амулетом разверзлась воронка. Тень кидалась из стороны в сторону, рвалась на волю, пытаясь избежать заточения, но воронка медленно засасывала ее в медальон.       У Хрыга от страха на загривке волоски встали дыбом. Шаман воздел руки над амулетом, и все заглушил жуткий вой, мигом заполнивший пещеру. Хрыг в ужасе зажмурился и ляпнулся на пол, обхватив голову руками. Вопль уже стих, но ему продолжало казаться, будто тень визжит у него в голове. Кое-как совладав с собой, он убрал от глаз трясущиеся пальцы. Мудрейший, скрестив руки на груди, стоял на том же месте. Шаманы смолкли. Лишь бубны продолжали грохотать, поддерживая ритм.       – Амулет принял частицу Тьмы! – громко возвестил Верховный. – Теперь очередь Света! Ведите ворожею!       Из темноты коридора вынырнули двое гоблинов, тащащих под руки костлявую фигуру. Любопытство наконец пересилило страх, и Хрыг вытянул шею, пытаясь разглядеть пленницу. Ее босые ноги волочились по полу, ободранные руки сковывала цепь. Ворожея лишь на миг подняла незрячие глаза и вновь уронила голову на грудь. Хрыгу остроухая показалась тощей и уродливой. «Даром что громадная – одни кости!» Он разочарованно фыркнул. Оставалось лишь надеяться, что Мудрейший учинит над ней грандиозную расправу.       – Живее! Волоките ее сюда! – тем временем рявкнул тот, отходя на шаг.       Шаманы расступились, освобождая проход, и Хрыг заерзал, радуясь, что сможет как следует все рассмотреть. Приподняв ворожею, гоблины закинули цепь, болтавшуюся меж ее запястий, на крюк, подвесив пленницу на одном из пыточных столбов. Та лишь слабо застонала.       Верховный встал напротив и поднял руку с амулетом:       – Прими же боль и страх этой Светлой, и пусть вместе с ними придет ее Сила... - Он прижал амулет ко лбу ворожеи, надавив всей ладонью, и снова затянул Песнь. Один за другим в нее вступили остальные шаманы, заслонив Хрыгу все зрелище.       Гоблин от досады пнул плешивого ученика, распластавшегося перед ним, и изо всех сил вытянул шею, чтобы видеть остроухую. Ему даже показалось, что ее кожа начала светиться, а к руке Мудрейшего протянулись еле различимые белые нити. Ворожея вдруг выгнулась дугой, натягивая цепи, ее лицо исказилось нестерпимой мукой. Хрыг восхищенно охнул и навалился на соседа, получив в ответ ощутимый пинок ногой, отчего не удержался и пропахал носом по полу.       В этот миг факелы на стенах мигнули, пламя в жаровнях потухло. Пещера враз наполнилась едким дымом, в воздухе что-то захлопало и засвистело. Сразу несколько шаманов осели на пол, роняя посохи и бубны. Верховный отступил куда-то в темноту.       Хрыг вертел головой, не понимая, что он пропустил. Еще несколько Старших повалились на камни. Лишь теперь в неверном свете факелов гоблин заметил в их спинах стрелы.       Паника ледяной волной прокатилась по загривку. «Как? Кто? Почему не сработали Моры?» Другие Низшие только поднимали от пола морды. Распихивая их, Хрыг на четвереньках ринулся к ближайшей каменной глыбе.       Дым ел глаза. Вся пещера огласилась воплями, слышались обрывки шаманских заклятий. Над головой что-то свистнуло. Вжавшись в камень, Хрыг скорчился за краем камня, дрожа всем телом. Ему под ноги рухнул пнувший его сосед, в глазнице которого торчала тонкая стрела с белым оперением. «Остроухие мрази! Хрыгу конец!»       Визг стрел сменился лязгом стали: противники перешли в рукопашную. В воздухе повис приторный запах крови. Судя по крикам и обрывкам заклятий, кто-то из шаманов еще пытался сражаться.       «Нас всех перебьют! Перебьют! Где Охранители?» Стиснув зубы, чтобы не заскулить от страха, Хрыг таращился на стену перед собой. На ее камнях плясали и дергались неразборчивые тени. Стоны и вопли почти смолкли. Скоротечная схватка была окончена. «Чтоб им крысы все кишки выели! Хрыгу надо спасаться! Но как? Думай, Хрыг! Думай!»       Еле ворочая тощей шеей, ученик шамана высунул морду из своего укрытия. На каменном полу вповалку лежали тела гоблинов. «Хрыг притворится дохлым! Да! Тогда Хрыга не тронут!»       Его глаза забегали, выхватывая из дымной мглы высокие силуэты: остроухие, обходя пещеру, добивали раненных. «Нет! Хрыга убьют! Нельзя дохлым…» Внутри все сжималось от страха.       – Celebrían! Celebrían! - прозвучал переливчатый голос где-то совсем близко, заставив гоблина снова нырнуть за камень.       – Elrohir! Ellodan… Tula sinome! - звал кого-то голос, но Хрыг не понимал ни слова.       Следом послышался звон цепей. Зажмурившись и часто дыша, гоблин распластался по полу и высунул нос по другую сторону от своей глыбы: жертвенник был усеян телами гоблинов, жаровни перевернуты. Остроухий в роскошном золотом доспехе возился с пленницей, осторожно снимая ее со столба. К нему подоспели еще двое, одинаково мерзких на лицо. Отпихнув ногой труп, один из них взбежал по ступеням и подхватил ворожею на руки, беспрестанно твердя: «Nanа». Второй, скорчив мученическую гримасу, охал рядом.       – Kela, - кивнул им воин в золотом и огляделся. - Aeben ndengina!       Последнее слово, сказанное остроухим, Хрыг знал: «Убить!» У гоблина от страха затряслись поджилки. «Думай, Хрыг! Думай!»       Все трое воинов сошли с жертвенника и растворились в дыму, разойдясь в разные стороны. «Дым! Хрыг должен убежать, пока есть дым! Тогда его не заметят!» - осенило гоблина.       Кое-как собравшись с духом, ученик шамана встал на карачки: «Хрыг вперед!» Скребя брюхом по полу, он пополз к ближайшему ходу, но не успел одолеть и пары ярдов, как в проеме коридора мелькнула высокая тень. «Перекрыли все ходы! Поганые твари!» Гоблин в страхе шарахнулся в сторону, и в этот миг кто-то ухватил его за пятку.       Чуть не взвыв от ужаса, Хрыг рванулся, пытаясь высвободиться. Как бы не так! Его держали крепко. Он извернулся, чтобы изо всех сил пнуть врага и… замер, не смея шевельнуться. Его держал Хруд-Кар. Учитель лежал на спине и таращился на Хрыга. Из груди старого гоблина торчала стрела, одной рукой он зажимал рану, другой вцепился в ногу ученика. Хруд-Кар силился что-то просипеть, но изо рта его лезла лишь кровавая пена. Тогда он отодрал трясущуюся руку от груди и протянул ее к Хрыгу. В перепачканных пальцах Учитель сжимал круглый медальон, по которому то и дело пробегали алые искры.       «Амулет Верховного Шамана!» - ошарашенно сообразил Хрыг, и руки сами выхватили медальон. Так и не выдавив ни слова, Хруд-Кар уронил голову, обмяк и замер. Глаза его затуманились. Ученик сорвал с гоблина заветные бусы из косточек и с ненавистью отпихнул тело. «Вот и все! Теперь Хрыг шаман!»       В сизом дыму послышались голоса остроухих. Гоблин поспешно припал к полу и попятился, в панике озираясь. Рядом чернела каменная лестница жертвенника, а под ней зияла щель. Хрыг метнулся туда.       Обдирая лоб и затылок, он втиснул голову в дыру, тощее тело и руки с ногами проскользнули следом сами собой. Места под ступенями оказалось совсем мало. Согнувшись в три погибели, Хрыг поджал коленки к зубам и обхватил их руками. На шею капало, и гоблин с ужасом понял, что это кровь его собратьев сочится через трещины. «Остроухие вырезали всех! Всех до единого! Хрыг остался один! Только Хрыг!» Лишь теперь гоблин начал осознавать произошедшее. Подавив накатившую волну ужаса, он сильнее сжал мокрой пятерней амулет и зло стиснул зубы. «Ничего! Хрыг живой! Рано или поздно остроухие уберутся… Хрыг терпеливый. Хрыг подождет».