Песни о любви

      Пожалуй, часы показывали слишком позднее время для игры на скрипке. Но миссис Хадсон никогда особо не возражала, а Джон сидел в этой же комнате на диване, наслаждаясь льющейся музыкой.       Если бы Джон умел рисовать, он бы непременно написал картину, где Шерлок играет на своей скрипке. Он как завороженный следил за мерными покачиваниями Шерлока в такт музыки, ловя каждый его взгляд и легкую улыбку, медленно допивая остатки красной жидкости в бокале.       На улице было слишком мерзко, а в доме слишком уютно. Вино приятно расслабляло мысли и тело, а соната №9 Бетховена добавляла всему этому последние штрихи, создавая знакомое и одновременно ни с чем несравнимое щемящее чувство в груди.       Джон еле удержал себя от аплодисментов, когда закончилась первая часть.       — Шерлок, — позвал его Джон, как только тот поставил свой пустой бокал обратно на столик.       — М? — отозвался Шерлок, вновь поднимая смычок для второй части произведения.       — Я люблю тебя.       Кажется, вместе со смычком застыл и сам Шерлок. Джон продолжал слабо улыбаться, ожидая хоть какой-то реакции, но Шерлок, похоже, даже не дышал.       — Шерлок? Ты в порядке?       Спустя минуту отсутствия всякого движения Джон уже начал беспокоиться. Шерлок отозвался громким вздохом, но всё ещё ничего не говорил.       Джон вопросительно поднял брови.       — Джон… Ты сказал… Что ты…       Но он так и не закончил предложение.       — Что люблю тебя, да, — помог ему Джон.       — Уверен?       Джон мог бы рассмеяться, если бы вся эта ситуация не казалась ему такой трогательной.       — Конечно, я уверен, — ответил он с теплой улыбкой, — Я думал, что ты прекрасно это знаешь. Просто я сейчас сидел и вдруг понял, что мы никогда не говорили этого.       — Точно, — согласился Шерлок, но явно ответил он это на автомате, мыслями уже блуждая где-то далеко.       Он взмахнул смычком, и комната наполнилась звуками далекими от произведений Бетховена. Бетховен был забыт, уступая место импровизации задумчивого Шерлока.       Джон мог бы начать нервничать, что его слова вызвали такую реакцию, но он очень долго знал Шерлока и знал, что тот умел восхвалять себя ровно настолько же, насколько умел недооценивать. Поэтому Джон был спокоен и думал о том, что нужно убрать пустые бокалы и бутылку вина.       Он уже поднялся с дивана, подхватив тонкие ножки бокалов, когда мелодия резко оборвалась на середине фразы.       — Джон, — Шерлок также резко развернулся, — и я люблю тебя.       Джон ответил той же теплой улыбкой, что и несколько минут назад.       Обойдя столик, он приблизился к Шерлоку, держа бокалы в руках.       -Я знаю, — сказал он, целуя Шерлока в плечо прямо поверх светлой рубашки из твила.       Видимо, Шерлок ожидал, что что-то обязательно должно произойти после этих слов, но все оставалось прежним.       — Ты не доиграл Бетховена, — послышался голос из кухни.       — Точно.       Шерлок взмахнул смычком, начиная вторую часть сонаты.