Мальчик-смерть и мальчик-солнце

      Поначалу Нико думал, что с окончанием лета и отъездом многих полубогов в Лагере станет тише и спокойнее. Однако, совсем скоро он понял, что глубоко заблуждался. Все проходило по расписанию. Тренировки, захват флага, игры, придуманные малышом Харли, и вечера у костров. Последний способ времяпровождения Нико не особо нравился. Да, он наладил отношения со всеми жителями Лагеря, но он все еще чувствовал себя неуютно в шумной компании. А посиделки у костра были именно шумными. Чего только не придумывал Хирон. В один из вечеров он заставил каждого спеть любимую песню. Нико от этой участи спас только Уилл, соврав о том, что у Нико обострилась хроническая ангина, и ему нельзя напрягать горло. Ложь Соласа была шита белыми нитками, но Хирон не стал заставлять Нико петь. И если бы не куча народу вокруг, Нико в тот же момент набросился бы на Уилла с благодарными объятьями (что он, впрочем, сделал после того, как все разбрелись по домам). В другой раз Хирон предложил всем поделиться самой неловкой историей, которая произошла в их жизни. Ужасу Нико в тот вечер не было предела, и уж в этот раз он не был одинок. В тот раз от позора его и остальных спас Коннор, который больше часа рассказывал уморительные истории, которые происходили с ним и Тревисом. А после эстафету принял Паоло, который преспокойно начал тараторить на португальском, изредка прерываясь, чтобы отсмеяться. И его совершенно не волновало, что никто его не понимал. Поэтому у Нико были причины для опасений, когда он готовился к очередному вечеру у костра. Он бы с радостью пропустил это сборище, но Хирон никому не давал спуску, утверждая, что такие посиделки укрепят дух товарищества в Лагере. — Ди Анджело, ты собираешься так долго, будто вот-вот отправишься на показ мод для готов, — прервал его размышления голос Уилла, доносящийся со стороны окна.       Нико улыбнулся и быстро вышел из домика. — Кто такие готы? — спросил Нико, подойдя к Уиллу. — Готы — это чуваки, которые одеваются совсем как ты, проводят львиную долю своего свободного времени на кладбищах и мечтают о загробном мире. Может, ты совсем не сын Аида, а гот, случайно попавший в Лагерь? — с усмешкой предположил Солас. — Ха-ха, как смешно, пойду скажу Коннору, что ты отбираешь у него звание короля шуток, — съязвил в ответ Нико. — Не делай этого, это разобьет его сердце, а такие раны я лечить не умею, — с притворным отчаянием ответил Уилл. — Бессмертные боги, что за сладкая парочка. Послушаешь вас, и уши в трубочку свернутся от ваших разговорчиков.       Нико и Уилл вздрогнули от неожиданности, услышав голос Шермана Яна, проходившего мимо домика Аида. Нико смущенно опустил глаза. Уилл, увидев реакцию Нико, повернулся к Яну и сверкнул дерзкой улыбкой. — Шерман, фильтруй свою речь. За несдержанный язык ведь можно и получить. — Сахарным голосом произнес Уилл. — Да что ты мне можешь сделать, Солас? — спросил Шерман. — Я сын бога войны, а ты всего лишь врач. — Не забывай, Ян, я ведь военный врач. — Продолжал сладко улыбаться Уилл. — И что? — А то, что я могу сломать каждую твою кость друг за дружкой, одновременно произнося ее название на латыни.       В этот момент Нико подумал, что милый и добрый сын бога солнца выглядит в тысячу раз более устрашающе, чем сын бога войны. Кажется, Шерман подумал также, и поспешно направился в сторону костра, разведенного около озера. Уилл развернулся к Нико и ослепительно улыбнулся. — Ну что, пошли? — Никогда бы не подумал, что ты можешь выглядеть так пугающе. — Наконец сказал Нико, оправившись от удивления. — Это плохо? — неожиданно расстроенно спросил Уилл. — Нет! — Выпалил Нико, не желая, чтобы Уилл себе надумал невесть что. — Мне нравится и темный Уилл.       Лишь в следующую секунду Нико понял, ЧТО он сказал, но Уилл улыбнулся ему, схватил его за руку и потянул к озеру. Поэтому Нико послушно пошел вслед за Соласом, пытаясь не слишком много думать о том, как ему нравится чувствовать, как их с Уиллом пальцы переплетаются.       Все уже собрались, уютно усевшись на бревнах, над которыми немного поколдовала Миранда. Бревна теперь были мягкими благодаря плющу, который обвивал их толстым слоем. Теперь по комфорту они почти не уступали кроватям в домике Морфея. Нико с Уиллом уселись на свое привычное бревно. Кайла протянула им шпажки и упаковку зефира. Солас просиял счастливой улыбкой (это лакомство он просто обожал) и тут же принялся нанизывать зефиринки на шпажки. Остальные занимались тем же самым, не желая отвлекаться от еды. Но тут Хирон пару раз хлопнул, призывая обратить на него внимание. Все нехотя оторвались от поджаривания еды. — Вообще, сегодня я хотел, чтобы каждый рассказал о своих увлечениях. Но я подозреваю, что с вашей общительностью мы снова весь вечер будет слушать лишь Коннора и Паоло, — сказал Хирон. — Будто я сам напрашиваюсь. Могли бы и поблагодарить за то, что я спасаю ваши скучные посиделки, — обиженно буркнул Коннор.       Паоло что-то возмущенно пробормотал, видимо, соглашаясь с ним. — Сегодня Шерман предложил рассказывать страшные истории у костра. Обычные подростки так ведь делают? — Хирон явно чувствовал себя не в своей тарелке. — Хотя, что может напугать детей, прошедших две войны? — Задал он вопрос скорее самому себе, чем им.       Нико облегченно выдохнул. Уж чего-чего, а страшилок он совершенно не боялся. Однако, реакция Уилла была совершенно противоположной. Он смертельно побледнел и застыл. — Уилл, с тобой все хорошо? — Шепотом спросил его Нико. — Я…Я просто не очень люблю страшилки. — Еле выдавил Уилл. — Хирон, а давайте лучше расскажем о своих увлечениях? Обещаем, в этот раз будут говорить не только Паоло и Коннор, — предложила Кайла, также заметив состояние брата. — А что, Кайла, испугалась? — Тут же вмешался Шерман, злобно сверкая глазами в сторону Уилла. — Нет, просто я думала, что мы уже не маленькие дети, которые развлекаются подобным образом. — Кайла уже была на грани того, чтобы всадить в самодовольную задницу Яна дюжину стрел. — Хватит препираться. — Вмешался в разгорающийся спор Хирон. — Давайте, расскажите пару страшилок, мне даже интересно послушать. И помните, это всего лишь выдуманные истории. Кто хочет начать?       Конечно же Коннор вызвался первым, тут же забыл про свою обиду. Он поудобнее уселся на бревне, съел парочку зефиринок для смелости и начал. — Как-то один молодой человек остановился в гостинице на пару дней. На ресепшене девушка выдала ему ключи и предупредила, чтобы он ни в коем случае не пытался заглянуть в комнату без номера в конце коридора. Парень пообещал ей этого не делать и направился прямиком в свой номер. Но его одолевало любопытство.       Нико подумал, что ораторского таланта Коннору все же не занимать. Несмотря на то, что он рассказывал не слишком распространенно, не отвлекаясь на ненужные подробности, народ вокруг костра внимал каждому его слово. — На следующий день он не сдержался и подошел к двери того таинственного номера. — Продолжал Коннор, понизив голос. — Он хотел дернуть ручку, но что-то его остановило. Тогда он просто посмотрел в замочную скважину. Он увидел лишь очень бледную женщину, прислонившую голову к стене. Парень пожал плечами и ушел. Однако на следующий день он снова заглянул в замочную скважину. В этот раз он ничего не увидел — все было красным. Парень подумал, что жильцы номера узнали, что он подглядывал, и просто заклеили скважину красным скотчем. Он спустился на ресепшн и спросил об этом ту девушку, что предупреждала его. Та побледнела и пожурила его за то, что он не послушался ее. На вопрос парня, что же не так с этим номером, девушка рассказала следующее. — Коннор сделал театральную паузу.       Нико буквально кожей чувствовал напряжение, царившее вокруг костра. Он в десятый раз за эти несколько минут посмотрел на Уилла. Тот стал еще бледнее, даже его волосы словно поблекли. Нико не выдержал этого зрелища и накрыл руку Уилла своей. Тот вздрогнул от его прикосновения, но уже в следующую секунду вцепился в нее мертвой хваткой, придвинувшись еще ближе к Нико. — Что же она рассказала? — нетерпеливо спросил Остин, когда пауза слишком затянулась. — Оказывается, несколько лет назад постояльцами этого номера была женатая пара. В этом самом номере муж убил свою жену, задушив собственными руками. А потом, будто бы парень не был достаточно напуган, девушка рассказала, что эти супруги были альбиносами. — Голос Коннора стал еще ниже, когда он произнес финальную фразу. — Альбиносами с кроваво-красными глазами.       И тут началось. — Бессмертные боги, Стоулл! Чтоб тебе этот альбинос во сне приснился! — Воскликнула Миранда. — Я убью тебя, Коннор! Красный ведь мой любимый цвет! Как мне теперь на него реагировать? — Жаловался Остин.       Паоло цветасто ругался на португальском (никто точно не знал, но было очевидно, что он там не умницей Коннора называет). Но Нико было плевать на поднявшийся галдеж. Он не сводил глаз с Уилла. Он был напуган, как бы он не стремился скрыть это. — Уилл, может уйдем? — Предложил Нико, чувствуя себя бесполезным. — Что? — Переспросил Уилл, а затем тут же спохватился. — Нет, не надо. Все нормально. — Солас перевел взгляд на свою руку, которой он сжимал руку Нико так сильно, что та побледнела. Он резко отпустил её. — Ох, прости. Я не думал, что так сильно сжимал её. — Идиот, — только и сказал Нико, снова хватая его за руку. — Пережмешь — сам же вылечишь. Ты же лучший целитель на свете.       Уилл в ответ на эти слова лишь слабо улыбнулся. — Это была довольно милая история. — Скучающе сказал Хирон. Видимо, тысячелетия жизни научили кентавра ничего не бояться. — Кто следующий? Шерман, давай. Это же ты предложил рассказывать страшные истории.       Нико бросил в сторону Яна испепеляющий взгляд. Если бы не Уилл, пугливо жмущийся к нему, он бы удушил этого парня голыми руками. Но приходилось держать себя в руках. Шерман же в ответ на взгляд Нико лишь премерзко ухмыльнулся. — Так, детки, сказочки закончились. История Коннора — это рассказ для дошколят. Приготовьтесь послушать настоящую страшилку. — Шерман не отличался особым мастерством в публичных выступлениях, но вел себя так, будто он был самим Цицероном. — Жили-были отец с сыном. Жили спокойно и вполне хорошо. Когда сын повзрослел, он решил отправиться в армию. Отец принял решение сына, проводил его в армию. Сын исполнял свой долг перед страной, но спустя три года заскучал и решил вернуться домой. Отец встретил его немного не так, как он ожидал, но сын списал это на неожиданность его возвращения. К концу дня они сели поужинать. Ужин проходил в полной тишине, пока отец не уронил свою вилку. Сын тут же спохватился её поднимать, хотя отец его и отговаривал. Но сын настоял и опустился под стол. Что же он там увидел? — Спросил Шерман, и, не дождавшись ответа, продолжил. — Вместо ног отца он увидел раздвоенные копыта и кончик остроконечного черного хвоста, лежащего на полу. Сын поднял вилку и отдал ее отцу. А затем спросил у него: «Папа, ты случайно не дьявол?»       Шерман замолчал, подражая паузам Коннора, но и тут терпение его подвело. — Отец на этот его вопрос улыбнулся, открыл рот и ответил: «ДА!»       Последнее слово он проорал с такой силой, что чуть не сорвал голос. От его крика Оливия свалилась с бревна, Коннор уронил обе шпажки с зефиром в огонь, Кайла смачно выругалась, заслужив строгий взгляд от Хирона, а малыш Харли и вовсе разревелся.       Нико же почувствовал только, как Уилл дернулся от страха, а его и без того белое лицо побледнело так, что могло соперничать с кристально-белыми простынями в лазарете. Этого Нико уже не выдержал. Он просто встал с бревна и щелкнул свободной рукой (второй он все еще сжимал ладонь Соласа), призывая силу Подземного мира. Нико смотрел на Шермана, который злорадно улыбался, глядя на напуганного Уилла. Брюнет почувствовал на языке привкус раскаленного металла. Тут за спиной Шермана из костей различных животных собрался человекоподобный силуэт. — Ян, оглянись, кажется, к тебе пришел гость. — Обманчиво мягким голосом произнес Нико.       Ян усмехнулся и обернулся, и в этот момент Нико направил эту груду костей в атаку. Они обрушились на него, и в этот момент барабанные перепонки всех сидящих за костром разорвались от самого пронзительного визга, исторгнутого Шерманом. Тот визжал и кричал, стряхивая с себя уже не представляющие никакой опасности кости. И Нико было плевать. Плевать, что он так поступил с «товарищем», плевать, что другие жители Лагеря увидели эту его сторону. Его волновало только то, что обидчик Уилла наказан. — Ди Анджело, немедленно объяснитесь! — громко сказал Хирон, перекрикивая скулеж Яна. — Вы не можете так поступать со своим товарищем. Немедленно извинитесь! — Простите, Хирон. Просто история Яна произвела на меня такое впечатление. Вы же знаете, мне так близко все, что связано со смертью и дьяволом. Вот я не сдержался и решил поблагодарить Шермана за такую хорошую историю скелетиком. Я не думал, что он так отреагирует. — Невинным голосом объяснял Нико. Затем он поднял несопротивляющегося Уилла с бревна. — А теперь простите, мне стало нехорошо после использования моей силы. Поэтому Уилл, как главный целитель Лагеря, сейчас мне поможет.       Не обращая внимания на ошарашенные взгляды окружающих, Нико потащил Уилла в сторону лазарета. Тот еле поспевал за ним, но Нико хотел как можно скорее увести Соласа от этого злополучного костра. Зайдя в лазарет, Нико тут же усадил Уилла на одну из кроватей, отгороженных от остальных, на случай если кто-то излишне любопытный посмеет сюда заявиться. Затем он включил светильник, поставил его на тумбу около кровати и принялся копаться в мини-холодильнике лазарета. Достав бутылку воды, он наполнил ею стакан и вручил в руки Уилла. — Пей. — Велел он ему.       Уилл послушно осушил стакан. Нико забрал стакан, поставил его обратно в шкафчик, а затем сел рядом с Уиллом. Болезненная бледность уже сошла, но кожа не вернулась к своему здоровому загорелому состоянию. Нико провел рукой от его предплечья до ладони и сжал её. — Ты в порядке? Поговори со мной, Уилл. Не пугай меня. — Попросил Нико.       Уилл посмотрел на него и попытался улыбнуться. Не получилось. — Со мной не нужно притворяться, — повторил Нико фразу, которую он сказал Уиллу в тот день у озера.       Уилл молчал несколько секунд, а потом неожиданно уткнулся лицом в плечо Нико. Тот с готовностью обнял его, двигаясь ближе к Соласу. Уилл обвил его талию руками. — Я знаю, что веду себя глупо. Иногда мне самому смешно от того, что я, видевший послевоенный ужас, боюсь каких-то дурацких страшилок. Я убеждаю себя в том, что это все неправда, что бояться нечего, но самовнушение никогда не было моей сильной стороной, — бормотал он в плечо Нико, заставляя того покрываться мурашками. — Видишь, какой я трус. — Я вижу лишь то, что ты придурок, Солас, — не удержался от язвительного комментария Нико, одновременно с этим опуская руку на его лохматый затылок (он мечтал сделать это чуть ли не с первого дня их знакомства). — Еще раз назовешь себя трусом, натравлю на тебя Оливию, будешь потом по всему Лагерю свой медицинский инвентарь искать.       Уилл фыркнул ему в шею, и Нико рассмеялся от щекотки. Напряжение, оставленное этим глупым вечером, растаяло. Теперь они просто сидели на кровати в обнимку. И если прежний Нико пришел бы в ужас от одной только мысли о таком, нынешний Нико наслаждался каждой секундой. Уилл же не верил своему счастью, стараясь прижаться к Нико чуточку сильнее, поглубже вдохнуть его запах, подольше чувствовать руками тепло его тела. Они просидели бы так до утра, если бы не услышали галдеж, который становился все громче и громче. — Ди Анджело, ты там, надеюсь, не помер от перенапряжения? — послышался за дверью веселый голос Кайлы. — Я-то рассчитываю хотя бы время от времени видеть визжащего как поросенок Яна. Ты не можешь откинуть копыта, не осчастливив меня.       Нико и Уилл нехотя оторвались друг от друга. — Кстати, зрелище и правда было бесподобным. Повторишь его, когда я буду в адекватном состоянии? — Заговорщически прошептал Уилл, игриво пихая Нико в бок, пока они шли к выходу. — А я думал, что ты, как доктор, запрещаешь мне использовать свою силу. — Притворно удивленным голосом ответил Нико, радуясь тому, что к Уиллу вернулось хорошее настроение. — Ну, можно по чуть-чуть и в общественно полезных целях. — Пожал плечами Уилл. — То есть ты рассматриваешь высокочастотный визг Шермана, который наверняка поверг в стресс всех зверьков и птичек в лесу, а наяд и дриад скорее всего довел до нервного срыва, как общественно полезное деяние? — Абсолютно точно, ди Анджело. — Довольно улыбнулся Уилл.       Нико в ответ только рассмеялся. Уилл присоединился к нему. Смеющиеся, они вышли из лазарета навстречу друзьям. — Нико, я дам тебе двадцать баксов, если ты сделаешь это с Шерманом снова, чтобы я мог показать это Тревису по почте Ириды. — Серьезно предложил Коннор. — Нет-нет-нет, мой пациент не принимает никаких заказов, все свободны, — тут же возмутился Уилл. — А если я и тебе десяточку накину, доктор Солас? — Предложил Стоулл. — По рукам! — Воскликнул Уилл. — А Нико кто-нибудь спрашивать будет? — Задала вопрос Оливия. — Нет! — Хором ответили Уилл, Коннор и Кайла.       Осенняя ночь снова наполнилась смехом. Отсмеявшись, все пожелали друг другу спокойной ночи и разбрелись по домикам. Лишь Уилл и Нико остались стоять у лазарета. — Знаешь, если посиделки у костра со страшилками всегда будут заканчиваться так, я готов потерпеть, — сказал Уилл, не глядя на Нико. — Заканчиваться сердитым Хироном и орущим Шерманом? — Спросил Нико.       Уилл мягко улыбнулся и встал напротив Нико, глядя ему в глаза. — Нет. Заканчиваться тем, что мы будем в обнимку сидеть наедине. Заканчиваться тем, что ты будешь улыбаться и смеяться.       Нико пару секунд вспоминал как дышать. Он почувствовал, что краснеет, но его утешало то, что румянец залил и лицо Уилла, хоть оно и выглядело спокойным. Нико выдержал его взгляд, подошел к нему ближе и прошептал на ухо: — Если это действительно будет заканчиваться так, Солас, то я готов вытащить все кости из-под земли и заставить Шермана исполнять оперу своими воплями.       Уилл распахнул глаза так широко, что Нико начал волноваться за него. Лицо Уилла по цвету могло соперничать с самой спелой клубникой (однако Нико не мог злорадствовать, не тогда, когда его собственное лицо пылало). — Спокойной ночи, Уилл, — хриплым голосом произнес Нико и быстрым шагом направился в сторону домика Аида.       Он гордился тем, что не упал в обморок от близости Уилла и его смущающих слов, и одновременно хотел убить себя за то, какую глупость он только что сказал. Уилл же стоял на месте с дрожащими коленками и думал только о том, что сам готов устраивать вечера страшилок и заставлять Яна орать благим матом, только бы еще раз услышать низкий хриплый голос ди Анджело.