Клуб узкой специфики

- Вот дерьмо, - Дону вздохнула и устало плюхнулась на диван в одном из коридоров второго этажа, наслаждаясь относительной тишиной – сюда звуки всеобщего веселья практически не долетали, заглушаемые прикрытыми дверьми. В этот раз вечеринка с самого начала как-то не задалась. Вообще-то Елли была мастером устраивать чудесные вписки, на которых алкоголь в буквальном смысле рекой лился, спасибо богатеньким родителям, но этой ночью гости были то ли не в том настроении, то ли просто не те. Хотя публика была привычная – Дону традиционно успела поцапаться с Сонгю, высокомерно щурящейся поверх бокала своего любимого красного вина, беззлобно подколоть, как обычно, чем-то хвастающую Хо, неслабо накатить с весёлой, как обычно, до лёгкой неадекватности хозяйкой квартиры и, для полного комплекта, зажать в углу коридора томно хихикающую Мёнсу, которая по своему обыкновению выбыла с двух бокалов красного полусладкого и поэтому не могла сдерживать свою исключительную любвеобильность. Наверное, именно последний пункт так здорово портил Дону настроение – вечеринка была в разгаре, в двухэтажном доме богатенькой Ли сейчас было полно представительниц прекрасного пола, изрядно подвыпивших и готовых на приключения, но за несколько проведённых здесь часов Дону так и не нашла себе подходящего объекта для развлечения. В самом деле, не с Мёнсу же, всё-таки это давно пройденный этап. - Может, я просто слишком трезвая? – Чан рассеянно посмотрела на бокал, который сжимала в руке уже так долго, что успела забыть, какого происхождения столь заманчиво поблёскивающая в нём янтарная жидкость. Ни для кого не было секретом, что Чан Дону, как и многие, была большой охотницей до красивых девушек, коих на каждой такой вечеринке в доме Ли собиралось немало. Многие сюда приходили именно в поисках амурных развлечений, и эта тема уже стала просто любимым поводом для всяческих подколов и споров. На самом деле Дону иногда казалось, что Сонёль умудряется собрать в одном месте всех лесбиянок города, и удивительно, как её дом до сих пор не превратился в поле для одной большой оргии… Этакий частный гей-клуб узкой специфики, как любили шутить частые гости подобных вечеринок. Стоит ли говорить, что от знакомых лиц начинало порядком подташнивать. Все темы для разговоров уже изъезженны вдоль и поперёк, все симпатии давно выяснены. Должно быть, именно поэтому сегодня Дону здесь было так скучно. Для веселья не хватало новых приятных знакомств. Девушка как раз подумывала ещё раз исследовать дом на предмет мифических прекрасных незнакомок, когда на лестнице послышались голоса, предупреждающие появление подозрительно взъерошенной Мёнсу в обнимку с какой-то девушкой, которую Дону определённо видела впервые в жизни. Девушка с натянутой улыбкой отпихивала в стельку пьяную Ким, которая кокетливо накручивала чёрную прядь на пальчик и как-то уж слишком навязчиво пыталась вжать свою жертву в стену, что-то томно шепча. Видимо, грязные мыслишки, воспроизводимые Мёнсу, приводили бедняжку в ужас, потому что она пыталась выставить вперёд тонкие руки и, морщась, отворачивала голову. Дону не могла позволить себе упустить такую возможность, поэтому, решительно осушив свой бокал, поспешила на помощь. - Эй, дорогая, ты не перестаралась сегодня? – Чан по-хозяйски обхватила рукой обтянутую тонкой тёмно-синей блузкой талию Мёнсу, без труда прижимая девушку к себе и без какого-либо удивления обнаруживая, что на ногах её до сих пор держит лишь чудо – Ким была мертвецки пьяна. - Дону-я, - счастливо мурлыкнула брюнетка, потянулась, чтобы обнять Чан за шею и мгновенно затихла, уложив голову на чужое плечо. - Минус один, - удовлетворённо заключила Дону, аккуратно сгружая тело на облюбованный ранее диван. - А выглядела такой настойчивой, - удивлённо присвистнула недавняя жертва, оправляя симпатичное клетчатое платье. Чан повернулась к ней, засовывая руки в карманы джинсов и окидывая девушку оценивающим взглядом. Хорошенькое личико и выгодно подчёркивающее аппетитную фигуру платье создавали самое приятное впечатление даже вопреки тому, что Дону никогда не нравились блондинки. - Ты здесь, наверное, впервые? Иначе знала бы, что Мёнсу совершенно безобидна, - с дивана, будто в подтверждение её слов, донеслось удовлетворённое причмокивание. Девушка в клетчатом платье смущённо улыбнулась, видимо, досадуя на свою неопытность. - Меня Сонгю позвала, сказала, мне нужно развеяться. Дону весело фыркнула, привычным жестом взъерошивая короткие каштановые волосы. - Зная, как развеивается Сонгю, могу понять, почему ты предпочла компанию Мёнсу. Не всем под силу целый вечер цедить вино, сидя в кресле и беседуя с Джонни о сути феминизма… - Так она всегда этим занимается? – блондинка недоверчиво выгнула бровь. - Каждый раз, - Дону хохотнула, вспоминая дорогие сердцу самые первые вечера, когда у них с Сонгю из-за подколов Дону едва до драки не доходило. Однако шутки в сторону, самое время брать ситуацию в свои руки. – Так что, тебе скучно? Хочешь выпить? Как тебя зовут? - Наму, - девушка улыбнулась, протягивая аккуратную тонкую руку, перехваченную на запястье изящным браслетом-ремешком. – Скучно. Хочу. - И как могло случиться, что такая гостья всё ещё в трезвом рассудке? – Дону картинно воздела глаза к потолку и, по-хозяйски взяв красивую тонкую руку хихикающей Наму, потащила её вниз по лестнице. – Сейчас мы это исправим.

***

- …И после этого он меня бросил, представляешь! – Наму возмущённо всплеснула руками, едва не опрокинув стоящую на столе бутылку коньяка, которая тут же была предусмотрительно отставлена в сторону уже основательно захмелевшей, но по-прежнему бдительной Дону. Они уютно устроились в общем зале на угловом диване перед низким журнальным столиком. Свет был сильно приглушён, негромко играла какая-то американская альтернатива – у Елли был неплохой музыкальный вкус, устраивавший большую часть гостей. В центре комнаты компания девушек во главе с хозяйкой вечеринки уже по пятому кругу играла в мафию, и из-за стола с чёткой периодичностью доносилось ворчание Хо на тему того, что почему-то её «убивают» первой, хотя она никакая не мафия. Звучащий в ответ совет сделать «лицо попроще», кажется, принадлежал ехидной Сонгю и грозил стать поводом очередной перепалки на радость остальной компании. Наму уже битых полчаса рассказывала бесконечные истории своих многочисленных любовей, то и дело прерываясь на глоток коньяка с колой, которые заботливая Дону не забывала подливать ей в бокал. Чан терпеливо слушала и сочувственно кивала, приобняв новую знакомую за плечи и очень стараясь не опускать взгляд в вырез клетчатого платья. Вид, открывавшийся в нём, обещал неземное блаженство. - Так обидно было, знаешь! – вздыхала раскрасневшаяся Наму, огромными блестящими глазами заглядывая в лицо Дону в поисках поддержки, которую та поспешила изобразить, с внутренним ликованием осознавая, что Наму дошла до нужной кондиции. - Знаю, - Чан понимающе улыбнулась, незаметно даже для себя поглаживая тонкую шею девушки, как-то очень кстати оказавшуюся под пальцами. – Мужики козлы, что тут ещё сказать… Да и зачем они вообще нужны, на самом-то деле? - Ну… - Наму опустила взгляд. – Я никогда не задумывалась о том, чтобы с девушкой… Хотя дружу с Сонгю… - То есть ты добровольно шла на сборище лесбиянок и не задумывалась об «этом»? – Дону хохотнула, а затем склонилась ближе к уху собеседницы, доверительно шепча: - да я уверена, здесь каждая «задумалась», едва тебя увидев! Просто не подошли, потому что… ну… - Потому что я уже с тобой? – хмыкнула Наму, заставив Дону потупить глазки, и неожиданно игриво захлопала ресницами: - ты правда думаешь, что я могу понравиться девушке? Это был такой откровенный флирт, что Чан своему счастью не верила. Так легко! Хотя не так уж это было и удивительно, на самом деле, если Наму действительно относилась к известному типу «натуралок», которым просто «любопытно». Тем приятнее было видеть эту красивую девушку так открыто кокетничающей. - А ты правда думаешь, что нет? – Дону с деланным удивлением выгнула бровь, ненавязчиво опуская свободную руку на колено своей собеседницы и легко проводя ладонью вверх, к игриво задравшемуся краешку платья. – Ты просто напрашиваешься на комплимент! - А может, - Наму приблизилась к Дону настолько, что та почувствовала на своих губах её пьяное участившееся дыхание, - может, я на другое напрашиваюсь? Вот оно. Это потрясающее чувство, раз за разом толкающее Дону влезать в дорогую рубашку с галстуком и идти на очередную вечеринку. Словно дикая кошка, осознающая, что потратила время в засаде не зря, ведь добыча наконец-то прямо перед ней. Сердце сбивается с ритма, глаза застилает пелена возбуждения, а в коленях эта странная пружинящая дрожь. И вязкая, словно патока, горячая волна от шеи вниз по телу, заставляющая медленно облизнуть пересохшие губы, прежде чем коснуться ими жадно раскрывшихся навстречу чужих. Секундное ощущение свободного падения, прежде чем надрывный вздох-стон разбивается в опьянённом сознании тысячей отголосков в каждом нервном окончании, покалывая кончики пальцев мелкими осколками до онемения. Дверь закрылась за ними с мягким щелчком, отрезая от остальной реальности угловую комнату, залитую холодным белым светом стоящего прямо перед окном фонаря. Глаза Наму голодно блеснули, когда она обвила руками шею Дону и жадно прижалась всем телом, позволяя почувствовать лихорадочный жар своей кожи даже через слои одежды. Совершенно лишней одежды. Раздражающе лишней. - Повернись, - просьба скорее машинальная, чем осознанная, ведь руки сами уверенно легли на талию и развернули податливую девушку. Длинная молния на спине долго не поддавалась нетерпеливым пальцам, но вскоре клетчатая ткань разошлась, обнажая узкий участок белой кожи. Долгий выдох, прежде чем ладони осторожно коснулись этого нежного островка, медленным движением обнажая худые плечи. Наму едва уловимо повела руками, и платье, словно повинуясь тайной магии, плавно соскользнуло на пол. - Тебе нравятся чулки? – едва уловимая дрожь неуверенности, которую Наму тщетно прячет за улыбкой. - Ты просто не оставляешь мне выбора, - усмехнулась Дону куда-то в затылок девушки, проводя губами от мочки уха до основания шеи, вдыхая неповторимый аромат тела, перемешивающийся с терпким запахом коньяка и едва заметным – шампуня. Кожа под прикосновениями мгновенно покрылась мурашками. Пальцы тягуче-медленно очертили плавный изгиб бёдер и невесомо коснулись тонкого кружева, обхватывающего стройные ноги повыше предательски подрагивающих коленей. – Никакого выбора… Ещё один элемент ненужной одежды упал на пол, и Наму запрокинула голову, прижимаясь затылком к плечу Дону, когда горячие ладони одним уверенным, но всё так же мучительно-плавным движением скользнули вверх по животу и легли на покрывающиеся колючими мурашками полукружия груди так, словно эти ладони были предназначены именно для этого движения. Бессознательно задерживая дыхание, Дону повторила кончиками пальцев границы бледных ореолов и ласкающе царапнула послушно твердеющие соски, жадно ловя сладкий вздох, сорвавшийся с губ выгнувшейся Наму. Девушка прижалась спиной к Дону, подставляя красивую шею, запрокидывая голову сильнее, явно требуя больше, но Чан очень хотелось продлить эти сладкие мгновения, пропитанные предвкушением; она позволила себе оставить несколько невесомых поцелуев на розовеющей в полумраке щеке и ещё один – в самом уголке жадно раскрытых губ, из-под полуприкрытых век наблюдая за тем, как собственные пальцы неспешно скользят по кругу, бессовестно дразня. Поддавшись порыву, Наму подняла руку, чтобы требовательно сжать волосы на затылке своей мучительницы и притянуть для такого необходимого сейчас поцелуя. И Дону повиновалась, сминая влажные губы и жёстко прикусывая – то ли провокационно, то ли в наказание за нетерпеливость. Поцелуй получился с горьким привкусом коньяка, но вместе с тем таким невыносимо сладким, что это сочетание вскружило голову и оголило каждый нерв, пугая и маня опасностью. Стон, сорвавшийся с чьих-то губ, прошиб разрядом тока, и Дону вдруг обнаружила себя лежащей на кровати, сбитой с ног неожиданно сильным толчком. Наму стояла прямо перед ней в одних чулках, отбрасывая светлые волосы за плечи таким естественным движением, в котором столько эротики, что низ живота обожгло уже практически болезненно. Холодный свет фонаря красиво очерчивал каждый изгиб её тела, и в этой картине не было абсолютно ничего лишнего. В опьянённом сознании Дону происходящее представлялось совершенным, словно сон, и от этого страшно было лишний раз вздохнуть. Но судорожный выдох всё же сорвался с губ, когда Наму медленно опустилась на колени между раскинутых ног Дону и, на мгновение дразняще скользнув пальцами под рубашку, расстегнула чужие джинсы. Её движения стали такими нетерпеливыми и одновременно с этим властными, что Дону нашла в себе силы только приподняться на локтях, чтобы насладиться зрелищем в полной мере. Наму всё же не торопилась, поддавшись интересу и нежно поглаживая через бельё, наблюдая за тем, как меняется в лице Дону: прикрывает глаза, лихорадочно облизывает губы, бессознательно хмурит брови. Пальцы нажали чуть сильнее, и тонкая ткань намокла; раздался стон. Словно этого и ожидавшая Наму с удовлетворённой улыбкой избавила девушку от белья и, наконец, наклонилась, обжигая нежную кожу жарким дыханием. В голове Дону взрывались фейерверки. Она изгибалась, чувствуя, как сбивается в складки и задирается рубашка, прилипая к телу, как нежные пальцы гладят вздрагивающие бёдра, как становятся сильнее поначалу неуверенные движения горячего языка. Наму быстро уловила такой нужный ритм, и Дону зарылась пальцами в светлые волосы, стремясь притянуть ближе, ощутить острее; но девушка не поддалась, явно желая отомстить за те мучительно-медленные первые ласки, и принялась бессовестно издеваться, неожиданно став невесомо-нежной в тот момент, когда Дону готова была умолять хоть о капле жёсткости. - Ты дьявол, - задыхаясь, простонала та, и в это же мгновение стон сорвался в крик, подчиняясь прихоти Наму, грубо сжимающей стискивающие её голову бёдра извивающейся в неконтролируемой сладкой судороге девушки. Дону запрокинула голову и на несколько долгих мгновений задохнулась, сжимая в кулаке светлые пряди, не позволяя отстраниться до последнего. - Иди сюда, - жадно облизываясь, Наму рывком притянула Чан к себе за ворот рубашки, заставляя сесть, и впилась в сухие губы, скользя по ним своим чёртовым развратным языком. Дону всё ещё задыхалась, но желание взять реванш оказалось сильнее разливающейся по телу сладкой неги, и, подхватив девушку под бёдра, она усадила Наму себе на колени, сразу же перенося этот жёсткий и властный поцелуй на её шею, оставляя наливающиеся алым следы от укусов. Наму покорно наклонила голову, податливо прогибаясь под ласкающими её спину ладонями, словно это не она только что с садистским наслаждением заставляла Дону кричать. - А ты, оказывается, вовсе не такая хорошая девочка, какой кажешься, - Чан ухмыльнулась, выдыхая в самые губы прижимающейся к ней девушки, и опустила руку между их распалёнными телами, наслаждаясь тем, как Наму жмурится и цепляется за её плечи, часто-часто дыша. – Может, и дальше справишься сама? - Если ты настаиваешь, - закусывая губу, выдохнула та и начала медленно раскачиваться, со стоном насаживаясь на ласкающие пальцы. Потребовалось несколько секунд, чтобы подстроиться друг под друга; наконец, Дону откинулась на спину, с замиранием наблюдая за плавными движениями Наму, бесстыдно гладящей своё тело, всё такое же прекрасное в полумраке. Тени плавно перекатывались по призрачно-белой коже, и Дону заворожено следила за ними: волнообразно напрягающийся живот, ключицы, худые плечи и, наконец, раскрытые в жарком выдохе губы. Движения Наму постепенно становились всё более беспорядочными и рваными по мере того, как девушка начинала уставать, и Дону прервалась, чтобы подмять её под себя. Дрожащие руки покорно обвили её шею, пока по телу прокатывалась волна удовольствия, вышибающего из глаз искры. Наму сдавленно застонала, прижимаясь влажной щекой к шее тяжело дышащей Дону. - Я должна сказать спасибо Сонгю, - ухмыльнулась Чан, убирая волосы со лба девушки, и вздрогнула, когда из-за двери прозвучал ехидный ответ. - Обращайся, дорогая! Наму горестно вздохнула. - Они теперь не отвяжутся, да? - О, - Дону хмыкнула, с удовольствием потягиваясь под одобрительные смешки из коридора, - наслаждайся.